Читать книгу Севернее Рая - Марианна Дубровская - Страница 4

Теплый, приглушенный свет окутал ее с ног до головы. Анна почувствовала, что это существо, Смог, пытается обнять одну из своих. Неожиданно тень свернулась в клуб дыма и, проскользнув прямо вдоль стены, задела край картины, на которой мирно паслось стадо барашков. Народу было совсем немного, и большинство стареньких столиков из красного дерева, все еще блестевших своей полировкой, оставалось незанятыми. Мягкая музыка ничуть не заглушала разговоров посетителей у самого дальнего стола. Там сидели двое верзил в черных плащах. Один из них, более коренастый и низкий, чем другой, бубнил своим низким басом:

– Совсем эти бродяги распоясались, никакого от них спасу нет! Только сегодня ночью стольких наших упырей перевели. А как солнце встало, вишь, довольные ходят. И ничего этим хранителям не делается! Только и говорят, что нарушители мы, душегубы. Да ведь кушать-то всем хочется!

На что второй, надвинув край широкополой шляпы на самый нос, отвечал:

– Ну а что ты думаешь, брат наш никогда в этих краях не приветствовался, пусть гниды эти как хотят, но мы-то знаем, что…

Девушка не успела узнать, чем закончился разговор, потому что за барной стойкой в самом центре зала вдруг послышался шорох. Из проема в стене, завешенного нитями из разного цвета бусин, показалась скрюченная старушонка, которая тащила в руках большущий поднос. Настолько большой, что казалось, будто поднос сейчас перевесит ее и утащит за собой вниз. Но никто даже не шелохнулся, чтобы помочь ей. Высокий и будто нарочито длинный бармен с бледной кожей и черными усами так и продолжал полировать стаканы, а двое за столиком закрыли рты под ее проницательным старческим взглядом. Когда сгорбленная старушка опустила поднос на стол, Анна поспешила отвести излишне любопытный взгляд и сделала несколько шагов к ней, тем самым попав под луч одной из подвесных соляных ламп, источавших слабый свет. Старушка даже не оглянулась, но девушка догадывалась, что она сейчас улыбается своим беззубым ртом.

– Простите, я опоздала, еще не освоилась в сущем мире… То есть я хотела сказать, в городе, – поспешно проговорила Анна.

Так и не оборачиваясь, старушка махнула костлявой рукой. Голос у нее был скрипучим, как несмазанная телега:

– Ох и вымахали вы, госпожа Романова! Поднимайтесь-ка наверх, там вас уже давно ждут.

– Ждет… кто? Трубецкая?

– Идите-идите, нету у меня времени с вами лясы точить. Дел по горло.

Тяжело втянув носом воздух, Анна быстрым шагом направилась к проему в стене, но тут ее опять остановил старушкин шепот, который могла расслышать только она сама:

– И не забывайте оборачиваться у двери полных три раза, деточка. Портите репутацию нашему заведению.

Девушка молча кивнула и, поспешив исчезнуть за мерцающими бисерными нитями, поднялась по винтовой лестнице наверх.

Порог при входе обиженно крякнул, когда Анна переступила через него. В нос тут же ударил резкий хвойный запах. Девушка слегка подтолкнула тяжелую дверь, и та тут же открылась. С потолка свисала громоздкая люстра, увенчанная полукругом из свечей, мирно тлевших здесь уже не первое десятилетие. Огонь в камине приятно потрескивал им в унисон. Анне казалось, что ее сбивчивое дыхание эхом отдается в этих стенах. Девушка обвела взглядом помещение и не увидела ни одной живой души. Медленно сделав еще пару шагов, Анна подошла к дубовому столу и провела пальцем по его шершавой поверхности. На столе стояла шкатулка. За всю свою жизнь Анна не видела более красивой вещи. Шкатулка была полностью испещрена невиданными цветами, драгоценными камнями и узорами, каждая замысловатая деталь которых вызывала восхищение. Она стояла на резных ножках, которые оплетали витиеватые растения, раскинувшиеся по всему изделию… Девушке безумно захотелось потрогать ее и посмотреть, что же там внутри.

– Нравится?

Голос, раздавшийся буквально из ниоткуда, напугал Анну. Да так, что та быстро отдернула руку, не успев прикоснуться к вещице. Над ней возвышалась женщина, возраст которой было сложно определить. Она была облачена в длинное платье из темно-синей парчи, отороченное черными кружевами, и смотрела на все вокруг будто свысока, источая некую незримую силу или даже мощь. Конечно же, это была Трубецкая.

– Я и не видела, что вы здесь, Ольга Ивановна, – девушка чуть склонила голову в знак приветствия. – Прошу прощения за мою бестактность, просто я еще не встречала вещи, от которой бы шел такой сильный импульс… – выговорила Анна.

– Когда-то она принадлежала одному очень важному человеку, – лукаво произнесла женщина. Теперь на радужках ее малахитовых глаз плясали озорные огоньки. – Слышала, что вы, княжна, любите такого рода безделушки.

Пауза, повисшая в воздухе, длилась всего мгновение.

– Вы говорили с Леоном? – в это время в окно постучали. Трубецкая отдернула шторы и приоткрыла деревянные ставни. К ней на плечо порхнула небольшая птичка с ярко-алым оперением.

– Познакомьтесь, это мой маленький рыцарь. Он всегда рядом. И за вами сегодня следил тоже он. Уверена, вы заметили присутствие этой пташки по дороге сюда, – с улыбкой произнесла Ольга Ивановна, будто бы прислушиваясь к тому, что щебетала ей на ухо птица. – Да, мы встречались с Леонидом. Когда-то. Задолго до того, что произошло, – при этой фразе птица громко чирикнула и вылетела в окно.

– Мне казалось… впрочем, неважно, я совсем не знаю этот город и его обитателей, – Анна осеклась, еще никогда она не ощущала себя настолько растерянной и бессильной. – Ольга Ивановна, если вы действительно друг и приближенный моей семьи, просто скажите, где он? И где Мария? – при упоминании имени сестры все внутри Анны будто бы сжалось.

– Я не знаю, где они сейчас. Но на поиски вашей сестры уже был выдвинут отряд из Братства хранителей. Уверена, что ее скоро обнаружат. А пока… Совет решил, что вам будет лучше находиться под моей защитой. Так безопаснее. Сегодня вы в последний раз будете ночевать дома у хранителя. Слышала, что она выполнила свою работу, когда вытащила вас из того кромешного ада, – с этими словами хозяйка трактира протянула Анне плотно свернутый в трубочку лист бумаги. Пальцы у нее были продолговатые и на них красовалась пара крупных перстней. В тот же момент дверь позади них распахнулась.

– Аудиенция окончена, ваше сиятельство, – в проеме показалась все та же старушонка и поманила Анну костлявым пальцем.

– Но как же… – девушке хотелось получить вразумительный ответ хотя бы на один свой вопрос, но язык будто бы онемел, и она послушно вышла наружу. В полном недоумении Анна оказалась на улице. Вернее сказать, выскочила из трактира как ошпаренная. Все произошло так быстро, ее фактически выставили за дверь! Еще никогда к Анне не относились столь пренебрежительно. Неужели Ольга Ивановна знает про Леона или Марию что-то еще? Тогда почему ничего не говорит? И что это за бумагу Трубецкая ей только что дала?

Княжну так и подмывало отойти куда-нибудь за угол и взглянуть хотя бы глазком, что там написано. Но Анна быстро одернула себя. Не хватало еще, чтобы кто-нибудь из посетителей трактира заметил, что у нее есть какие-то дела с Ольгой Ивановной. Девушка хотела оставить их общение в тайне, хотя и сама не знала почему. В любом случае ей следовало вести себя как можно осторожнее.

Пока Анна плутала по улицам, пытаясь вспомнить дорогу назад, заметно стемнело. Сумрачное небо пробивалось сквозь толщу задымленных облаков, а бледная луна освещала своим плоским диском не спящий город. Не обращая внимания на лужи, Анна, уже просто подаваясь интуиции, двинулась в сторону Театральной площади, по дороге проскочив несколько однотипных мостов с резными перилами, и села на маршрутку номер два. Примерно через полчаса девушка уже была на месте. Прохладный воздух заставил ее покрепче застегнуть куртку.

Сейчас Анна остановилась у одного из домов типичного спального района. Она поднялась по лестнице на пятый этаж, к квартире хранителя, приютившего ее у себя после посвящения. Быстро нащупав озябшими пальцами железный ключ, Анна открыла дверь. Княжне опять предстояло ночевать в этом чужом доме одной. Правда, совсем одинока девушка, конечно же, не была. Из кухни к ней выбежала, истерично виляя хвостом, лайка черного цвета.

– Что, рада меня видеть? – Анна стянула куртку и повесила ее на высокий крючок, прибитый в коридоре. – Я думала, что Ольга Ивановна расскажет мне, где сейчас находятся Мария или Леон. Но она только сказала, что на поиски сестры отправили хранителей. Как будто это и раньше было непонятно.

– Трубецкая – самая влиятельная женщина в городе, – проговорила лайка, чуть склонив голову набок. – Она знает все.

– Знает, но ничего не говорит.

– Не волнуйтесь, ваше высочество, я уполномочена проследить, чтобы вам не причинили вреда. Ольга Ивановна – член Совета. Если ей поручили позаботиться о вас, то так она и поступит.

– С твоих слов все просто, хранитель. Но время идет, Мария бесследно исчезла, Леон тоже пропал, а я все еще понятия не имею, что мне делать дальше, – потрепав Умку за ухом, Анна прошла в свою комнату и по привычке окинула придирчивым взглядом картину, которую она нарисовала на днях. На картине была изображена Мария, ее сестра-близнец. Она сидела за столиком для пикника у озера, которое находилось близ Меншиковского дворца. Было лето, такое жаркое, как случается в начале июля. На столе стоял букет только что собранных цветов, чайный сервиз и ваза с фруктами. Мария, томно прикрыв глаза, осматривала все это великолепие, скрывая свое лицо от солнца легким зонтиком. Анна вздохнула и накрыла картину белой простыней. Наконец-то она могла скинуть уличную одежду и залезть в теплую кровать. Только сейчас девушка осмелилась зажечь светильник и развернуть бумагу, что дала ей хозяйка трактира «Норд». Это был документ, в котором говорилось, что вместо Леонида Волховского, после достижения совершеннолетия и до заключения Анной брачного союза, опеку над ней берет на себя Ольга Ивановна Трубецкая. В конце свитка стоял ряд подписей шести глав совета, а так же подпись самой Трубецкой. А еще от него удивительно приятно пахло.