Читать книгу Контроль, успех, поражение - Марина Аверина - Страница 7

Поход в магазин за новой парой чудесных туфель, задуманный ранее как развлечение на воскресный вечер, Мария отменила. Так удачно и победоносно сбежав из маминого плена и доехав на такси сразу до дома, она заперлась в своём по-деловому уютном мирке городской квартиры для основательного мозгового штурма.

Майк по-прежнему не написал и не позвонил. В голове носились тучи сомнений, похожие больше на смерч, закручивающий в себя все сторонние мысли, попадающиеся по ходу движения.

Мария вновь и вновь прокручивала в голове вечер пятницы, пытаясь припомнить и уловить упущенные под действием алкоголя скрытые смыслы, намёки, подсказки. От усиленной мозговой деятельности, напитанной адреналином и страхом, голова шла кругом. Хотелось физически взять её в руки, с обеих сторон сильно надавить и заставить перестать дребезжать, как молоточек старинных будильников между двух звонких перевернутых металлических чашек.

Она впервые не понимала, что ей делать. Спланировать что-то в данной ситуации не представлялось возможным. Это планирование должно было коррелировать и с его желаниями. А их она совершенно не знала и оставила отчаянные попытки хоть как-нибудь предсказать.

18:20.

Вечер тянулся категорически медленно.

И тут она вспомнила его последний совет – рассмотреть другие варианты.

Это хотя бы дело, тут она могла со всем справиться сама, ведь это были только её упущенные возможности. Угнездившись на кровати с по-турецки сложенными ногами и большой чашкой кофе со сливками, она обложилась листами бумаги, блокнотами и ручками и начала составлять схему параллельных реальностей.

Начала почему-то издалека – с выбора института. Она никогда не мечтала пойти учиться в другое место, она вообще никогда не мечтала, а только строила планы. У неё не было загубленных талантов художника, писателя или музыканта, о которых можно стоило бы сожалеть. Будучи ещё совсем юной девушкой, оканчивающей среднюю школу, решая своё будущее, она точно также, как и сейчас, сидела, обложившись листами и планировала. Но листы не были пустыми, это были листы журналов, сводок доходов и информации о богатых людях своих профессий. Она выбирала единственно верный вариант, и выбрала, как ей казалось до сих пор, весьма удачно. Но сейчас она с той же скрупулёзностью и чёткостью рассматривала все отметённые ею тогда профессии. Она могла стать бухгалтером или банкиром, цифры всегда были её друзьями, но сам вид деятельности не привлекал. Она могла стать брокером, вот этот вариант её очень тогда захватывал, но отец отговорил. Вполне аргументированно и резонно убедив её в том, что этот бешеный динамичный рынок – вотчина мужчин, женщины, хотя и со «стальными яйцами», каковой многие считали её уже в старших классах, там будут восприниматься как чужеродные элементы. Придётся пробиваться через максимальные усилия, а зачем так тратить ресурсы, когда можно пойти в более дружелюбную среду. Хотя торги и котировки она любила до сих пор, следить за фондовой биржей было её любимым хобби, графики, ползущие вверх и резко падающие вниз, вызывали животное возбуждение. Но торговал от её инвестиционного счёта другой, брокером у неё был самый рисковый, азартный и расчётливый молодой человек, младше её лет на пять, но уже имеющий грандиозную репутацию.

– Что ж, это был бы интересный мир, но так, как сейчас, мне нравится больше, – подвела итог Мария этой ветке и отложила в сторону исписанный лист, взяв чистый для новой реальности.

Она могла стать юристом, почему-то как раз этого очень хотел отец. Долго её уговаривал и знакомил с возможными будущими коллегами, юристами, работающими с ним по бизнесу. Они Марии нравились, тактичные, стильные и остроумные. В одного она даже слегка влюбилась, но он был старше её лет на двадцать и женат. Почему-то, кстати, её всегда привлекали мужчины намного старше неё самой, но работать и доверять она предпочитала с молодыми и наглыми. Наверное, в мужчине для жизни искала замену отцу, а не равного партнёра. Тоже вполне проработанный в психотерапии участок её ментальных установок, хотя всё ещё вызывающий открытые вопросы.

Юристом ей быть не хотелось. Здесь был закон и не было рынка, не было риска и авантюризма, было давление и победоносное шествие по карьере. Тоже интересно, но не настолько зажигающе.

– Ты разбила мне сердце, – сказал ей однажды отец на третьем курсе, когда они как-то обсуждали сделанный ею не в пользу юриспруденции выбор.

Оставалась ещё одна возможность, рассматриваемая тогда вполне серьёзно, пойти учиться на психолога. Она хорошо разбиралась в людях, так все говорили. Школьные подружки доверяли ей свои самые страшные тайны, зная, что она выслушает и никому не расскажет.

– У тебя врождённая эмпатия, – всегда говорила ей мама, – Я мечтала, что ты станешь психологом, хотя твоя профессия тоже очень сильно связана с людьми и с помощью им в поиске работы. Я горжусь тобой, дочка.

– Но ты никогда мне этого не говорила, что хочешь, чтобы я пошла в психологию, – продолжала прокручивать у себя в голове тот давний разговор Мария. – Отец всегда высказывал своё мнение и что мне надо категорически пойти на юридический, а ты молчала.

– Я знала, что ты примешь правильное решение и что тебе нужно сделать это самой, – ответила тогда её заботливая мать.

– Психологом я была бы неплохим, – подвела черту Мария в настоящем. – Может, я даже об этом мечтала где-то глубоко внутри, я ведь ходила на подготовительные курсы в последнем классе, мне нравилась разная диагностика, тесты и заключения, которые мы там делали. Я там как раз познакомилась с Лизой и, может, училась бы с ней на одном курсе.

Но она выбрала кадры. Это объединяло всё, и бизнес, и рынок, и психологию, и, что самое важное, контроль. Ей нравилось не просто помогать людям, как считала мама, ей нравилось их контролировать. Даже, в какой-то степени, держать в руках их судьбу.

– Ты в прошлой жизни точно была работорговцем, – сказала ей однажды подруга, когда они отмечали очень удачную сделку по переводу топ-менеджера из одного филиала в другой на прошлой работе. – Тебе ведь это нравится, торговать людьми как фигурками шахмат?

– А может, я, наоборот, была рабом на галерах, и теперь мщу, – с ехидной улыбкой пошутила Мария, потягивая из трубочки свою любимую «Маргариту».

Да, выбор был весьма удачным, и сомневаться не приходилось. Мария отложила исписанные листы, заварила себе в награду ещё одну чашку кофе и приступила к новой стопке с намерением разобрать возможности личной жизни.

20:50.

Белый чистый лист смотрел на неё уже пятнадцать минут.

Видимо, поэтому она начала с изучения возможностей других профессий, потому что изначально в выборе не сомневалась, и там всё просто и понятно.

Здесь же непонятно было ничего.

– Начнём с самого начала, – собралась наконец она с духом и написала имя своего первого парня. Написала и зачеркнула, это было в пятнадцать и остались только боль и непонимание.

– Тут нет никаких возможностей, это не вариант.

Следующий раз она позволила себе встречаться с мужчиной уже только на последних курсах в двадцать. Это был её одногруппник, совершенно милый мальчик, любящий и заботливый, и невероятно богатый. Точнее, из богатой семьи. Подруги и родня все наперебой советовали выходить за него замуж – «никогда не будешь работать, жить как у Христа за пазухой». А у Марии в голове стояла только одна мысль, что и он никогда не будет работать. Он был совершенной размазнёй, маменькиным сынком богатого папочки. Стремлений и азарта в нём было ни на грамм, и такую деловую и прагматичную девушку, как она, он только удручал. Она взяла с него всё, что хотела, в основном подарками и деньгами, и после окончания института рассталась навсегда.

– Возможность? Да, может, и была возможность, но точно не вариант.

Следующим был её несостоявшийся муж, которого она встретила на сайте знакомств, где описала чёткие критерии желаемого кандидата. Начало их трёхлетнего романа совпало с началом её «работы над собой» в процессе психотерапии, где она основательно поняла, что он ей не подходит. После чего рассталась с ним за месяц до свадьбы, как уже говорилось выше, а вместе с ним и со своим аналитиком тоже.

С того момента прошло три года.

Как раз те самые три года, в которые её мыслями владел только совет директоров её компании и открывающиеся новые перспективы со вступлением в него.

Что за эти три года она пропустила?

Да, можно было несколько раз поменять работу на более финансово выгодную, но не в одних финансах дело, к тому же торги на бирже шли неплохо. Можно было пару раз влюбиться в весьма представительных мужчин, которые подходили знакомиться в барах в традиционный вечер пятницы, но она насильно доводила в процессе знакомства накал страсти до предела, чтобы вынудить их заманить её в уединённые места, где она удовлетворяла своё сексуальное желание и не давала им возможности развить отношения дальше. Можно было в конце концов замутить с Алексом всерьёз, к тому же, кажется, он и не против. Но она его где-то в глубине души презирала, его напускная бравада и напыщенность супер тренера сдувались в домашних условиях, и он превращался в совершенно бездеятельного котика, которого нужно было пинать из угла в угол, чтобы на что-то растормошить.

– Ему бы какую-нибудь мамочку-хозяйку, но это точно не я. – Мария вычеркнула его имя как «вариант» из и без того скромного списка.

– То есть, надо признать, возможности были, но никакого желания воспользоваться ими не было. О чём я категорически не жалею. Так что закрываем эту тему. И на что я потратила вечер?!

Оставшееся время ушло на домашние процедуры ухода за лицом и волосами и приведение себя во всеоружие перед новой рабочей неделей, которая начнется для неё с полного триумфа на совете в понедельник.

3:15.

Её разбудило завывание ветра в открытое окно. В комнате царила ночная прохлада, но трясло её не от этого. Ей снова приснился тот же сон, только на этот раз ветер и ливень были намного сильнее. Ей приходилось держаться обеими руками за качающийся железный столб фонаря, а ветер отрывал от земли её ноги и нещадно взметал кринолиновые юбки из стороны в сторону, стараясь унести её прочь от этого слабого, но спасительного света.