Читать книгу Зов пустых душ - Марина Фокина - Страница 6

***

– Степ, мне страшно. – Арина заправила волосы за уши, а Степан напрягся: знал, что этот жест – признак сильного волнения.

– Ришенька, тебя так напугал сон? Или это отвратительное ночное происшествие?

Арина передернулась.

– И то, и другое. Но об этом потом, это, так сказать, ягодки. А я хочу сначала о цветочках рассказать.

Степан обнял ее, привычно поцеловал в макушку. Обычно этого было достаточно, чтобы жена расслабилась. Но не сейчас. Арина в его объятиях продолжала напоминать натянутую струну, которая готова порваться в любой момент с громким и отчаянным «Дзынь!». И Степан пообещал себе сделать все, чтобы этого не произошло. А Арина, помолчав, начала рассказ:

– Сначала я думала, что ты стал мне изменять.

Степан удивленно поднял брови и пробормотал: «Отличное предположение…». Арина усмехнулась и продолжила:

– Не удивляйся. Я знаю, что ты меня любишь, но я уже взрослая тётенька, даже местами престарелая. Так что подобного варианта никогда не исключала. Но пришлось исключить. Потому что, если его допустить, то получалось, что не тебе одному седина в бороду и бес в ребро, а всем мужикам из нашей честной компании. Вы все в последнее время ведете себя плюс-минус одинаково. Молчите, постоянно о чем-то думаете, где-то бываете и не рассказываете об этом. И вообще, максимально отдалились от семей. Первой тревогу Машка забила. Она же и так переживает, что старше Кости, что после того, как они двойняшек своих подняли, она не самым лучшим образом и выглядит, и чувствует себя. А тут наш король хакеров еще и вести себя начал именно так, как я описала. Маша приехала ко мне в слезах, рассказала, хотела посоветоваться. А я во время ее рассказа поняла, что ты-то абсолютно так же себя ведешь. И что? У вас одновременно любовницы появились что ли?! Такое предположение мы с Машкой были вынуждены отмести. Другого, впрочем, тоже не придумали. Сошлись на том, что вы от нас что-то скрываете, но что?..

Потом Ленка стала похожие вещи про Жигмита рассказывать, Катя – про Лешку. Складывался какой-то странный и непонятный паззл. А параллельно в моей собственной голове складывался другой паззл. Слишком много и в нашем городе, и в стране, и в мире стало происходить странного. Маша же продолжает мониторить информацию обо всем необычном и со мной делится. И вот налицо масса событий, вроде бы разрозненных, но моя интуиция их все собирает воедино. Пафосно прозвучит, понимаю, но все они – от Тьмы. Словно она рисует какой-то свой узор, который я тоже вижу, но смысл его от меня ускользает.

И, наконец, самое больное. Что-то страшное происходит с Ладой. Она мало рассказывает, но я так понимаю, нашу дочь мучают кошмары. И во сне, и наяву. И у Инки Медведевой не все гладко в жизни, и у двойняшек Костиных-Машиных. Михаил Жигмитович, по Ленкиным словам, тоже что-то там мутит. В общем, в наших семьях, Степ, тоже какие-то неприятные вещи творятся. И с вами, мужьями, и с детьми.

Ты знаешь, как я радовалась, когда перестала видеть, слышать, обонять и осязать то, что другим недоступно. Как приятно было оказаться не ведьмой непонятной, не экстрасенсом, а просто женщиной. Но сейчас… Все мои способности, будь они неладны, снова начинают просыпаться. Помнишь, как я чувствовала вонь от соцсети «Масквол»? Вот сейчас мое обоняние периодически ощущает похожие неприятные запахи от совершенно незнакомых людей и в совершенно непредсказуемых местах. Интуиция бьет тревогу. И… Сны. Все время мутные, страшные и тревожные. А сегодня, наконец, что-то произошло, и ко мне во сне прорвалась мама. И Макошь. И Мара. Их было плохо слышно, помехи какие-то, обрывки слов. Но я поняла, что нас каким-то коконом опутали, чтобы мы их не слышали. Надо всем надеть амулеты, которые в прошлый раз Мара нам подарила прямо перед битвой. Тогда, возможно, им проще будет к нам обратиться. И еще что-то с Достоевским связанное было. Но тут я пас, вообще не понимаю. Было сказано типа «Федор Мих…», и я проснулась.

С птицей вообще не ясно. Я так понимаю, ты даже Жигмитовских детективов подключил? И они тоже ничего не прояснили, да?

Во время длинного Арининого монолога Степан несколько раз хотел было перебить, вставить свои пять копеек. Но не стал, знал, что жене проще беседовать вот так: не короткими репликами с уточнением каждой детали, а развернутыми и длинными тирадами. Поэтому теперь наступила очередь его собственного ответа-монолога.

– Ришенька, давай по пунктам. Я рад, что вы с девочками такие умные и не пришли к выводу, что мы всей компанией одновременно стали вам изменять. Согласен, что ведем себя странно, но это, видимо, чисто мужская позиция – уберечь вас от плохого. Все решить самим, не вовлекая женщин и детей. Вот мы и пытались. Увы, не особенно успешно.

Я, как ты знаешь, еще и ограничен определенными рамками. Структура, в которую меня взяли работать после событий двадцатилетней давности, не сказать, что сильно засекречена, но мало кому известна. И разглашать информацию, которую я там получаю, нельзя. Точнее, до сегодняшнего дня было нельзя. Но ведь наверху у нас не дураки сидят. И тогда, когда вся история с Украиной и «Маскволом» приключилась, мы с вами, конечно, сделали много. Но это был, так сказать, решающий, заключительный аккорд. Государство тоже много со своей стороны совершило и решило. Именно поэтому я и не отказался, когда позвали в чиновники. Мое руководство понимает, что я теперь типа двойного агента, но у меня при этом и информации больше, и возможностей. То, что мне рассказываешь ты и друзья, никогда бы не узнали в моей структуре. То, что фиксирует она, как правило неизвестно простым людям. А я, получается, собираю данные отовсюду. И, увы, должен сказать, как во многом права ты со своей интуицией.

На самом деле что-то происходит. Плохое. Происходит здесь, в Москве. В основном, в метро. Происходит в районе Кольской сверхглубокой, давно законсервированной. Происходит на Пустой земле. В других странах. И мы, судя по всему, должны собраться вместе, чтобы это обсудить. Потому что паззл – огромный и пока никому до конца не понятный. Придется складывать его по маленькому кусочку – всем нам. Но прежде чем мы с тобой станем друзей обзванивать и приглашать на встречу, я должен тебя кое с кем познакомить. Подожди минутку, хорошо?

Степан достал мобильный, набрал номер и вышел из гостиной. Разговаривал тихо, слов Арина не слышала. Да и не вслушивалась особо, потому что вспомнила, что Степана ей тоже надо кое с кем познакомить. Даже ей, человеку совершенно не чуждому мистике, история этого «кое-кого» показалась настолько странной и страшной, что память просто попыталась эту информацию в самый дальний свой угол задвинуть.

Муж вернулся довольный.

– Сегодня к нам на ужин заедет один очень любопытный человек. Федор Михайлович. Не Достоевский, другая у него фамилия. Но, полагаю, твои родственницы и Макошь именно о нем тебе во сне пытались информацию донести. Он давно хотел с тобой познакомиться, но было нельзя. Теперь можно. И нужно.

Арина кивнула.

– Хорошо. Ты меня прямо заинтриговал. Но и у меня для тебя интрига. Ты помнишь мою коллегу Полину Строкову?

– Регулярно вспоминаю, ага. Когда читаю очередной ее мистический триллер. Хорошо пишет. Не как ты, конечно, но тоже хорошо.

Арина улыбнулась:

– Степ, да отлично она пишет, ладно тебе. Но не в этом дело. Дело в том, что она мне вчера звонила. У нее… Как она выразилась, мистика из ее книг пришла в жизнь. И она очень хочет посоветоваться, потому что в полной растерянности и в страхе даже.

– А что конкретно у нее произошло, она сказала?

– Сказала. Предварительно подчеркнув, что с ума она не сошла, не пьяная и наркотики не употребляла. К ней, Степочка, папа явился. Давно умерший папа. Во плоти и разуме явился, так сказать. И по этому поводу она несколько… Фраппирована, в общем.

Степан присвистнул.

– Гм. События развиваются стремительнее, чем я предполагал. Давай так. Сегодня вечером – Федор Михайлович. А на завтра собираем всех у нас, включая твою Полину. Мне очень хочется узнать подробности, но я готов потерпеть, потому что все равно придется обмениваться информацией с кучей людей.

Арина согласно кивнула. Они помолчали. Степан тяжело вздохнул и словно нехотя проговорил:

– С трупом птицы – глухо. Никто и ничего не нашел. Не было проникновения в дом никакого и ниоткуда. Люди, которые у нас работают, и так надежные, но их проверили вдоль и поперек. Никто этого не делал. Приходится, Риша, признать самое неприятное – это «подарочек» с той стороны. И точно не от Макоши. Предупреждение от Тьмы. Чтобы не лезли. Чтобы ты не лезла. Может…

Аринины глаза сузились:

– Не может, Степа. Ты же сам понимаешь, что не может. Это и моя война. И она, как мы теперь понимаем, не закончилась двадцать лет назад, мы выиграли только битву. Так что – не может. Я в игре.