Читать книгу Война с Ретилосом - Марина Клингенберг - Страница 2

Юан нагнал Илдиона еще до того, как он покинул площадь. Илдион, хоть и мрачный из-за предстоящего испытания, но все же немного расслабившийся, потому как успел подумать, что тяжелое время объяснений пока миновало, вынужден был снова напрячься. Неспроста ведь, думал он, его нагнал Розенгельд! Да еще с такой широкой улыбкой ― наверняка что-то задумал.

Как ни старался Илдион держать свои эмоции при себе, когда он посмотрел на Юана, остановившегося рядом с ним, в глазах невольно промелькнуло подозрение. Тот это заметил и, смеясь, поднял руки:

– Ничего я не задумал. Просто поговорить хотел, ― Юан смерил Илдиона заинтересованным взглядом. Несмотря на то, что тому было всего лишь шестнадцать, тогда как ему уже стукнуло двадцать два года, они были практически одного, немалого роста. ― Слушай, а кто твои родители?

– Не поверишь ― отступники, ― Илдион состроил скорбную мину. ― Странно, что тебя не уведомили.

– Да я не о том, ― Юан продолжал улыбаться. ― Эндерглидцы? Или кто-то из них был градеронцем?

– Понятия не имею, ― усмехнулся Илдион. ― Ни разу их не видел. Не помню, по крайней мере.

Это было ложью. Илдион прекрасно помнил свою мать и, более того, даже знал отца, что в кругах отступников было явлением крайне редким, почти невозможным. Но сообщать об этом кому-либо Илдион не собирался, и, особенно, власть имущим, к коим он относил и Юана, и его братьев.

– Понятно… ― Юан, не отставая, пошел вместе с ним по главной улице. ― А ты действительно хотел помочь Рилану?

– Называется, ничего не задумал? Да, представь себе! Хотел помочь Рилану. Теперь можешь сказать на суде, что я подтвердил твои слова в неофициальной обстановке.

– Суда не будет, ― пояснил Юан. ― Тристан все еще не уверен, что ты виновен, хотя все говорит по крайней мере о том, что именно ты был в библиотеке.

Это был первый раз, когда Илдиону открыто намекнули о его преступлении. Но он не потерял присутствия духа, а тут же смекнул, как это можно использовать в своих целях.

– Слышал эту историю. В том числе от ваших мелких. Обвинение прилагалось. Только Тристан не дурак, наверняка понимает, насколько это глупо.

– Почему глупо? Библиотекарь видел, что у того, кто украл карты, были золотистые волосы. Такие есть только у нас да у тебя.

– Во-первых, уверен, что вы не проверяли всех эндерглидцев поголовно на предмет цвета волос, ― Илдион криво улыбнулся. ― Во-вторых, библиотекарь, если я правильно понял, терял сознание ― мало ли что ему могло привидеться. И, наконец, в-третьих, мальчишки вопили о том, что все это было около книг на Святом языке.

– Ну да, ― припомнил Юан. ― Карты рассортированы как раз с помощью него.

– Ну да, ― повторил Илдион. ― Так что потрудись, если уж хочется докопаться до истины, напомнить нашему достославному советнику, что, во-первых, мне вход в библиотеку запрещен. Я там ни разу не был и понятия не имею, что и как там устроено. А, во-вторых, где мне было выучить Святой язык?

Илдион с удовольствием ответил, что его слова вызвали у Юана растерянность. Видимо, никто раньше и впрямь не подумал о том, что ему попросту негде получить подобные знания. В пустоши, понятно, это было из разряда анекдотов, а когда он оказался в Эндерглиде, обучения ему никто не предложил. В роли учителей здесь выступали только родители или опекуны, либо же, если у них водились деньги, можно было поручить эту работу кому-нибудь другому. Исключение составляло обучение воинскому искусству, однако этой чести удостаивались немногие. Илдиону пришлось довольствоваться первым вариантом, но старик обучил его только чтению, обычному письму и истории ― всему, что знал сам.

Так все выглядело внешне, и Илдион был очень этим доволен. На самом деле, он сказал правду лишь отчасти: вход в библиотеку ему действительно не был разрешен, и той ночью он посетил ее в первый и последний раз, но Святой язык Илдион знал вполне сносно и тщательно оберегал этот секрет. Он не хотел привлекать к себе лишнего внимания. Ему было прекрасно известно, куда попадают обладатели способностей к языкам, и работать на побегушках у правительства он совсем не желал. Илдион вообще не хотел иметь с ними никаких дел ― потому и молчал обо всем, вполне удачно строя из себя темного низкородного отступника. К тому же, это было отдельное удовольствие ― знать, что водишь правительство за нос.

– Если так, ― задумчиво проговорил Юан, ― надеюсь, что ты и впрямь не причем. Хотя вряд ли, конечно. Но если встанешь на путь истины и будешь вести себя хорошо, ― к изумлению и возмущению Илдиона, он вдруг обнял его одной рукой, а другой потрепал по волосам, как маленького, ― то я вечером заступлюсь за тебя перед Тристаном.

– Тебе-то это зачем? ― огрызнулся Илдион, отталкивая его.

– Ты мне нравишься, ― не мудрствуя лукаво, сообщил Юан. ― Уверен, ничего особо плохого у тебя на уме нет.

Помахав ему на прощание, он развернулся и направился обратно к башням.

Илдион с минуту оторопело смотрел ему вслед, не понимая, что нашло на этого странного Розенгельда. Потом сделал несколько шагов по направлению к дому, но, в бессилии сжав кулаки, снова остановился.

Он был практически уверен, что Юан по-прежнему его подозревал ― да Юан и сам прямо сказал об этом. Илдиона не оставляло впечатление, что он буквально проглядел его насквозь. Но почему же тогда он пообещал помочь?

– Даже не думай.

Кто-то прошипел эти слова прямо за спиной Илдиона. Он невольно вздрогнул и резко обернулся. Перед ним стоял Ангелор.

– А! Ваше ауринское высочество, ― Илдион почтил его насмешливым поклоном. ― Позвольте поздравить вас с успешным избавлением от подозрений.

– Не смей говорить со мной так, словно мы знакомы, ― процедил Ангелор сквозь зубы. Лицо его, как обычно, было ледяным и бесстрастным, но Илдион легко разглядел за этой маской гримасу неподдельной ярости. ― Повторяю ― даже не думай связываться с Розенгельдами!

– Я что, похож на самоубийцу? Увольте! Они первые же меня и закопают. Поэтому оставьте, принц. Продолжайте чинить вашу любимую Темную башню, не то и впрямь рухнет.

Ангелор, пропустив его насмешки мимо ушей, холодно проговорил:

– Если я еще хоть раз увижу тебя около этой башни, то немедленно сообщу об этом Тристану.

Бросив эту угрозу, он повернулся и быстро пошел назад. А Илдион, ничуть не испугавшись, продолжил идти своей дорогой, время от времени усмехаясь глупости Ангелора.

Донесет Тристану! И каково же, интересно, будет удивление Тристана, когда Илдион в ответ на это поведает ему о том, что именно Ангелор в мельчайших подробностях рассказал ему, где найти карты?

Находка, сделанная Балианом в подвале Темной башни, надолго взбудоражила правительство, однако все попытки выяснить, как могло произойти подобное, одна за другой терпели крах. Подозрения, конечно, были, благо круг доступа к башне был сильно ограничен, но одна мысль о том, что с отступниками могли быть связаны Нилендер или Элидон, приводила Гволкхмэя и Тристана в ужас. Сами Нилендер и Элидон, понимая, что такое подозрение не минуло умы правителя и советника, заметно помрачнели. Их обоюдная обида вызвала немало неприятностей ― оба были свято уверены, что все это устроил Ангелор, и не забывали намекать об этом всем кому не попадя. В результате озлобившийся до предела Альдеран был готов обвинить их обоих в клевете. Возник серьезный конфликт, в который невольно оказалась вовлечена и Лейан. Требовалось перепроверить массу отчетов, составлением которых она в последние годы активно занималась, и ее атаковали с одной стороны Нилендер и Элидон, а с другой ― Альдеран и Ангелор. Впрочем, требования их звучали примерно одинаково ― как можно скорее выяснить, откуда взялось столько оружия и кто несет ответственность за его перемещение в башню. Лейан была вынуждена сдать Этель и Лорену на попечение Балиану, Юану и Рейте (Балиан и Юан охраняли город и потому не могли безраздельно посвятить себя присмотру за детьми) и погрузиться в работу, проверяя бесчисленные записи об оружии и урезонивая враждующие стороны. Домой она возвращалась только под ночь, с покрасневшими глазами, еле живая от усталости.

Балиана такое положение вещей не устраивало, и он после третьего такого прихода Лейан набросился на Гволкхмэя с обвинительной речью, в лицо назвав правителя «чертовым извергом» и заявив, что тот в конце концов угробит свою любимую внучку. Тот в ответ накинулся на него не менее яростно:

– Думаешь, самый умный, да? Как бы ни так! Стали бы мы с Тристаном поручать это ей, если бы кто-нибудь другой мог! Но ведь это она составляла эти дурацкие документы!

– И что? ― не отставал Балиан. ― Ну, больше времени проверка займет! Пусть другой кто-нибудь! Кристиану прикажите, он все сделает! ― пожертвовал он старшим братом с поистине королевской щедростью.

– Ха! Кристиану! Да ты сам взгляни, недоумок!

Гволкхмэй сунул ему под нос стопку листов, и Балиан был вынужден умолкнуть. Это были списки нужных бумаг, и разобраться в бесчисленных иероглифических пометках мог разве что тот, кто писал их. После его ругательной тирады уже в адрес Лейан выяснилось: подобная сложность является обязательным условием для составления документов.

– Чтобы случайный кто не влез! ― объяснил Гволкхмэй. ― Конечно, мы бы и сами разобрались. Но на это пара недель уйдет, не меньше. Да за это время Альдеран переворот в Эндерглиде устроит!

– Прибить бы его! ― буркнул Балиан.

– Прибей, ― не возражал Гволкхмэй. ― Но за убийцу я свою внучку не выдам, ― пригрозил он. ― Я и так еще не согласился.

Почти сразу после возвращения в Этериол, едва Сату Рейта полностью излечила Лейан от полученных ранений, Балиан с самым что ни на есть решительным видом направился к Гволкхмэю и потребовал дать разрешение на его сочетание с Лейан. Ко всеобщему потрясению, правитель наотрез отказал. Он заявил, что у него есть на то серьезные причины, и что сперва он в любом случае должен поговорить с Лейан. Однако разговор пока так и не состоялся: помешало все то же оружие из Темной башни, в рекордные сроки высосавшее из правительства все соки.

Но разбирательство затянулось ненадолго, и торжественное объявление результатов ознаменовалось очередной поразительной новостью, правда, не имеющей отношения ни к отступникам, ни к Ретилосу.

В этот день Тристан и Лейан были приглашены в дом Кристиана и Рейты, чтобы ввести Балиана, Юана и Кристиана в курс дела. Рейте и Демиану тоже разрешили присутствовать. Рилан, узнав об этом, не преминул «совершенно случайно» зайти в гости к другу, но надежды мальчишек не оправдались: их отправили присматривать за Этель и Лореной.

Тристан и Лейан выглядели усталыми, но более или менее довольными.

– Ну что там? Что? ― спросил Юан, едва они сели. ― Это ведь не Илдион, правда?

– Илдион? ― Тристан посмотрел на него почти сердито. ― Твоими стараниями он тут вообще не при чем.

Юан скромно потупил взор. Он сдержал свое обещание и вступился за Илдиона. Тристан и Гволкхмэй остались крайне этим недовольны, тем более что они и сами не собирались чинить над юношей жестокой расправы. После вынесения ему выговора, Илдиона благодаря Юану отправили на, как выразился Гволкхмэй, «чисто символические» принудительные работы. Рилан же отделался унизительным заданием вымыть коридор в Главной башне.

Однако что касалось истории с оружием, тут даже Тристан был уверен, что Илдион не причастен к этому ― такое мог провернуть лишь кто-то, имеющий подступы к правительству. И Лейан наконец выяснила, кто ответственен за это.

– Нилендер, ― коротко сказала она в ответ на выжидательные взгляды.

– Не может быть! ― оторопел Юан.

– Во всяком случае, именно он ответственен за то, что это оружие собрали и отнесли в Темную башню, ― подтвердил Тристан.

– А чего вы ждали? ― хмыкнул Балиан, обведя глазами застывшие лица. ― Я вообще не понимаю, что вы так тормозите. Мелкие и то быстрее сообразили, ― кивнул он в сторону окна ― на улице, тоскливо поглядывая на дом, стояли Демиан и Рилан. ― В Этериол вернулся Фелир ― у Врат был Нилендер. Кто-то влез в библиотеку ― там был Нилендер. Что-то не так с Темной башней ― туда ходит Нилендер. И тут выясняется, что за оружие ответственен Нилендер! ― Балиан картинно всплеснул руками. ― Надо же, какая неожиданность. Кто бы мог подумать.

– Что-то я от тебя раньше не слышал нападок на него, ― ответил Тристан.

– У меня голова была не тем занята, ― буркнул Балиан.

– Не обращай внимания, ― сказал Кристиан Тристану. ― Он на всех кидается после отказа Гволкхмэя.

– Вчера на Этель накинулся! ― подхватил Юан. ― Крик на весь Эндерглид стоял. И не объяснишь ведь, что между отказом Гволкхмэя на их с Лейан сочетание и отказом Этель ложиться спать нет никакой связи!

Балиан хотел было что-то возразить, но вдруг осекся. Лейан украдкой тревожно посмотрела на него. Этот резкий обрыв напомнил ей состояние, в котором Балиан пребывал до и во время путешествия в Дилан.

– В любом случае, ты, Балиан, прав, ― заговорил Тристан. ― Но пойми ― Нилендер столько лет верой и правдой служит Эндерглиду! Кроме того, эти три случая… Хоть и подозрительно такое совпадение, но поведение Нилендера объяснимо. Именно поэтому мы пока не предъявили ему никаких обвинений, просто несколько ограничили в обязанностях… Честно говоря, ― вдруг нахмурился он, ― я куда больше подозреваю Ангелора.

– Ты все-таки сказал это, ― Балиан был очень доволен.

– Очень интересно! ― вспылила Лейан. ― Вы подозреваете его в очередном предательстве, и после этого дедушка все еще хочет выдать меня за него замуж?

За последние дни Лейан вымоталась до предела, и только этой нечеловеческой усталостью можно было объяснить то, что подобная фраза сорвалась с ее губ.

В комнате повисла ошеломляющая тишина. Тристан устало приложил руку ко лбу, не без оснований ожидая грандиозного скандала; Балиан, Кристиан, Юан и Рейта, не вмешивающаяся в разговор, уставились на Лейан с таким видом, словно она заявила, что Фелир прошел через Врата Рассвета ее стараниями.

Первым пришел в себя, как ни странно, Балиан.

– Что, действительно? ― его голос прозвучал пугающе спокойно.

– Я… Просто он угрожал этим перед нашим уходом в Дилан, ― выдавила из себя Лейан, сама испугавшаяся своей неосторожной реплики.

Балиан, побледнев от накатившей на него ярости, резко встал и поискал глазами ножны со своим мечом.

– Балиан, не смей! ― чутко контролировал ситуацию Тристан. ― Успокойся и выслушай…

– Что тут выслушивать! ― Балиан был вне себя.

– Прекрати! ― Рейта, вскочив на ноги, схватила его за руку и попыталась удержать, когда он шагнул к двери. ― Тебе же сказали ― выслушай, ведь…

Она оборвала себя на полуслове и сильно качнулась. Ее пальцы, обхватившие Балиана за запястье, безвольно разжались. К счастью, Тристан, первым сообразивший, что Рейте стало плохо, метнулся к ним и успел ее поддержать.

– Ты чего это? ― Балиан немного испугался.

Подоспевший Кристиан осторожно усадил Рейту обратно и бросил на Тристана вопросительный взгляд, в котором едва заметно читалась тревога. Рейта никогда ни на что не жаловалась ему, но в последнее время он уже замечал подобное, а в ответ на его вопросы она, сама чуть удивленная, отвечала, что, должно быть, просто устала.

Тристан коснулся пальцами лба Рейты, и они тут же засветились синеватым свечением. Прошло несколько секунд. Потом Тристан повторил осмотр, но не сказал ни слова. Провожаемый встревоженными взглядами, он вернулся на свое место.

– В чем дело? ― забеспокоился Юан.

Ответ Тристана ввел в замешательство всех.

– Нет, это немыслимо! ― воскликнул он. ― Ну почему всегда я?

– Тристан эмоционален. Не к добру, ― Юан заволновался еще сильнее.

И тут Лейан, вспомнив, как отреагировал Тристан, когда обнаружил, что она беременна, догадалась:

– Ребенок?

Тристан кивнул и улыбнулся: невозможно было не расплыться в улыбке при виде буквально расцветшей Сату Рейты.

– Кристиан! ― воскликнула она совершенно счастливым голосом и, не в силах сдерживать эмоций, обняла его. Ошарашенный Кристиан машинально обнял ее в ответ, но его окаменевшее лицо говорило лишь о шоке без малейшей примеси радости. Однако этого пока никто не заметил.

– Это, безусловно, замечательная новость! ― проговорил Тристан с улыбкой. ― Но как удивительно…

– Здорово, ага. Но что тут удивительного? ― Балиан совершил нехитрый подсчет. ― Отметил, понимаешь, возвращение в Этериол.

Кристиан немедленно послал ему свою жуткую улыбку, и Балиан умолк.

– При всей твоей нелюбви к Розенгельдам, Балиан, ― поморщился Тристан, ― тебе все-таки стоило бы хотя бы изредка заглядывать в фамильные книги. Ваш отец, Максимилиан, был потрясающим исключением ― целых три сына… Обычно продолжение рода Розенгельдов всегда ограничивалось одним ребенком.

– То есть мне до конца дней моих придется довольствоваться этим чудовищем? ― уточнил Балиан, указывая на улицу, откуда как раз донесся яростный вопль Этель, проклинающий все и вся, и панические крики Рилана и Демиана, явно пытающихся удержать девочку от какого-то опрометчивого поступка.

– Скорее всего, ― усмехнулся Тристан.

– Ну и ладно, ― немного успокоился Балиан. ― Может, у Кристиана тоже девчонка будет, ― понадеялся он, что не ему одному досталась подобная участь.

– Нет, я чувствую, что будет мальчик, ― решительно заявила Рейта.

– Ты две минуты назад еще даже не чувствовала, что у тебя будет мелкий! ― возмутился Балиан. ― Так что хватит врать! И вообще ― вы бы хоть Демиану сказали. Чего расселся, Кристиан?

Вид у Кристиана стал такой, словно и у него вдруг закружилась голова. Тем не менее, он выдавил на лице улыбку и поднялся на ноги. Но не успел сделать и шагу по направлению к двери, как с улицы донесся хоровой рев, и в результате на крыльцо высыпали все.

Пока Балиан, Кристиан, Юан, Лейан, Рейта и Тристан обсуждали последние новости, во дворе дома разворачивалась своя драма. Сперва Демиан и Рилан тщетно пытались подслушать, о чем идет речь ― уверения Юана, что он потом все им расскажет, не особенно убедили ребят. Потом, убедившись в бесполезности затеи и заопасавшись, как бы неутомимая Этель не удрала, они уделили внимание своим подопечным. Рилан, глядя на Лорену, вдруг осознал, что видит перед собой «самую настоящую диланку» и проявил к девочке нешуточный интерес, а когда Демиан напомнил ему, что Лорена не просто из Дилана, а еще и принцесса, друг и вовсе пришел в полный восторг.

– И нам поручили за ней присматривать! ― Рилан почувствовал себя очень польщенным. ― За настоящей принцессой!

Лорена, за последнюю неделю лишь немного ожившая, скользнула по нему равнодушным взглядом и снова углубилась в рассматривание цветочных кустов. Для Этель такое спокойное времяпровождение было диким и непонятным, и потому она так и носилась вокруг, надеясь выискать какую-нибудь лазейку и удрать на волю. Но Демиан неизменно ее останавливал.

– Какая она принцесса! ― беззлобно бросила она, когда ее в очередной раз удержали от побега. ― Столько у нас уже, и никто не пытается ее убить!

Демиан и Рилан так и покатились со смеху. Когда Балиан и Лейан решили до поры до времени приютить Лорену, возник серьезный вопрос ― как обезопасить девочку от бурной Этель. Балиан с легкостью нашел выход. Он в мрачно-доверительной манере сообщил ей, что Лорена ― принцесса из Дилана, за которой охотятся убийцы. Поэтому ее забрали в Этериол, чтобы стражи Рассвета ее охраняли, но, мол, сейчас им не до принцессы, так что «хотя бы ты присмотрела бы за ней, что ли». Этель загорелась почетным заданием и даже позволила новой подруге гладить своего кота (высшая честь!), однако это не спасло Лорену от многочисленных дерганий и требований играть. Но как раз это, считали все, на пользу странной молчаливой девочке.

– Честное слово, Этель, самая настоящая принцесса, ― посерьезнев, сказал Демиан. ― Просто к нам не так-то просто пробраться. И вообще, не пугай ее.

Этель было заметила, с обидой покосившись на невозмутимую Лорену, что ее вряд ли возможно испугать, но оборвала себя на полуслове и вдруг совершенно по-кошачьи зашипела. Демиан и Рилан проследили за ее взглядом. К калитке подходила Лои, ведя за руки Рэвенделла и Силлеана.

– Ну вот! ― Рилан зашипел точь-в-точь как Этель. ― Опять меня запрягут…

Его догадка оправдалась. Лои попросила Рилана присмотреть за младшими братьями, потому как Архаилу стало хуже, и они с Рэвенлиром должны быть около него, а оставить детей не на кого.

– Ему совсем плохо? ― забеспокоился Демиан. ― Позвать Тристана? Он у нас…

Архаил после заключения в Темной башне ослаб настолько, что до сих пор не вставал с постели и, главное, совсем не говорил ― как считал Тристан, из-за нервного потрясения.

– Опасности нет, ― Лои вымученно улыбнулась. ― Но ему нужны тишина и уход.

Так компания во дворе пополнилась еще двумя малышами.

– По крайней мере, тебя реабилитировали, ― улыбнулся Демиан, вспомнив, что Рилану после одного инцидента избегали доверять детей.

– Очень надо, ― буркнул Рилан.

В этот момент Этель предприняла отчаянный шаг. Ей совсем не улыбалось проводить время еще и с двумя мальчишками, отношения с которыми оставляли желать лучшего. Поэтому, улучив несколько секунд, она, разбежавшись, вознамерилась ни много ни мало перескочить через забор. При ее крохотном росте это было невозможно, но Этель безгранично верила в собственные силы и бесстрашно бросилась к изгороди. Тогда-то до сидящих в доме и донесся яростный вопль. Демиан и Рилан вовремя среагировали и общими усилиями успели остановить ее. Но пока они были заняты брыкающейся девочкой, пытающейся отстоять свое право на свободу, произошло куда более трагичное событие.

Рэвенделл и Силлеан впервые увидели Лорену и заинтересовались маленькой незнакомкой. Но если Силлеан ограничился тем, что украдкой изучающе поглядывал на девочку, то пятилетний Рэвенделл, не долго думая, мигом сократил дистанцию между ними. Лорена отступила. Непонятно, обидело ли это мальчика или его толкнуло что-то другое, но он вдруг обеими руками схватил Лорену за волосы и с торжествующим криком дернул на себя. Девочка, как бы ни была молчалива, не смогла сдержать крика боли, но Рэвенделл и не подумал ее отпустить, а когда на помощь подоспели Демиан и Рилан, дернул волосы Лорены с утроенной силой. Девочка разразилась слезами.

– Ты спятил, что ли?! ― рявкнул Рилан, хватая брата за шкирку и пытаясь оттащить его в сторону. ― Немедленно отпусти!

Но куда там! И сам вскрикнув от боли, Рэвенделл озлобился и не замедлил выместить эмоции на Лорене. Демиан пытался отцепить от девочки его руки, но боялся навредить обоим. Его попытка потерпела крах, и тогда Рилан с размаху ударил Рэвенделла по лицу. Тот мигом разжал пальцы и, упав на землю, зашелся оглушительным ревом.

– Рилан! ― обомлел Демиан.

– Я… переборщил, ― друг в ужасе уставился на брата, рыдающего от боли.

Этель, смекнув, что дело плохо, поспешила отойти подальше, как бы заявляя о своей непричастности. Силлеан протопал следом за ней. Ретировались они вовремя: на улицу подоспели взрослые.

Сначала все усилия были брошены на то, чтобы успокоить малышей. Затем Тристан и Рейта быстро провели медицинский осмотр. Выяснилось, что ни Лорена, ни Рэвенделл серьезно не пострадали. Лорена, хоть и плакала от боли, физически была в полном порядке, а вот о Рэвенделле такого сказать было нельзя: его левый глаз заплыл.

– Поправьте! ― потребовал Рилан.

– Нужно было смотреть внимательнее, ― строго сказал ему Тристан, принимая от Юана полотенце, смоченное холодной водой, и прикладывая его к пострадавшему. Тот было снова заверещал, но под взглядом советника смолк.

– Посмотришь тут! ― Рилан был в отчаянии. ― Этот монстр к забору, эти тут же драться… Давайте целительной силой, не то меня мать убьет!

– Не получится, Рилан, ― сказала Рейта. ― Но, слава Богу, ничего серьезного. Синяк будет ― это да, но ничего. Пройдет.

Тем временем Демиан в общих чертах поведал, как было дело. Рилан весь сжался от ужаса, но никто особо не стал его обвинять.

– Не стоило бить, конечно, ― сказала Лейан. ― Тем более с такой силой.

– Я и не хотел! И не рассчитал! ― голос Рилана был так несчастен, что к этому справедливому упреку больше не прибавили ни слова.

Получив на руки брата, более или менее приведенного в порядок, Рилан счел за лучшее отвести мальчишек домой и, взяв все еще дующегося Рэвенделла и Силлеана за руки, удалился. Демиан провожал его взглядом, полным сочувствия ― Рилану явно не везло с детьми.

Когда все немного успокоились, Рейта, невольно избавив Кристиана от мучительной задачи, сообщила сыну, что у него будет брат («а может, сестра», ― добавил Балиан с надеждой). Демиана известие поразило, но очень обрадовало. В ответ на то, почему он так удивился, незамедлительно последовало:

– Ну, я читал, что у Розенгельдов редко когда было больше одного ребенка.

– Молодец, Демиан, ― похвалил его Тристан.

– Заучка, ― не замедлил высказаться Балиан. ― Дались вам эти Розенгельды!

– Почему только Розенгельды? ― Демиан добродушно улыбнулся. ― Например, в роду Эденлерт, ― посмотрел он на Лейан, ― чаще всего было по двое, причем большинство ― близнецы и погодки. В роду Авеллин по-разному, но почти в каждом поколении были девочки. А в роду Аурин…

– И откуда вы его такого вырыли? ― посмотрел Балиан на Кристиана и Рейту.

– Прекрати, Балиан, ― нахмурился Кристиан.

Он одобрительно кивнул Демиану, повернулся и ушел в дом.

– Что это с ним, ― проворчал Балиан. ― Юмора не понимает…

Однако, не будь он до сих пор под, мягко говоря, неприятным впечатлением от новости о планах Гволкхмэя касательно Лейан, он бы непременно сообразил, в чем дело, и высказал свое веское слово.

Ни при каких обстоятельствах весть о рождении ребенка не могла расстроить Кристиана. Но и обрадовать ― тоже. Вопреки сознанию того, что так просто не должно быть, он чувствовал почти то же самое, что испытал незадолго до рождения Демиана.

Потрясение. Ощущение безысходности и неправильности происходящего. А теперь, вдобавок ко всему прочему, еще и чувство вины, которое почему-то явилось прежде причины своего появления.

Кристиан нечасто возвращался мыслями к прошлому, но все же в глубине души он не раз и не два вспоминал годы, проведенные в Градероне, и детство Демиана, безнадежно отравленное его равнодушием. На немой вопрос сам собой напрашивался ответ ― всему виной было положение, в котором оказался Кристиан. Потерявший любимого брата, разлученный с Юаном, находящийся долгие годы среди ненавистной ему темноты перед столь же болезненным мраком неизвестности, он был близок к тому, чтобы вовсе отвергнуть окружающую его реальность, в том числе и Демиана, казавшегося ему живым напоминанием о прошлом, а, значит, досадной ошибкой или даже чьей-то издевкой. Кроме того, тогда он не любил Сату Рейту, и осознал свои теплые чувства к ней много позже рождения сына.

Но теперь Кристиан понял, что все иначе. Да, тогдашнее положение вещей сыграло немалую роль, но главное все-таки было не в этом. Главную причину он уже озвучил Юану в Дилане, когда они сидели в библиотеке, пытаясь выяснить, что происходит в Асбелии.

Кристиан любил Демиана, чувствовал свою ответственность перед ним и был готов отдать за него жизнь, если потребуется. То же, он знал, он будет испытывать и ко второму своему сыну ― в том, что родится мальчик, он, как и Рейта, почему-то не сомневался ни на минуту. Но Кристиан не был привязан к Демиану. Не будет привязан и к его брату. Это он знал наверняка и, сознавая неправильность этого, просто не мог обрадоваться скорому появлению на свет человека, перед которым, скорее всего, ему тоже не удастся выполнить отцовский долг.

Думая об этом, Кристиан как никогда четко осознал, что в его сердце есть место только для двух привязанностей ― для Балиана и для Юана. И хотя многие другие люди были очень ему дороги, с этими чувствами не могло сравниться ничто.

Скрипнула входная дверь. Кристиан торопливо вышел навстречу Рейте, Тристану, Юану и Демиану. Ему совсем не хотелось, чтобы они заметили его состояние.

– Балиан и Лейан все-таки пошли к повелителю, ― сказал Тристан. ― Да еще в компании Этель и Лорены. Могу себе представить, что сейчас начнется в Главной башне…

– Чем больше напору, тем лучше! ― тряхнул головой Юан. ― Со стороны Гволкхмэя крайне жестоко так издеваться над Балианом. Почему бы ему просто не дать разрешения? Что за бредовая угроза выдать Лейан замуж за Ангелора? Да она скорее в Дилан сбежит.

– Повелитель надеется уговорить ее повременить, ― хмуро проговорил Тристан. ― Не буду сообщать подробностей, но у него есть на то причины.

– Сколько можно временить? ― спросил Кристиан. ― Четырех лет, по-моему, более чем достаточно.

– Давайте оставим эту тему, ― уклончиво ответил Тристан. ― И вообще, пора приниматься за дело. Юан, пойдешь со мной, у меня есть для тебя работа. Займешься оружием из Темной башни, лишний осмотр не повредит… Ты, Демиан, должен закончить перевод документов…

– Я утром закончил, ― Демиан сгреб со столика в гостиной целый ворох бумаг и протянул Тристану объемистую стопку.

– Отлично. Тогда сегодня ночью пойдешь охранять город, ― Тристан и мысли не допускал, чтобы юные стражи бездействовали больше суток. ― А ты, Кристиан, через пару часов приходи ко мне в кабинет… Поможешь закончить работу Лейан.

– И заодно выступишь залогом ненападения Альдерана и Нилендера, ― хихикнул Юан.

– Да, не помешает, ― Тристан чуть улыбнулся ― после возвращения Кристиана из Градерона вид старшего из Розенгельдов, как правило, действовал на всех угнетающе.

Юан и Тристан удалились. Рейта вышла их проводить, а Демиан, разумно посчитав, что нечего ему мельтешить перед отцом, пытался сделать выбор между тренировкой во дворе и чтением в своей комнате. Дело было уже почти решенным, и он даже сделал шаг в сторону выхода, но тут планы его неожиданно поменялись, чему поспособствовал, как ни странно, Кристиан.

– Подожди, Демиан, ― сказал он. ― Я совсем забыл…

По возвращении в Эндерглид со всеми отчетами, новостями, радостями воссоединения с семьей, а также довольно тяжелым сотрясением мозга, которым его наградило злосчастное дерево, и от которого Сату Рейта сумела избавить его в самые короткие сроки, Кристиан и в самом деле умудрился начисто забыть о старой книге, принесенной из Дилана. Теперь, вспомнив об этом и о своей не менее удивительной забывчивости, благодаря коей он умудрился вынести серебряный жезл из Градерона в Эндерглид, ему оставалось только усмехнуться про себя: похоже, что дерево одарило его замечательной способностью забывать о самом главном. Оставалось только надеяться, что это было временным явлением.

– Вот, ― Кристиан протянул книгу Демиану. ― Я попросил у Ричарда книгу для тебя.

– Для меня? ― Демиан вскинул на него глаза, полные безмерного удивления.

– Да. Тристан говорил, что ты читал книги, которые передал нам король Роланд, и я подумал, что тебе будет интересно почитать еще что-нибудь о Дилане. Но Ричард сказал, что книг полнее, чем те, не найти…

И Кристиан вкратце объяснил, что представляет собой этот том и почему именно его выбрал Ричард для передачи в дар Демиану.

– Правда, ― добавил он под конец, ― лично я мало что смог разобрать ― многие символы мне совсем не знакомы. Некоторые из них я видел в Градероне, но в упор не помню, что они обозначают.

Демиан в волнении раскрыл книгу. Перед его глазами так и замелькали незнакомые символы Святого языка, однако подавляющее большинство Демиану все-таки было известно, и потому читать текст было хоть и очень трудно, но вполне возможно.

– Действительно! ― проговорил он в полном восхищении. ― Но ведь это наверняка утерянные символы, которых нет даже в Градероне! Хотя здесь можно предположить, по следующим словам, что это… Здесь же нет ничего секретного? ― спросил Демиан, поднимая глаза. ― Я могу рассказывать, откуда у меня эта книга?

– Разумеется. Но если ты вычитаешь из нее, например, способ открывать Врата без Ключа, я бы попросил тебя не пересказывать никому ее содержание.

Демиан рассмеялся. Ни он, ни Кристиан в этот момент не могли даже предположить, насколько близкой к истине окажется эта на первый взгляд невинная шутка.

– Тогда я выпишу незнакомые символы и покажу Эксентару. Он ужасно умный.

– В самом деле? ― Кристиан немного удивился.

– Да, ― кивнул Демиан. ― И о Святом языке он знает гораздо больше, чем все остальные. Тристан всегда обращается к нему за помощью, если непонятно… И даже с мамой они о каком-то символе спорили, и выяснилось, что прав Эксентар. Я пойду почитаю? ― спросил он без перехода, и этим выдал жгущее его нетерпение.

Кристиан с миром отпустил его, и Демиан, поднявшись к себе в комнату, погрузился в чтение.

Тем временем в Главной башне между Балианом и Гволкхмэем шла серьезная беседа. Гволкхмэй заявил, что говорить с Балианом и Лейан одновременно не будет, потому что «двое на одного нечестно», да и глупо вести такой важный разговор в присутствии детей. Поэтому Лейан пришлось остаться в коридоре с Этель и Лореной, а Балиан, дрожа от ярости, первым ступил за порог кабинета.

– Ты… Ангелор, или как его… ― от злости Балиану представлялось почти невозможным связать обрывочные слова в одну складную фразу. ― Да как ты вообще посмел?! ― наконец, вырвался у него почти крик, и он изо всех сил вдарил по столу. ― От тебя я не ожидал! Это ведь ты предложил? ― добавил он с затаенным страхом.

– Не совсем, ― бросил Гволкхмэй и с мстительным удовольствием увидел, как беспокойно дернулся Балиан, до смерти боявшийся, что подобный вариант рассматривала Лейан. ― Ангелор попросил меня, ну а я предложил Лейан.

– То есть ты всерьез считаешь, что этот предатель лучше меня, ― в голосе Балиана зазвучала смертельная обида. Сколько лет он жертвовал собой на благо Эндерглида, всего Этериола и даже Дилана, и вот теперь его, настоящего героя, о котором складывают легенды в обоих мирах, ставят на одну доску с низким преступником! Такого он действительно никак не мог ожидать, тем более что всю жизнь был уверен ― несмотря на то, что они с Гволкхмэем вечно кричали друг на друга, правитель любит его.

Все это Гволкхмэй прочел у него на лице и даже немного растрогался.

– Угомонись, ― сказал он. ― Никто вас не сравнивал, а я ― тем более. Просто я не хочу, чтобы ты женился на Лейан, понимаешь? А тут Ангелор со своим предложением! Это очень выгодно политически, в последнее время с родом Аурин все скверно получалось… Кроме того, невооруженным глазом видно ― он в Лейан влюблен! Причем давно, я и до того замечал.

– А то, что я ее люблю, тебя не волнует? ― снова сорвался на крик Балиан, тем самым немало обрадовав Лейан, до которой донеслись эти слова. ― И то, что у нас есть ребенок, тебя тоже не волнует?

– Сам виноват! ― волком воззрился на него Гволкхмэй. ― Нечего было руки распускать! А вообще, ты любишь ее недостаточно.

– С чего ты взял? ― Балиан еще больше возмутился.

Гволкхмэй некоторое время молчал. В нем явно происходила нешуточная борьба.

– Ладно, ― наконец, сказал он. ― Я спрошу прямо, хотя и так знаю ответ. Если что случится, кого ты выберешь: Лейан или своих братьев?

– Спятил, что ли?

– Повторяю! ― рявкнул Гволкхмэй. ― И лучше подумай хорошенько! Если случится так, что тебе придется выбирать ― остаться с Лейан или уйти с Кристианом и Юаном, что ты выберешь?

Балиан открыл рот, чтобы вновь высказать сомнение в постановке такого вопроса, но, так ничего и не сказав, закрыл его. Он почувствовал серьезность ситуации. Гволкхмэй не шутил.

Прикрыв глаза, Балиан представил первое, что пришло в голову: Кристиан нарушает правила использования Ключей и ему приходится уйти в Дилан. По каким-то причинам Лейан не может или не хочет уходить из Этериола. Что он станет делать?

В полном молчании прошло не меньше минуты.

– Так я и думал, ― сказал Гволкхмэй.

– Это нечестно! ― в сердцах бросил Балиан. ― Да я бы просто не смог выбрать! Между таким не выбирают. И Лейан бы поняла, что бы там ни случилось. И пошла бы за мной, если бы мне пришлось куда-нибудь уйти с Кристианом и Юаном…

– Уверен, ― усмехнулся Гволкхмэй. ― Но поскольку у нее есть дочь, на нее наложены определенные обязательства. Кто знает, может, мысли о ребенке остановили бы ее и вынудили отказаться от того, чтобы пойти с тобой.

– Но это же бред! Она и моя дочь тоже! Что за идиотские ситуации ты придумываешь? И с чего бы Кристиану и Юану куда-то уходить! К тому же, у Кристиана тоже семья! Вы же не хотите выгнать Рейту? ― насторожился он.

– Никто вашу Рейту не трогает, ― проворчал Гволкхмэй.

Они еще немного помолчали, сверля друг друга глазами. Потом Гволкхмэй буркнул:

– Ну ладно, мерзавец… Лейан позови.

– Я здесь, ― дверь отворилась без предупреждения, и Лейан, сперва пропустив вперед Этель и Лорену, переступила порог. ― Я подслушивала.

– Ну совсем обнаглела! ― возопил Гволкхмэй. ― Хороший пример девчонкам подаешь!

– Это Этель подала мне пример, ― сообщила Лейан, и Этель довольно хихикнула. ― Но неважно. Вот что я скажу: я прекрасно знаю, что Кристиан и Юан Балиану дороже меня… Помолчи, пожалуйста, Балиан. Так вот ― я прекрасно это знаю и считаю, что это правильно. Иначе и быть не может. Они ведь братья.

– Хорошо! ― Гволкхмэя захватили эмоции, и он, не сдержавшись, выдал то, что они с Тристаном решили до поры до времени хранить в абсолютной тайне: ― А если я скажу, что обстоятельства, скорее всего, повернутся так, что Балиан пробудет здесь совсем недолго, а потом отправится туда, куда ты не сможешь за ним пойти?

Балиан и Лейан удивленно переглянулись, не понимая, о чем он говорит.

– Ты мне угрожаешь, что ли? ― предположил Балиан.

– Да нет же! ― Гволкхмэй уже раскаивался в словах, сорвавшихся с языка. ― Ну, вдруг так случится… Я требую, чтобы ты, Лейан, представила такую ситуацию!

Лейан невольно вообразила, что Балиан скоро умрет. Это заставило ее вздрогнуть всем телом, но она, скрепя сердце, еще сильнее сгустила краски в воображаемой картине. Балиан в волнении следил за ней.

– Нет, ― вскинув голову, твердо сказала Лейан. ― Мне все равно. Даже если речь о годе. Или о месяце. Или о дне. Или я выйду замуж за Балиана, или ни за кого. Это мое последнее слово.

Гволкхмэй внимательно посмотрел на нее и понял, что спорить с ней бесполезно.

– Упертая, как мать!.. ― проворчал он. ― Сумасбродки… Ладно, так и быть, я дам свое разрешение. Но, ― предупредил он радостные восклицания, ― только через полгода. Возражения не принимаются.

– Да сколько можно тянуть! ― вскипел Балиан.

– Полгода, ― повторил Гволкхмэй. ― А через полгода ― обещаю, лично отведу вас на церемонию.