Читать книгу 11:11 - Марина Тмин - Страница 82

положи топор, положи топор,

не руби, это ни к чему.

слово острое, твой укор —

я сама пойму.

мне уже становится ясно все,

эта ложь не ведёт к спасению,

глаза опустила, накрасилась.

день весенний.

в школу радуга заглядывает, хлебом тянет от хлебозавода.

где бы ты теперь ни был, где ещё не был,

ты – вода.

мы играем в прятки, смотри я здесь,

а теперь уже снова тут.

я была вчера где – невесть,

Кали, Бангкок, Бейрут.

а сегодня я снова сижу – кабинет

французского. мел витает в комнате,

сонный класс, на стене портрет,

все изогнуто,

точно смотрю сквозь увеличительное стекло.

одноклассники мухами облепляют парты.

из головы вырывается облачный клок —

смотрю на карту.

вот бы мне оказаться так

так далеко, где ты меня не найдёшь.

мы играли в дурака, и ты дурак.

снова водишь, опять ведёшь

в танцах, заводишь свои разговоры.

ох, я бы не хотела слушать тебя. ни лжи,

ни красивых слов, ни похоти, ни укоров,

ни про поле ржи,

у которого тебе хотелось ловить детей,

у которого хотелось спать лечь.

во французском вестнике новостей —

не счесть.

и про яблоки, и про медовый спас,

про поликлиники, подземные переходы.

только больше ни слова в них нет про нас.

твой кон, ты – вода.

мы играем в салочки, я бегу,

не догонишь, я выносливей и сильней.

помнишь, мы сидели на берегу

среди камней?

Питер, вечер, лимонный гараж,

что мы там? кажется, китайский фонарик.

я верила, что ты мой, а мир – наш,

как воздушный шарик.

лопнул шарик, осталась тряпочка,

как под меловой доской.

я не девочка была – просто лапочка —

с тобой.

но не долго, долго бы не смогла,

потому что до чертиков доводил.

прогуляла школу. к тебе пришла.

на колени посадил.

и пошёл качать, байками тешить уши,

говорил про театр, Луну и грош

(Моэма).

а я видела – душно, душит.

у нас проблемы.

ну и ладно, ноги не отнялись,

считай до ста, до двухсот считай.

я сбегу от тебя в жизнь —

вот Эквадор, вот Тай.

так бежала я от тебя, голову очертя

уносилась прочь,

а потом – ты сидишь у меня в гостях.

как был. точь-в-точь.

ну, немного отяжелел в бегах,

ну, оброс, огрубел, подрос.

мне хотелось смотреть, не моргать,

и задать вопрос:

как тебе понравился этот кон?

весело было, ну, правда, да?

говоришь: я снова в тебя влюблён,

но это не навсегда.

все это кончило забавлять меня.

ну зачем мне тебя такого вывели?

умоляла же – не меняй, не меняй,

а ты – выменял.

просишь дружить, говоришь, что лучше

так со мной, чем как угодно,

но не со мной. ладно, думаю, мучай,

это твоя свобода.

потом надолго исчез, игре – конец,

я уже забыла, что там были за правила.

снова вылез, хорош, уверен в себе, и трезв.

просишь, чтоб я оставила

в покое тебя, отпустила, дала пожить,

я же не держу, не привязывала —

с другими играй, чем хочешь, тем дорожи.

я здесь в последний раз.

пришел истерзанный, говоришь – женюсь

на красивой девушке, будем к душе душа,

а я вымерла и стою смеюсь,

не могу дышать.

ну пожалуйста, что же я – запрещу?

даже если хотела бы – кто я для

такого? рухнул потолок на меня, я запишу

красным. ты только глянь —

как все сложилось, только рука дрожит,

помнишь, мы с тобой, два придурка,

за пивом в ларёк бежим,

от смеха посыпалась штукатурка?

помнишь? прямо в глаза фонарь,

комната три на три, соседи,

ты говоришь: я для игр стар,

как и для бреда.

а я ещё молода, правила вспомнились, жутко,

я засяду в месте таком укромном,

чтобы, когда бы ты ни заглядывал внутрь,

в горле вставали комом

все слова, что ты мне наговорил,

все, что ты мне наобещал,

я могла ненавидеть, но только сил

не было – оттого прощала.

мы пересечемся, мы связаны, хрена с два

убежишь, разделаешься, ножом меня отсечёшь.

я от нашей игры ни жива, ни мертва,

голова моя – джинсы клёш —

удлиняется книзу, выплевывает слова, им узко.

стены розовые, мел скрипит, жду звонка,

что может быть романтичнее, чем французский?

только твоя рука.

а ты её отпустил, я тянусь – и за спину

прячешь, победителем хочешь выйти, меня – уродом

выставить, я стерплю, пойму,

ты снова вода.

только не помню – двенадцать палочек? казаки?

нервы сдохли, волосы – листвой осыпались.

и роятся о тебе смешные мои стихи

бестолковыми кипами.

все. да все уже кончено, пиши о другом, Марин.

это же невозможно читать, ты душишь.

давай как взрослые об этом поговорим?

только найду беруши.

я с тобой уже не хочу. надоела игра,

не хочу, ты всему меня научила.

только все сказанное переврал,

истина отскочила.

берет топор. «на счёт три – рублю,

потому что невыносимо.

слышишь, я тебя не люблю,

будет весело, как просила»

положи топор, положи. без него

все истлеет трупом.

не осталось от нас ничего.

тихо. смешно. и глупо.