Читать книгу Крылья Ариадны. Часть І. Дыхание стихий - Марина Валерьевна Кобзева - Страница 5

Ариадна проснулась только утром. Она едва не взбесилась от одной мысли, что не прочитала новеллу, не выполнила домашнее задание и вообще почему-то потеряла сознание. Быстро побросав в портфель книги, девушка побежала с Голубевыми в школу.

Перед уроками Ария нашла новеллу в учебнике, перевернула страницу и увидела, к своему счастью, что она небольшая: за часик-полтора можно прочитать. Первыми двумя уроками как раз была физкультура, на которую девушка редко ходила. Поэтому Доброславская временно попрощалась с Доминикой и Иннокентием, которые остались в спортзале, и направилась в библиотеку. Все время она читала «Перевоплощение», но ничего не могла понять. Новелла действительно была похожа на сказку с недобрым концом, но те изменения, что произошли с главным героем, были фантастическими. Как так человек ни с того ни с сего стал жуком? Как такое может быть? Какие могут быть причины преобразования Грегора Замзы? Несмотря на все усилия и повторный просмотр текста, девушке ничего не приходило в голову. И физкультура как раз закончилась.

– Ты что, уже все прочитала? – спросила ошеломленно Доминика у Арии на перемене.

– Да, новелла не очень большая, но я никак не могу понять суть, – мрачным голосом ответила Ариадна. – Человек превратился в жука. И что?

– Придешь домой и в критике посмотришь, – посоветовал Иннокентий.

– Я уже листала ее в библиотеке. В критике все как-то плоско написано, – сказала девушка, сильнее прижимая к себе учебник. – Да, основная суть есть, но Феликс Александрович всегда гораздо глубже «копает». Так ни одна критика не расскажет. Если бы я прочитала еще позавчера «Превращение» и рассказала содержание произведения, то за урок Феликс Александрович осветил бы всю суть.

– Кажется, Ария, ты не тем заморачиваешься. Лучше бы думала, какую цель сформулировать, а не о произведениях разных, – проворчал Ино. – Или о следующих уроках.

– Ты не понимаешь! – воскликнула внезапно девушка. – Я всегда все идеально учила по зарубежной литературе! У меня не было оценки ниже 10 баллов. Если я не дороюсь до сути, то не смогу нормальное сочинение написать!

– Говоришь, всегда хорошие оценки были с зарубежки? – хмыкнула Доминика. – Не ври. Это только в этом году ты исправилась, а вот в прошлом и позапрошлом у тебя стояла твердая «7».

– Вы и это знаете?!

– Мы о тебе знаем много, – пожала та плечами. – Интересно, почему ты так внезапно начала учить зарубежку? Странно: твой порыв совпал с появлением в школе нового молоденького учителя, – Доминика хитро улыбнулась, глядя на девушку. – Неужели и ты среди тех девушек, кто обожает Феликса Александровича? К тому же разница в возрасте небольшая – всего три года…

– Ты что?! – покраснела Ария, отшатнувшись от двойняшек. – О чем ты думаешь?! Я просто… полюбила в последнее время читать. И преподает Феликс Александрович интересно. А еще это последний год, надо оценки хорошие иметь в аттестате… Что вы так на меня смотрите?

Улыбки у Доминики и Иннокентия стали еще шире. Брат и сестра, очевидно, не очень поверили аргументам девушки. Ария хотела снова запротестовать в свою пользу, но…

– Ариадна Доброславская! – раздался женский крик.

Ария подпрыгнула от испуга и озадаченно посмотрела на даму изысканного вида, что направлялась к ней. Ее гневное лицо было таким же красным, как платье, а накрученные, как у пуделя, светлые волосы делали ее похожей на Горгону. Девушка инстинктивно втянула голову в плечи и широкими глазами смотрела на нее.

– Это все из-за тебя! Из-за тебя моего сына выгнали накануне экзаменов из школы! – завопила женщина. – Из-за тебя, паршивка!

– Простите, какое вы имеете право оскорблять Арию? – сразу же вступился Иннокентий. – И кто вы вообще такая?

– Мой сын Гена учился в этой школе, но его выгнали, потому что он якобы избил эту… эту… – женщине, очевидно, не хватало слов, чтобы выразить все свое отвращение и неприязнь к Арии. – А это не вы случайно те «герои», которые тоже ее защищали?

– О, мы уже стали известными, сестричка! – иронически сказал Ино Нике, нагло ухмыляясь даме. – Да, мы как раз те герои-защитники. Приятно познакомиться. Простите, визитки дома забыли.

– Хам! Ты мне еще смеешь зубы показывать?! И ты знаешь, кто я?!

– Нет, и знать не имею желания, – ответил Голубев.

– Следи за своим языком, мальчишка!

– Простите, но вы первые начали, – отметила Доминика. – И сын ваш – Гена, правильно? – заслужил. Нечего на девушек руку поднимать и деньги с них требовать!

– ЧТО ЗА БРЕД?! – взорвалась женщина с яростью.

Ария испуганно огляделась. Вокруг собирались ученики, с интересом наблюдая за скандалом. Девушка хотела провалиться сквозь землю. Арии казалось, что эта психованная мамаша сейчас ее разорвет.

– Гена никогда мухи не обидит!!! И денег мы ему даем достаточно!!! А вот эта дрянь – лгунья!!!

– Я не вру! – сказала пискляво Ариадна. – Это правда. Они у меня все деньги карманные забирали…

– Заткнись!!! – отрезала женщина, схватила Арию за платье и начала ее трясти. – Ты хочешь, чтобы я поверила какой-то паршивой сироте, а не собственному сыну?!

– Это вам стоит прикрыть свой рот, – раздался голос позади девушки и Голубевых, желающих броситься ей на выручку. – Уберите свои руки от Ариадны.

К месту потасовки подошел Феликс Александрович. Выглядел он совершенно спокойно, но глаза за стеклами очков выдавали гнев и неприязнь. Ариадна шокированно смотрела на красивого юношу, будто увидела свое спасение.

– Ты еще кто такой? – фыркнула женщина.

– Я учитель в этой школе, Сараула Феликс Александрович.

Опешив, женщина отпустила платье Арии. Феликс Александрович медленными шагами подошел к девушке и, положив ей руку на плечо, завел Ариадну за свою спину, а сам стал лицом к даме. Никто не смел пошевелиться, атмосфера накалилась. Особенно замерли все девушки, увидав своего кумира. Ино заметно насторожился, улыбка исчезла с его лица. Даже завхоз и медсестра, выглянувшая из медпункта, не смели и пары слов из уст выпустить.

– Это же вы больше всего способствовали исключению Гены! – процедила женщина сквозь зубы, и на ее лице вырисовывалась последняя стадия человеконенавистничества. – Это вы тот!..

– Ваш сын и его друзья были обвинены не случайно, – сказал учитель. – Они действительно неоднократно поднимали руку на Ариадну, забирали у нее ценные вещи и деньги. И, как впоследствии оказалось, не только у нее. Это могут подтвердить семиклассник Денис Захарчук, первоклассник Николай Горобец и еще немало детей.

– Я отказываюсь в это верить! ОНИ ВСЕ ВРУТ, ЭТОГО НЕ МОЖЕТ БЫТЬ!!! – затарахтела женщина белоснежными зубами. – Мой Гена, мой мальчик – хороший ребенок и никого не обижает. А из него чудовище сделали! Как вам не стыдно?!

– Скажите, пожалуйста, кем вы работаете? – спросил вдруг Феликс Александрович. – И кем работает ваш муж?

– Это к чему вопрос?

– О, сударыня, это имеет очень большое значение.

– Мой муж – владелец фирмы «For Ever, For All», а я… домохозяйка.

– Домохозяйка говорите? – юноша едва насмешливо скривил губы. – Еще скажите, что в доме семьи такого великого деятеля нет прислуги…

– Как раз есть, – гордо сказала женщина. – И замечательная повариха, и уборщица…

– Значит, домохозяйка – это слишком громко сказано, потому что всю работу выполняют нанятые работники, – учитель, похоже, был доволен ответом. – Что тогда делаете вы?

– А вам какое дело до моей жизни?! И касается ли это…

– Да, это прямо касается дела! – перебил строго Феликс Александрович. – Чем таким важным вы занимаетесь, раз в течение года ни разу не появились на родительских собраниях? Еще осенью я хотел сообщить вам интересную информацию относительно сына.

– Я… была занята… – немного неловко ответила дама, не дожидаясь подобных вопросов.

– Занята? Безработная, за которую даже дома работу выполняет прислуга, не могла отложить свои «важные» дела ради нескольких часов на родительском собрании? Неужели вы не могли из своего «напряженного» графика выкроить два-три часа, чтобы поинтересоваться делами Гены? Похоже, почти все свое время вы проводите в салонах красоты, а о сыне даже не вспоминаете.

– Как вы смеете?! – у мамаши, казалось, пар из ушей пойдет. – Я всегда интересуюсь всем, что касается Гены!

– Действительно? – искренне удивился юноша, подняв брови. – Вы можете назвать его любимую группу, футбольную команду, актера или, начнем с примитива, предмет? Можете сказать, какое его любимое место отдыха, с кем он дружит? Кто его кумир?

– Я… Я… – запиналась дама, пялясь на Феликса Александровича. – Его кумир?.. Я не знаю, Гена не рассказывает мне…

– А когда вы в последний раз вместе проводили время, где-то гуляли, в кино или в парк ходили? – продолжал учитель, наседая на взволнованную женщину. – Просто разговаривали за ужином? Вы хоть знаете, что Гена подозревается в подростковой наркомании и его очень часто видели вместе с подобными детьми?

Женщина открывала рот, пытаясь что-то сказать, но ее язык будто усох. Она выглядела словно рыба, выброшенная на берег. Теперь Ария поняла, в какую сторону клонит Феликс Александрович, и он в конце заключил:

– Может, вы даете достаточно денег своему сыну, но воспитание детей – это не только деньги, но и внимание. Судя по всему, как раз им Гена обделен. Если вы не разговариваете со своим сыном и вообще о нем не заботитесь, то откуда вам знать, что он «хороший мальчик» и «никогда мухи не обидит»? Откуда он знает, как нужно поступать, а как нет? Кто вам дал право обвинять Ариадну только потому, что она без родителей? Ариадна не в приюте росла, а у дедушки, бабушки и старшей сестры, воспитанных и интеллигентных людей. Они вырастили из нее доброго и отзывчивого человека, который никогда не будет довольствоваться страданиями других. А вот Гена… как раз сирота. При живых родителях… Думаю, разговор закончен. Если хотите узнать больше – обращайтесь к классному руководителю Гены или непосредственно к директору. Они еще много интересного смогут рассказать.

Все вокруг были поражены поступком Феликса Александровича, а у женщины, казалось, сейчас начнется истерика. Ноги Арии будто приросли к полу. Она перевела взгляд на свои руки и заметила, что крепко вцепилась в рукав Феликса Александровича. От своего незаметного поступка девушка вообще онемела.

– Пойдем, – сказал юноша Ариадне, убедившись, что женщина больше не будет поднимать шума, и обратился к ученикам. – Все возвращайтесь в классы, спектакль окончен! Вы тоже, – кивнул он в сторону Иннокентия и Доминики.

– А Ария? – неуверенно спросила Ника.

– Она пойдет со мной.

Феликс Александрович повел за собой смущенную Ариадну, ничего не видящую и не слышащую. Доминика не скрывала своей улыбки, но Иннокентий был насторожен.

Ария опомнилась, когда почувствовала аромат чая. Юноша привел Доброславскую в свой классный кабинет и протянул чашку. Он посадил девушку за первую парту, а сам с кофе сел напротив за свой стол.

– Феликс Александрович, я даже не знаю, как вас благодарить, – тихо сказала она. – Вы меня спасли от этой женщины.

– Ничего, – ответил юноша, глядя в окно. – Такие люди, я считаю, не могут называться родителями. Если они не уделяют внимания своим детям, то какие люди из них вырастут? Бывают, конечно, исключения, но… – он замолчал.

Феликс Александрович продолжал смотреть в окно, не моргая. Ариадна сама глянула, думая, что же там такого интересного. Но увидела только облака, застилавшие небо. Из-под их клубов пробивался луч весеннего солнца.

– А это правда, что вы настояли на исключении Гены и его друзей? – спросила Ария.

– Просто привел несколько аргументов не в их пользу, – учитель отпил кофе.

– Но зачем вы это делали? Действительно, экзамены на носу, а их выгнали…

– Экзамены – не повод потакать таким ученикам. Они должны научиться ответственности за свои поступки. И я не чувствую себя виновным за свой напор. Не одна ты пострадала. Тебя не удивляет, что сын состоятельных родителей учится в далеко не престижной школе?

– Ну… Я даже не знала, что у Гены такие родители.

– Дело в том, что в престижных школах таких учеников просто не держат. Оттуда выгоняют за малейшее нарушение дисциплины и внутреннего распорядка. Поэтому родители Гены отправили его сюда, чтобы меньше мороки было. Что самое неприятное, Гена действительно замешан среди наркоманов. Поэтому деньги, которые он отбирал, тратились далеко не на красивые вещи. Ребята, которые принимали с ним участие в вымогательствах, тоже наркоманы. Двое уже лечились. Однако, как видишь, вернулись к своим «увлечениям». Именно наркотиками можно объяснить их зверское отношение к тебе и нехватку денег, которые им давали родители.

– Неужели родители не могли этого заметить? – удивлялась Ариадна. – Для них это должно было быть очевидным…

– Такие родители, как та женщина, ничего не видят дальше своего носа. Мне жаль Гену. Но все же не стоит обвинять во всем родителей. У каждого есть своя голова на плечах. Тебе повезло, – Феликс Александрович обратил свой взгляд к девушке, – что появились такие защитники, как Голубевы. Вижу, ты хорошо подружилась с Доминикой и Иннокентием.

– Да, я даже не ожидала, – улыбнулась Ария. – Они мне помогли. Сейчас Ника с Ино живут у меня и не отходят ни на шаг.

– Я уже заметил. Как будто телохранители!

– Что-то вроде того. Ой! – Ариадна подпрыгнула, услышав звонок на урок. – У меня же сейчас история! Я должна бежать…

– Сиди, сиди. Я тебя отпросил, – успокоил учитель. – Я как раз искал тебя, когда наткнулся на назревающий скандал.

– А зачем отпросили?

Юноша кивнул в сторону последних парт, где лежало немало книг и различных бумаг.

– Мне надо до конца урока все это упорядочить, потому что комиссия нагрянет. Сам я не справлюсь, поэтому необходима твоя помощь, – ответил он. – Ты не против?

– С радостью! – повеселела Ария, присаживаясь обратно на место. – А…

Феликс Александрович поднял брови, но девушка сразу передумала спрашивать. Ей было любопытно, почему он выбрал именно ее для помощи. Но поняла – она просто лучшая по зарубежной литературе. Хотя помечтать никто не запрещает.

Ария попробовала чай. Такого вкусного она никогда не пила.

– А что это за чай?

– Фруктовый. Замечательный вкус, не так ли?

– Да, очень! – закивала девушка, жадно смакуя напиток.

У нее поднималось настроение от мысли, что будет помогать Феликсу Александровичу. Представляла лицо одноклассниц, когда они об этом узнают. Думала, как там, на истории, Доминика и Иннокентий и не очень ли они сердятся, ведь должны следить за ней. Но от кого ее сейчас охранять? От учебников? Ария прыснула, представляя, как книги превращаются в разных противных существ и пытаются на нее напасть.

– Ну вот, с хорошим настроением – за работу, – сказал юноша, подходя к стопке книг. – У нас есть только один урок.

– Хорошо.

Ариадна подбежала к книгам и начала раскладывать их на полке, а Феликс Александрович копошился среди бумаг. Хорошие, новенькие учебники для пятого класса блестели переплетами. Ария не помнила свою книгу, но ей казалось, что она была потрепанная. По крайней мере, не с яркими иллюстрациями «Робинзона Крузо» и других произведений. Девушке стало интересно, а как бы выглядел тот жук, с «Превращения»? И вдруг ее осенило. Ведь рядом учитель.

– Простите, я хотела кое-что переспросить насчет содержания новеллы «Превращение»… – обратилась она к нему.

– Да, что именно? – юноша степлером скрепил несколько листов.

– Я пыталась понять суть преобразования Грегора, но так ничего и не поняла.

– Что же, я не буду открывать все карты, но кое-что подскажу, – сказал учитель, а Доброславская даже заметила радостную нотку в его голосе. – Прежде всего Замза – это зашифрованное имя самого Кафки. Он воплотил в этом произведении самого себя. Если почитать его биографию, то поймешь, почему. Скажи, если бы ты превратилась в животное, то кем бы хотела быть?

– Ну… – Ария задумалась, закидывая на полку последние учебники за пятый класс. – Наверное, или голубем, или кошкой.

– Почему именно ними? – поинтересовался Феликс Александрович.

– Голубем, чтобы летать, ведь об этом мечтают все. А кошкой… Иногда кажется, что все девушки должны быть похожи на кошек. Они обычно гибкие, изящные, очень нежные, любят доброту и ласку. Но в случае опасности могут за себя постоять.

– Интересно, интересно. А как ты думаешь, многие хотели бы превратиться в жука?

– Нет, немногие. Ведь… жуки… отвратительны. Их не любят и боятся… – ответила Ария, на мгновение замерев.

– Грегор Замза работает для чего? Для того, чтобы погасить долг семьи, спасти ее от банкротства. Впрочем, ни его отец, ни мать, ни сестра не подрабатывают. Конечно, у родителей проблемы со здоровьем, а сестра еще несовершеннолетняя. Но у них была возможность, как мы узнаем дальше из новеллы. И, казалось, семья на грани обеднения, но они содержат у себя кухарку, служанку, и дом огромный. Разве не абсурдно?

– Такое ощущение, что Грегора просто используют, – Ария принялась снова раскладывать учебники. – Он работает, а родители и сестра отдыхают.

– Ты права, – Феликс Александрович продолжал перебирать бумаги, какие-то вообще рвал – и в мусор. – Отцу и матери Грегор нужен для того, чтобы погасить долг. Грета же пытается любить брата, потому что благодаря ему она носит изысканные наряды и вообще бездельничает. Замза искренне любит свою семью и пашет на нелюбимой ему работе, чтобы ее спасти. Он даже представляет, как в последний день скажет своему работодателю все, что о нем думает. Грегор забывает о собственных мечтах, о своих желаниях, о том, что ему самому надо жениться. Но что же происходит?

– Перевоплощение в жука… – немного понимая, ответила Ариадна, восторженно слушая учителя.

– Именно так. Перевоплощение в новелле играет символическую роль. Грегор с самого начала стал жуком, который только работает, работает, работает… Он не заботится о себе. И это привело к его превращению. Что в итоге? Как к этому отнеслась семья, ради которой Замза так мучился?

– С отвращением. Матери становится плохо, сестра в шоке, а отец вообще…

– И его закрывают в комнате и боятся даже внутрь зайти. Конечно, Грета затем его подкармливает, но новый вид брата ей невыносим. А Грегор, чтобы не причинять страдания своей сестре, прячется под диван, как только та заходит в комнату. Даже в таком состоянии он продолжает заботиться о своих родных. А помнишь, как Замза пытался защитить свои вещи, когда их выносили мать и Грета из комнаты? И как он пострадал от отца?

– Тот попросту начал бросать в него яблоки, – подхватила Ария. – Одно попало Грегору в спину, образовав рану, и застряло. Никто даже не думал достать его. Яблоко впоследствии начало гнить, а рана – болеть.

– Вот такая человеческая благодарность за потраченные годы, время, жизнь…

Они приводили в порядок вещи и одновременно разговаривали о произведении, поэтому работалось веселее. Хоть учитель и не разбирал всю новеллу в подробностях, однако акцентировал внимание девушки на главных моментах, благодаря чему в ее голове наступало просветление. Ария поняла – юноша действительно любит свой предмет.

– Так что, какой вывод сделала? – спросил он впоследствии.

– То, что нужно любить других, но уважать себя, свои желания и мечты, – ответила Ариадна, положив последнюю книгу на самую высокую полку. – Если ты себя не любишь, то тебя не полюбят и окружающие. Ты морально превратишься в никому не нужного жука…

Ария вдруг вздрогнула. Люби других, но уважай себя, свои желания… Если так делать в ее случае, в ее миссии Архангела, то нужно бросить все, жить в свое удовольствие, забыть о том, что она отвечает за жизнь мира, и тем самым напророчить ему смерть. Но это неправильно. Хочет Ариадна или не хочет, но должна участвовать в Битве Сил. Девушка сжала кулаки и прижала лоб к шкафчику. Феликс Александрович заметил ее резкую смену настроения.

– Что случилось?

– Кафка ошибается, – тихо сказала Ария. – Хочешь или не хочешь, но на наших плечах ответственность за других. Нам надо делать все ради них.

– Почему ты так считаешь?

– Потому что… Ну вот, смотрите… Например, такая ситуация… От меня зависит судьба мира. Я должна за него бороться, рисковать собой, но не желаю этого делать, потому что берегу свою жизнь. Но если я сделаю, как сама хочу, то есть «выйду из игры», то всё вокруг может погибнуть. Что делать в такой ситуации?

Учитель случайно уронил учебник, державший в руке. Однако он не спешил его поднимать. Юноша задумался над вопросом, глядя куда-то вперед. Ария удивилась, что он настолько глубоко задумался.

– Эта ситуация, – отозвался Феликс Александрович, не меняя взгляда, – совсем противоположна ситуации в «Превращении». Их нельзя сравнивать.

– Но почему? Ведь и там, и там персонаж делает ради других то, что противоречит его собственному желанию.

– Я объясню, – учитель сел на парту, нахмурив брови, и уставился в одну точку. – В новелле семья Грегора просто его использует… Использует его любовь, хотя и сама может держаться на ногах. А в твоем примере от тебя зависит судьба всего мира. Ты руководствуешься мыслью, что рискуешь своей жизнью, можешь погибнуть, поэтому данная задача для тебя – непосильная ноша. Но что произойдет, если ты откажешься бороться?

– Все погибнет.

– Правильно. И тебя это устраивает?

– Нет, конечно!

– Почему?

– Потому что это неправильно. Люди имеют право на жизнь. У меня есть сестра, бабушка, дедушка… Я не хочу, чтобы их убили. Без них я не смогу жить.

– А теперь парадокс. Ты не хочешь защищать мир, потому что боишься за свою жизнь. Отказываешься от своей миссии и живешь, как хочешь. Но из-за этого погибнут твои родные, являющиеся твоей жизнью!

– Я не это имела в виду! – испуганно замахала перед собой руками Ариадна, но учитель перевел на нее строгий взгляд, от которого стало не по себе.

– У тебя есть два варианта. Первый – бороться ради тех, кого любишь. Второй – оставить свою задачу, однако отказаться от родных, уничтожить свою любовь к ним, чтобы их смерть не убила тебя! Что выбираешь?

– Есть еще третий выход! – запротестовала девушка. – Чтобы мир защищал кто-то другой!

– Возможно, но ты сможешь доверить свою жизнь, жизнь дорогих тебе людей этой другой личности? Если, например, этой личностью будет Гена?

– Нет… – тихо ответила Ария.

– Я ожидал этого ответа, – кивнул учитель и склонил голову. – В таком случае ты перебрасываешь свою работу на плечи другого человека, который тоже будет страдать, как и ты, от бремени ответственности.

– Но я люблю свою жизнь, – подавленным голосом сказала девушка. – Я не хочу ее потерять.

– Если умирать, то в борьбе, – Феликс Александрович нагнулся и поднял с пола учебник. – Когда знаешь, за что борешься и за кого. Однако это не значит, что надо бездумно бросаться в огонь. Нужно беречь свою жизнь, потому что твоя смерть принесет много горя тем, кто тебя любит.

– Возможно, вы правы… Простите.

Ариадна чувствовала себя очень виноватой за то, что относилась так бездумно к своей миссии. Она теперь поняла свой страх и безответственность перед поставленной целью. И то, почему Иннокентий и Доминика сердились, когда девушка отказывалась быть Архангелом. У них тоже есть родители, родные, друзья, чья судьба зависит от нее.

Феликс Александрович коснулся плеча девушки.

– Почему ты расстроилась?

– Я чувствую глупость своих размышлений, – подавлено ответила та. – Простите, что вас загрузила.

– Мышонок, ничего страшного, – хмыкнул учитель, едва улыбнувшись. – Мне было интересно с тобой поговорить. Каждый имеет право на свое мнение и на ошибки. К тому же тебе не стоит так переживать. Это же только пример.

– Да, это лишь вымышленный пример, – кивнула Ариадна, а в душе наступало облегчение оттого, что Феликс Александрович ее не осуждает.

– Я только приведу тебе цитату из книги Фридриха Ницше «Так говорил Заратустра»: «… Мы любим жизнь не потому, что привыкли жить, а потому, что привыкли любить…». Самая главная часть нашей жизни – это люди, которых мы любим. Без них жизнь жизнью назвать трудно.

– Благодарю вас.

– Это тебе спасибо, что помогла справиться со всем этим, – показал учитель на шкаф с аккуратно заполненными полками.

– Была рада помочь! И, кстати, очень вкусный чай!

Ариадна схватила портфель и, попрощавшись, быстро выбежала из класса зарубежной литературы. Она как на крыльях летела после разговора с Феликсом Александровичем. Девушке казалось, что она стала еще больше любить своего обожаемого учителя. Поэтому с нетерпением ждала окончания остальных уроков, чтобы быстрее попасть домой и написать сочинение. Сейчас ей все казалось таким легким и очевидным, что она сама удивлялась своей недалекости.

Одноклассницы, как и ожидалось, завистливо поглядывали и о чем-то перешептывались. Но Арии впервые было все равно, потому что никто не мог испортить ее хорошее настроение. Теперь у Доброславской появилась подсказка, благодаря которой она была уверена – ее перевоплощение удастся!

***

Ариадна еще долго терпела шуточки Доминики по поводу урока, проведенного один на один с Феликсом Александровичем, иногда даже не очень приличные. Однако когда Иннокентий что-то буркнул сестре на ухо, у нее исчез весь пыл. И вообще после отсутствия Арии на истории парень оставался хмурый и почти не разговаривал.

– Не обращай внимания, иногда Ино такой бука! – сказала Ника, догоняя ее. – А мне его терпеть надо.

– А что он тебе сказал?

Доминика оторопела, услышав вопрос, и ее лицо покраснело. Ария поняла, что об этом лучше не знать. Но порадовала Голубевых, сказав, что уже догадывается, как превратиться в Архангела.

– Что, опять на тренировку? – спросила девушка, выходя из помещения школы.

– Опять, опять, – сказал Ино, запихнув руки в карманы. – Надеюсь, сегодня у тебя будет больший прогресс. Тебе же Феликс Александрович помог.

Ариадна подняла бровь, удивленно глядя на парня. Его тон был похож на сарказм. Девушка не понимала, почему он так себя ведет. Доминика тоже не узнавала брата. Она приложила руку к его лбу.

– Ты не заболел случайно? – спросила Голубева. – Целый день «бу-бу-бу» и «бу-бу-бу». Или приревновал? Ведь Феликс Батькович такой красавец…

– ЧЕГО?! – чуть не взорвался от возмущения Иннокентий. – Кого?! Серую мышь к патлатому учителю-очкарику?!

Эти слова ударили Ариадну, словно хлыстом. И не только ее. Шокированная Доминика смотрела на брата, будто он был одет в женское платье с туфлями на каблуках. Ее рука так и замерла на лбу брата. В горле Арии словно что-то застряло – настолько ей было обидно услышать это от Иннокентия.

Еще с начала подростковых лет девушку называли серой мышью. А потом появилось прозвище Микки Маус. Из-за замкнутого характера, появившегося у Доброславской после гибели родителей, и своеобразного воспитания она не могла быть яркой, раскованной, как другие. Поэтому ей дали такое второе «имя».

Ариадна также была обижена за Феликса Александровича, так как считала, что он не заслуживает подобного отношения к себе. По крайней мере, она думала, что у Иннокентия появится к нему уважение. Такого поворота событий девушка не ожидала, тем более не ожидала такого от Ино. У Арии очень чесался язык сказать что-то обидное в ответ, но она промолчала. Как всегда. Доброславская отвернулась от двойняшек и двинулась медленными шагами дальше. Позади раздались приглушенные звуки ударов. Похоже, Ника решила выяснить отношения с братом и впоследствии настигла Ариадну.

– А куда делся Ино? – спросила Ария.

– Пошел куда-то «по делам», – бросила Доминика, потирая руку выше локтя. – Не принимай его слова близко к сердцу. Когда Ино не в настроении, у него скверный характер. Вот дрянь мелкая!

Ариадна не поняла, то ли Ника брата обругала, то ли синяк, выступающий на коже и приобретающий фиолетово-багровый цвет.

– Не могу понять, почему у него настроение так испортилось, будто его какая-то муха укусила? – продолжала Голубева. – Еще утром был веселенький, на физре такие финты выдавал, что у твоих одноклассников челюсти вниз падали. И с бешеной мамашей помнишь, как вел себя? «Простите, визитки дома забыли». Это после того, как вмешался Феликс Батькович, ему снесло крышу. И сейчас, получив пинок, поплелся неизвестно куда.

– Ничего не сказав?

– Буркнул что-то вроде «Тренируйтесь без меня, у меня дела», – Доминика передразнила Иннокентия. – Какие еще у него дела? Полазить где-то, выпустить пар?

– Может, его загрызла зависть, что от той мамаши не он меня защитил, а Феликс Александрович?

– Возможно, но этого недостаточно, чтобы так его разозлить, – пожала плечами Ника. – Должно быть еще что-то. О, кстати, о чем вы с Феликсом Батьковичем говорили?

– О Кафке и «Превращении».

– Ты уже это рассказывала. А подробности?

– Какие подробности?

– Разговора.

– Зачем?

– Как это зачем? Мне тоже надо сочинение писать на завтрашнюю зарубежную!

***

Иннокентий едва дождался, пока директор школы покинет свой кабинет. Повезло, что его окна находятся близко к деревьям. Поэтому прятавшемуся в ветвях парню было не тяжело наблюдать за всем, что происходит за стеклом, и оставаться незамеченным. К его счастью, форточка оказалась открытой.

Когда кабинет опустел, Голубев быстро перескочил к окну, упершись ступнями и вцепившись пальцами в выпуклую раму. Затем перелез через форточку и бесшумно приземлился на ковер. Иннокентий сначала оглянулся и прислушался, не привлек ли чье-то внимание. Убедившись, что все в норме, направился к столу директора. Открыл первый ящик и начал в нем что-то искать. Потом залез во второй, доставая из него все, что под руку попадет…

– А Илларион Макарович у себя? – раздался голос за дверью, а Ино притих.

– Нет, он уже сегодня не вернется, – ответила секретарь. – Ему что-то передать?

– Спасибо, да. Скажите, что приходил представитель из горисполкома. Мы договаривались с Илларионом Макаровичем о встрече. Я должен пересмотреть личные дела учителей. Но он, возможно, забыл. Понимаю, директора очень занятые люди… О, а не могли бы вы открыть кабинет, и я на ваших глазах быстро все посмотрел бы? Это займет не более десяти минут.

– Простите, но я не имею права. К тому же все личные дела и важные документы хранятся в сейфе. Ключи только у Иллариона Макаровича.

– А неужели у вас нет? Что ж, очень жаль. Тогда не беспокойте директора и ничего ему не передавайте, я скоро вернусь.

Иннокентий с облегчением вздохнул. Если бы кабинет открыли, то его бы поймали. А так он даже услышал для себя подсказку. Итак, все важные документы в сейфе. Как он сразу не догадался? Но сейфа-то не было! По крайней мере, ничего, что его напоминало!

– Может, он где-то спрятан… – предположил парень.

Сразу же глаза наткнулись на огромную картину на стене с горным пейзажем. Ино бросился к ней, почти празднуя победу и удачу благодаря представителю горисполкома. Легонько отклонил раму, но вместо сейфа увидел просто голую стену. Это его немного смутило. Голубев начал переворачивать книги в шкафу. Очень затягивало время то, что нужно действовать бесшумно. Впоследствии он искал какую-то замочную щель в паркете под коврами, простукивал стены, но безрезультатно. Сев на пол, попытался подумать, где еще может этот сейф находиться. Неужели директор обыкновенной школы настолько удачно скрывает все документы? Неужели они настолько важны, что сейф так замаскирован? А может, там какая-то сверхсекретная информация?

За дверью послышался быстрый топот и дыхание запыхавшегося человека, а затем отозвалась секретарша.

– Илларион Макарович, вы уже вернулись?

– Да, да, я только на минутку, бумаги забыл…

Иннокентий к своему ужасу услышал, как мужчина вставил ключ в замочную скважину. Сразу же у него началась паника и единственное, что его интересовало – куда и как исчезнуть. За шторы нет – прозрачные. А больше некуда! Он мысленно умолял, чтобы у Иллариона Макаровича что-то случилось, и это затянуло бы время.

– Проклятие, чтоб ему!.. – выругался директор. – Надо уже отучить себя носить около пятнадцати ключей на одной связке! Причем все они так похожи, что никогда с первого раза нужный не могу угадать!

Иннокентий, пока Илларион Макарович искал необходимый ключ, поблагодарил свою силу мысли и решил выпрошенное время не терять. Открыв окно, быстро перескочил на дерево и спрятался в ветвях как раз в тот момент, когда директор попал в кабинет.

– Чтоб тебе пусто было! Чертов ветер! – воскликнул он, увидев открытое окно. – Люба! Закрой, пожалуйста, – кивнул он секретарше, зашедшей в кабинет.

Женщина расправила шторы и обратилась к директору, копающемуся в ящике стола:

– Кстати, минут десять назад к вам приходил представитель из горисполкома.

– Правда? И что он хотел? – не отвлекаясь, спросил Илларион Макарович, доставая кипы папок.

– Говорил, что на сегодня договаривался с вами о встрече. Хотел посмотреть личные дела учителей.

– Чего?! – поморщился Илларион Макарович. – Ложь! Никто со мной ни о чем не договаривался. Да и на кой черт горисполкому понадобились личные дела наших учителей? Пусть лучше нам выделят деньги на ремонт, а то иногда кажется, что эта лачуга скоро рухнет! Даже перед нашими гостями из России стыдно. Я еще удивляюсь, почему нашу школу выбрали для программы обмена!

Иннокентий хмыкнул. Конечно, он знал, почему. Надо же было как-то устроить эту программу, чтобы все время находиться рядом с Архангелом Огня. Илианновцы постарались!

– Вот и я так подумала, что очень странный этот человек, – сказала довольная собой секретарша, медленно прикрывая окно. – Еще хотел, чтобы я впустила его в ваш кабинет быстренько пересмотреть документы. Я солгала, сказав, что они якобы в сейфе и единственный ключ у вас.

«Она солгала?! Я зря тратил время на поиски несуществующего сейфа?!» – чуть ли не взбесился Иннокентий. От гнева парень начал жевать собственный рукав. Но следующее его просто вывело из себя.

– Вот нахал! И откуда он такой взялся?! Правильно сделала, Люба. Мне даже обидно, что у меня простенького сейфа нет, а вместо него – единственный с замочком ящик, который можно обычной шпилькой открыть. Не слишком надежное место для документов и личных дел, – мужчина помахал синей папкой перед собой.

Ино чуть с дерева не свалился и хотел себя прибить, что не догадался проверить в том ящике. Дальнейший разговор Голубев не услышал, потому что секретарша полностью закрыла окно и даже форточку на щеколду. Звуки больше не доходили. Он заметил, что Илларион Макарович обратил внимание на немного перекошенную картину горного пейзажа. Но, махнув рукой, достал нужные бумаги и остальные папки кое-как побросал назад. Иннокентий решил, что сегодня не его день. Прошипел: «Вот дурак!» – и спрыгнул вниз.

***

Ариадна снова, напрягая все мышцы, пыталась осуществить превращение, сконцентрировавшись на новой цели. Доминика, учитывая вчерашний опыт, захватила с собой что-то пожевать, а также новые бинты для перевязки ожогов. Она заинтересованно наблюдала за Доброславской. Та заверила ее, что уже знает, как правильно действовать, и сегодня превращение получится.

Однако через некоторое время, увидев тщетные попытки Арии, Голубева принялась жевать бутерброд и перелистывать новый журнал. Ариадна заскрипела зубами, глядя на совершенно равнодушное выражение лица Ники.

– Почему ты не можешь мне помочь?! – чуть ли не заскулила она.

– На этом этапе я ничем тебе не помогу, – ответила Доминика, не отрываясь от чтения. – Ты должна понять все сама.

– До меня не доходит! Я уже перефразировала свое намерение в положительную сторону и думала, что сработает!

– Значит, это что-то не то. Попробуй снова. Кстати, – Доминика увидела горящее от злости лицо Арии, – успокойся. Ты скорее превратишься, если будешь уравновешена.

Ариадна отвернулась и посмотрела на талисман в руке. Если даже желание спасти родных не действует, тогда что же это должно быть? Девушка решила пока не торопиться и все обдумать. Она не знала почему, но ей казалось, что ответ кроется в разговоре с Феликсом Александровичем. Ведь недаром Кафка и его произведение все время крутились в голове. Девушка начала перебирать в памяти весь диалог с учителем. «Ты не хочешь защищать мир, потому что боишься за свою жизнь. Отказываешься от своей миссии и живешь, как хочешь. Но из-за этого погибнут твои родные, являющиеся твоей жизнью!» – вспомнились его слова. Ария совсем расстроилась, ведь думала, что спасение родных является самой главной целью. Но, похоже, это было не совсем так.

– Франц Кафка, а что бы ты посоветовал в моей ситуации? – вслух обратилась она к небу. – Если бы я была персонажем твоей новой новеллы, то какой был бы выход?

Ариадна опустила голову и посмотрела себе под ноги. Вдруг ее осенило, словно она получила ответ от самого писателя. Грегор Замза в новелле делал все для тех, кого любит. Это хорошее дело, конечно. Но он забыл о собственных мечтах! Это – самая могущественная сила! Если погибнет мир, то ее мечты не осуществятся! Однако сейчас появилась вторая проблема – какая самая заветная мечта Арии? Она подумала, что быть мировой знаменитостью – киноактрисой или даже Президентом Украины, получить признание людей и, в конце концов, навсегда избавиться от статуса серой мыши.

– Я спасаю мир ради своей мечты и мечты всех людей! – выкрикнула Ариадна, сжимая в руке кулон.

По жилам ее тела будто что-то начало струиться, начиная от солнечного сплетения и заканчивая конечностями. Подобное ощущение было при ритуале Пробуждения Архангела. Однако за несколько секунд все снова исчезло. Ария была потрясена, ее руки дрожали. Она поймала на себе радостный взгляд Доминики.

– Поздравляю, у тебя почти получилось! – сообщила она. – Ты наконец поняла, в чем заключается твоя цель. Надо только найти правильное направление. Ты что-то говорила о своей мечте… Какая она?

– Стать мировой знаменитостью и получить признание людей, – едва разжимая губы, ответила Ариадна.

– Что ж, если ты смогла высвободить столько энергии налюви, то эта мечта действительно сильная, – подытожила Ника, запихивая журнал обратно в сумку. – Но для полного превращения ее все же недостаточно. Углубись в закоулки души и подумай, чего хочешь больше всего на свете.

– А что это за энергия нару… нале… Как там она?

– Налюви? – повторила Доминика. – А, мы тебе еще не рассказывали. Сядь, отдохни немного…

Пока Ариадна мостилась на бревне, Голубева достала новые бинты и начала сматывать старые с ладоней. Ария до сих пор чувствовала себя виноватой за нанесенные двойняшкам ожоги.

– Налюви – это сила, энергия, с помощью которой мы можем высвобождать свои вторые «Я» и сражаться, – ответила Ника. – Но она не бесконечная, поэтому в поединке налюви надо использовать разумно. От количества вложенной налюви зависят качество и сила удара, наличие крыльев, потому что они – не физическая оболочка. Крылья материализуются благодаря энергии, могут появляться и исчезать по желанию хозяина. Однако если крылья повредятся, то они не смогут восстановиться до полного восполнения энергии.

– А что происходит, когда налюви заканчивается?

– Хочешь того или нет, но вновь превращаешься в человека. Пока не пополнишь запас энергии, до тех пор не сможешь обернуться Архангелом, – Доминика осторожно отделяла бинт от кожи, немного поморщившись от боли. – Поэтому умение управлять налюви очень важно, потому что если исчерпаешь ее во время поединка, то не сможешь дальше сражаться. Также очень опасны внезапные всплески налюви в больших количествах, так как это может привести к потере сознания, временной парализации конечностей или в некоторых случаях даже к гибели!

Ариадна, увидев, как Доминике тяжело одной рукой перевязывать ожоги, сразу взялась ей помогать.

– Итак, на чем я остановилась? – продолжила с облегчением Голубева. – А, да! Мы немножко поучим тебя рационально использовать налюви. Но ты сама должна понимать, в каких случаях стоит выплеснуть сразу все, а в каких сэкономить. Как ты думаешь, почему Пробуждение приводит к таким последствиям? А вот почему. У человека в течение жизни налюви постоянно накапливается, потому что нет ее постоянного количества. Но у каждого с разной скоростью. Например, кому-то одному хватит и трех дней, чтобы в организме выработалось n объема энергии, а другому – месяц.

– Ого! – изумилась Ариадна. – То, что текло по моему телу, была налюви?

– Да.

– А от чего зависит скорость возобновления энергии? – поинтересовалась Ария, завязывая на одной руке Доминики узелок, и взялась за вторую.

– От очень многих факторов. Но я совру, если скажу, что врожденные способности не играют роли. Так вот… Если человек не использует налюви, то накапливает ее в себе. Поэтому во время Пробуждения происходит сильный всплеск энергии, в результате чего иногда случаются некоторые катаклизмы.

– Но в моем случае, по сравнению с ураганом после Пробуждения Архангела Воздуха, кажется, что просто спичка вспыхнула, как говорил Ино, – Доброславская не знала, радоваться ей от этого или расстраиваться. – Это значит, что у меня очень медленная выработка налюви?

– Ну да, не очень быстрая, – пожала плечами Доминика. – Но учитывай, что мы с Ино пода-вляли твою силу. Не вешай нос! – Голубева заметила расстроенное лицо Арии. – Мы что-нибудь придумаем, чтобы ускорить процесс восстановления твоей налюви. Главное – это рациональный отдых!..

– Кстати, я хотела спросить еще кое-что, – перебила Ария, заканчивая перевязку. – А как находят нужных Ангелов, Демонов и так далее? Вот вы с Иннокентием говорили, что ваши способности проявились, когда вы пытались защититься от одноклассников. А откуда об этом Ангелы узнали? У них что, есть какое-то всевидящее око?

– Хм, интересный вопрос, – улыбнулась Голубева, сжимая в кулаки и разжимая кисти рук. – Я не смогу точно ответить, потому что сама мало знаю, но кое-что скажу. Становление Воином Сил происходит в три стадии. Первая – Проявление. На этой стадии в человеке накапливается такое количество налюви в полном застое, что тело просто не способно ее удержать в себе и, как дырявая сумка, начинает пропускать энергию даже без талисмана. Иногда этому способствуют какие-то стрессовые обстоятельства. Некоторые Ангелы и Демоны могут хорошо чувствовать подобный излив налюви и благодаря этому приблизительно устанавливают местонахождение потенциального Ангела или Демона. Им необходимо как можно скорее найти такого человека. Во-первых, он начинает непроизвольно проявлять свои способности, а это обязательно привлечет нежелательное внимание обычных окружающих людей и поставит под угрозу секретность Воинов Сил. Во-вторых, если медлить, то из-за перенасыщения энергией налюви человек может просто погибнуть. Поэтому необходимо срочно провести второй этап – Пробуждение, на котором вся накопленная налюви владельца выплескивается. Тогда уже наступает третий этап – Покорение второго «Я», чем мы, собственно, и занимаемся сейчас с тобой. Новоявленный Воин Сил учится перевоплощаться и пользоваться своими способностями. Налюви начинает циркулировать по телу, регулярно расходуясь и возобновляясь, благодаря чему не происходит застоя.

– Вот как, – удивленно протянула Ариадна.

– Проблема только в том, что после Проявления изначально неизвестно, кто этот Воин Сил – Демон или Ангел. Как ни прискорбно, и у тех, и у других – налюви, – щелкнула зубами Ника. – Поэтому бывают непредсказуемые и не очень приятные ситуации, когда в охоте за новым Воином Сил вместе сталкиваются илианновцы и мальдерановцы.

– А когда моя сила проявилась? – поинтересовалась Доброславская.

– Твоя? Недавно. Где-то с месяц назад, – как-то нехотя ответила Доминика. – Наверное, когда тебя в очередной раз хотели побить.

– Не помню, чтобы я тогда пользовалась огнем.

– Ну, возможно, она не столь ярко проявилась, но Ангелы, чувствительные к налюви, смогли ее найти. Словом, не знаю точно! – бросила раздраженно Голубева.

– А как тогда девять лет назад мама поняла, что я Архангел? – продолжала допытываться Ариадна.

– Наверное, материнский инстинкт. К тому же Юнона была Архангелом и могла что-то почувствовать. Все, Ария, некогда больше болтать – давай тренироваться! – перебила Ника.

В сумке Доминики раздался звонок мобильного телефона. Она достала красный мобильник и приложила к уху. Сразу девушка начала ругать собеседника. Судя по ее словам, это был Иннокентий. На вопрос, где он шляется, Ариадна даже на расстоянии услышала раздражающий крик парня. Когда Доминика отключилась, девушка вопросительно посмотрела на нее.

– Гаденыш, – процедила сквозь зубы та. – Сказал, что домой идет и там все расскажет.

– Так, может, и нам пора?

– Нет, лучше потренируйся немного, а он пусть остынет.

– Сейчас у меня ничего не получится, – тихо сказала Ариадна. – Я не могу вспомнить свою самую заветную мечту.

– Плохо, – прошипела Ника. – Очень плохо. Без этого ты вряд ли сможешь превратиться.

Ария скривила лицо в страдальческой гримасе. Она помнила только мечту стать знаменитостью, а самую заветную даже сама не знала.

Неожиданно Доминика напрыгнула на нее и оттолкнула в сторону, и девушки упали на землю. На том месте, где они раньше сидели, произошел взрыв. Ариадна завизжала от испуга, прикрывая голову руками, а Голубева сразу выпрямилась и посмотрела куда-то вверх.

– Что это было?! – Доброславская едва произносила слова, свернувшись калачиком. – Ника!!! ЧТО ЭТО ТАКОЕ?!

– Ария, кажется, ты хотела увидеть Демона, – сказала та в ответ. – Пожалуйста.

– В смысле? – не поняла Ариадна, открывая глаза. – Что ты сказала?

– У нас гости.

Ария замерла с открытым ртом и медленно подняла голову. Сначала взгляд упал на щепки от бревна, на котором они только что сидели. Потом девушка заметила напряженную Доминику со сжатыми кулаками. А дальше последовала за ее взглядом наверх. Глаза Ариадны округлились, когда она заметила двух людей в небе… Нет, не просто людей, потому что они парили в воздухе на крыльях. Черных крыльях. У обоих была одежда темного окраса и одинаковая на вид. На шее висело что-то вроде серебряного ошейника с изображением семиконечной звезды. Девушка с красно-рыжими короткими волосами держала в руках длинные белые бусы, а парень-шатен сжимал рукой рукоять меча, висящий в ножнах на поясе. Оба выглядели немного старше Арии и Доминики.

– Это что… Демоны? – запинаясь, спросила Доброславская.

– Собственной персоной, – Ника нервно улыбнулась. – Приветствую!

– Значит, ты Ариадна Доброславская, Архангел Огня? – обратилась девушка-Демон к Арии.

– Я… да… – запинаясь, ответила она, забыв даже подняться с земли.

– Не такого соперника я ожидала, – фыркнула Демон. – По крайней мере, выглядишь ты жалко. Еще даже не умеешь превращаться.

– Она всего лишь начинающая, вы сами знаете, не так ли? – Доминика заслонила собой Ариадну. – Ведь за нами еще с позавчерашнего дня наблюдали.

Доброславская удивленно уставилась на Голубеву. Та знала о слежке за ними, но ничего не сказала, даже виду не подала. Итак, Демонам Мальдераны известны прискорбные успехи Ариадны. И если они сейчас нападут…

– Доминика Голубева, неплохая работа, – похвалил парень. – Почувствовала присутствие постороннего Воина Сил. Впечатляет. Мы слышали о тебе и о твоем брате. Ваш талант, который вы называете «силой мысли», совершенно не подходит для боя, так как его использование требует много времени и сосредоточенности. Но вы смогли натренировать себя боевыми искусствами. И таким образом получили приобретенный талант. Вы и то сильнее, чем этот нелепый Архангел Огня, – он бросил взгляд на Арию.

– Не недооценивайте Ариадну! – воскликнула Голубева, ступив вперед. – Когда она раскроет свои силы, то сама Мальдерана будет уничтожена.

– Неужели? Матвей, ты это слышал? – засмеялась Демон, обращаясь к напарнику. – «Сама Мальдерана будет уничтожена»! Мальдерану уничтожить невозможно. У вас нет никаких шансов победить в этой войне. Мы нашли всех четырех Всадников, тогда как ваших Архангелов только двое. И то один из них ничтожен и ни на что не способен.

Ариадна прикусила губу, когда взгляды Демонов «прилипли» к ней. Сердце в груди ужасно колотилось. Она не ожидала уже так быстро увидеть врагов. Тем более сейчас, когда даже превратиться не может. Еще и Иннокентия нет рядом. Девушка была уже точно уверена, что за день до приезда двойняшек ей не показалось – Ария видела Воина Мальдераны. Правда, он несколько отличался от этих двух. Только она не помнила, чем.

– Кира, может, избавимся от Архангела побыстрее, а? – зевнул Матвей. – Я еще хочу сегодня с товарищами потусить.

– Думаешь, у меня нет такого желания? Через полчаса меня ждет парикмахер. Как раз покончим с делом.

– Я не позволю вам даже прикоснуться к Арии! – Доминика сжала в руке талисман.

Мгновенно Голубеву охватил ослепляющий свет. Ариадна наблюдала за ней, не способная шевельнуться. На ее глазах у девушки из спины начали расти крылья, а одежда приобретала совсем другой вид и окраску. На лбу образовалась золотая диадема, а талисман Единства Стихий осветил на ней изображение четырехконечной звезды. Когда свет исчез, перед всеми предстала Ангел в белой одежде. Ария, едва чувствуя ноги, поднялась с земли, осматривая Доминику в новом образе. Так вот какие они, Ангелы и Демоны…

– Ты собираешься защищаться? Еще и без брата? – спросила Кира, отцепляя несколько бусин с нитки.

– А то. Бывала и в худших ситуациях, – надменно ответила Голубева, расправив крылья.

– Послушай, Ангел, – обратился к ней Матвей. – Даже нам, мальдерановцам, не нужны лишние поединки. Подумай лучше: ты одна, а тем более с лишним грузом, – он кивнул в сторону Арии. – Что ты можешь нам сделать? Лучше отдай Архангела, и разойдемся с миром.

– Пусть даже не побью вас, но что-что, а метки я вам поставлю.

– Метки? – переспросила Ариадна.

Вдруг она заметила, что несмотря на смелое выражение лица, руки Ники были напряжены и едва заметно дрожали. Она тоже боялась. Доброславская попятилась, понимая, что дела плохи.

– Хватит разговоров! Попробуйте защититься! – воскликнула Кира и на полной скорости направилась на Доминику и Ариадну.

Бусины в ее руке обрели красный цвет. Достаточно приблизившись, Демон швырнула их в Голубеву. Сначала Ангел не понимала, в чем суть. Но в последний момент схватила Арию за шиворот и отскочила с ней назад. Как только бусины коснулись земли – сразу же взорвались, а волной девушек отбросило еще дальше. Доминика оттолкнула Доброславскую от себя как раз в тот момент, когда между ними просвистел Матвеев меч.

– Ария, беги отсюда! Немедленно! – закричала Голубева, вступив в бой с парнем. – В людном месте они тебя не тронут! Быстрее! Я справлюсь!

Ариадна не могла произнести ни слова, но поднялась на ноги и изо всех сил побежала в сторону ограждения. Она не оглядывалась назад, страх приказывал ей быстрее бежать. Девушка не знала, что происходит позади. Пока слышала звуки боя, то по крайней мере убеждалась, что с Доминикой все в порядке.

Однако кратковременная безопасность была нарушена, когда Ария увидела тень над собой. Кира летела над ней, нагло улыбаясь, а в ее руках уже багровели бусины.

– Далеко собралась? – гаденько захихикала она.

Мгновенно бусины посыпались вниз, и Ариадна услышала позади взрывы. Угловым зрением заметила, что один красный шар пролетел совсем рядом. Взрывная волна, хоть и была не очень сильная, заставила девушку упасть. Ария больно ударилась плечом о землю, но страх за собственную жизнь поднял ее на ноги, и Доброславская помчала еще скорее. Сердце едва не выпрыгивало из груди, по лицу стекал холодный пот. Ариадна неслась как можно быстрее, но Кира, похоже, просто игралась.

– Это был только дождик, – сказала ехидно та. – А сейчас время молний, которые всегда попадают в цель.

Теперь Арии было далеко не до шуток. Если сначала Кира просто сыпала бусины, то сейчас она уже целилась. Девушка не чувствовала ног, они сами несли ее зигзагами, заставляя уворачиваться от шариков между деревьев и руин. Приходилось уклоняться еще и от обломков, летящих со всех сторон.

Ариадна боялась. Она очень боялась. Неужели ей всегда придется бежать? И почему она не может превратиться в Архангела? Ария так сильно сжала талисман, что его острые концы впились в кожу ладони, почти проколов ее до крови. Силы уже не оставалось. Доброславская резко свернула в сторону и попала в какой-то домик. Кира, увлеченная «охотой», немного колебалась, потому что временно потеряла девушку из виду.

Ариадна еле дышала, легким не хватало воздуха. Она хотела только одного – спастись, убежать. Ей все казалось страшным сном. Но шорох крыльев был слышен даже сквозь потолок. Девушка не знала, что делать. Снаружи ее ожидала Демон, но внутри оставаться еще опаснее. И это подтвердили стены, начавшие раскалываться и сыпаться.

– Выходи, трусиха! – позвала Кира. – Если ты будешь прятаться, то будет совершенно не интересно. Эта развалюха еще один взрыв не выдержит.

Ария было бросилась к выходу, но мозг сообщил, что снаружи ей никак не спастись. Девушка сжала в ладони свой талисман, свою единственную надежду на спасение. Она начала быстро ему что-то нашептывать, потому что считала своей самой большой мечтой спасение. У нее ничего не получалось. От отчаяния на веках выступили слезы. Надеяться на Доминику не было смысла, потому что отголоски ее сражения с Матвеем слышались даже здесь. Ариадна сползла по стене на колени, а талисман прижала к сердцу. Слова из уст произносились в еще большей степени умоляюще, но ноты обреченности невозможно было замаскировать.

– Я считаю до трех, – сказала Кира. – Один…

– Пожалуйста, Единство Стихий… – шептала Ария.

– Два…

– Я тебя умоляю, помоги спастись…

– Два с половиной…

– Я ХОЧУ ЖИТЬ!..

– ТРИ!!!

Ариадна инстинктивно закрыла глаза и прикрыла голову руками. Она услышала взрыв, услышала, как рядом с ней падают обломки и камни, а земля дрожит. Она ждала, что ее вот-вот придавит какая-то каменная глыба.

Но все стихло, и девушка осталась невредимой. Она открыла глаза. Домик действительно осыпался, но в радиусе полуметра вокруг Арии все было чисто. Смех Киры затих. Доброславская заметила присутствие еще кого-то над ней.

– Ино… – выдохнула она.

Парень находился высоко в небе в образе Ангела и направлял ладони в сторону Доброславской. С его напряженного лица стекал пот. Кира с ненавистью смотрела на Иннокентия, а все бусины на нитке покраснели.

– Ты!.. – прошипела она с яростью.

– Ария, прости, что сразу не вмешался, – сказал тот. – Мне нужно было время, чтобы сконцентрироваться и поставить щит вокруг тебя. У тебя пять минут на превращение.

Ариадна даже рот раскрыла. Какое превращение? Какие пять минут?

Кира сначала посмотрела на Ариадну, потом на Ино, затем снова на девушку. Она швырнула в Арию одну бусину, но та взорвалась в полуметре от цели, даже ее не задев. Доброславской показалось, будто ее окутал невидимый непробиваемый барьер.

– Если этот «щит» – твоих рук дело, то сначала именно тебя надо уничтожить или «запечатать»! – закричала Демон и бросилась на парня.

– Ария, забудь обо всем и попробуй превратиться! Доверься мне и Доминике! – Иннокентий отлетел подальше, избегая бросков мальдерановки.

Ариадна дрожала от страха. В воздухе над ней бились красноволосая девушка и Ино, чуть дальше продолжался поединок между Доминикой и Матвеем. Нелегко было голыми руками противостоять сопернику с мечом. Голубевой приходилось чаще защищаться, чем нападать. Иногда она в очень трудных обстоятельствах использовала «щит». Однако из-за активного поединка тот действовал лишь мгновение. Матвей заметил эту тенденцию, поэтому, сделав ложный ход, выждал момента и нанес удар.

– НИКА!!! – крикнула Ариадна, когда заметила на мече капли крови.

К счастью, Демон только поцарапал Голубевой плечо. Сейчас Ария боялась не столько за себя, сколько за двойняшек. Сразу появилось желание убежать, пока враги отвлеклись. Но она не знала, как долго продержатся друзья. Демоны были настроены решительно.

Время действия барьера истекало, и надо было быстрее превратиться. Ариадна начала перебирать в голове возможные заветные мечты и желания, ради которых стремилась бороться.

«Стать известной, похоже, не то, – говорила она себе. – Может, чтобы отменили выпускные экзамены? Нет, банально… Пусть школа сгорит? Нет, ведь если я ее не окончу, то не поступлю в вуз, не будет карьеры… О, может, это?.. Хотя нет, это то же самое, что стать знаменитостью… Хотелось бы, чтобы Катя споткнулась в столовой и лицом в кашу упала… Вот было бы смеху! Но и это не то… Может, чтобы Феликс Батькович… тьфу… Александрович меня поцеловал? – Ария замолчала, но потом покраснела от собственных мыслей и пыталась оправдаться перед собой. – Но нет. Он учитель и этого никогда не сделает! Хотя… после выпуска мы будем с ним равны… Тем более Феликс Александрович всего на три года старше меня. Летом мне исполнится восемнадцать… И он такой классный! Но вокруг него крутятся такие девушки, как Катя и Диана, – лицо Арии стало грустным. – Диана красивая, с фигурой супермодели, выше меня, одевается со вкусом. А я – серая мышь, метр с панамкой. К тому же не повезло с фигурой… Он на меня не посмотрит, пусть даже я перечитаю все книги по школьной и внешкольной программе… Черт!!! – Девушка стукнула себя по голове. – Ерунда какая-то! Я не знаю, какая моя самая заветная мечта! А если я ее не найду, то не смогу перевоплотиться, а следовательно не смогу защитить Марго, бабушку и дедушку, Нику, Ино, Феликса Александровича!.. Перевоплотиться… Сегодня мы с ним разговаривали о том, что Замза превратился в жука, потому что забыл свои мечты… Вот и я буду беспомощным жуком, если не вспомню их!!! И здесь никто не может мне помочь, потому что только я отвечаю за свои чувства и желания…».

– Ария, скорее что-то делай! – крикнул Иннокентий, едва отклонившись от бусины. – Через минуту щит исчезнет, у меня закончится налюви. Плохи будут дела. Здесь одной рукопашкой мало чего сделаешь!

Девушка в отчаянии согнулась, прижавшись лбом к земле. Слезы снова подбирались к ее глазам. Она не знала… Она не могла вспомнить мечту… Не могла! И теперь из-за этого двойняшки могут погибнуть. Доминика тоже была не в лучшей ситуации. От лезвия меча куда сложнее уворачиваться, чем от обычных ударов. Тем более что Ариадна видела, что «щит» Доминики срабатывал все реже и реже. Силы Голубевой тоже иссякали.

– Ария!!! Мечта глубоко в тебе!!! Может быть, ты ее стыдишься, может, боишься и считаешь неисполнимой!!! – уже завопил Иннокентий. – НО ОНА ТВОЯ!!! И ТЫ ДОЛЖНА ЕЕ ПРИНЯТЬ!!!

Ария улыбнулась. Это ничем ей особо не помогло, потому что она понятия не имела, о чем ей думать. Сейчас барьер исчезнет, друзья не смогут ее защитить, и всех их уничтожат. Она уже не увидит ни Марго, ни дедушки с бабушкой, ни Феликса Александровича… Не узнает, то ли у нее простая симпатия к учителю, то ли что-то большее… Ее ждет судьба родителей.

В этот момент перед глазами девушки упал на землю Иннокентий. Но он был уже не Ангелом, а обычным человеком. Бинты на его ладонях сгорели, а ожоги, только начавшие заживать, стали еще сильнее. Парень скривился от боли и терпел ее, сжав зубы.

– Почему ты не… Почему ты вернулся в свой обычный вид?! – крикнула ему Ариадна. – Стань Ангелом и лети отсюда!!!

– Он не может, – сказала Кира, – потому что потратил всю налюви на твою пятиминутную защиту. А когда заканчивается энергия – Ангел возвращается в свой человеческий облик.

– Ария, немедленно беги! – крикнул Ино хриплым голосом. – Иначе…

– Бедная Ариадна, – перебила Демон, крутя на пальцах бусы. – Погибнет, ни разу так и не став Архангелом. Даже не попытавшись оживить своих мамочку и папочку.

– О чем ты? – не поняла та.

– А ты что, не знала? – удивилась Кира и цокнула языком. – Архангелы, достигшие максимальной силы, могут вернуть к жизни тех, кто ушел из нее.

– Что? – Ария оторопела, а талисман чуть не выпал из ее рук. – Это правда?

– Не знаю, – почесала подбородок Кира. – Я только слышала, что такое возможно. Но ты уже не сможешь в этом убедиться. Ведь сама попадешь к своим родителям.

Арии показалось, что внутри нее все запылало. Никогда она не чувствовала одновременно такого прилива и страха, и ненависти, и надежды. Неужели оживить мертвых действительно возможно? Неужели можно сделать все так, как было раньше? Тогда еще рано умирать. Рано сдаваться. Ведь теперь от жизни девушки зависит возвращение ее родителей. Вот ее мечта. Мечта, которая казалась такой несбыточной, но самой большой и сокровенной!

Злые глаза Демона начали округляться, смотря на Ариадну. Доброславская обратила на себя внимание и с изумлением увидела, что ее охватывает свет. Налюви начала разливаться по ее телу. Одежда Арии менялась и превращалась в белое шелковое платье, а ее плечи накрыла короткая накидка с широким воротником. Иннокентий не мог оторвать от Ариадны глаз. Бой между Доминикой и Матвеем прервался – меч парня как раз находился в нескольких сантиметрах от шеи Ангела. Но их взгляды были целиком и полностью поглощены Ариадной.

– Она… Она смогла превратиться в Архангела! – пролепетала девушка.

Вокруг Арии бушевал огонь, и с каждой секундой он усиливался. Голубые глаза девушки окрасились в красный цвет. Ее сознание померкло. Казалось, в теле есть еще одно существо, потому что девушка начала двигаться сама по себе, губы сами произносили слова. В глазах Киры пронесся испуг, но она мгновенно овладела собой – швырнула несколько бусин в сторону Доброславской. Впрочем, попав в пламя, возвышающееся вокруг Ариадны, они сгорели дотла.

Арии уже не хотелось бежать, страх исчезал, вместо него появлялись смелость и уверенность. Хоть девушка понимала всю опасность и даже то, что бояться НАДО, какая-то невидимая сила заставила ее взять себя в руки и держаться на месте.

– Лучше вам идти отсюда, не то пожалеете! – сказала она низким голосом, необычным для нее.

– Так-с, планы меняются, – прошипела Кира. – Матвей, быстро сюда!

Но парень не спешил. Лезвие меча было у шеи Доминики. Он колебался – или прямо сейчас уничтожить беспомощную соперницу рядом или вступить в бой с новоявленным Архангелом. Похоже, Матвей охотно выбрал бы первый вариант.

– Покончи с ней и мигом сюда! – повторила Кира. – Нас рыбка побольше ждет!

Следующие события произошли всего за несколько секунд. Ариадна бросила огненный шар в Матвея как раз в тот момент, когда парень поднял меч. Шар, едва не задев волосы Доминики, попал в руку мальдерановцу. Он уронил оружие и закричал от боли. Но в то же время из-за того, что девушка отвлеклась на спасение Хранительницы, огненная стена вокруг нее опала. Кира, словно этого и ожидая, хитро улыбнулась и бросила все свое ожерелье в Доброславскую.

– Ария!!! – крикнул Иннокентий.

Девушка не заметила опасности. Парень молниеносно подбежал к ней и толкнул вниз, прикрывая собой. От силы взрыва всей нити бусин их отбросило на несколько метров. Но Ино сильнее обхватил Ариадну, не отпуская ее и подставляя спину под удар.

Доброславская, очутившись на земле, будто очнулась от забвения. Она не спешила шевелиться, прислушиваясь. Тишина. Жуткая тишина. Девушка медленно высвободила голову из-под руки Иннокентия и посмотрела на него.

– Ино… – обратилась Ария к нему.

Голубев лежал рядом, не двигаясь и уткнувшись лицом в землю. К груди девушки подступал страх. Она затрясла Иннокентия за руку.

– Ино! ИНО! – закричала она, дергая его за рукав. – ИНО!!!

– ИНО!!! – к ним обоим подбежала Доминика и упала на колени рядом с братом. – ИНО!!! ЧТО С ТОБОЙ?!

– Я в норме… – прохрипел он, повернув голову на бок. Теперь можно было видеть его лицо. – Только земли и пепла наглотался. И эта царапина… – указал на рассеченную бровь, из уголка которой текла струйка крови.

У девушек сразу отлегло от сердца: Ино без серьезных ранений. Но гнев Арии пылал. Ее ум снова будто захватило другое существо. Доброславская медленно поднялась с земли и обернулась к Кире. Она пострадала от собственного взрыва, потому что крылья использовала для защиты. Они больше не могли держать ее в воздухе, и девушка стояла на земле рядом с Матвеем. Сейчас им обоим было не до смеха – парень стонал от боли и сжимал рану на руке, а у Киры уже не было ее «оружия». Однако Ариадна почему-то не обращала на это внимания. Девушка направлялась к врагам, а в ее руках появлялись огненные шары. Ей стало безразлично, что это живые люди. Сейчас ею руководило желание убить, стереть их с лица земли за то, что они посмели прикоснуться к двойняшкам.

– Сначала я была мишенью, но теперь ею будете вы… – сказала она.

Матвей долго не колебался. Здоровой рукой он схватил меч и побежал на Арию. Она вовсе не растерялась. Когда он замахивался на нее, девушка легко выворачивалась из-под атак, словно вода, обтекающая все вокруг. А потом, поймав удачный момент, ударила огненным шаром в живот Демону. Потом заметила, что Кира хочет убежать. Доброславская наотмашь запустила в нее второй шар и попала в ногу. Демон упала на землю, обхватив колено, и вопила. Однако даже ее крики не пробудили у Ариадны никаких эмоций. Она обернулась к Матвею, свернувшемуся на земле. Девушка протянула в сторону руку, и огонь, появившийся в ней, принял форму копья. Глаза Матвея округлились от страха.

Но как только Ариадна подняла это копье вверх, вдруг подбежали Иннокентий и Доминика и схватили ее за руки. Девушка застыла от их наглости.

– Ария! Не дай Архангелу помрачить твой рассудок!!! Контролируй себя! Демоны побеждены!!! Оставь их в покое!!!

Ариадна сначала не понимала, почему ее останавливают, но за несколько секунд пришла в себя. Копье рассеялось, а девушка с ужасом осознала, что произошло. Двойняшки отступили с ней назад, не отпуская ее рук.

– Я… Я не хотела… – пролепетала она. – Я не знаю, как это… Я не хотела!

– Успокойся, Ария, – сказал ей Иннокентий. – Главное, что ты вовремя остановилась и не убила их.

– Я не хотела… – повторила девушка. – Что со мной было?

– Такое бывает, – ответила Доминика, приседая около Матвея. – Мы тебе потом объясним.

– Такое бывает?! Я чуть не убила их!!! – Ариадна вырвала свои руки из рук Иннокентия. – Пусть они и Демоны, но тоже люди!!! И есть те, кому они дороги!!! А вы!.. А вы говорите так, будто это обычное дело!!!

– Ария!!! – рявкнул Иннокентий в ответ, заставляя ее замолчать. – Мы тебе все объясним! Но потом, когда ты успокоишься.

Девушка промолчала. Доминика силой подняла в сидячее положение Матвея, несмотря на его стоны. А затем сняла с шеи свой талисман и прижала к его ладони. Единство Стихий засветилось, а Матвей завопил.

– НЕ ДЕЛАЙТЕ ЭТОГО!!! – кричал он. – НЕ ЗАПЕЧАТЫВАЙТЕ МЕНЯ!!! Я НУЖЕН МАЛЬДЕРАНЕ!!!

Но его крики как начались неожиданно, так и завершились, и парень без сознания повалился на землю. Его одежда начала меняться, крылья исчезли, как и серебряный ошейник. На шее повис на цепочке талисман в виде семиконечной звезды. Демон превратился в обычного человека.

– Что вы с ним сделали? – выдохнула Ария. – Убили?

– Нет, он скоро придет в себя. Вот, смотри, – Доминика показала ладонь Матвея. На ней появился Ангельский символ Единства Стихий. – Это метка. Она является альтернативой убийству. Мы можем накладывать ее на побежденных врагов, и она запечатывает их налюви. Метку способны увидеть только Воины Сил, а обычные люди – нет. Разве что им о ней кто-то расскажет.

– То есть… Матвей не сможет больше превратиться?

– Фактически, да. Если кто-то не снимет эту метку.

– А ее что, можно снять?

– Да, есть несколько способов, – сказал Иннокентий, пока Доминика пошла запечатывать Киру. – Должен проводиться очень хлопотный ритуал с помощью хотя бы двух Всадников. И то не факт, что у них получится. Всадники не будут этим заниматься ради каких-то второсортных Демонов, разве что ради сильных или с уникальными способностями. А таких, как эти, ого-го сколько! Обычные пешки. Поэтому можно с уверенностью сказать, что их служба Мальдеране завершилась.

– А Демоны, – Ариадна посмотрела на Киру, отползающую, как сумасшедшая, от Доминики, – могут ставить такие метки?

– Конечно. Как ты сказала, они тоже люди. Даже у некоторых Демонов сохраняется капля святого.

– Тогда почему одни других убивают? Ведь если есть такой более гуманный метод… – Ария замяла руки. – Почему, например, меня… надо УБИТЬ?

– Ты Архангел, и для снятия твоей метки сделают все, что угодно, – пожав плечами, ответил Иннокентий.

– А какие еще могут быть способы ее снятия? – Ария была не очень рада такой новости.

– Убить того, кто ее поставил. И это гораздо выгоднее, потому что…

«Интересный» рассказ прервал крик Киры, которую Доминика тоже запечатала. Ариадна даже перестала обращать внимание. Иннокентий продолжил.

– Например, я поставил метки двадцати Демонам. Но если меня лишат жизни, то эти двадцать освободятся. Выгодно, не так ли?

– А сколько на твоем счету таких? – поинтересовалась Ария, не сводя глаз с метки на Матвеевой ладони. – Шесть? Десять?

– У нас с Никой поровну. По тридцать пять. Хотя нет! С сегодняшнего дня у Ники на два больше, – добавил парень.

– ЧТО?! – Доброславская пораженно остолбенела. – То есть вместе… семьдесят два?! Но это же почти все Демоны… наверное.

– Все?! – засмеялся Ино. – О, ты ошибаешься. На Земле семь миллиардов человек. Около ста тысяч из них – пробужденные Демоны, еще сто – Ангелы…

– Ино! – вдруг воскликнула Ариадна. Парень подпрыгнул от неожиданности. – У тебя же рука снова пострадала! Бинты есть?! Надо срочно перевязать!

– Где-то в рюкзаке.

– Кстати, Ария! – крикнула Доминика, уже превратившись в человека. – Опасности больше нет. Можешь возвращаться в свой обычный вид. Достаточно только захотеть, и снова станешь простым человеком.

Ариадна кивнула в знак согласия и ладонью прижала к себе талисман.

Двое Всадников в черных плащах наблюдали за всем, что происходило на стройплощадке. Женщина-Всадница пронзительно засмеялась.

– Раздор, ты облажался. Тоже мне, Всадник Мальдераны. У тебя была прекрасная возможность без хлопот убрать Доброславскую, пока она не умела превращаться. А теперь два твоих Демона запечатаны, и они же спровоцировали ее перевоплощение. Сама же Доброславская – слабачка. Но ты мог бы учесть способности ее Хранителей и послать кого-то более сильного. Это же Голубевы!

– Ошибаешься, Война, ошибаешься, – удовлетворенно сказал Всадник.

– Что? – не поняла та.

– Я как раз и хотел, чтобы она превратилась. Поэтому и послал к ней Киру и Матвея, потому что у них кишка тонка победить Голубевых. К тому же подсказал им, как спровоцировать Доброславскую и помочь ей преобразиться. Легко было догадаться, что она стремится вернуть своих родителей. Девушка очень предсказуема.

– ТЫ С УМА СОШЕЛ?! – закипела Всадница.

– Не шуми, – хмыкнул Раздор. – Мне было интересно, на что она способна. Ариадна не так проста, как кажется. И не так слаба. Просто она как бутон цветка, для которого еще не наступила весна. Но впоследствии бутон расцветет. Я хочу это увидеть.

– Раздор, ты играешь с огнем в прямом смысле слова, – нервно сказала Война. – Она – Архангел, наш главный враг. Зачем усложнять себе жизнь? Уничтожь ее к черту, пока есть возможность, пока она слаба… Или поручи мне это дело…

– Я хочу сражаться с Архангелом в полную силу! – перебил ее Раздор. Ногти на его пальцах стремительно выросли почти на два десятка сантиметров, и Всадник угрожающе направил их в сторону Войны. – Поэтому немного подождем. И не советую мне мешать! Ее соперником буду только я! Кстати, смотри, – кивнул он в сторону площадки.

Ариадна после перевязки ран Иннокентия и Доминики сразу начала оказывать помощь Матвею и Кире.

– Она что, помогает не только своим, но и врагам? – пораженно спросила Война, не веря своим глазам.

– Как видишь, – губы Раздора расплылись в улыбке. – Ариадна… Она такая…

– Я вижу, Доброславская тебя заинтересовала, – придя в себя, сказала Война и сложила на груди руки. – Смотри не заиграйся, Раздор. Битва между Силами уже скоро, и нам не нужны лишние соперники.

– Не волнуйся, я свои игры всегда вовремя останавливаю. Ариадна… Доброславская… – в голосе Всадника промелькнули нотки восхищения. – Добрая душа у девочки… Не могу дождаться поединка с тобой. Это будет скоро, но время еще не пришло. Ты пока не цветок, а только бутон.