Читать книгу Хорошо в деревне летом - Марина Владимировна Скобелева - Страница 3

Обойдя всю деревушку, а если быть точной, то все три жилые улицы, что в ней имелись, мне взгрустнулось. Что я буду здесь делать целых три месяца? Этот вопрос меня волновал сильнее всего.

Несмотря на раннее утро, я заметила, что не спит почти никто, наверное, кроме моих родителей. В огородах частенько мелькали женщины и мужчины, во дворах и на улице бегала малышня и как только я проходила мимо, то ловила на себе заинтересованные взгляды.

Сразу поняла, что сильно от них отличаюсь: светло-голубые джинсовые шорты длиной до колена были творчески разодраны, на задних карманах были нашивки в виде пауков, на передних слегка затертая вышивка паутины, в некоторых местах уже совсем не творчески порвана от неаккуратности, но в целом смотрелось довольно гармонично. Наверх я надела черную футболку с широким воротом, за счет чего майка держалась только на одном плече, оголяя второе. На груди футболки ядовито-зеленым цветом была нарисована ящерица на размытом розово-оранжевом фоне. На шее болтались громоздкие наушники, из которых доносились сумасшедшие звуки музыки, которые сейчас почему-то меня вовсе не радовали, а были лишь привычным фоном прогулки. На ногах малиновые кеды с салатовыми шнурками, завязанными сбоку. На руках привычные браслеты и напульсники. Прическа у меня тоже была довольно своеобразная: волосы были обрезаны прядями разной длинны, слева стрижка была намного короче, чем с права и все это великолепие было ярко рыжего цвета, за исключением одной самой длинной черной пряди справа. Одним словом – светофор! Так ласково порой меня называла мама.

Не стесняясь, разглядывая окружающих сквозь зеркальные очки, я шла не торопясь вдоль улицы. Казалось, что вся дорога состояла только лишь из пыли. Порой вступая в нее, я замечала, что мягкая поверхность полностью скрывает подошву кед, а от соприкосновения поднимаются небольшие серые облачка. Тут же заметила, что обувь моя уже совсем не того цвета, которого была до выхода из дома.

– Пливет, – рядом со мной раздался тихий голосок.

Оборачиваюсь, опускаю глаза вниз, потому как чудо, поздоровавшееся со мной, своим ростиком едва достает мне до пояса.

– Привет, – говорю девчушке и снимаю очки, глядя уже напрямую, а не сквозь них.

– Я Малина, – произносит девчушка свое имя и, видимо стесняясь, начинает перебирать подол коротенького синего платьица.

– Марина? А меня зовут Варя, – улыбаюсь девчушке, на что в ответ она тоже растягивает губы в беззубой улыбке.

– Валя? А ты откуда? – девчушка бросает гордый детский взгляд в сторону и берет меня за руку.

Посмотрев в ту же сторону, замечаю кучку детей, которые топчутся возле одного из дворов и все их взгляды направлены на нас. Марина утягивает меня за руку вперед, гордо вышагивая по дороге.

– Ну да, Валя, – шепотом отвечаю скорей себе и усмехаюсь. – А я… издалека, – заканчиваю представление своего города, потому как вдруг начала сомневаться: вряд ли это чудо слышало о моем городе, маловата еще.

– А откуда? – настаивает ребенок.

– Ты все равно не знаешь, – улыбаюсь ей и тотчас перевожу тему. – Куда ты меня ведешь?

– На лечку. Там сичас никого нету. Сиводня день села в Ладнево и все туда убезали. Лодители тозе туда усли, сколо пойдут. Миня мама хотела взять, а я отказалась, сказала, буду за домом слидить, – девчонка взглянула искоса на меня, видимо ожидая восхищения. А я что? Я восхитилась, потому как мне шестнадцать, а меня дома одну не оставили. – А ты к бабе Томе плиехала, да? Я видела, как ты выходила из ее калитки.

– Э… да, к ней. Она моя бабушка, – зачем-то пояснила я девочке.

– Ну, я так и поняла. Ланьше я тибя здесь не видела.

– Ну, я давно не приезжала потому что. – «Наверное, когда я здесь была в последний раз, тебя еще и в проекте не было».

Ближе к речке улица уходила вниз, создавая пыльную горку и чуть поодаль от остальных домов, словно отшельник, стоял покошенный домик. Серые от времени бревна были не обшиты, крыша в нескольких местах прохудилась, что хорошо проглядывалось еще с верха горки. Избушка, а иначе это и не назовешь, была окружена сереньким хлипким заборчиком, в некоторых местах дырявым. Площадь забор занимал довольно большую и в том месте, где начинались ягодные кусты и яблони, он становился выше и был сплошным без единой щелки.

– А это чей дом? – спрашиваю у девчушки, которая продолжала вести меня на буксире к реке.

– Блошеный, – девчушка пожимает плечиками и, не останавливаясь, идет дальше. – Там ланьше ведьма зыла. Мама лассказывала. К ниму нильзя подходить, целей будешь. Тозе мама сказала.

– А, по-моему, там кто-то есть, – усмехаюсь я, заметив за забором движение.

– Де? – Марина остановилась как вкопанная посреди улицы и еще крепче сжала мою ладонь. – Андлей, нильзя туда! Зацем ты туда залез? – она громко закричала, так что даже у меня, натренированной громкой музыкой, заложило уши.

Сквозь щель в заборе показалась довольная измазанная моська пацаненка, что был примерно одного возраста с Мариной. Потом эта довольная моська показала язык и вновь скрылась.

– Дулак! – Марина недовольно сложила руки на груди, а через мгновение, фыркнув, отвернулась и, хватая меня за руку, вновь продолжила путь к реке.

– Пошли, посмотрим, – говорю я ей и иду в направлении дома.

Марина сначала пыталась меня уговорить не ходить туда, потом пыталась вырвать свою руку из моей, а потом как-то легко сдалась и пошла следом. Тотчас я подумала, что, не внимая маминым запретам, девчушка уже не раз была во владениях «ведьмы». Уже у забора девчонка опередила меня и со словами: «Я пелвая, а то мало ли сто!» нырнула в щель. Я же посмотрев на это, решила, что я туда точно не пролезу и даже не став пытаться, полезла через забор. Спрыгнув с хлипкого заборчика, который, как мне показалось, того гляди развалится под моей тушкой, я уставилась на детей. Было их вовсе не двое, как я предполагала, а семеро.

«Козлят!» – откликнулись мои мысли.

– Это соседи… мои… ну и длузья, – пояснила Марина. И указывая раскрытой ладошкой на каждого, представила их: – Андлей, Лена, Костя, Сеня, Вася, Люба.

– Мелкота, вы че здесь делаете? – на крыльце дома показался парень и с наглой ухмылкой уставился на меня. – Что ведьмы уже никто не боится?

Он шагнул в нашу сторону, а я краем глаза заметила, что дети насторожились. Как только парень остановился возле нас, он громко крикнул, скривив злое лицо и дети с криками разбежались в рассыпную. Следя за их метаниями, обнаружила, что в заборе есть дыра еще больше, в которую и кинулась малышня.

– Пф, придурок, – окрестила я парня и прошла мимо него ближе к дому.

Дверь в избушку, так же как и окна, была обита красивыми наличниками, за минусом того что краска с них давно облезла и сейчас все было грязно-серого цвета. Судя по самым стойким остаткам краски, то когда-то узор был белый или даже с голубоватым отливом. К дому вела узкая тропинка, почти полностью заросшая репейником. Аккуратно пробраться сквозь эти заросли не получилось и уже стоя на покосившемся крылечке избушки, я пыталась отодрать прилепившиеся колючки не только от шорт, но и от майки.

– Ты кто? – услышала я голос парня, а оглянувшись, заметила его стоящего рядом со мной. Он с издевкой следил за тем, как я пыталась вырвать колючки и ждал ответа на свой вопрос.

– Вообще-то, ты мог бы мне помочь! – грубо отозвалась я, вместо того, чтобы представиться.

– Вообще-то, ты не просила помощи! – парень пожал плечами, а издевательский взгляд стал еще ярче.

– М-да. И-ди-от, – по слогам проговорила я и, оторвав последнюю колючку и швырнув ее в кусты, направилась к двери дома.

Дверь висела на одной верхней петле и, чтобы открыть вход пришлось ее приподнять. Жалобно скрипнув, она таки поддалась, открывая взгляду небольшой пыльный коридор.

– А больших городах это нормально? – слышу за спиной вопрос.

– Что именно?

– Залезать в чужие дома!

– Так он же брошенный.

– Ну и что.

– Ну и что, – кривляясь, передразнила я парня и вошла в коридор, чуть наклоняясь, чтобы не собрать на голову паутину. – Ха, так значит и в деревне это нормально? – насмехаясь, произнесла я, видя, что парень от меня не отстает.

– Данил, – представился парень, игнорируя мои слова, и протянул руку.

– Варя, – ответила я на знакомство, но руки не подала. – Так что тут за ведьма жила? – спрашиваю, открывая вторую дверь, на этот раз ведущую в сам дом.

Возле двери лежал грязный затрепанный коврик, справа, возле стены, стоял деревянный диванчик с красиво вырезанными подлокотниками и спинкой и если бы не пыль и разнообразный хлам, лежащий на нем, то можно было бы назвать это искусством.

– В жизни всегда есть место легендам, – ответил парень. – Поговаривают, что старуха, которая здесь жила, когда-то была ведьмой. Напускала проклятья на деревню, на соседей, на урожай.

– Короче искали оправдания своим неудачам? – закончила я за парня. – О, это что такое? Хм, миленькая вещичка, – забыв про то, что я сейчас совсем не одна, проговорила я вслух сама себе.

Уже пройдя во вторую комнату, я обнаружила старый комод с приоткрытым верхним ящиком. Заглянув в него, я увидела маленькую брошку в виде тюльпана. По всей площади брошь была усыпана перламутровыми небольшими камешками, только лишь по краю камешки имели чуть фиолетовый оттенок. Защелка имела вид небольшой булавки, притом в отличном состоянии.

– Ну да, что-то есть… в этом… миленького, – раздалось над моим ухом.

– Я так думаю, никто против не будет, если я заберу это себе, – произнесла я скорее себе, нежели новому знакомому, тотчас почувствовав, что мне этот цветок вовсе не хочется выпускать из рук. С таким трепетом я относилась только к своему новенькому плееру!

– Я так и знал, что ты воровка, – констатировал Данил.

– Что?! Совсем обалдел?! Никакая я не воровка! Да и к тому же, не у кого воровать, хозяйки-то уже нет в живых! Или… ах нет, ты хотел взять ее себе? – издевательски проговорила я, умильно глядя на парня, отчего тот сразу осекся и даже чуть покраснел. – Ха-ха-ха, да ладно, ты серьезно хотел ее взять себе? – сделала я вывод красным щекам.

– Боже, что ты несешь? – парень перестал краснеть и, собравшись, произнес это таким тоном, что я даже почувствовала себя полной дурой, а я себя никогда в жизни так не чувствовала.

– Пф, ду-рак.

Отвернувшись от парня, я вновь продолжила оглядывать давно заброшенное помещение. Комната, где мы находились, скорее всего, служила спальной. В углу стояла аккуратно заправленная кровать, хотя все портили слои пыли, но, тем не менее, сразу было видно, что к этому предмету интерьера никто не прикасался, сколько бы лет после смерти бабушки-ведьмы не прошло. Комод, в котором я нашла понравившуюся мне брошку, стоял возле кровати – в изголовье. С другой стороны кровати стоял стол, на самом его краю стояла швейная машинка, наполовину прикрытая плотной тканью, остальную поверхность стола занимали стопки сложенного белья. У противоположной стены стоял высокий шкаф, заваленный многочисленными книгами. На некоторых полках, а если быть точной, то только на верхней, книги стояли в аккуратном порядке, а вот ниже они уже лежали опрокинутыми, а несколько книг и вовсе валялись возле самого шкафа. На окнах висели плотные шторы, за счет чего в комнату не проникал солнечный свет, хотя одно окно зашторено было лишь на половину и только благодаря этому было не очень хорошо, но видно обстановку. На полу лежали длинные половики, так же как и все здесь покрытые пылью, хотя грязи с чужих ботинок, я полагаю, он тоже был не лишен.

– Давно она умерла? – спросила я, хотя уже успела дать себе установку больше не разговаривать с этим парнем.

– Очень.

– Примерно?

– Ну, лет пятьдесят назад, примерно.

– Чего-о? Да ты опять издеваешься! Ты хоть представляешь, что было бы с домом, если бы его забросили пятьдесят лет назад? Мне кажется, здесь вообще ничего бы не осталось. Даже самого дома! А внутри дом выглядит, так как будто здесь никто не жил… ну года два… ну три, от силы.

– Так, то обычные дома, а этот ведьмин!

– Сколько тебе лет? – серьезным голосом спросила я.

– Семнадцать, – быстро ответил парень.

– А такое чувство что три, не больше.

– Что?

– Я говорю пора перестать верить в сказ…

Договорить я не успела, за спиной что-то громко хлопнуло. Застыв на мгновенье, я медленно обернулась. Рядом со мной, под ногами, лежала небольшая книга. Притом что я точно помнила, что именно здесь, ничего не было. Медленно присев на корточки, я взяла эту книгу, покрутила ее в руках, но так и не нашла названия. Еще через секунду послышался новый хлопок. Подняв голову, увидела, что теперь уже другая книга валяется на кровати.

– Данил?

– Ага, – слышу шокированный голос парня.

– Что тут…

– Понятия не имею, – опережает мой вопрос ответом Данил.

Не оборачиваясь, делаю несколько шагов спиной вперед, к Данилу, взглядом внимательно следя за шкафом. Как только я подошла, парень вцепился в мою руку, так же смотря в сторону подозрительного шкафа. Осторожно вместе делаем шаг к выходу и в это же мгновенье весь шкаф начинает трястись, выплевывая книги куда попало. От увиденного, мы вновь замерли на месте, но как только над нашими головами пролетает один из «снарядов» мы срываемся с места и несемся к выходу из дома.

– Ну? – кричу я на Данила, когда вижу, что он долго копошится у двери.

– Заело, – отзывается он.

Рядом с нами в стену врезается очередная книга и тотчас получается открыть дверь. Кубарем вылетев в коридор, мы быстро поднимаемся и со всех ног несемся подальше от дома. Только отбежав от него на приличное расстояние, я останавливаюсь, переводя дыхание, и замечаю, что Данил тоже тормозит, запыхавшись не меньше чем я.

– Дыра! – злобно бросаю я вникуда и, отряхиваясь от пыли насколько это было возможно, иду в сторону бабушкиного дома.

– А? – откликается парень.

– Я говорю, что эта чертова дыра меня уже достала, а я только вчера приехала! – отвечаю Данилу, не останавливаясь. – Черт знает что! Какого хрена сейчас вообще было?

– Честно говоря, я даже не знаю. Впервые такое! Блин, кажется, дом на самом деле принадлежал ведьме. И еще я тебе сочувствую.

– Что? – я резко останавливаюсь, но не оборачиваюсь.

– Ну, ты сперла из дома брошь и книгу, наверное, она попытается их вернуть!

Опустив глаза, вижу, что в одной руке я действительно зажимаю брошь, а в другой книгу, ту самую, что «напала» первой. Быстро в голове прокручиваю слова Данила и даже успеваю испугаться, но тотчас успокаиваюсь и, обернувшись к нему, говорю:

– Ты, вообще, понимаешь, что ты несешь? Кажется, я уже сказала пора перестать верить в сказки.

– Ты только что была свидетелем этой самой сказки, – на последнем слове он поднимает руки и пару раз сгибает указательный и средний пальцы на обеих руках, изображая тем самым кавычки.

– Пф. Обычная подстроенная ловушка, это можно было легко сделать! Мы в школе не раз так прикалывалась над химичкой! Протыкаешь иглой корешок книги, привязываешь к нему леску и, протягивая через лампы ее свободный конец, держишь в руке, а книгу на полку! – объясняю я парню и чуть усмехаюсь воспоминанию о том, как же визжала от страха наша химичка. Правда потом за этот фокус влетело всему классу, но это того стоило. – Так что это всего лишь розыгрыш!

– А не подскажешь, кто мог его устроить? – в глазах парня вновь проскакивает ехидство.

– Да хотя бы и ты! Ведь когда я туда пришла, ты как раз стоял на крыльце дома, видимо выходил из него, устроив ловушку! – с легкостью ответила я на вопрос Данила. – Ладно, мне пора. Надо переодеться, я вся в пыли из-за некоторых.

– Ну да себе ты все объяснила, только вот я ничего этого не делал, мне бы и в голову такого не пришло, так что я, пожалуй, продолжу верить в сказку, – он опять создает «кавычки». – И еще, советую вернуть все, что ты взяла.

– Не смеши, а!

Больше не слушая, что говорит парень, я направилась домой.