Читать книгу Разоблачи меня - Мария Эрфе - Страница 3

Яхта оказалась потрясающей. Белоснежной, при свете лун Ферранты и огнях искусственного освещения она отливала то перламутром, то серебром. Энди вживую ещё не видела эту модель, но читала в одном из обзоров, что эта яхта могла легко трансформироваться в летательный аппарат и покрывать по воздуху расстояние около двух тысяч миль. Безумно дорогая игрушка. Даже аренда на стандартные сутки стоила как зарплата Энди за два месяца. У журналистки, привыкшей постоянно подмечать и анализировать детали, закономерно возник вопрос: если Далан мог позволить себе аренду такой яхты, что он делал в дешевом третьесортном баре? Снимал развлечение на ночь? Так мог выбрать заведение получше, да и сегодняшний образ Энди никак не вызывал ассоциации с представительницей древней женской профессии. Что это? Причуда обеспеченного мужчины? Или у неё паранойя? На миг Энди, привыкшая подолгу сидеть в засаде, выслеживая разную гуманоидную, а иногда и нет, «дичь», почувствовала себя будущим обедом.

Она быстро отмахнулась от этого ощущения. Мало ли по какой причине он выбрал этот бар и её персону, Энди тоже вовсе не по внешности партнеров подбирала. Даже если Далану это самое и нужно, она не будет против. Тем более что и сама с первых секунд почувствовала притяжение к этому мужчине. Правда, на самом примитивном, животном уровне, но для короткой интрижки на одну ночь разве нужно что-то другое? Энди уже и не помнила, когда последний раз позволяла себе расслабиться. «Да и в Бездну! Пусть будет секс. Яркий, жаркий и без обязательств. В конце концов. Надо и отдыхать иногда. Он завтра улетит, а я с новыми силами и впечатлениями вернусь к работе», – подумала она.

Далан наблюдал за мысленными метаниями Энди с легкой улыбкой и лукавыми искорками в темно-синих глазах. Все же не зеленых и не карих.

– Куда направимся, о прекраснейшая из встреченных мною женщин? – весело спросил он.

– Слишком откровенная лесть. – Энди покачала головой. – Этот образ никак не соответствует «прекраснейшей».

– Не всем мужчинам важна только внешность, – возразил Далан.

– Да, но смотрят они вначале на грудь, потом на лицо, ну и где-то через месяц могут заметить прекрасную душу, если не сбегут после первого свидания. – Энди закатила глаза.

– И много у тебя образов? – сменил он тему.

– Хватает, – ответила она, пожав плечами. – Я журналистка. Без умения менять внешность в этой профессии сложно обойтись.

– Дай догадаюсь: «У кривого Дика» ты была на задании и охотилась за какой-нибудь очередной сенсацией? – прищурившись, спросил Далан.

– Ага, почти, – не вдаваясь в подробности, ответила Энди.

– Покажешь мне себя настоящую?

Она ненадолго задумалась. В принципе, можно. Энди давно воспринимала свою внешность как всего лишь одну из масок. Когда нужно было стать яркой и привлечь внимание, она просто смывала косметику и снимала парик. Да и какая-то часть женской натуры прямо в эту секунду шептала ей, что хочет быть красивой для этого мужчины. «Ладно, разок можно пойти на поводу у себя-женщины, а не у себя-журналистки», – решила Энди.

– Где здесь санитарный блок? – спросила она.

– Сейчас покажу. Но давай сначала решим, куда отправимся.

Энди ввела координаты свалки отживших своё кораблей, и яхта плавно отчалила, рассекая темную воду единственного на Ферранте океана.

Далан проводил её к небольшому санитарному отсеку и вернулся на палубу. Энди тщательно смыла макияж, стянула парик. Сняла линзы и вынула из-за щек специальные пластины, менявшие форму лица и немного искажавшие голос. Из большого зеркала с белой подсветкой по контуру на неё смотрела яркая привлекательная женщина. Густые блестящие волосы цвета кофе падали на плечи крупными тяжелыми волнами, пухлые четко очерченные губы от природы были яркими и не требовали никаких косметических ухищрений, картину дополняли густые темные брови, прямой нос с чуть вздернутым кончиком, высокие острые скулы и серебристо-стальные глаза с чуть вытянутым зрачком – наследие вампирской крови, издалека это, правда, сложно было заметить. Сама Энди не считала себя слишком привлекательной и внешность свою воспринимала только как рабочий инструмент, когда того требовали обстоятельства. Единственной её слабостью были волосы. На уход за ними она выкладывала немалую сумму кредитов. Ну и за фигурой тоже предпочитала следить и поддерживать данные природой тонкую талию и высокую полную грудь в подтянутом состоянии.

Напоследок она сняла специальный корсет, утягивавший грудь и увеличивавший талию и убрала его в сумку. Энди глубоко вздохнула, поправила одежду и вернулась на палубу, с любопытством ожидая реакции Далана.

Он не разочаровал: вначале взгляд мужчины остановился на её груди полноценного четвертого размера, теперь туго обтянутой мягкой тканью футболки, и потом переместился на лицо. Глаза Далана немного расширились и стали ещё темнее.

– Ну а я что говорила? – усмехнулась Энди. – Сначала смотрят на грудь, потом на лицо. В этом плане все самцы одинаковы.

– Прости, – сказал он, тряхнув головой. – Такие метаморфозы… неожиданно.

– Надеюсь, не разочаровала? – поддразнила Энди.

– Ты очень красивая, – тихо ответил Далан. Искренность этих простых слов смутила её гораздо сильнее, чем любые самые изящные комплименты, которых Энди успела наслушаться. – Как ты это всё проворачиваешь? – спросил он, нарисовав рукой круг в воздухе.

– Пусть это останется маленькой женской хитростью, – с улыбкой ответила она, предпочитая никому не раскрывать секреты перевоплощений.

– Будем на месте через четверть часа, – сказал Далан, посмотрев на экран коммуникатора. – Хочешь что-нибудь выпить? Здесь неплохой бар.

Энди предпочла воду. Хватит с неё сомнительных напитков за эту ночь. Оставшееся время они заняли болтовней. Энди что-то рассказывала о Ферранте и о работе – говорить много и ни о чем не составляло для неё никакого труда. Далан поведал, что родом с Кшанны и занимается торговлей. Энди верилось с трудом: она как-то раз сталкивалась с кшанцами – те и говорили и выглядели по-другому. И вряд ли жители отсталой удаленной планетарной системы могли позволить себе арендовать супердорогую и суперсовременную яхту. Впрочем, кто их знает? Бывают и исключения. В принципе, на настоящую биографию Далана ей было глубоко наплевать – лишь бы не вляпаться ни во что откровенно противозаконное. Но на пирата или наёмника мужчина тоже не походил. В целом Энди он больше напоминал крупного бизнесмена или политика, решившего зачем-то притвориться простым смертным. Или, как вариант, отпрыска правящего клана какой-нибудь планеты или даже планетарной системы, сбежавшего из-под присмотра родителей. Второй вариант казался Энди более правдоподобным.

Вскоре автоматическая прогулочная яхта причалила по заданным координатам, и Энди выкинула лишние мысли из головы.

Она и сама не знала, за что любила это место, но глядя на бескрайнюю пустыню с зыбучими песками, которая медленно, но верно поглощала металлические останки списанных кораблей, Энди в очередной раз напоминала себе, что даже огромные и гордые военные крейсеры заканчивают путь в желто-красной пыли и забвении.

Она думала, что Далан посмеется или покрутит пальцем у виска, но он неожиданно проникся и даже сделал несколько достаточно живописных снимков. Как профессиональный журналист, Энди оценила и умело подобранный ракурс, и запечатлённый момент, когда одна из лун Ферранты вышла из-за облака и сделала пейзаж каким-то уж вовсе фантастическим. Будто и не свалка, а печальный вариант будущего Альянса…

Потом Энди решила исправиться и предложила Далану посмотреть на Сиреневое море. Да, ночью он не сможет оценить цвет воды так, как при свете дня, но зато и толкаться среди толпы туристов не придется. Далан и не подумал отказаться, и уже через двадцать стандартных минут они неспеша брели по берегу Сиреневого моря, сняв обувь и по щиколотку утопая в мягком бархатистом песке. Когда они добрели до уединенной бухты, Далан быстро разделся, заставив Энди едва ли не слюной капать при виде красивого, подтянутого мужского тела с четко прорисованными мышцами и упругими ягодицами.

– Присоединяйся! – Он полуобернулся, подмигнул и нырнул в воду, которая при свете дня выглядела насыщенно сиреневой, а ночью казалась почти черной.

– Вообще-то за купание здесь ночью могут и оштрафовать, – сказала Энди, машинально стягивая узкие брюки и футболку.

– Не вопрос, – Далан широко улыбнулся, – заплачу любой штраф. И за тебя тоже. Впечатления дороже кредитов.

В этом Энди не могла с ним поспорить. Да и сколько раз сама купалась в Сиреневом море ночью, особенно когда была подростком? Она быстро освободилась от одежды, оставив только тонкое кружевное белье, и шагнула в теплую воду. «Хоть бы прилив случился, – мысленно попросила она у вселенной, – и принесло светящиеся водоросли».

Вселенная сегодня решила быть слишком щедрой. Когда Энди медленно вошла в воду по пояс, вдалеке замерцали светящиеся золотистые точки. Она оттолкнулась от мягкого песчаного дна и плавно поплыла навстречу водорослям, которые росли только в Сиреневом море. Далан держался рядом, легко разрезая поверхность воды мощными плавными движениями.

– Что это? – спросил он, взглядом указывая в сторону светящихся точек.

– Местная растительность, – ответила Энди. – Золотые водоросли. Научное название не помню. Ученые утверждают, что они растут на дне Сиреневого моря, а цветут вот такими светящимися золотистыми цветками. Раз в несколько месяцев эти цветы приносит к разными берегам. Нам с тобой крупно повезло, – первые светящиеся точки достигли Энди, и она перевернулась на спину. Вода легко удерживала изящное женское тело. – Туристы готовы заплатить любое количество кредитов, чтобы поплавать среди Золотых водорослей. Многие уверены, что это приносит удачу в делах.

– Почему мы тогда не окружены толпой? – спросил Далан, зависая в воде рядом с Энди.

– Никто так и не смог определить периодичность цветения водорослей, – ответила она. – Да и течения в Сиреневом море постоянно меняют направление. Не дежурить же каждую ночь на берегу? – Энди поймала один из светящихся цветков. – Смотри, они похожи на звезды, какие мы учились рисовать в детстве. Пять острых лучей-лепестков и светятся в темноте… Наверное, если сейчас посмотреть на Сиреневое море сверху, оно будет похоже на открытый космос.

Энди перевернулась и ушла под воду с головой. Светящиеся звездочки плавно качались в глубине, превращая темную воду в мерцающий загадочный космос. Глаза немного пощипывало, но Энди не обращал внимание на легкий дискомфорт и старалась запечатлеть чудо природы в мельчайших подробностях. Когда ещё получится увидеть это чудо не на голограммах, а собственными глазами? Возможно, никогда…

Когда запас воздуха в её легких закончился, Энди вынырнула на поверхность воды и снова легла на спину, расслабляя тело. Плавала она неплохо, но скоро всё же придется возвращаться на берег. Далан бесшумно оказался рядом и обнял её одной рукой, помогая устроиться на широкой груди. Энди вначале напряглась, а потом медленно расслабилась в мужских объятиях. Ей держаться на поверхности воды теперь оказалось гораздо легче, а Далану, похоже, это не доставляло особого дискомфорта.

Вдоволь накупавшись в светящемся море, они медленно поплыли обратно. Недалеко от берега, всего по пояс в воде, Энди остановилась и посмотрела в сторону маленьких золотых точек, мысленно помахав им вслед. Никто не знал, почему эти цветы никогда не выносило на берег. Может, потому что, соприкоснувшись с сушей, они потеряли бы своё волшебство?

Энди медленно перевела взгляд на спутника. Далан стоял напротив и не сводил с неё жадного потемневшего взгляда, который журналистка с огромным опытом ведения самой разной сложности переговоров не смогла выдержать больше пары секунд. В итоге она не отрываясь следила, как по широкой груди и плоскому животу стекали капли, и чувствовала, как ускоряется биение сердца, а в низу живота собирается тягучий жар, недвусмысленно напомнивший Энди о том, как давно у неё не было мужчины. Она неосознанно прикусила губу и с трудом подавила желание обхватить себя руками.

Далан стремительно сократил расстояние между ними, положил руки на тонкую талию Энди и притянул её к себе, плотно прижав к горячему торсу.

– Ты ведь тоже этого хочешь, правда? – спросил он, нежно проведя большим пальцем по чуть приоткрывшимся губам Энди.

– Да, – едва слышно выдохнула она и первая прижалась к мужским губам.

Поцелуй, поначалу легкий и дразняще невинный, быстро перерос в сладко-тягучий с переплетением языков, жадными покусываниями губ, нехваткой кислорода и звенящей пустотой в голове вместо привычного шума мыслей. Если бы не крепкие объятия Далана, Энди бы давно позорно свалилась в воду, потому что вдруг перестала чувствовать ноги.

Она была готова к продолжению, более того, хотела этого продолжения как ничего и никогда раньше. Откуда-то знала, что близость с этим мужчиной окажется идеальной, на все сто процентов из ста. Откуда у Энди появились эти мысли? Да кто бы знал… Но Далан ограничился всего лишь ещё одним легким поцелуем.

– Давай возвращаться на яхту, – хрипло прошептал он. – Ты замерзла.

Энди готова была сказать, что с ним не заметила бы и льда в воде, но вовремя прикусила язык и молча позволила Далану подхватить себя на руки и вынести на берег.

Потом был поход в лучший ресторан на Ферранте, а до этого элитный круглосуточный магазин с подходящими нарядами для обоих… много поцелуев и смеха. Энди ощущала себя подростком в период буйства гормонов, но не могла, да и не хотела ничего с этим поделать.

Окончание бурной ночи она помнила смутно. Если ей это не приснилось, то ближе к рассвету они слетали в Кастлстлер – единственный во всем Альянсе «город в воздухе». Все его здания при помощи мощного антигравитационного поля висели в воздухе, а между ними были протянуты хрупкие на вид, но прочные и безопасные мосты. Энди доводилось быть в «воздушном городе» всего один раз, и то по делу и недолго. Зато во время второго посещения Кастлстлера она оторвалась по полной: прошлась по перилам над бездной, крепко держась за руку Далана, сделала тысячи снимков, в одном не самом высоком месте даже спрыгнула вниз под возмущенный вскрик спутника. Аварийная система работала отлично: гравитационная система мягко «вернула» Энди на подвесной мост. Далан только головой покачал, но она ни на миг не устыдилась – возвращение в детство, пусть краткое и мимолетное, стоило того.

Последним, что помнила Энди, было показавшееся слишком уютным кресло прогулочной яхты… и темнота.

***

– Вот и что мне с тобой теперь делать? – тихо пробормотал Ритен, глядя на безмятежно спавшую девушку.

С яхты альтерец перенес её на живой корабль, по-прежнему замаскированный под торговую посудину Кшанны, и устроил Энди в одной из кают для пассажиров. Хотя какая она Энди? Это имя оказалось столь же «настоящим», как и её первоначальная внешность. Правда, настоящее имя журналистки Ритен так и не выудил из её памяти. Да и журналистки ли?

Осторожно направить – пусть пока будет Энди – в сторону легкого флирта оказалось нетрудно. По какой-то причине образ «Далана» ей сразу понравился, и альтерец едва удерживал лицо, считывая мысли случайной знакомой, которая была вовсе даже не прочь заняться сексом с первым встречным. Ритен поначалу подумал, что перестарался с внушением, но вскоре и сам ощутил странное притяжение, возникшее между ними. Будь Энди одаренной, он бы мог списать это ощущение на резонанс сил. Но она абсолютно точно была обычным гуманоидным созданием. «С каплей вампирской крови», – как она сама о себе подумала, но всё же неодаренной. Возможно, так на Ритена повлияла её настоящая внешность – всё же Энди, действительно, оказалась яркой и привлекательной женщиной. Но всерьез пользоваться её симпатией – неважно, наведенной ментальным воздействием или нет, – альтерец не собирался. Его с детства научили уважать женщин.

За те часы, что они провели, перемещаясь по всей Ферранте, Ритен убедился, что за Энди никто не стоял. Действительно, журналистка, действительно последние десять лет работала на один из крупнейших информационных каналов Альянса. И действительно получила задание попытаться попасть на любую из колоний Альтерры, а оттуда, если повезет, и на саму живую планету.

Вроде, ничего серьезного. Можно было бы немного подчистить память Энди и дальше заниматься поисками, но что-то не давало покоя Ритену. Все одаренные с раннего детства учились слушать голос интуиции, поэтому альтерец погрузил Энди в глубокий сон и почти три стандартных часа детально сканировал её память. Аккуратно, чтобы не навредить девушке, слой за слоем погружался в воспоминания, пока, наконец, не обнаружил причину беспокойства. Энди ничего не помнила о себе до того, как впервые переступила порог центрального офиса инфоканала, на который впоследствии проработала десять лет.

Дальше – пустота. Ни-че-го. Или слишком умело поставленный блок. Ритен был вынужден признать, что это не его уровень. Полезет напролом – сломает девчонке весь ментальный каркас, а с такими повреждениями долго не живут. На данный момент он не мог предъявить Энди никаких обвинений, поэтому и действовать приходилось осторожно. Как назло, живая планета пока не вышла на связь, да и лучшие известные Ритену менталисты, сейчас даже не на Альтерре. Сколько ждать их очередного визита – одной Бездне известно. От стандартного месяца до полугода. И что делать Ритену всё это время? Держать Энди заложницей? Или… стереть воспоминания об их встрече, доставить, например, на Террану и наблюдать за ней издалека. Эта мысль показалась альтерцу достаточно здравой, но он предпочел посоветоваться с более опытными и старшими товарищами, прежде чем принимать решение.

Ритен достал из ножен атэх. Лезвие тускло блеснуло в полумраке каюты. Ни один альтерец никогда не отправится в путешествие без родового оружия. Хранителя. Помощника. И просто связующего звена с родной живой планетой. Он провел лезвием по мякоти ладони. Кровь словно впиталась в поверхность кинжала. Ритен прикрыл глаза и мысленно отправил сообщение сестре: «Лана, позови Сайнора. Буду ждать от вас вызова в течение стандартного часа». Сестре и наставнику гораздо проще построить и удерживать канал связи с Ритеном из Альтерры, чем ему пробиваться к ним. Он откинулся на спинку кресла, прикрыл глаза и приготовился ждать.

Ждать пришлось недолго. Элайна отреагировала быстро, и Сайнор тоже находился на живой планете. Вскоре Ритен сидел в отсеке с кристаллами и подробно рассказывал о проведенном на Ферранте времени, параллельно передавая слепок памяти.

Лана поддержала идею брата. Даже предложила отправить мужа просмотреть память девушки ещё раз, когда они окажутся на территории колонии, прежде чем подменять её воспоминания.

– А если на то и расчет? – справедливо возразил Сайнор. – Выманить одного из Правителей таких способом. На колонии Эйр будет гораздо менее защищен, чем на территории Альтерры.

– Так что теперь? Сидеть безвылазно на живой планете, поджав хвост? И бояться даже нос высунуть за её пределы?!

– Лана-а-а, – с упреком протянул Сайнор, – ты мало всего «приятного» на собственной шкуре испытала? Хорошо и спокойно живется, да? Захотелось приключений?

– Да не заводись ты! Всё я прекрасно понимаю, – устало ответила Элайна. – Просто хочется действовать на опережение.

– Я тоже тебя пониманию, но не поддерживаю, – сказал старший альтерец. Ритен в обсуждение не ввязывался. Он решил, что примет любой вариант развития событий. С одной стороны, враги Альтерры вряд ли понимают, что даже если лишат живую планету Правящей четы, хаос на ней не настанет. Назначит она Совет, как было несколько десятилетий назад, или новых Правителей. На самой Альтерре ничего от этого не изменится, благо теперь и все месторождения независимы от хранителей. Это был бы хороший способ «ловли на живца», как говорит Элайна. Но, с другой стороны, Лана – его сестра, пусть на самом деле родство их гораздо более дальнее, но Элайна заменила Ритену семью в свое время, и он этого никогда не забудет. Эйр её супруг. Любимый и любящий. Прибавьте к этому ещё двоих обожаемых племянников… Да Ритен кого угодно порвал бы голыми руками, если бы хоть с одним из членов этой семьи что-то случилось. – Предлагаю следующее, – ворвался в размышления младшего альтерца голос Сайнора, – Ритен, ты доставляешь эту «Энди» на Террану и устраиваешь у кого-нибудь из дальних родственников. Наблюдение я организую, этим голову не забивай. А там посмотрим, что случится быстрее: вернутся Веймар с его огненной половиной или Энди попадет на Альтерру.

– Но нам бы предпочтительнее первый вариант, – сказала Элайна.

– Согласен, зато второй не оставит сомнений, причастна ли она к завоевательским планам Альянса.

– Хорошо, – вступил в разговор Ритен, – я доставлю её на Террану, подчищу память и устрою у родственников. Мне самому дальше что делать? Возвращаться домой или снова в Альянс? Легенду торговца ещё можно использовать какое-то время.

– Нет, ты домой, – ответил Сайнор. – Дальше Альянсом я сам займусь. Ты и так неплохо поработал, но прости, у меня связей и опыта побольше будет.

– Да я не в обиде! – Ритен даже руки вверх поднял, на миг забыв, что собеседники не могли его видеть. – Домой так домой.

Завершив сеанс связи, альтерец запросил разрешение на взлет и через стандартный час направил корабль в пространственный тоннель. Червоточина попалась не слишком удачная – лететь до ближайшего к Терране транспортного узла придется почти трое стандартных суток.

Ритен проверил сонное плетение, наложенное на Энди, немного усилил его, чтобы девушка проспала еще несколько стандартных часов, и сам устроился отдыхать в соседней каюте, отдав живому кораблю приказ, разбудить его, как только проснется единственная пассажирка.

***

«Сиоланта» – альтерец назвал живой корабль в честь матери – разбудила его, отчитавшись, что Энди проснулась и пыталась понять, где находится. Ритен быстро привел себя в порядок и направился в помещение, оборудованное под гостиную, куда успела добраться любопытная журналистка. Он, конечно, не стал возвращать истинный внешний вид живого корабля, но немного изменил интерьер торгового кшаннского транспорта на свой вкус.

Энди стояла у стены, изображавшей панораму гор Альтерры в лучах восходящего солнца. В червоточине смотреть не на что, поэтому Ритен дал кораблю команду выводить на одну из стен нейтральные виды живой планеты, по которым сложно было бы догадаться, какой мир они изображают.

– С добрым утром, – поздоровался Ритен. – Выспалась?

– С добрым, – ответила Энди, развернувшись. – Хотя, сейчас скорее вечер… Мы на твоем корабле, да? И куда летим? Прости, я что-то плохо помню, чем закончилась наша с тобой прогулка по Ферранте.

– Ничего, бывает. – Он с улыбкой пожал плечами, начиная работать с воспоминаниями Энди. Легкая манипуляция, несколько деталей и обрывков фраз, которые в нужное время «всплывут» в мыслях Энди. – Сам до сих пор под впечатлением. Ты «рассекретила» своё задание. Помнишь?

– Ох, да. Прости, я не думала, что ты согласишься на эту авантюру. – Энди даже слегка покраснела, «вспомнив», что рассказала ему о неудачных попытках добраться до колоний Альтерры, а едва знакомый торговец вдруг взял и согласился «подбросить» её до нужной звездной системы.

– Да ладно, расслабься, на твоем месте мне и самому было бы жутко любопытно посмотреть на живую планету, – сказал Ритен. – Только у меня не так много свободного времени, чтобы ждать шанса попасть на неё. Но зато всегда есть торговые интересы Кшанны. Вдруг мы сможем заключить несколько выгодных контрактов?

– Всё равно не понимаю, зачем ты согласился помочь мне. – Энди покачала головой. – Такое долгое путешествие… непонятно ради чего…

– Как тебе вариант, что ты мне понравилась? – перебил Ритен, уловив её мысли: «точно отпрыск влиятельных родителей. Только такой и может позволить себе бесцельное путешествие в далеко не самую ближнюю галактику». – И я решил совместить возможно полезное в будущем путешествие с приятной компанией. Что в этом такого?

– Да так, ничего. – Энди пожала плечами, подумав: «у богатых свои причуды».

– Ты голодная?

– Да, есть немного. – Она не стала лукавить и изображать из себя девушку, питавшуюся исключительно воздухом.

– Тогда располагайся. – Ритен кивнул в сторону низкого стеклянного столика с двумя уютными диванчиками, обитыми светлой кожей. – Сейчас организую нам с тобой завтрак. Или ужин. – Он улыбнулся и скрылся в одном из коридоров, мысленно приказав «Сиоланте» сообразить что-нибудь вкусное и максимально приближенное к кухне Кшанны.

Энди и так оказалась слишком внимательной к деталям, добавлять ей поводов для размышлений Ритен не собирался.

Через пятнадцать стандартных минут альтерец пожалел о принятом решении. Кухня Кшанны оказалась… своеобразной. Мясо больше похоже на белесое желе, овощи странных цветов и форм, вместо привычного на Ферранте хлеба или традиционных альтерских лепешек нечто то ли недопеченное, то ли недожаренное серовато-коричневого цвета. Ритен знал, что живой корабль его никогда не отравит, поэтому старался есть это «нечто», как привычную еду. Энди смотрела на кшаннские блюда с подозрением, но попробовать всё же решилась.

На вкус еда оказалась вполне себе съедобной, некоторые блюда даже вкусными.

– В следующий раз отыщу в запасах корабля блюда с Ферранты, – рассмеявшись, пообещал Ритен, всё время ужина исподволь наблюдавший за лицом Энди.

– Спасибо, – искренне поблагодарила она. – Сколько нам лететь?

– Думаю, примерно три стандартных месяца, – ответил Ритен, быстро отыскав в памяти живого корабля характеристики торгового флота Кшанны. – Погрузить тебя в криосон на это время? – спросил он, слегка направляя Энди к нужному решению.

Не мотаться же на самом деле всё это время по разным галактикам, только чтобы пассажирка ничего лишнего не заподозрила.

– Пожалуй, соглашусь. Только дня через два, хорошо? – протянула Энди, думая о том, что три месяца в замкнутом пространстве с этим мужчиной приведут только к излишне близкому знакомству и неприятностям в будущем, если догадки по поводу его происхождения верны. – Покажи мне корабль, пожалуйста. Кстати, а ты сам? Тоже будешь спать?

– Нет, – ответил Ритен. – Какое-то время буду бодрствовать. Потом тоже воспользуюсь криокапсулой. Мне нужно связаться с домом, подумать, что мы можем предложить колониям живой планеты. Проверить маршрут и системы корабля. Потом можно передать управление искину.

– Хорошо, – Энди кивнула, принимая эту версию. – Разбуди меня за сутки до прибытия, ладно?

– Договорились. Пойдем тогда, покажу, чем можно заняться на корабле.

Развлечения «Сиоланта» создала по последней моде Альянса. Ритен успел об этом пожалеть, поскольку Энди только уверилась в неправдоподобности его легенды. Правда, жалел недолго. Альтерцу было любопытно узнать, как коротали время в полете жители Альянса, ведь их корабли не развивали и пятой доли той скорости, на которой могли перемещаться бионические творения живой планеты.

«Сиоланта» постаралась: зона с иллюзиями, созданными цифровыми и нейронными технологиями Ферранты, обширная библиотека с голограммами разных изданий со всех уголков Альянса, несколько капсул для полного погружения в виртуальную реальность с сотнями разных программ от простеньких «стрелялок-бегалок» до любых видов интима, нашлись даже барная стойка с роботом-барменом и танцпол. Палубой ниже располагался тренажерный зал и огромный бассейн, дно которого изображало открытый космос.

Энди рассматривала всё это богатство с широко распахнутыми глазами и постоянно напоминала себе, что рот стоит держать закрытым, чтобы не выдать нечто типа: «И ты всё ещё утверждаешь, что обычный торговец с Кшанны? Ну-ну. Тогда называй меня шкваррой (*мелкий грызун, обитающий на Ферранте. Вредитель и чрезвычайно глупое создание – прим. автора)». По приблизительным подсчетам Энди такой кораблик стоил от пятидесяти до восьмидесяти миллионов кредитов, хотя внешне и не представлял из себя ничего особенного.

«Это ты ещё не знаешь всей правды о корабле, – подумал Ритен. – Стоимость «Сиоланты» ни в каких кредитах не измеришь».

Двое стандартных суток пролетели для альтерца незаметно, хоть порой и превращались в настоящую пытку. Энди оказалась приятной собеседницей. За десять лет работы на инфоканал она успела побывать почти на тридцати планетах, много знала, умела интересно рассказать даже о самом скучном, хотя это и не удивительно для профессии журналиста. Хорошего журналиста. В то же время, лишней болтовней она не напрягала, тонко чувствовала момент, когда нужно помолчать или дать высказаться собеседнику.

Рядом с ней Ритен часто забывал о конечной цели путешествия в Альянс. С Энди было легко разговаривать, развлекаться, просто читать в тишине, чувствуя её присутствие неподалеку, даже готовить вместе.

Но её мысли иногда… слишком яркие и порочные, слишком совпадавшие с его собственными желаниями выматывали борьбой с этими самыми желаниями. Ритену часто приходилось стоять под ледяным душем, чтобы хоть немного понизить градус желания прижать эту женщину к ближайшей поверхности – неважно, горизонтальной или вертикальной, – и заняться сексом, таким же безудержным, как и в фантазиях обоих.

Чтобы отвлечься от этих опасных желаний, он иногда осторожно расспрашивал Энди о детстве. Обычно она отделывалась какими-то общими фразами и широко известными фактами, но во время очередного разговора нехотя призналась, что плохо помнит детство и юность из-за случившейся одиннадцать стандартных лет назад аварии. Столкнулись два флайта, в одном из которых летела Энди с родителями. Из девяти гуманоидов каким-то чудом выжила только пятнадцатилетняя девушка, но потеряла память. Она утверждала, что воспоминания иногда возвращались несвязными обрывками.

Ритен и хотел бы в это верить, но понимал, что скорее всего так действовал ментальный блок. Выдавал обрывки обезличенной информации, когда кто-то пытался копнуть глубже. Энди тема прошлого была неприятна, и альтерец старался лишний раз её не затрагивать. Пусть потом умелые менталисты разбираются там, где он своим вмешательством может только навредить.

Двое суток прошло как-то слишком быстро, но договор есть договор, и Ритен помог Энди устроиться в имитации криокапсулы и погрузил её в глубокий сон. «Сиоланта» сообщила, что выход из гипер-тоннеля состоится через стандартный час и семь минут. Что ж, у Энди оставалось несколько часов на сон. Потом её нужно разбудить, и ещё сутки кружить по галактике, запутывая следы, чтобы журналистка не смогла потом найти путь к колониям Альтерры самостоятельно.

Живая планета собственные координаты меняла постоянно, но с колониями дело обстояло сложнее. Их так просто в пространстве и времени не переместишь – слишком большие и нецелесообразные расходы силы. Поэтому координаты колоний не менялись. Эти четыре планеты для Альянса находились на таких «задворках», что никого особо и не интересовали. Во всяком случае так было до восстановления Альтерры. Ритену, да и большинству разумных альтерцев, хотелось, чтобы так оставалось и впредь. Он искренне надеялся, что в этом могло помочь содержимое памяти Энди.