Читать книгу Фонарщик - Мария Камминз - Страница 7

Был ненастный вечер. Герти у окна поджидала возвращения Трумана. Она чисто одета, волосы причесаны, лицо и руки тщательно умыты. Девочка совсем поправилась. Хотя она все еще худенькая и бледная, но ее обычный несчастный вид уступил место счастливому и даже несколько гордому выражению. Возле нее на подоконнике лежала толстая и красивая кошка – мать ее несчастного любимца.

Послышался глухой шум в стене. Старый дом был очень удобен для крыс, и они временами устраивали в нем настоящие пиршества. Казалось, камин рушится. Герти не боялась, она слишком часто слышала этот шум у Нэн Грант. Но кошка насторожилась и была готова ринуться в бой. Наверное, ни одна боевая лошадь так не воодушевлялась при трубных звуках, как эта почтенная кошка, заслышавшая своих неприятелей.

– Сиди спокойно, кисонька, – сказала Герти, – оставь крыс в покое. Знаешь, надо быть умницей и ждать, пока придет дядя Тру.

Герти с гордостью оглядела комнату, затем влезла на подоконник, откуда можно было видеть двор и входящего фонарщика, но его еще не было.

Она взяла кошку на руки, оправила платье, с гордостью взглянула на свои чулки и башмаки и запаслась терпением.

Никогда еще старик так не запаздывал. Наконец – когда уже совсем стемнело – послышались его шаги. Но несмотря на все свое нетерпение Герти не бросилась бежать, как обычно, навстречу дяде, она ждала его, а когда услышала, что он вышел из чулана, где оставлял свою лестницу и тряпку, спряталась за дверь. Несомненно, она готовила ему какой-то сюрприз. Кошка, которая не была посвящена в тайну, выбежала навстречу Тру и стала тереться головой о ноги своего хозяина – это было ее обычное приветствие.

– Ну, что, усатая, – сказал Труман, погладив ее, – а где же моя девочка?

Тут из-за двери выпрыгнула Герти и, весело улыбаясь, предстала перед фонарщиком.

– Да какая же ты нарядная! – воскликнул Труман, поднимая ее на руки. – И кто же это тебя так причесал? Ну, ты теперь совсем хоть куда, просто красавица!

– Это миссис Салливан меня одела и причесала, а еще… Да что же, дядя, разве ты не видишь?

Труман окинул взором комнату. Его восхищение даже превзошло ожидания девочки. Да и немудрено: его квартира стала неузнаваемой.

До Герти ни одна женщина не хозяйничала здесь. Тру жил один и сам убирал или, вернее, не убирал вовсе. Редко когда и подметал-то, а чтобы хорошенько убрать – это ему, конечно, и в голову не приходило. Пыль и копоть покрывали стекла, и хотя в комнате было два окна, но они давали немного света. По углам висела паутина, под решеткой камина лежала куча пепла и мусора, мебель была расставлена как попало, а кровать, которую соорудил себе Тру за время болезни Герти, и разные вещи, необходимые больной, еще больше увеличили беспорядок.

А миссис Салливан была сама чистота. У нее в квартире все блестело, на ее скромном платье никогда не было ни пятнышка. Одежда отца и сына тоже всегда носила следы ее забот. Маленькая и худенькая, она была энергичнее многих сильных и здоровых и искренне жалела людей, лишенных домашнего ухода.

До болезни Герти она никогда не заглядывала к соседу. Но увидев, в каком хаосе он живет, она решила, как только Герти поправится, вместе с ней заняться уборкой и чисткой комнаты Трумана. Она всегда считала, что чистота и опрятность необходимы каждому человеку.

Однажды Герти стояла в коридоре и украдкой заглядывала сквозь полуоткрытую дверь в комнату миссис Салливан.

– Заходи, Герти, – сказала соседка, увидев ее, – не бойся, подойди ко мне. Посмотри, что я глажу, – это твое платье. Теперь все твои платья готовы. Ты рада, что у тебя все новое?

– О да, тетя. Все это будет храниться у меня?

– Конечно!

– Но куда же я их положу? В нашей комнате совсем нет места.

– Часть ты наденешь, а остальному мы уж как-нибудь найдем местечко.

– А какая у вас большая комната!

– Ваша комната точь-в-точь такая же.

– О, наша комната совсем не похожа на вашу! У вас тут нет постели, стулья стоят у стены, стол блестит, пол чистый, а камин совсем новый. И солнышко так хорошо светит в окна! А у нас так тесно… Сегодня дядя Тру чуть не упал, споткнувшись о щипцы. Говорит, повернуться негде!

– Где же эти щипцы лежали?

– Где-то на полу, тетя.

– Это для них не место. Если бы ваша комната была прибрана, она была бы такая же, как моя.

– А постели-то куда деть?

– Я уже думала об этом. У вас рядом с комнатой есть чуланчик. Там отлично поместятся кровать и стул, а то и два. Вот тебе и комната.

– Вот было бы чудесно-то! Тогда дядя Тру мог бы спать на своей кровати, а я там, на полу.

– Почему на полу? У меня есть кроватка, на которой спал Вилли, когда жил дома. Я дам ее тебе, а ты будешь все у себя держать в порядке.

– О, конечно! Вот только справлюсь ли? Ведь я ничего не умею…

– Тебя не учили, дитя мое! Но девочка в восемь лет может многое делать, если только она терпелива и старательна.

– Ну, а что именно?

– Ты могла бы каждый день подметать комнату, постилать постели, накрывать на стол, поджаривать хлеб к чаю, мыть тарелки. Кто-нибудь тебе всегда поможет. Поначалу будет трудно, но понемножку выучишься и станешь хорошей маленькой хозяйкой!

– О, я так хотела бы помогать дяде Тру!

– Сперва надо все прибрать и хорошенько вымыть. Если бы я была уверена, что мистер Флинт не будет против, я пригласила бы Кейти помочь нам; общими силами мы привели бы комнату в порядок.

– А кто эта Кейти?

– Это дочь соседки, Мак-Карти. Мистер Флинт колет им дрова и оказывает много разных услуг; за это они стирают ему белье, но они не могут оплатить и половины того, что он для них сделал. Кейти – хорошая девушка, она будет очень рада когда-нибудь поработать для него. Я спрошу ее.

– Она придет завтра?

– Может быть.

– Хорошо, если бы она пришла завтра. Завтра дядя Тру будет занят весь день: он будет перевозить уголь.

– Очень хорошо, я попрошу Кейти прийти завтра.

Кейти пришла. Комнату вымыли, выскоблили, все прибрали. Герти одели во все новое, а остальные ее вещи сложили в чемоданчик.

Конечно, помощь Герти была не такой уж большой, обошлись бы и без нее. Но она не подозревала об этом и старалась изо всех сил.

Герти показала Труману, как удобно расставили мебель и как просторно стало в комнате.

– Вот так раз! – только и смог сказать добрый старик.

Для Герти этот день – благодаря радости дядюшки Тру – остался памятным на всю жизнь: она впервые узнала счастье, которое дает сознание, что ты можешь порадовать кого-нибудь.

Труман уселся перед камином, который тоже был вычищен и блестел почти так же, как у миссис Салливан. Весело потирая озябшие руки и грея их перед огнем, он осматривал свое жилище и любовался Герти. По совету миссис Салливан девочка накрыла на стол и собиралась поджарить хлеб к ужину. На нижней полке шкафа уже стояла тарелка с аккуратно нарезанными ломтиками хлеба; на верхней полке была установлена вымытая и вычищенная посуда, и Герти, стоя на стуле, доставала оттуда чашки и блюдечки.

Труман, глядя на нее, думал: «Славная женщина, эта миссис Салливан! Как она это все хорошо устроила! А Герти! Это радость моя, мое истинное счастье!..»