Читать книгу Чертог Белой Ночи - Мария Казанцева - Страница 9

Реальность обрушилась на него мучительным пробуждением, возвращая сознание в мрачно-серый мир света. Он попытался встать с дивана, но смог лишь приподняться. Каждое движение сопровождалось сильной волной боли. Голова раскалывалась, а повязка на лбу напоминала о том, что ночной кошмар был на самом деле. Первые сорок восемь часов на службе, к которой он готовился несколько лет, чуть не стали для него последними.

Преодолевая резь во всем теле, он встал и, шатаясь, дошёл к раковине в ванной. Сняв повязку, он наклонил голову под струю холодной воды. Прохлада на время успокоила боль в почти затянувшейся ране. Макс умылся и надел чистую форму, а потом вернулся в гостиную и взял со стола цепочку с серебряными крыльями. Намотав её на запястье, он переместился.

На его памяти главный холл Цитадели никогда не был таким людным. Здесь собрались представители чуть ли не всех стран Европейского Магического Совета: от стражей Востока в монашеских одеждах до британской гвардии в зелёной форме и белых медвежьих шапках. Одни с тревогой что-то обсуждали на незнакомом ему языке, другие получали приказы от старших хранителей и исчезали в столпах яркого света.

Он поднялся по высокой винтовой лестнице на самый верх одной из башен Цитадели, где располагался Магистрат. Через стеклянную крышу сюда проникало гораздо больше света. Стены из белого мрамора украшали барельефы больших райских птиц в цветущем саду, а колонны оплетали ветки деревьев. У широких резных дверей зала советов собралась толпа хранителей, и Макс разглядел в ней Мортена.

– Смотрите-ка, живее всех живых, – раздался его громкий голос, а на бородатом лице показалась довольная улыбка.

Норвежец попытался хлопнуть Макса по плечу, но он увернулся, заставив друга улыбнуться ещё шире.

– Есть какие-нибудь новости?

– Никаких, – ответил Мортен. – Уже час стоим тут, как курсанты.

Прошёл ещё час, прежде чем звуковой барьер был снят, и старые двери широко открылись. К толпе вышла небольшая группа, среди которой было несколько старших хранителей и маг Магистрата в белой мантии. Макс пытался разглядеть других членов совета, но оказалось, что все уже отбыли.

– От лица городского Магистрата и Европейского Магического Совета я сообщаю, что в результате длительных переговоров мы не пришли к единому мнению относительно решения проблемы с неизвестной нам стихией, появившейся в Чертоге Ночи несколько дней назад, – начал представитель совета. – Мы понесли огромные потери и не готовы и дальше рисковать, продолжая слепую борьбу. Однако на этом этапе было решено укреплять магический барьер столицы. Наши самые сильные маги уже работают с его защитным полем, и мы надеемся, что они смогут дать нам достаточно времени, чтобы справиться со сложившейся ситуацией и эвакуировать жителей города.

Он помолчал, ожидая, пока поднявшийся в толпе гул утихнет, а потом продолжил:

– Я также прошу вас проявить гостеприимство и принять помощь, которую так любезно предоставили нам другие страны, отправив в Петербург своих стражей. Непростая ситуация с тремя мировыми столицами, магическая активность которых никак не контролируется на глобальном уровне, привела к надвигающейся катастрофе. Перед её лицом нам придётся объединиться, и тогда мы выстоим. Теперь я прошу всех возвращаться к службе. – С этими словами он поспешно удалился с глаз толпы в сопровождении помощников.

– Самые сильные маги? – Этот вопрос и так звучал во всей толпе, но Макс всё равно его повторил.

– Пыль в глаза, – отмахнулся Мортен. – Никто уже больше века не может ничего сделать с барьером Чертога.

– Очевидно, что настолько же сильные маги, какие сотворили Чертог Ночи, уже не рождаются, – согласился Макс, – но разве никто не способен усилить его барьер?

– Не знаю, – признался Мортен, и его обыкновенно добродушное лицо помрачнело. – Но одно точно: скоро в подземельях станет так опасно, что все крысы ринутся наверх.

– Эй, Макс! – окликнул его голос Ани, а сама напарница быстро оказалась рядом, протиснувшись к нему сквозь расходящуюся толпу. – В лечебном крыле мне сказали, что тебя еле живого отправили домой. Как ты?

– Да пустяки. Я уже в норме, – соврал он. – Просто получил вчера пару приветственных ударов по морде и кирпичом по голове. Ерунда.

Аня попыталась улыбнуться, зная, что именно этого он и добивался, но улыбка вышла грустная, и тогда она снова заговорила:

– Моего бывшего наставника назначили смотрителем Рейна. Похоже, что уже вечером его заключат.

До этого момента Макс был уверен, что больше никогда не вспомнит про Дэна. В конце концов все его поступки пришли к справедливому и логичному завершению. Однако он удивился, что решение приняли так скоро, особенно учитывая, как долго его не могли поймать.

– Сколько? – выражая минимум интереса, всё-таки спросил он.

– При нём ничего не нашли, но сопротивление при аресте и данные Сферы за последние годы не дали ему легко отделаться. Шесть лет в изоляционном измерении первого уровня с возможностью изменения срока, – ответил ему Мортен.

– Шесть на первом уровне? – Поддельное безразличие дало брешь, позволив негодованию вырваться наружу. – Он застрелил мага на складе. За это сажают в тройку минимум на пятнадцать!

– Это случилось в Чертоге, где Сфера ничего не видит. Рядом не было даже патрульных дронов, а во время ареста при Рейне не было оружия, кроме артефактных колец и… – объяснял Мортен, но Макс остановил его, выставив ладонь, давая понять, что продолжать не нужно.

– Не доказано, – закончил он сам.

Мортен кивнул. Эти слова заставили его передумать, и Макс решил, что должен всё-таки увидеть Дэна перед заключением, хоть ему этого совершенно не хотелось.

На пути через мост, ведущий из Цитадели в корпус хранителей, порывы западного ветра предвещали бурю. Тёмные тучи рисовали мрачные холмистые пейзажи, простирающиеся над чернеющей Невой. Опоры моста, который упирался в круглый корпус, парящий над неспокойной рекой, в виде арок возвышались на несколько десятков метров над водой. Корпус служил командным пунктом хранителей, их тренировочной площадкой, а также базой изоляционных камер, в которых держали осуждённых преступников перед заточением в капсулах.

Оказавшись у камеры Дэна, Макс наконец осознал, что прошло слишком много времени. Всё, что он мог сказать ему сейчас, не имело смысла, но так или иначе он был единственным, кто пришёл к нему перед заключением, а значит, был последним, с кем ему удастся поговорить в ближайшие шесть лет.

– Всё-таки совесть замучила тебя настолько, что ты пришёл? – Голос Дэна раздался из тени камеры, а потом он показался, ступая в тусклый луч света, падающий из коридора. Его опухшую челюсть и щёку скрывала повязка. – Каково это осознавать, что первым преступником, которого ты посадишь, будет родной брат?

Макс не сразу нашёл что ответить. Может, потому, что поступки и решения, которые каждый из них принял на своём пути, сделали их совершенно чужими, а может, потому, что его удивило, как Дэн спокойно принял свою судьбу. В его глазах не появилось того тяжёлого и безысходного взгляда, который поражает каждого, попавшего в эти камеры. Казалось, что он с достоинством принял происходящее и просто ждёт, когда наказание вступит в силу.

– Как ни странно, мне действительно жаль, что это был именно я, – признался Макс. – Но я бы сделал это снова и снова, если бы потребовалось.

– И почему твои слова меня не удивляют? Ах да, вспомнил: хрупкое равновесие и прочая чушь, которой ты слепо следуешь. Надеюсь, что теперь ты будешь спать спокойнее, засадив меня сюда и укрепив равновесие двух миров.

– Чтобы не оказаться здесь, тебе нужно было повзрослеть и идти дальше, когда проснулась магия, но вместо этого ты скатился в такое дерьмо, из которого чистым уже не выйти. Не надо винить меня в своих преступлениях.

В холодных и безразличных глазах брата разгорелась ненависть. Он подошёл к решётке и издевательски переспросил:

– Говоришь, тебе жаль? Мне насрать.

– Я рад, что с этим мы всё выяснили. Теперь расскажешь, что делал в тоннелях вчера?

– Всё то, за что оказался здесь.

– Можешь сколько угодно острить, но я уверен, что ты там появился не случайно. Если тебе известно, что происходит, помоги успеть сделать хоть что-то.

– В следующий раз постараюсь бить тебя по голове не так сильно. Напомни-ка, с какой такой стати мне, – расставляя интонации, медленно говорил брат, – помогать тебе?

– С той самой, что эта хреновина внизу камня на камне не оставит от Чертога, а потом и от всего города. – Голос Макса стал жёстче. – Какого чёрта ты там делал? Кто дал тебе тот свёрток? Что там должно было быть?

– У меня тоже есть принципы. Я не знаю, что должно было быть внутри свёртка, и уж точно не собираюсь рассказывать тебе, где его получил. Можешь вернуться в Чертог и попытаться это выяснить сам, если духу хватит, – ответил брат и полностью скрылся в тени камеры.