Читать книгу Хочу тебя себе - Маша Малиновская - Страница 7

Игнат

– Тебя хочет видеть отец, Игнат.

Поднимаю глаза на отцовскую шестёрку. Откуда он их таких убогих берёт? Кусок дерьма какой-то, даже на роже написано.

– Он знает, где меня искать.

Молчит.

Не знает, как сказать, чтобы остаться целым и невредимым.

– Он просил тебя приехать. Планируется важная встреча с партнёрами.

– Передай ему, что мне похер.

Шестёрка сглатывает, дёрнув кадыком, как трусливый заяц, и переводит взгляд на топор у меня в руках.

– Красивый? – подмигиваю, приподнимая топор. – Мозаичный дамаск с никелем, морёный граб. Авторский. Ерёмой зовут. Нравится?

– Н-нравится, – кивает дёргано, но взгляд от топора не отводит.

– Пода-арок, – тяну, проворачивая рукоять в ладони, наслаждаясь гладкостью дерева.

Лежит как влитой. А летит-то как чётко.

Короткий свист, и новый топор входит режущей кромкой в косяк двери, пролетая прямо возле тупой башки папочкиного посыльного. Тот дёргается, а мне становится смешно.

Сколько этот кусок дрожащего дерьма протянет в нашем мире?

Что его вообще привело на службу к такому ублюдку, как мой папаша? Романтики криминальной захотелось или бабла решил заработать? Сидел бы себе где-нибудь на рынке, торговал шаурмой, беды бы не знал. А тут же шлёпнут. Рожей не вышел в этой сфере крутиться.

– Скажи папочке, – встаю с кресла и расстёгиваю пуговицу на джинсах, – что я занят. Если соскучился – пусть тащит сюда свой белоснежный зад.

Придурок вздрагивает и пугливо озирается, когда я начинаю снимать штаны.

Дебил.

– Вали, – киваю ему на дверь, возле которой сиротливо продолжает торчать мой новый топор.

Чуваку повторять несколько раз не надо. Ещё разок дёрнув по-заячьи кадыком, он сбривается за дверь, в которую тут же входит блондинка.

Без единого слова она опускается на колени и начинает делать то, зачем её позвали. Я прикрываю глаза, позволяя ей отсосать лишнее напряжение.

А оно однозначно скопилось.

По причине весьма неожиданной.

Как там её?

Варя.

Сжимаю волосы шлюхи, когда оргазм накатывает, и кончаю сучке в глотку. Она сглатывает, не поморщившись, а потом поднимает на меня глаза.

Блядские.

Неинтересно.

– Проваливай.

Она растворяется так же тихо, как и вошла, а я натягиваю штаны обратно.

В квартире тишина. Она звенит в ушах, проникает в кожу, давит на грудь. Но мне нравится. Она как затишье перед бурей. Затишье, которое я сам могу разорвать, когда захочу.

Я прохаживаюсь по комнате. Новый топор всё ещё торчит в косяке. Держится идеально, как и было задумано. Провожу пальцем по рукояти, оценивая баланс. Надо будет купить ещё один. Или лучше два.

Поворачиваюсь к стеклянной стене, открывающий вид на этот город. Ночь уже окутала его, залила густой тьмой. Свет фонарей размывается в лёгком тумане, как будто даже воздух здесь слишком грязный, чтобы быть прозрачным. С улицы доносится шум машин, лай собаки.

Варя

Я замечаю, как её имя крутится у меня в голове уже не первый час.

Смешно, но оно цепляет. Простое, короткое, как будто нарочно придумано, чтобы звучать так… чисто. И оттого контраст сильнее. Она чужая в этом мире, я это понял сразу.

Мир хищников не для таких, как она. Слишком мягкая. Слишком простая. Она смотрит на тебя глазами, в которых ещё есть свет, и ты понимаешь – хочешь раздавить этот свет. Или… оставить себе.

Я помню её взгляд на пешеходном переходе. Она тогда смотрела на меня, как на чудовище.

Правильно смотрела.

Только я не уверен, боится ли она чудовищ на самом деле. Скорее, она просто не знает, что с ними делать.

Это даже забавно.

Я прохожусь к бару, наливаю виски. Жёсткий, обжигающий вкус. Он режет горло, оставляет горечь, но в этом есть что-то правильное. Как наказание за собственные мысли.

Чёрт. Почему именно она?

Эти мысли мне чужды. Обычно я не интересуюсь такими, как эта девчонка. Весь этот страх, вся эта мягкость – бесполезны. Меня привлекают те, кто знает, куда попал, и кто готов за это платить.

Но Варя другая. Её мягкость… какая-то живая. Её страх не притворный, не напускной, чтобы впечатлить. Он настоящий. Осязаемый.

И от этого хочется ещё больше его чувствовать.

Она не знает, как быть с такими, как я, но в этом-то и суть. Я решаю за неё. Я всегда решаю. И в её случае всё будет так же.

Я чувствую её шаги, её нерешительность, её страх. Она бежит, а я знаю, что будет дальше. Не потому, что уверен в своих силах, а потому что так устроен мир. Такие, как она, не убегают от таких, как я.

Не могут убежать. Им не удаётся.

Я возвращаюсь к креслу, ставлю стакан на стол и снова беру топор. Пальцы скользят по рукояти. Морёный граб. Никаких изъянов. Всё на своём месте.

Ровно так же, как будет с ней, если я решу.

А я уже решил.

Беру телефон и набираю номер.

– Привези её.