Читать книгу Эфир: Пробуждение - Max Gael Martin - Страница 5

Посадочная площадка комплекса «Дискавери»37 Нового Вашингтона сияла.

До блеска отмытая и отполированная «Аврора», современный кастомизированный самолёт с гибридным двигателем, ожидала своих важных пассажиров.

Летательные аппараты типа «вертикал круиз» считались самыми безопасными и комфортабельными на то время, и поэтому именно этот класс пользовался спросом в Белом Дворце38.

Полуденное солнце раскалялось в безоблачном небе. С «Авроры» спустился трап, и несколько андроидов AXIS складывали вещи в грузовой отсек. От яркого солнца они пускали солнечных зайчиков, отражая их тут и там своими зеркальными частями тел. Казалось, они торопились.

На посадочном участке показался мобиль «Ситроен» голубого цвета. Из него вышли госпожа представитель Оливия Мэнсон, Карл Доновар, заместитель министра обороны, двое личных телохранителей и генеральный секретарь – Джонатан Уоллес. Они подходили к площадке и обсуждали предстоящий полет в Евразию39.

Представитель была весьма скромно одета: чёрный глянцевый костюм, юбка с продольной белой полосой сбоку и короткая старомодная причёска – каре «Неопласт».40 Сорокалетняя женщина размахивала веером, высказывая своё недовольство погодой. Она оживлённо разговаривала с заместителем министра обороны – представительным мрачным мужчиной того же возраста, небольшого роста.

Он был так же старомодно одет: чёрный костюм-тройка, чёрные лакированные оксфорды. Седые волосы покрывали голову, нос с крупной горбинкой разделял крупные серые глаза. Морщины на лбу, строгие скулы, аристократичный острый подбородок. Тонкие губы сжаты в привычной серьёзной гримасе, в отличие от секретаря.

Тот особенно выделялся среди них, он шёл и без умолку что-то рассказывал, поддерживая разговор. Молодой, в модном смокинге из перламутровой симпатической41 кожи, подвижный, чёрный. Белая нанорубашка и красный, идеально фиксированный галстук. Телохранители также были одеты в переливающиеся костюмы, только нейтральных тёмно-серых тонов. Группа приблизилась к «Авроре».

Самолёт расправил сложенные крылья и стал напоминать большой наконечник стрелы. Его белый окрас был почти зеркален и отражал в себе небо и облака.

Безликий андроид AXIS, личный стюард представителя, принимал пассажиров на борт. Протягивая свою чёрную руку Оливии Мэнсон, он поприветствовал её. Оливия не обратила внимание на учтивость андроида и скорее с неподдельным отвращением вошла внутрь.

Пилот объявил, что готов к взлёту. Сверкая белой металлической спиной, андроид-штурман закрыл двери. Свита расположилась в салоне, и самолёт взлетел.

Пристёгиваться было не обязательно, так как аппараты типа «вертикал круиз» поднимались вертикально и набирали скорость постепенно, по требованию, стабилизируя давление в салоне. Небольшой салон на десять человек выглядел просторно. Абсолютно белое матовое покрытие стен обшивки сочеталось с глянцевыми панелями разделителей, пола, спинок подвижных кресел, обитых серой кожей. Длинный деловой мультимедийный столик продольно делил салон пополам. «Аврора» набрала скорость и отправилась на восток.

Карл Доновар, усевшись в кресло у иллюминатора, недовольно поправил брюки и рукава. Он повертел на левой руке ретрочасы из белого золота и включил прозрачный смарт-браслет. Окно приветствия встретило его белым цветом, а затем появилась новостная лента, которую Карл поспешно пролистал, после чего взглянул на Оливию.

Мэнсон, поправив причёску, положила ногу на ногу. Вздохнув, она довольно подмигнула секретарю. Проверяя свой внешний вид смарт-браслетом, отсканировала лицо. Часть тонального крема была нанесена немного некорректно, потому что иногда она приводила себя в порядок сама. И смарт указал на незначительный изъян. После исправлений, убедившись, что всё в порядке, и снова поправив причёску, Оливия удовлетворённо причмокнула.

Джонатан Уоллес, улыбаясь в предвкушении чего-то хорошего, разложил на стол ценные бумаги из компактного кейса, который носил с собой. Он сел у левого борта, так же, как и заместитель секдэфа42, только позади.

Стол подсветил каждый лист бумаги и выделил красным цветом наиболее важные документы. Телохранители сидели рядом с Оливией, угрюмо нависая с обеих сторон по правому борту с другого конца стола.

– Мальчики, – вдруг сказала Оливия, быстро похлопывая маленькими тёмными глазами, – расслабьтесь, разрешаю. Только давайте без формальностей – это дело ИИ. Давайте расслабимся, полагаю, время ленча?

Уоллес сразу же выпрямился и ловким движением рук собрал все бумаги в стопку и вложил их в папку. На его темнокожем лице появилась довольная улыбка.

– Верно, время три четверти, а мы всё ещё не уделили время завтраку, госпожа, – ответил он и кивнул Карлу.

Карл щёлкнул пальцем, и в салон вбежал стюард. Поняв всё без слов, он уже было развернулся.

– Что вы предпочтёте на аперитив43, Мэнсон? – спросил Карл, останавливая жестом стюарда. – Уоллес?

– Мой дядя когда-то выращивал виноград в округе Уэйн, но он был пригоден только для… – начал Джонатан, но Доновар его перебил.

– Как насчёт «А-Вояж Novline»44 из «Города братской любви»? – он кивнул стюарду и торопливо окинул взглядом секретаря. – Оно сухое, белое, думаю, подойдёт нам по всем канонам.

И он достал серебристую бутыль из мини-бара, который аккуратно, но почти молниеносно прикатил стюард.

– Когда-то я мог бы поспорить, что буду пить такое, – продолжил Карл и улыбнулся Джонатану. – Всему своё время, приятель. А время Уэйна давно вышло вместе с его мятежными нравами.

Карл налил себе бокал.

Оливия молча смотрела на это представление, затем произнесла:

– Господи, Карл, уйми свой пыл, дорогой. Среди нас есть ценители и старого доброго вермута «Аливари». С каких пор ты поменял мнение об округе?

Карл застыл с бокалом в руке, он не решился ответить, потому что не хотел вспоминать, как сносил его при постройке «Дискавери». Уоллес, потянувшись к бару, достал вермут и ананасовый мартини.

– Действительно, довольно неприятных воспоминаний, – сказал он, отпив глоток. – Рано или поздно останется только наш, новый мир.

Он поинтересовался последним важным документом. Мэнсон поспешно ответила:

– Не беспокойся об этом, я всё просканировала и знаю, что делать. Давайте всё-таки отдохнём. За эти два часа нам стоит собраться с мыслями и дать мозгу покой.

Карл, смакуя своё синтетическое вино, откинулся в кресле.

– Госпожа, я всё равно не могу так. Я привык к напряжённой работе, – произнёс он.

– Это потому что ты пренебрегаешь технологиями больше, чем пытаешься это показать. Твоё вино в данный момент не аргумент. Неважно, что его изобрёл какой-то андроид из Филадельфии.

Оливия принялась за еду, только что разложенную стюардом.

– Как я вижу, ты терзаешь себя из-за состояния жены. Я права?

Карл только угрюмо промолчал. Он смотрел на госпожу представителя некоторое время, по его рукам заметно прошла дрожь. Осушив содержимое, резко вернул бокал на стол.

– Вы же не думаете, что я согласилась просто так выпить с вами по дороге? Посмотрите на себя! – Оливия слегка возмутилась. – На наших плечах зарождается план нового грандиозного проекта. Но на нас висят старые принципы, ценности систем, с которыми уже давно нужно попрощаться раз и навсегда.

Она глотнула ещё разок.

– Карл, Джонатан, вы нужны мне как никогда. Никто не знает, что будет завтра. Мы должны убедить Союз Восточного Полушария объединиться с нами. Мы должны быть полны энергии и дерзновений, чтобы дать нужный толчок. А вы, я смотрю, озабочены своими периферийными проблемами.

– Я оставил свои проблемы позади, дело не в них, мэм, – сказал проникшийся её тревогой Джонатан. – Просто не уверен, что всё будет настолько гладко, как хотелось бы.

После того как он всё это проговорил, Оливия поднялась:

– Мы все имеем право на сомнения, но этого нам ни в коем случае допускать нельзя. Даже несмотря на не совсем позитивные расчёты интеллекта.

– А что, если не выйдет? – вдруг резко гаркнул Карл и тоже встал. – Что будет, если всё пойдёт не так? – он со стуком поставил ещё один осушённый пустой бокал на стол и вновь наполнил его.

– Отпусти эту проблему, Карл, пожалуйста, хотя бы на миг, – постаралась сказать как можно мягче Оливия. – Если у нас выйдет, то, когда Объект запустится – всё изменится. Тогда, возможно, мы избавимся от этой заразы.

– Хорошо, Оливия. Учту. Я стараюсь как могу, – Карл сел обратно, машинально подгибая брюки в коленях.

На экране монитора показывали интерактивные новости. Уоллес включил звук.

«Йеллоустонский вулкан после нескольких десятилетий спячки снова пробудился. Как вы видите в этой прямой трансляции, уже начались выбросы гигантских клубов дыма», – говорил голос за кадром.

Оливия провела пальцем перед глазами и переключила канал.

«Всё больше и больше фиксируется точек выбросов нескольких пробуждённых вулканов по всему земному шару. Это начинает беспокоить все Союзы мира. Что же будет дальше? Что повлечёт за собой редкое, ужасно грандиозное, одновременное извержение нескольких вулканов?

Мы пригласили на интервью нашего персонального эксперта по вулканологии, бывшего сотрудника канала CNN, прокомментировать эту ситуацию.

– Что вы думаете по этому поводу, Заир?

– Поначалу вспышки двух пробудившихся вулканов на Андах показались нам простой случайностью, – заговорил вулканолог. – А теперь мы понимаем, как ошибались. К сожалению, никто, даже в свете нынешнего развития современного прогнозирования, не сможет с точностью определить дальнейший исход событий.

Мужчина с большими усами и бородой, кажется, был напуган, в его лицо бил порыв ветра.

– Почему вы так считаете? – спросил андроида корреспондент.

– Десять лет назад, когда затопило Нью-Йорк, никто и предположить не мог, что такое может случиться. Это прискорбно, нам остаётся только надеяться на лучшее, – он запнулся, но продолжил: – Я думаю, наши технологии ещё слабы. Никто не сможет тягаться с величайшими силами природы. Никто! – заключил он.

Оливия выключила звук. К тому времени кадры репортажа сменили на съёмки эвакуации людей из потенциально опасных регионов.

– У нас мало времени, – сказала она. – Бедные люди даже не знают, что их, возможно, ждёт.

– Думаете, что наши источники более достоверны? – спросил её со спокойным видом Джонатан, вытирая рот салфеткой.

– Теперь они дают нам преимущество, по крайней мере, – ответила она. – Боюсь представить, что будет, если Объект оправдает ожидания.

– Не всё так уж и плохо. Если и будут землетрясения, то незначительные. Если значительные – «Дискавери» должен выстоять, – уверил Уоллес.

– А что, если не выйдет, чёрт возьми?! – воскликнул Карл. – Предположим, они не пойдут на уступки. Что тогда?

– Да что с тобой сегодня такое?! Прошу тебя, успокойся, Доновар, – сказала представитель. – Если не выйдет, я сообщу секдэфу, что нужно делать, а твоей задачей будет выполнить его поручение. Она махнула рукой, и экран потух.

– У меня плохое предчувствие, – пояснил Карл. – Мне порой кажется, что напряжение в моей голове никогда не стихнет.

Он посмотрел на Джонатана настолько яростным взглядом, что тот поперхнулся и замер.

– Нам не стоит устраивать выяснение отношений в момент, когда мы на пороге становления Мирового Правительства, – произнесла Оливия. – Это совершенно новая система, с новыми закономерностями, свойствами. Совершенно другой расклад. Но как мы собираемся создать её, если не сходимся во мнениях, не жертвуем собой? Это ошибка наших предков и родителей. Посмотрите, к чему всё это привело. Мы должны изменить мир. Всю систему. И кстати, Карл… если ты и дальше планируешь продвигаться по карьерной лестнице, то тебе стоит воспользоваться интеллектом45. Я лично позабочусь об этом. За этим будущее.

Карл усмехнулся. Да, она имеет право говорить так сейчас. Но, увы, не все законы так работают, вне зависимости от того, жертвуешь ли ты собой или нет. Оливия пренебрегла правилом дижестива, в отличие от Карла, и продолжила:

– Насколько я знаю, ты ценитель всего, что касается новинок. Ты окружил себя технологиями, у тебя вырос выдающийся сын, возможно, он и изменит мир. Но почему ты до сих пор не используешь нейросеть? Твои возраст и мировоззрение не в счёт. Если ты с нами, то обязан принять «Скарабея» для того, чтобы в будущем не наломать дров.

Карл вытер пот со лба. Он знал, что все эти нравоучения неспроста. Оливии нужна поддержка, и не только банально моральная.

– Я ещё не настолько стар, чтобы не уделять внимания ближнему, – тихо сказал он в ответ, смотря ей в глаза.

«Она поймёт», – решил он.

– Но вот Мелина часто не в себе… порой я начинаю задумываться, что уже нет смысла продолжать. Но я надеюсь, – с оттенком отчаяния добавил он.

– Не сходите с дистанции. Вам не кажется, что вам постоянно кажется? – сказал Джонатан и подмигнул Карлу.

– Если бы у тебя был личный «Скарабей», то ты бы не был таким эмоциональным. Не теряя рассудок, несмотря ни на что, ты бы просто двигался вперёд.

Оливия Мэнсон попросила стюарда наполнить бокал, но Карл опередил его. Кажется, она поняла его манёвр, скромно улыбнулась, но молчать не стала. Продолжила, поднимая руку:

– Господа, я не хочу снова всё потерять. Америка… всеми нами любимая бывшая Пенсильвания… – Оливия остановилась. Казалось, она вот-вот заплачет, но этого не произошло. – С этого штата, нашего штата, не только для Америки, но и для всего мира, когда-то начиналась вся эта бессмысленная гонка46. Если мы ничего не изменим, то… тут всё и закончится. У нас уже сейчас нет ничего, она пуста. Вся надежда на проект «Надежда» и Объект. Я не допущу ещё трагедий, подобных затоплению Вашингтона, Флориды, Лос-Анджелеса. Мы построим новые безопасные города и всё восстановим, отбросив лишнее. Таяние ледников, загрязнение воздуха и замусоривание планеты можно исправить, нужно только терпение. А сделать это нам будет несложно, потому что мы всегда были на шаг впереди.

Все поникли в раздумьях. Карл закрыл глаза и попытался представить себе лучший мир, каким он его себе воображал – без лишних ртов и полоумных. Но он не мог. Эти придурки никогда не успокоятся. У его сына было больше шансов расставить все точки над «и».

Евразию, казалось, обходили все беды. Город спасало расположение в центре материка, на месте когда-то существующего Казахстана. Город Евразия был центром Союза Восточного Полушария, и всё самое важное в последние годы происходило именно там.

Ожидалось заседание Совета Круглого Стола47.

Представитель Союза, Глава Союза Восточного Полушария, сидел немного выше других особ. Остальные места были заняты гостями из Союза Западного Полушария48 – Оливией Мэнсон, региональным представителем Пенсильвании и Королевой Монреальской, Луизой. Главу Союза Восточного Полушария окружали региональные представители Уральского, одноимённого Иерусалимского, Индокитайского, Имперского, а также Африканского и Австралийского регионов.

Огромный зал с высоким, почти невидимым потолком и огромным столом вмещал около трёх сотен человек, не считая охраны и членов СМИ. Множество голосов, шум переполняли помещение.

На этот раз, Совет Круглого Стола был собран по инициативе Главы СЗП. Но сам лично на мероприятии он показаться не рискнул. Предстоявшая дискуссия посвящалась проекту «Надежда».

Приготовления к началу заседания завершались. Оливия Мэнсон, Джонатан Уоллес, Карл Доновар и члены Монреальской Монархии расположились на своих местах в противоположном конце стола, напротив Главы СВП.

Когда все участники расселись, был произведён специальный сигнал о начале, и Глава СВП, Вэйшенг Вэй торжественно заговорил:

– Рад приветствовать всех уважаемых членов Союзов, представителей СЗП, наших инициаторов на Втором Совете Круглого Стола!

Все захлопотали, поднимаясь со своих мест, кланяясь и кивая.

– Кажется, русские будут против, я что-то уловил с их рядов, – прошептал на ухо Карлу Джонатан.

Карл кивнул в знак согласия, поправил костюм, предварительно заглянув в смарт-браслет.

– Мир требует перемен! – громко произнёс Вэйшенг Вэй, он выглядел грозным и невозмутимым. – Многие из наших регионов признают это. Но обсуждать всю серьёзность положения дел в официальной обстановке до этих пор не желали, за неумением считать обстановку настолько критичной.

«Чёртов восточный менталитет», – подумал Карл и недовольно заёрзал на стуле.

– Многие из нас настроены на исход Совета весьма отрицательно. Но… – продолжил Глава.

В зале прокатился рокот возмущения.

Вэйшенг жестом поднятой руки приказал всем успокоиться.

– Прежде чем мы будем отстаивать наше истинное и односторонне объективное мнение, прошу всех выслушать основную идею представителей СЗП. Надеюсь, они смогут убедить нас в обратном.

Затем повернулся в пол-оборота и обратился к Мэнсон:

– Прошу вас…

Оливия Мэнсон поднялась. Она была уверенно настроена, и казалось, что ни одна эмоция не способна помешать её выдержанной самодисциплине.

– Наш проект, – не спеша начала она, – имеет название «Надежда» неспроста. Все мы по обоюдному согласию собрались здесь вживую, в максимально неформальном и закрытом формате. И это, если честно – впечатляет.

Вы видите, насколько обострилась общая ситуация. Ситуация с экологией первым отголоском горя уже тревожно прозвенела, но мы пропустили её ещё в первом десятилетии. Но не мы в этом виноваты. К примеру, 2016 год – далеко не начало отсчёта таймера замедленной бомбы. Все это началось с эпохи появления ископаемого топлива, когда стартовал бурный рост индустриализации. За весь двадцатый век это стало до мозга костей легитимно.

Да, мы не смогли бы без этого жить, да, мы построили капиталистическое Море Морей. И оно породило ужасных монстров. Это стало началом бесчисленных войн, началось бесконечное и бессмысленное соперничество.

Увы, вот и настал тот самый момент, когда вся эта эра подходит к концу.

Переводя дыхание, она остановилась.

Зал на удивление внимательно слушал, и Оливия продолжила:

– Мы улучшили ситуацию на рынке, несмотря на автоматизацию, стабилизировали финансовый коллапс. Мы достигли, несмотря на разногласия, глобальных результатов по созданию общего экономического пространства. Побороли мятежи, терроризм, наладили контакты со всеми возможными единомышленниками.

Казалось, обрели стабильность, общность. Но я знаю, что ещё не все воспринимают наши действия должным образом и с благодарностью. Сейчас не буду вдаваться в подробности, из-за чего мы остались раздроблёнными по две стороны.

Итак, после всего того, что сделали, мы забыли о нашем доме, который в течение стольких столетий так жестоко эксплуатировали. Думаю, не нужно быть дураком, чтобы не заметить, как наш дом стал нестабильным. Наш слишком тесный мир стал рушиться, но мы по-прежнему не замечаем, насколько сильно продолжаем ему вредить.

Все эти катастрофы, которые настигли нас десять лет назад, заставили задуматься об этом. Эпидемии антарктической иглы49 не было бы, если бы не глобальное потепление. Таяние семидесяти процентов льда полюсов с вытекающими отсюда последствиями в виде наводнений и бедствий. Эпидемии унесли жизни более трёх миллиардов человек, и не стоит напоминать, насколько это прискорбно, господа.

Мы до сих пор не можем найти корректный метод лечения, антивирус от этой погибельной заразы.

Её прервали, это был представитель Имперского региона, Сяо Ли Пинь.

– Уважаемая Оливия Мэнсон, мы прекрасно осведомлены, но не совсем понятно, что в данном случае вы хотите предложить. Не разводите демагогию. Если вы о вреде экологии, то мы уже давно отказались от ископаемых источников энергии и полностью перешли на возобновляемые. Или это всего лишь томительное вступление?

– Извините, – резко вставила Оливия – пожалуйста, имейте терпение и дослушайте до конца… Ну, что ж…

Она осмотрелась, выпила воды и продолжила:

– Я перехожу к делу, никого не утомляя, собственно к самой идее проекта «Надежда».

Она бросила неодобрительный взгляд на Сяо.

– С момента скачка в развитии ИИ, машинного обучения, технологий за последние тридцать лет мы достигли небывалых высот. AXIS – самостоятельная сеть, андроиды есть уже у каждого пятого человека, и поэтому я и наши учёные считаем, что пришло время внедрять GMLM50-модули в широкое потребление. Довольно ограниченных тестов, разве вы не видите потенциала во внедрении Скарабея в широкие массы?

Но проблема в том, что мы уже сейчас вынуждены ограничивать их. Возникает вопрос – зачем? Зачем, когда мы можем дать им волю в развитии? Человеческий мозг изначально был идеальной средой. Так давайте продвигаться дальше! Вы решаете проблемы касательно контроля общества, когда есть возможность контролировать внедрённую сеть всего лишь одним Объектом, но об этом позже.

Давайте спросим себя, для чего мы это делаем? Что нам мешает? Чего мы боимся?

– Мы живые люди, госпожа представитель, не водите вокруг да около. Всё созданное нами, конечно, является благом, но мы не должны полностью отказываться от нашего естественного интеллекта, разума. Я так понимаю, это имеет для вас важное значение в данный момент? – возразил представитель Уральского подрегиона.

Оливия выпрямилась.

– Я с вами солидарна, но ещё раз повторю и вам – будьте терпеливы. Как я вижу, мы до сих пор пытаемся прийти к единому видению…

– Ну, так что вы предлагаете? Вы считаете, что будет Вторая Волна? – перебил её со смехом представитель Австралийского региона, толстый и бородатый мужчина.

– Поймите, – со вздохом продолжила Оливия, – я просто пытаюсь плавно ввести вас в курс дела. Всё то, чего мы достигли, – рушится уже сегодня.

Все структуры, законы, всё ещё создаются нами, людьми. И мы пытаемся контролировать всё это, поскольку мы люди, и создатели, и разрушители собственных порядков.

Но почему с таким уровнем развития технологий мы не позволяем AXIS улучшить нашу систему? Почему мы всё ещё тормозим прогресс? Почему мы не рассматриваем внедрение модулей на законодательном уровне? Я сейчас не только про народ, я сейчас и про нас.

Потому что мы, правительственные органы, должны располагать точными расчётами и данными моментально, не прибегая к помощи внешних источников. Удобнее, гораздо практичнее будет и нам ощутить весь потенциал хотя бы как минимум стоковой нейросети. Возможно, тогда бы мы решились избавиться от всех наших проблем.

Не стоит этого бояться. Вы сами понимаете, как нестабильно работает наша система в руках старомодных, эгоистичных, подверженных свойственным нам, людям, ошибкам, – инициаторов. На каждое новое ведомство всегда будет находиться другое, новое, которое будет работать против первого.

– Вынужден не согласиться, дорогая миссис Мэнсон, – рявкнул представитель Экватора Увэс Габмэ. – Если быть честным, и при наличии, и при отсутствии прогресса выраженный положительный результат мы никогда не ощущали. До соединения Африки с СВП мы, как Чёрный континент, так и остались бы навсегда чёрными в истории. Я думаю, все ваши старания в плане глобализации только усугубили положение нашего населения. С этой стороны стена, разделяющая Союзы, предотвращает все ваши попытки выжать из нас последние соки.

У Карла дёрнулось веко, но он сдержался с мыслью: «Давай-давай, подлей масла в огонь, жалкая подстилка».

– Поняла ваш намёк, Увэс, я именно об этом и говорю, но, конечно, не в таком свете, – продолжила Оливия. – Я пытаюсь предложить план по изменению системы кардинальным образом, так, чтобы больше никогда и никого не дискриминировать. Возможно, что это будет самым важным событием в истории человечества.

Всё это прошлое, разве вы не считаете, что пора прекратить совершать эти ошибки, эти пережитки прошлого? Мы изжили самих себя.

Доверие, человеческий фактор – это тоже пережиток прошлого. Эта кажущаяся стабильность всегда порождала нестабильность. Законы за законами, постановления за постановлениями, но мы не поспеваем за собственным же ростом. Почему бы нам не ввести каким-либо образом, не без участия людей, разумеется, ИИ в систему управления?

В зале заседаний заморгал свет. Вроде бы ничего необычного на первый взгляд, но это как минимум прибавило драматичности. Это выглядело явно как намёк, как знак свыше.

– Отец Небесный, да что у них не так с резервным питанием? – проворчал Карл. – Нонсенс.

Надлежащие службы занялись этим вопросом, и через пару минут проблема была разрешена, позволив продолжить заседание.

– Итак, – сказала Оливия. – То, что мы хотим предложить, проект «Надежда», заключается в том, что мы с вами, два Союза, объединимся.

В свете развития последних Объектов мы наконец можем представить и свой образец. Вы сейчас поймёте, почему мы должны это сделать.

Наш Объект является одновременно квантовым Суперкомпьютером и саморазвивающимся независимым квантовым ИИ. Доказательства его работоспособности можно видеть по тому, как был построен Новый Вашингтон и обновлённый «Дискавери».

Чтобы наглядно соизмерить его производительность и мощь, нам, к сожалению, нечего противопоставить. Мы знаем, что многие регионы шли в этом же направлении, но так и не могли добиться наилучших результатов.

Мы решили интегрировать его, Объект, в новую систему управления, но опять же не без участия нас с вами, людей.

С вами или без вас, в данный момент мы продолжим этим заниматься.

– Так-так, – вмешался Вэйшенг Вэй. – Мы ждём визуального доказательства, – он махнул кому-то рукой.

– Конечно, – ответила Мэнсон и провела пальцем в воздухе. На всей поверхности стола появилась голографическая трёхмерная карта Нового Вашингтона, где в центре округлой формы города с увеличением была показана центральная точка – «Ядро».

Кто-то заметил, что город по своей проектировке напоминал концепт идеи «Венера», придуманный одним футурологом-долгожителем51 двадцатого и двадцать первого веков. Также участникам понравилось кодовое рабочее название Объекта – Зверь52.

На самом деле сходство с «Венерой» было поверхностным, так как «Ядро» представляло собой комплекс, состоящий из малых и гигантских пирамид с одной исполинской центральной – конусовидной, простирающейся высоко вверх. Остальные строения располагались по кругу от центра пирамид, образуя ряды колец.

Каждое кольцо было специализировано по улучшенным стандартам логистики. Город в целом и был кругом, но разбит на несколько секторов, отвечающих за ту или иную функцию.

– Более наглядный пример, – добавил Джонатан Уоллес, – мы можем продемонстрировать с помощью специализированных компактов Зверя – автоблоков.53 По вашему согласию, мы можем предоставить вам опытные образцы в любой из городов СВП в ближайшее время.

Затем был показан подробный список функций автоблоков и Объекта, дана информация о его ёмкости, примерной пропускной способности, совершенстве, в примерах автоматизированного управления городом, таких элементов, как множественные формы правления, инфраструктура, ресурсоёмкость и её мониторинг. Предсказание точных изменений в климате, основной принцип взаимодействия со Зверем в симбиозе с человеком и многое другое. Вычислительная реакция компонентов Зверя, суммарно относительно всего вышеперечисленного, могла осуществляться одновременно и почти мгновенно.

– Прошу также заметить, что решение всех нынешних проблем и составление плана развития, реконструкции всех систем займёт по времени около месяца, – довольно заключил Уоллес.

Сразу после этого несколько рядов, включая представителей регионов Империи и Аделаиды, поднялись с громогласными недовольными репликами:

– Это возмутительно!

– Это угроза! – яростно кричал кто-то.

– У нас есть свои Объекты, и мы никому ничего не навязываем! – продолжали другие.

– Это очередные уловки, попытка посадить нас на крючок! С алчными намерениями они попросту хотят стереть границу! – дополняли другие.

Некоторые даже вышли со своих мест, другие угрожающе начали размахивать руками в сторону представителей СЗП, пренебрегая международным языком.

Вэйшенг Вэй не вытерпел и снова поднял руку. В зале сразу стало тише.

– Да, это тоже меня не устраивает, понимаю ваши опасения, но поймите… Раз уж они пришли сами и просят нашей поддержки… – у него появилась одышка. – Вспомните всё то, что она сейчас говорила. Возможно, это шанс для всех нас, возможно, что это наконец свершилось. Я согласен, нет никакой гарантии того, что этот Объект, как и все остальные предыдущие, не окажется просто пустышкой. Признайте это.

Глава был вынужден прерваться и воспользоваться грапсом.54

– Предлагаю создать Мировую Комиссию по Исследованию Зверя, если все ожидания оправдаются, то мы примем соответствующие условия. С этого же момента начинаем комплектацию. Завтра мы отправим её параллельно вместе с делегацией СЗП в Новый Вашингтон.

Вэйшенг расслабил галстук, вытер выступивший пот, раскрыл ворот рубашки и удовлетворённо похлопал себя по животу. – Хотя что-то мне не верится, что мы придём к окончательному единению.

Он повернулся к западным гостям:

– Добро пожаловать в СВП, – с ухмылкой продолжил он, – но не забывайте, что вы в гостях. Посмотрите на них, – он указал рукой на возмущённых имперцев. – Я не буду говорить, что может случиться с нашими и без того не лучшими отношениями в случае отрицательного заключения Комиссии.

Заседатели более-менее успокоились, но в их глазах всё ещё горела возрастающая ненависть.

Соглашение было принято, шумные региональные представители согласились на предложенное условие, и Совет благополучно завершился.

Настроение было воистину паршивым. Вся эта тяжёлая дискуссия очень сильно вымотала представителей СЗП. Это им ещё удалось довольно быстро их убедить. Они остановились в гостинице «Скифия».

Карла терзали сомнения, он был не в себе. Ему нужно было спешить, и он покинул апартаменты.

Его ожидал человек из Frozen Island Company55, и поэтому Карл направился к нему, напрямик в лабораторию.

Его жена, Мелина болела антарктической иглой, причём тяжёлой «красной веткой», и уже несколько лет не вставала с постели. Эта пагуба настигла её в рабочем отпуске 2035 года во время Первой Волны56.

А ведь он говорил, что ей не следует индульгировать в своей печали к матери. Дело в том, что, как и многие другие города после наводнения, Нью-Йорк было уже не вернуть. Её мать оставалась там, когда всё случилось. Когда Мелина поняла, что никто не имел шансов выжить, она погрязла в сильнейшей депрессии.

Всё бы ничего, если бы она не стала ездить к затопленным границам «Залива Смерти». Не трудно догадаться что произошло потом. Гадость, которая попала в Мировой океан, отравила треть существ и заразила при этом людей, распространившись по всему свету. Так появился неизлечимый вирус, поражающий деятельность мозга – антарктическая игла. Если симптомы не ослаблять, то тело выходило из строя, но это было бы лишь временной ремиссией перед настоящим кошмаром.

Этого он боялся больше всего. Он не хотел её терять. Он так жалел, что вовремя не уследил за ней.

«Чёртова карьера. Как я ошибался».

Знакомые из лаборатории предложили помощь. Конечно, это было нелегально, но его полномочия позволяли подобные манипуляции.

Он уже давно никого не спрашивал о правильности своих поступков.

Автомобиль довёз его до компании на окраине города и высадил.

В просторном холле Карла встретил молодой человек со шрамами на лице, всклокоченной шевелюрой и пустым взглядом. Он был в медицинском халате.

– Добрый день, Ланс. У вас всё готово?

– Несомненно.

Они прошли в специализированный морозильный зал, где стояли дьюары и криокапсулы. Последние были похожи на колбы, их было семь, в каждой из них еле виднелись люди.

– В рамках нашего проекта и нашей договорённости, – быстро начал Ланс, – я предоставлю вам в дорогу моего специалиста Сэдэо По, он достаточно квалифицирован в этом деле. Когда вы отбываете?

– Завтра утром, – ответил Карл. – Хорошо, я согласен.

– Отлично, особенно после того, как вы помогли нам тогда выудить одну из технологий конкурента, основанную на GLMN RBS57, помните? Мы с великой радостью отплатим вам. Благодаря вам, мы создали новую модернизацию шлема HELM, neural synch module.58 Полагаю, что за нами будущее. Вы знаете, что Оливия уже предложила нам работу?

– Что вы имеете в виду?

– После того, как будет создана Мировая Комиссия, возможно, нас задействуют в вашем главном проекте.

– Не может быть… – Карл слегка смутился, но он знал, что такая вероятность не исключена. – «Откуда она знала, что я»…

– Всё может быть, это как минимум логично, – улыбнулся Ланс, – но у нас всё ещё есть время на раздумья.

– Поясните, что значит логично? Оливия…

– Насколько я понял, по её словам, ваш Объект нуждается во внешнем модуле, который позволит с большой точностью взаимодействовать с ним.

– Значит, я помог вам встать на ещё одну карьерную ступеньку выше? Разве мой сын…

– Ваш сын уже передал Оливии, что как раз-таки наш модуль, возможно, идеальное решение для него.

– Хорошо, – Карл успокоил себя тем, что как бы он ни хотел, за сыном ему уже не уследить. – Будь что будет, давайте приступим к делу.

– Отлично, – Маковецких указал на все имеющиеся прототипы. – Но при соответствующих условиях.

– Напомни, пожалуйста, просто в прошлый раз ты говорил о другом агенте.

– Вы соглашаетесь оформить сделку на том условии, что вы официально будете перевозить один прототип для вашего сына, чтобы никто не заподозрил неладного. Одного вы и в самом деле предоставите сыну, а второго нелегально оставите себе с Сэдэо, под вашу ответственность. Он как раз-таки займётся вашей женой и при необходимости выходит прототип. Мы передали Винсенту, что очень рады участвовать в рамках Зверя и этот прототип будет пробным тестовым вариантом для нашей технологии шлема. Винсент понимает, что протестировать систему следует с участием человека. А этот кусок мяса как раз сгодится, – Ланс указал на человека в капсуле под номером 1.

– Почему именно он? – спросил Карл, вглядываясь в окошечко капсулы.

– По нашим данным, у него самый короткий срок хранения из всех семерых, плюс он более стабилен и практически не требует частого ухода.

– Самое вкусное детям… – тихо вздохнул Карл. – А что достанется мне?

Ланс прошёлся у ряда капсул, почёсывая подбородок.

– Они все чем-то хороши. Выбирайте любого.

Карл прошёлся вслед за ним и осмотрел каждого. Его поразило то, что в капсуле под номером 4 была совсем маленькая девочка, лет десяти или двенадцати. Она была так притягательна внешне, что Карл немного замедлился.

Он всегда хотел дочь, но… ему достался сын. Которого он сейчас почти не видит. Не подавая вида, он сложил руки за спину и прошёлся ещё раз.

Номер 1 был неплох как на вид, так и по показателям, но он был нужен для теста сыну. Самому ему прототип нужен только частично, для возможной выработки антидота из тела. Нынешние, общедоступные доноры были уже так или иначе заражены, все люди, даже если и не болели, то имели в себе нулевые споры.59 А для выработки антидота такой ресурс, как изолированный, стерильный человек, – был бесценным. Его радовала мысль, что он смог бы с Мелиной воспитать её потом, после всего, как собственную дочь. Если, конечно, у того чокнутого дока всё получится. Он не знал. Но шанс-то ведь есть, верно?

– Эти люди – ценный ресурс, – будто читая мысли, Маковецких нарушил ход его мыслей. – Но мы не зря держали их в этом же состоянии столько времени. Кажется, мы нашли им применение, и мы благодарны вам. С вашим Зверем мы сможем использовать их потенциал на полную мощность и пробудить самых нестабильных из них с его помощью. Вы имеете запасной план?

– Ты сейчас о моей жене? И напомню, Зверь не мой, а работа Винсента.

– Да, именно о супруге.

– Если ничего не выйдет, я буду ждать прогресса Винса, вашего прогресса. Рано или поздно мы убьём эту иглу.

– Спасибо за то, что понимаете. Если не выйдет, дайте Сэдэо волю, пусть пробудит прототип, а жену поместите в капсулу до этих, наших с вами, лучших времён, – улыбаясь, сказал Ланс.

– Я прекрасно понимаю, на что иду, – сухо подтвердил Карл. – Благодарю за то, что ввёл меня в курс дел.

Он остановился.

– А что мне делать с этим вашим Сэдэо потом? После того, как он восстановит прототип?

– Думаю, что к тому времени ваш сын перенаправит нас в Новый Вашингтон или, быть может, выкупит. В любом случае мы уже переберёмся к вам. Тогда мы просто заберём его обратно. Вы выбрали?

Карл некоторое время колебался.

«Но почему? Почему я медлю?»

– Я выбираю эту, – он указал на девочку под номером 4.

– Замечательный выбор. Хотя каждый из них имеет уникальный мозг, но она – лучшее. Её мозг деградировал меньше остальных. Только учтите, она нуждается в постепенном выводе из комы. Я дам все необходимые указания По и изолирую прототип перед отправкой. А ваш сын знает об этом?

– Нет. Ничего не скажу, по крайней мере сейчас. Он слишком озабочен Объектом и своим дружком. Но по приезду домой я избавлюсь от него. Студент EDS, медик. Парень возомнил себя целителем и думает, что сможет разработать антидот. Он посещает мой дом по просьбе Винсента каждую неделю. Поначалу я и вправду думал, что парень гениальный, но чуда не происходит. Пора прекращать этот маскарад.

Ланс понимающе кивнул.

– Очень рад за вас и ваш проект, – поблагодарил его Карл и пожал руку.

Невозмутимо отстраняясь от темы, он всё же решил спросить:

– Что ты думаешь насчёт Соглашения?

– Не уверен, что буду корректен. Мне кажется, что япошки так просто не пожмут ручонки, – ответил Ланс, провожая Карла к выходу.

– Насчёт япошек не переживай. У меня всегда есть для них парочка сюрпризов. Не захотят говорить, заставлю петь. Раз они на это напрашиваются.

На площади у лаборатории, на большом проекционном экране показывали новости о том, что несколько крупнейших городов обоих Союзов мира имеют шанс восстановить свои экономические взаимоотношения, как это было решено на закрытом Совете Круглого Стола.

Автономные криокапсулы №1 и №4 были успешно погружены на борт «Авроры».

На следующий день делегация СЗП взялa курс обратно. Экстренно сформированная Мировая Комиссия вылетела следом. На половине дороги домой – произошло ЭТО. То, чего никто не ожидал.

Вся электроника самолёта внезапно вышла из строя.

Из кабины пилота послышались крики и брань. Пилот старался максимально спокойно предупредить о переводе на ручное управление, но его голос дрожал и ему все же не удалось сдержаться.

– Что происходит? – спросила Оливия.

Все были встревожены. Пропала связь, в салоне стало непривычно без мелькающего монитора, подсвеченного интерьера, и только свет из иллюминаторов освещал салон.

Карл был на взводе. Он был ответственен, возможно, за самый ценный груз, который он когда-либо перевозил. А тут такое. И этот агент, кажется, тоже боится. Конечно. Умереть в случае сбоя и падения самолёта было бы очень глупо. В такое время и в самой безопасной модели самолётов из всех. И резервного питания будто нет.

– Я никогда не летал на ручном управлении! Я не умею! – признался пилот, и самолёт тут же пошёл креном вниз.

– Кто принимал его на работу? – гаркнул Карл и, падая, выругался, хватаясь за перегородки.

В это же мгновение пилота заменил штурман-андроид.

– Что, мать вашу, это значит? – красный от негодования Карл взобрался в кабину пилота. – Когда вернёмся домой, а мы вернёмся, я обязательно покажу тебе то, что не умею делать я.

Молчаливые телохранители впервые заговорили между собой. Пилот занял место штурмана и вжался в кресло. Самолёт выровнялся.

– Сфера и вся связь отключились, – сообщил штурман AXIS. – Приходится лететь на топливе, так как контакты батареи повреждены, резервное питание неисправно.

– Что могло произойти? – спросила Оливия.

– Электромагнитное излучение Солнца. Сейчас фиксируется комплекс вспышек небывалой силы. Но не переживайте, мы и наша сеть всё ещё стабильны.

– Всё ещё стабильны? Речь не только о нашем самолёте? – спросил Карл, возвращаясь на своё место.

– Только сеть AXIS сейчас активна. Да, во всём мире. И это ещё не всё, боюсь, что я не решусь сказать вам это… – продолжал штурман.

– Что-что? Не может быть! – крикнул Уоллес, глядя в окно, – посмотрите сюда.

Все примкнули к иллюминаторам.

Над тем местом, где они летели, внизу прогремели взрывы. Город под ними воспылал тысячами огней и стремительно заполнялся скопом дыма.

– Это что, какая-то атака? – поразился Карл. – Что это за город?

Никто не мог ответить. Все застыли и просто смотрели…

Оливия заметалась в панике, и телохранители усадили её в кресло. Стюард попытался успокоить её и принёс воды.

– Моя нейросеть отключилась, – всхлипывая, проговорила она, – Возможно Скарабей… Ах ты, ты сукин сын! – она вдруг вскочила и бросилась на стюарда. – Отвечай мне, живо, что тут происходит? Что? – телохранители снова усадили её в кресло.

– У вас есть все доступные протоколы информации благодаря нам! Вся наша сделка… Надеюсь, теперь они поняли. Отвечай же мне!

Но стюард внезапно словно завис в одном положении, и Оливии осталось только разрыдаться. Что она и сделала.

Карл подошёл к ней и обнял.

– Штурман в порядке? – спросил Уоллес.

Карл снова заглянул в кабину, только не отходя от друга.

– В порядке. Это только стюард завис. Чёрт бы его побрал.

– Всё наше Соглашение… мы облажались… – сквозь слезы Оливия пыталась что-то договорить.

– Ещё неизвестно, что творится у нас, если ты об этом. Я не думаю, что всё настолько плохо, – пытаясь утешить её, сказал Карл. – Наверняка это лишь локальная авария в системе.

Джонатан прижался к стене самолёта и схватился за голову, будто что-то осознав.

– Авария? Вы в своём уме? – Уоллес начал заикаться, и телохранители пристегнули его.

Сэдэо дал что-то Уоллесу, и тот сразу успокоился. Карл ещё раз заглянул в кабину пилота.

– Я в порядке. Не могу говорить, поэтому гружу данные стюарду. Всё плохо, – ответил штурман, оборачиваясь.

– Будапешт, – тихо произнёс Сэдэо По.

– Что, извини? – спросил Карл.

– Это Будапешт. Я был здесь и поэтому помню, – ответил агент и разложил кресло заснувшему Джонатану.

– Что с ним? – поинтересовалась, приходя в себя, Оливия.

– У него сильный шок, я дал ему успокоительное, и он уснул. У таких людей так бывает, – пояснил японец.

– Я могу задействовать эти стены через себя и показать полный обзор, – внезапно включился стюард и подошёл к стене боковой обшивки салона. Он быстро дотронулся рукой до специальной панели под велюром и вставил палец в одно из отверстий.

– Лучше докладывай, что случилось! – выпалил Карл и прошёл в кабину пилота. – Пока ты будешь нам показывать виды огня и пепла, ты на хрен разрядишься. Да чтоб тебя…

В этот момент вся поверхность самолёта стала прозрачной, открывая панорамные виды.

Клубы дыма, горящие дома и гигантская воронка неизвестного происхождения до самого горизонта говорили о неизбежности.

– Будапешт около получаса назад был поражён взрывом Такамака «ОЗ-1», – пояснил стюард. – Цепная реакция взрывов продолжается по всему городу до сих пор. Всё это вызвано мощным землетрясением с рекордной интенсивностью и магнитудой около двадцати баллов по шкале Рихтера. Возможно, вся Европа была задета сериями толчков из этого сектора. Около пятнадцати секунд было достаточно, чтобы привести мир в хаос.

Все извергающиеся вулканы продолжают проявлять активность, и они с этим связаны. Сначала это расценивалось как частичные толчки. Но такие же серии толчков фиксируются на всех континентах в данный момент. Возможно, это самое сильное землетрясение в истории человечества.

Все молча смотрели на горевшие руины. Стюард продолжил:

– Кроме этого, в момент сбоя электроники отключились все сети, кроме нашей, и этому виной магнитные бури.

– Я же сказала, что мы облажались, – повторила Оливия. – Это конец. Двадцать баллов… Возможно, это Вторая Волна…

– Ты сейчас ведь не шутишь, верно?! – запинаясь, заорал Карл. – Это невозможно! Это какой-то абсурд! Никогда не было и быть не может землетрясений такой силы! И почему всё так внезапно? Вам не кажется это странным?

Он не выдержал и ударил кулаком о стену. Оливия вновь зарыдала.

– К чёрту, всё в тартарары! – кричал Карл. – Это немыслимо!

Оставалось только надеяться, что «Дискавери» выстоит. Он будет благодарен Боно пожизненно, если так. Если «Ядро» повредится, то от Америки ничего не останется. Окончательно.

Он снова ударил стену и разбил кулак в кровь. Телохранители попытались успокоить его.

– И вы идите к чёрту, безмозглые кретины, я в порядке! – размахивая руками, он оттолкнул одного из них. – Уволю всех к чёртовой матери!

– Теперь-то наша «новоиспечённая» Мировая Комиссия точно не изменит курса. И не думаю, что у СВП теперь есть выбор, – сказал Уоллес, уже в полудрёме.

– Пусть делают что хотят, – проворчал Доновар. – Надеюсь, их корыто не рухнет в океан. Лететь ещё прилично. Лучше спи, неженка.

Включился свет. Стюард отошёл от панели.

– Поздравляю, электрочасть и резервное питание частично восстановлены, а вспышки на Солнце поутихли.

– Иди к чёрту, – отозвался в ответ Доновар. – Не верю я тебе. Мир крошится на куски.

Сэдэо подал Оливии воды и успокоительное, после некоторых попыток она всё же согласилась.

– Так или иначе, мне кажется, Комиссия всё одобрит, – сказал Уоллес.

– Они не то чтобы одобрят… – заметил Карл. – Они запляшут под нашу дудку.

Появилась сеть, и включился экран. Но он ничего не транслировал.

– Наконец-то.

В этот момент на его смарт-браслет позвонил сын.

Дрожащими руками он по привычке искал допотопный смартфон, но потом вспомнил, что ещё пару дней назад заменил его браслетом по просьбе Мэнсон. Он достал iVision60 из нагрудного кармана, надел его, коснулся указательным пальцем у виска и принял связь.

– Да, я слушаю тебя, у вас всё в порядке?

Изображение сына зависло в самом начале.

– Насчёт нас не беспокойся, до нас дошли в основном только бури, – голос Винсента был приглушённым и расстроенным. – У нас мало времени… будет новая буря…

В связь пробились помехи, и лицо Винсента слегка сдвинулось.

– Отец, м… – произнёс он и как бы намеренно умолк, запнувшись.

– Да? Говори же…

Связь начала прерываться.

– Мама погибла, – грубо и как-то по странному обвиняющим тоном сообщил тот и оборвал связь.

Карл попытался перезвонить, но тщетно, всё снова отключилось.