Читать книгу Эра войны. Эра легенд - Майкл Салливан - Страница 9

Брин хотела позвать на помощь, но влажная ладонь зажала ей рот. Когтистые пальцы стиснули запястья. Ее куда-то поволокли, лишь пятки бессильно стучали о холодный камень.

– Спокойно, не трепыхайся, – проскрежетал ей на ухо рэйо. – Ты теперь моя. Верну тебя обратно в кучу.

Обратно в кучу!

Брин не могла ни крикнуть, ни шевельнуться; она и дышала-то с трудом. Девушка попыталась лягнуть рэйо ногой, однако это ни к чему не привело. Превозмогая отвращение, она решила укусить руку, зажимавшую ей рот, но не смогла даже разомкнуть губы.

Мерзкая тварь продолжала что-то успокаивающе нашептывать ей на ухо. Впрочем, рэйо разговаривал вовсе не с Брин.

– Вот и славно, вот и славно. Ты теперь с нами. Вернем тебя обратно, обратно в кучу. Сейчас вернемся, я поем и наконец-то посплю.

Рэйо лизнул ее в щеку.

– Какое милое личико…

Брин проснулась. Сердце едва не выпрыгивало из груди. Что-то лежало на лице, затрудняя дыхание. Подушка!

Брин швырнула ее на пол.

– Глупость какая, – прошептала она в темноту, вся дрожа.

Приподнявшись на локтях, она несколько раз глубоко вздохнула, чтобы успокоиться. Рэйо давно мертв, а она лежит в своей постели, в симпатичном домике на улице Львиного Зева, в Малом Рэне. В окно лился лунный свет, освещая пол, стену и две кровати. Кровать Роан опять пустовала. Внизу громко храпела Падера.

Ночная рубашка намокла от пота. Брин передернуло, она поплотнее закуталась в одеяло.

«Это просто сон, – сказала бы мама. – Ложись-ка спать».

Но Брин твердо знала: если она уснет, рэйо вернется. Он всегда возвращается. Тварь поселилась в ее снах и убиралась прочь лишь с приходом утра. Целую неделю Брин прожила без кошмаров, а вот сегодня чудовище вернулось… Девушка перегнулась через край кровати и ткнула пальцем в упавшую подушку.

– Это все ты виновата.

Брин не привыкла к подушкам, ведь раньше она вообще не знала, что это такое: мешок, наполненный перьями, который полагается класть под голову, чтобы удобнее лежалось. Девушка вздохнула, нахмурилась и сложила руки на груди. В любом случае, глаз она больше не сомкнет. Поутру ей будет муторно, хотя тут уж ничего не поделаешь.

Брин спустила было ноги на пол, однако в последний миг передумала. Она перевернулась на живот и осторожно заглянула сперва под свою кровать, потом под кровать Роан. Никого. На нее нахлынули одновременно и раздражение, и облегчение. Вроде бы не маленькая уже, чтобы бояться темноты. Девушка встала и пошарила в поисках кожаного ранца. Она сама его сделала: обернула кусок козьей шкуры вокруг свитков пергамента и закрепила ремнями. На маленьком столике у кровати лежал пучок перьев. Поначалу Брин корябала значки на пергаменте, макая в чернила тростинку, потом обнаружила, что перья гораздо удобнее. Сотни людей занимались ощипыванием птиц, чтобы сделать оперение для стрел, и теперь по всему Алон-Ристу обрезанные перья валялись целыми кучами. Перо внутри полое и гораздо более прочное, чем тростинка. Благодаря Мойе у Брин были сотни таких перьев.

Девушка разложила пергаменты, перья и чернила на большом столе у окна. После долгой зимы у нее набралась внушительная стопка пергаментов. Примерно половину из них занял подробный перевод текстов с табличек, найденных в камере Древнего в Нэйте. Брин по-прежнему работала над их расшифровкой, однако, закончив переводить тексты о металлургии, необходимые для Роан, решила прерваться и записать недавние события, пока те не стерлись из памяти.

Получилось много.

Сперва Брин написала о своем детстве в Далль-Рэне – в основном, о родителях. Потом описала путешествие Персефоны в Нэйт. Она потратила много сил и вдохновения на то, чтобы изобличить гнома Гронбаха, изобразить его истинным воплощением зла и навеки запечатлеть историю его предательства. Затем приступила к описанию жизни в Алон-Ристе. Фрэи и рхуны уживались вместе как кошка с собакой, то же самое можно было сказать и про гула-рхунов с рхулин-рхунами. Периодически вспыхивали стычки, в результате которых уже погибло несколько человек. Персефона решила, пока не начались бунты, разделить племена. Наступившая зима немного охладила пыл враждующих сторон, но теперь, с приходом весны, страсти постепенно накалялись.

Брин собралась записать еще кое-что, раз уже все равно спать не придется, однако, прежде чем приступить к работе, подумала, что неплохо бы перечитать любимую запись – о том, как Гиларэбривн сожрал рэйо. Ночь выдалась холодной, поэтому девушка взяла с кровати одеяло и потянулась за лампой, как вдруг снаружи до нее донеслись голоса.

Кто это бродит тут посреди ночи?

Брин подошла к окну и прислушалась.

– Нет! Я запрещаю. Тебе вообще не следует здесь находиться, – тихо говорил кто-то по-рхунски.

– Есть хочу! – раздался хриплый шепот, прямо как из ночного кошмара.

Брин вздрогнула и отшатнулась.

– Я все устрою, как и раньше, с Джадой. Доверься мне. Разве я о тебе не заботился? Потерпи немного.

– Я и так долго жду. Я устал и хочу спать.

– Мы же договорились! Весна пришла, близится время. Но пока оно не настало, ты должен прятаться.

– Я их чую… их много. Дует южный ветер. Это с ума меня сводит!

– Осталось недолго, обещаю. Скоро сможешь убивать. А теперь возвращайся и не высовывайся, иначе нас обоих казнят.

Собрав всю свою храбрость, Брин приоткрыла окно и выглянула наружу. В бледном свете луны ей удалось увидеть лишь пару теней, исчезающих за углом. Содрогнувшись, девушка плотнее закуталась в одеяло.

Ранним утром Брин вышла на улицу. Двухэтажный беленый домик, в котором она жила, явно принадлежал не воину. Резная дверь, изразцы, полированные перила и клумбы, в которых уже проклюнулись первоцветы, – все говорило о том, что за домом некогда тщательно ухаживали. Брин было совестно здесь находиться, и за восемь месяцев она даже мебель не стала передвигать.

Персефона утверждала – они не завоеватели Алон-Риста, а союзники. Нифрон употреблял слово «освободители». И все же многие фрэи собрали вещи и ушли. Персефона не стала их удерживать. Холм Хухана, одно из самых красивых мест в городе, обезлюдел первым, и Персефона заполнила пустующие дома беженцами из Далль-Рэна; район получил название Малый Рэн.

Дом, в котором обитали Падера, Роан и Брин, считался одним из лучших на их улице. Другие дома были больше и красивее, но этот оказался уютнее всех. Брин не сомневалась, что они поселились там не случайно. Конечно, Персефона устроила бы их у себя в Кайпе, если бы того требовали дела или если бы она пожелала. Однако никому, включая саму Персефону, не нравилась холодная крепость, полная воинов-инстарья, настроенных недоброжелательно. В городе проживали в основном фрэйские женщины; рхунов они не привечали, но, по крайней мере, не проявляли свою неприязнь открыто.

За зиму Малый Рэн стал напоминать Далль-Рэн – словно тот умер и попал в Элисин. У колодца в центре площади собирались Арлина, пекарша Вив, Осень и другие женщины, а их мужья, как и все трудоспособные мужчины, учились обращаться с оружием и жили в крепости. Гиффорд остался в Малом Рэне, как и Тресса, Хэбет и Матиас Хэггер – слишком старый, чтобы подняться на холм. Падера первая назвала эту часть города Малым Рэном, вслед за ней удачное название подхватили все, включая Брин. Однако сегодня утром тихая улица показалась Брин зловещей.

Те двое стояли прямо здесь.

Девушка огляделась, пытаясь определить точное место, откуда слышались голоса ночных прохожих.

Они говорили не как люди.

Брин представила парочку рэйо под окном, и тут же поспешила избавиться от этой мысли.

А еще они говорили по-рхунски, а не по-фрэйски.

На цветочной клумбе, разбитой как раз под окном, недавно проклюнулись четыре слабых ростка. Теперь они оказались смяты и втоптаны в грязь. Брин наклонилась, чтобы получше разглядеть след, оставленный на почве.

– Что-то потеряла? – раздался у нее за спиной голос.

Девушка вздрогнула от неожиданности и, споткнувшись, едва не упала. Кто-то схватил ее за руку. Она в ужасе отшатнулась, еле удержавшись, чтобы не вскрикнуть. Ей показалось, рэйо пришел за ней.

– Прости, не хотел тебя напугать, – произнес молодой человек, выпуская ее руку.

– Нечего подкрадываться сзади, – огрызнулась Брин, и тут же пожалела о сказанном.

Она впервые заметила этого юношу на тренировочном дворе, мимо которого ходила каждый день с обедом для Роан. Роан вечно забывала поесть, поэтому Падера и Брин носили ей еду. Новобранцы практиковались в верхнем дворе перед кузницей, и парень был там всегда, и в снег, и дождь. В теплые деньки он снимал рубашку, и Брин радовалась, что он слишком увлечен своим занятием и не замечает, как она его разглядывает. Он был гибкий и мускулистый, но больше всего Брин привлекала его улыбка. Когда он бился со своим соперником, то все время улыбался, как будто готовился победить великана или дракона. В его широкой улыбке таилось нечто необузданное и дикое. Таким же был и Рэйт, когда первый раз появился в Далль-Рэне. Эти двое совершенно не походили на пахарей, пастухов или лесорубов.

Когда Брин впервые заметила юношу, он показался ей знакомым. В Тирре с Рэйтом и Малькольмом жил худосочный подросток, очень на него похожий. Один из немногих ее ровесников, потому-то Брин его и приметила. Еще он приходил вместе с Рэйтом на совет вождей. Однако парень, за которым Брин наблюдала на тренировочном дворе и который только что взял ее за руку, имел рост повыше, выглядел сильнее и шире в плечах. У него были буйная шевелюра, красивые темные глаза и молодая поросль на щеках и подбородке. На мальчике, которого она знала в Тирре, болтались грязные обноски. А этот юный воин носил длинную рубаху, туго перетянутую кожаным поясом с двумя мечами.

Постепенно нудная обязанность превратилась для Брин в вожделенное развлечение. Передав Роан ее обед, она задерживалась во дворе рядом с кузницей и наблюдала. Каждый день она надеялась, что юноша обратит на нее внимание, но он ни разу даже не взглянул в ее сторону. Возвращаясь домой, Брин грезила о том, как в один прекрасный день они встретятся. В ее мечтах парень совершал какую-нибудь нелепость, например, падал. Он вел себя глупо и неловко, а она улыбалась и великодушно прощала его промах, говоря, что такое могло случиться с каждым. Потом он приглашал ее прогуляться, и они не спеша шли в какой-нибудь приятный лесок, хотя до ближайшего леса – не меньше двух дней пути. Она рассказывала ему о своей книге, о языке, о письме, о том, как обнаружила таблички Древнего; молодого героя так поражал ее рассказ, что он тут же влюблялся в нее. Они играли свадьбу, у них появлялись дети, потом внуки и в конце концов они умирали в объятиях друг друга, дожив до глубокой старости.

Реальность оказалась совершенно иной.

– Я не подкрадывался. Я просто…

– Что-то я не слышала, чтобы ты объявил о своем появлении. – Брин и сама не знала, зачем это сказала.

Она была смущена и напугана, и гневные слова вырвались сами собой.

– Ну, я… – Парень переступил с ноги на ногу, потом взглянул на дом. – Я ищу Роан, главную по металлу. Слышал, она живет здесь.

– Да, живет. – Брин смерила его подозрительным взглядом. – Что тебе от нее нужно?

– Хочу, чтобы она сняла с меня мерку для доспехов.

– Вот оно что… – произнесла Брин, чувствуя себя полной дурой. Юноша по-прежнему стоял очень близко, так что его легко можно было поцеловать. При мысли о поцелуе у нее все в голове перемешалось. Подумав, что, наверное, выглядит как идиотка, она моргнула. – Роан работает в крепости в верхнем дворе. Живет-то она здесь, но все время проводит там.

– Да, я знаю, – ответил юноша. Брин видела лишь губы, темные глаза и рубашку с открытым воротом. – Я только что был там, и…

– И что?

Он пожал плечами.

– И не нашел ее, поэтому подумал, что она вернулась сюда. А потом увидел, что ты стоишь на четвереньках и копаешься в земле, так что…

– Я не стояла на четвереньках! И в земле не копалась!

Парень примирительно поднял руки.

– Ладно, ладно, я не понял, что ты там делаешь.

– Если хочешь знать, я ищу следы. – Об этих словах Брин тоже пожалела.

Разговор идет совсем не так, как я себе представляла.

Парень прищурился.

– Что ты делала?

– Неважно. Роан здесь нет.

Он поколебался, наконец кивнул, развернулся и пошел прочь.

«Полная идиотка! – мысленно пожурила себя Брин. – Ничего не скажешь, умеешь ты себя подать. Лучше бы действительно ела землю. Тогда бы у тебя был полный рот земли, и ты не…»

– А зачем ты искала следы? – Юноша снова повернулся к ней.

– Ночью у меня под окном разговаривали какие-то люди. Мне… стало интересно, кто они.

– И ты решила, что можешь выяснить это по следам? – Он поднял ногу и внимательно осмотрел подошву. – Ты что, следопыт?

Брин глянула на него исподлобья. Он, похоже, издевается. Считает меня круглой дурой! Прекрасно.

– Нет. – У нее упало сердце. – Пожалуйста, иди по своим делам. – Брин почувствовала, что вот-вот заплачет, и ей не хотелось, чтобы он это видел.

Парень собрался было уходить, однако передумал.

– Слушай, расскажи-ка мне все, а то я потом до конца дня буду об этом думать. Зачем ты разглядывала следы? Как они помогут тебе понять, что это за люди?

Все идет наперекосяк.

Брин медлила с ответом, опасаясь опять сболтнуть лишнего и надеясь, что, если будет молчать, настырный парень уйдет. А он и не собирался уходить. Чувствуя себя дурой – нет, не просто дурой, а окончательной и бесповоротной дурой, – она вздохнула.

У меня нет ни единого шанса. О чем я только думала? Да я вообще не думала, просто витала в облаках. Посмотри на него! Красивый, сильный, смелый, а какие у него глаза – ох, какие глаза! И я – бледная замухрышка, сирота, которая проводит жизнь, царапая всякую ерунду перьями на коже. Он на меня и не взглянет. В пекло мои глупые мечты!

– Я… я искала не человеческие следы.

– Разве следы фрэев так сильно отличаются от наших?

– Фрэи тут ни при чем.

Взгляд у юноши стал озадаченным.

– Ты хочешь сказать… ты имеешь в виду собаку или какое-то животное?

Брин покачала головой.

– Собаки не умеют говорить.

Он внимательно смотрел на нее.

– Тогда… кто же был под твоим окном?

Не говори ему. Молчи. Ничего не говори.

Юноша подошел ближе. Он смотрел на нее точь-в-точь как в ее мечтах, когда она рассказывала ему о своих литературных достижениях, а он готов уже был влюбиться в нее по уши. Только в настоящей жизни такому не бывать никогда.

– Рэйо, – со вздохом призналась Брин.

Балда ты, Брин. Я же сказала, не надо ему говорить. Тупица. Идиотка.

Сейчас он рассмеется. Нет, спросит, кто такой рэйо и, выслушав объяснение, не поверит ни единому слову. Придется рассказать, как рэйо едва не отгрыз ей лицо, и потом униженно принять его недоверие. Он сразу решит, что от нее лучше держаться подальше. Он увидит, какая она на самом деле. Совсем не такая, как в мечтах.

– Что, правда? – спросил он.

Брин не знала, что ответить. Она взглянула парню в глаза, ожидая увидеть в них насмешку, – однако тот оставался невозмутим.

– Ты… ты мне веришь?

Юноша кивнул и положил руку на рукоять меча. Этот простой жест выглядел так мужественно, что у Брин запылали щеки.

– Мама рассказывала мне о рэйо – духах непогребенных мертвецов и тех, кто при жизни творил дурные дела, например, предал друга. Погоди-ка, ты ведь Брин, да?

– Ты… – У Брин перехватило дыхание. Она откашлялась. – Ты меня знаешь?

– Ну… – Парень хмыкнул.

– Что? – Ее сердце замерло.

Он указал на дом.

– Мне сказали, здесь живут Роан, Падера и Брин. Роан я уже видел. – Он снова хмыкнул. – Вряд ли ты Падера.

– Да уж, – Брин засмеялась. – Нет, я точно не она.

– Ага, я слышал, ей пара сотен лет и у нее нет ни одного зуба.

Брин кивнула.

– Меня зовут Тэш. – Он протянул ей руку.

Брин редко приходилось пожимать кому-то руку. Ее мать и подруги предпочитали обниматься. Она неуверенно вытянула руку ему навстречу, и Тэш пожал ее. Ладонь у него оказалась жесткая и мозолистая, рукопожатие – крепким, но не болезненным. Парень осторожно сжал ее пальцы, три раза тряхнул и отпустил.

– Приятно познакомиться, – пробормотала Брин и тут же усомнилась в правильности своих слов. Да, так полагается говорить, однако прозвучало как-то слишком церемонно и…

– С чего ты взяла, что здесь был рэйо? – уточнил Тэш, разглядывая клумбу.

Брин пожала плечами. Ее ладонь все еще хранила тепло его пальцев.

– Сложно объяснить. Они говорили, как…

– Рэйо умеют говорить?

– Да, умеют. Хотя, может быть, рэйо только один, а второй… Я не уверена, кто он такой. Но я точно знаю, что один из них был именно рэйо.

– Как ты его узнала?

– По голосу. Он как…

Глаза Тэша загорелись.

– Ты ведь Брин.

– Ну да, мы это уже выяснили.

– Я имею в виду – та самая Брин. Роан о тебе рассказывала. Что под горой дхергов тебя утащил рэйо и едва не отъел тебе лицо.

Ну спасибо тебе, Роан. Теперь мне остается только умереть от стыда.

– Это тот самый рэйо? Он тебя преследует? – Тэш огляделся, как будто чудовище могло выпрыгнуть на него из-за изгороди.

– Нет, – сказала Брин. – Тот, который напал на меня в Нэйте, убит.

– Тогда почему этот охотится за тобой? Думаешь, он знает о том, убитом?

«За мной? – Мысль обрушилась на Брин, словно удар молота. – Неужели? Ну да, он ведь был прямо под моим окном».

– Я и не подумала о таком. Теперь я точно не смогу уснуть.

– Извини. – Тэш смутился, отчего стал еще краше. – Что он говорил? Что ты услышала?

– Рэйо сказал, что хочет есть, а второй велел подождать, мол, пока опасно. Он обещал принести рэйо еды. Что он все устроит.

– Устроит?

– Да, как с Джадой.

– Кто это – Джада?

– Понятия не имею.

– А второй тоже рэйо?

– Не знаю. Только у одного был такой же голос, как я слышала в Нэйте. Но вдруг рэйо разговаривают на разные голоса.

– И как он говорил?

– Хриплым шепотом.

В глазах Тэша появилась тень сомнения.

– Может, это был просто какой-нибудь простуженный старик?

Брин покачала головой.

– Я лишь подумал… – Он снова огляделся. – Чтó здесь может делать рэйо? Они живут в укромных местах, где легко спрятать кучу костей. Они ведь спят только на куче костей. Так мне мама рассказывала. Рэйо бродят по округе в поисках жертвы, потому что не могут уснуть, пока не поедят и не положат кости в свою кучу. Откуда такой твари здесь взяться? Где тогда постель из костей? Ее бы обязательно заметили.

– Ну, – задумчиво произнесла Брин. – Может, кто-то его укрывает.

– Кто-то укрывает рэйо? – с сомнением переспросил Тэш.

– Похоже, что так.

– Звучит неправдоподобно. Как может ягненок укрывать льва? Почему рэйо не сожрет того, кто его прячет?

– Не знаю.

Тэш почесал в затылке.

– Или второй – фрэй. Может, рэйо не едят фрэев.

Брин покачала головой.

– Они говорили по-рхунски.

Тэш смотрел на нее с недоверием. Брин пожала плечами.

– Или все-таки простуженный старик.

Юноша перевел взгляд на дом.

– Наверное, тебе нужно крепко-накрепко запереть окна и двери.

– Да уж, – проговорила Брин.

Оба неловко замолчали. Наконец Брин произнесла:

– Ладно, если я увижу Роан, скажу, что ты ее искал.

– Спасибо. А я еще раз загляну в кузницу.

– Хороший план, – отозвалась Брин.

Ее буквально разрывало на две части. С одной стороны, ей не хотелось, чтобы он уходил, с другой – она не желала больше испытывать стыд и унижение.

Девушка смотрела, как юноша удаляется, затем поворачивает за угол.

«Тэш, – подумала она. – Неплохое имя».

Впрочем, ей казалось, ему бы больше пошло имя Спенсер или Стэнтон, а может…

– Брин!

Тэш вернулся и поманил ее к себе. Брин поспешно подбежала. На свежевскопанной клумбе отпечатались две пары следов. Одна пара была оставлена обыкновенными сандалиями. А вторая – босыми ногами… с тремя пальцами и длинными острыми когтями.