Читать книгу Стереть зиму с городского лица - МеРи Назари - Страница 11

Здоровье Диди восстанавливалось.

Помогли и экологически чистый клей, и оздоровительная гимнастика под игрушечный ксилофон, и ежедневный макияж по утрам. Ликина мама без устали накладывала на кукольное личико Диди продвинутые восстановительные маски, улучшающие все виды кожи после чрезвычайных происшествий и длительного отсутствия ухода. Пришедшее в негодность крепдешиновое платьице выстирали, починили, погладили. И оно снова стало нарядным.

Однако кукла оставалась безразличной ко всему, кроме судьбы Лилии. Кроме того, теперь она прекрасно знала имя самого жестокого злодея в мире.

«Иквакер»!

Оно, казалось, вытесняло из головы все добрые мысли.

Тяжело и сложно восстанавливала пластмассовая малютка все события той жуткой ночи.

Но понемногу все прояснилось, чему помогли странные обстоятельства.

Скачком восстановилась память при встрече Диди с Дино. Произошло это через месяц после расправы у Фонтана.

Встреча случилась во время прогулки Лики в сопровождении няни на детской площадке во дворе нового дома.

Лика везла Диди в колясочке, укрытую одеяльцем с розовыми розами.

Маленькая хозяйка считала свою любимицу тяжелобольной и старалась не расставаться с ней надолго. Хорошо, что в детском саду на тот период отсутствовали свободные места, и родители наняли няню для присмотра за дочкой, пока они работают.

На самом деле Диди уже почти выздоровела.

Обычные куклы никогда не болеют. Потому что неволшебным куклам хворать, ну, никак не положено. Запрещается им болеть – и точка. Следует сказать, что неволшебные существа все запреты и правила выполняют без исключений.

Другое дело, волшебные игрушки. Они не исполняют многие предписания, поэтому частенько недомогают. Можно сказать, болезнь – признак волшебности. Но, заболевая, они выздоравливают очень-очень быстро.

Вот так обстояли дела, о чем Лика, разумеется, не имела ни малейшего понятия.

Воспользовавшись тем, что девочка занялась выпечкой песочных куличиков, а няня – чтением блестящего журнала, Диди посеменила к бетонному динозавру, установленному в центре детской площадки.

Она сразу узнала Дино.

В тот злосчастный вечер у Фонтана с Иквакером среди остальных изваяний зверей он выделялся высоким красным бугристым гребнем над громадным зеленым туловищем.

«Привет, – спокойно сказала кукла. – И не делай, пожалуйста, вид, что не знаешь, кто я, или что ты не помнишь меня. Я помню не все, но знаю точно, что не больше годичного квартала назад ты со своей бетонной гвардией раздирал меня на мелкие кусочки, обливал кипятком, а затем снова замораживал на морозном ветру».

«М-м-м…», – чуть слышно прогудел динозавр.

«Не прикидывайся олухом, – продолжала Диди. – Конечно, я понимаю, что каменный монстр собрал много всякой твари вокруг себя, но знаю твердо: не все запугивается и продается. Вы пытались приобщить меня к вашим преступлениям против людей, но у вас ничегошеньки не вышло. И не выйдет. Все домашние игрушки поддерживают меня. Они не такие, как уличные. Ха-ха!»

В ответ Дино неожиданно рассмеялся. Поразительно тоненько хихикнув, он сказал глухим голосом:

«Мне без разницы, что говорят драные домашние игрушки. Зло победит добро. Вариантов нет. Именно зло. Сказать по правде, ты даже не представляешь себе всемогущество плохого. Не беспокойся, скоро, очень скоро, вам доведется в этом убедиться. Оглянись вокруг себя своими малеванными «лупяшками» да запомни хорошенько, ведь скоро все это останется лишь в твоей памяти. Всё-всё изменится – и ты не узнаешь город, погребенный под вечным асфальтом. Да и кому смотреть? Ваше место – под ним, родимым. Асфальт поглотит всё…»

Ошарашенная Диди ничем не выдала охвативший ее ужас.

«Игрушки, это много, поверь мне, – ответила она, собрав силенки воедино, – пусть у вас, тяжелых монументов, и создается ложное впечатление, что в этом мире главные вы, но это неправда…»

Она осеклась, оттого что какие-то тени промелькнули – и в глубине двора, и за наскоро задвинутой занавеской в окне ближайшей многоэтажки напротив.

Создалось ощущение, что много глаз и ушей поглядывает и подслушивает их разговор со всех сторон…

Диди отошла от Дино, но решила отныне внимательно наблюдать за происходящим.

Теперь по вечерам она уже не готовилась к еженедельной поездке в магазин, чтобы мельком увидеть Лилю, а, делая вид, что лежит беспамятно и безрассудно в своей удобной игрушечной спаленке, размышляла, пытаясь разобраться, что происходит в городе.

Когда Лика засыпала, Диди осторожно пробираясь между «спящими» игрушками, залезала на подоконник и рассматривала детскую площадку.

То, что происходило там лунными ночами, ее шокировало до беспредела. Она поняла, что над горожанами нависла серьезная опасность.

Диди, конечно же, поделилась своими опасениями с самыми близкими приятелями.

Она давно дружила с семейством резиновых лошадок и маленьких пони из игрушечных наборов Лики. Бедная малышка, выросшая в городе и никогда не видевшая настоящих лошадей, кроме как в зоопарке, маленьких пони считала жеребятами, то есть детенышами папы-коня и мамы-лошади.

Одни пони были из Китая, другие – из Германии. У них были разные характеры. Китайские пони плохо причесывались и быстро расплетали косички, в которые заплетала хвосты и гривы Лика, их хозяйка. Они были своенравней и лукавей, чем немецкие.

Зато немецкие – были грациозны и гладки. К косичкам они относились с уважением и не портили их при первой же возможности, оставшись наедине.

Ликина мама утверждала, что немецких пони неопасно грызть, и их делают из питательных материалов, но Лика ни разу не отваживалась даже просто прикоснуться зубиком, боясь испортить лоснящийся блеск своих любимцев.

Китайских же лошадок она специально не трогала, ведь судя по маминым словам, они могут обидеться и, как-то по-своему таинственно, отомстить.

Как бы то ни было, лошади вместе с Диди несли дежурство на подоконнике день и ночь напролет. Но они дорожили местом домашних игрушек, а потому многого не видели, прекращая полуночные бдения при любом тревожном сигнале. При малейшем движении спящей хозяйки или звуке шагов около двери, беззвучно заржав, лошади дружно вставали на дыбы и вскакивали в коробку из-под обуви, выделенную под конюшню.

Зато днем от множества их вопросов о положении дел в городе у куклы просто голова шла кругом. Пока отсутствовали люди, Диди организовала пресс-конференции, рассказывая «неволшебным» игрушкам о результатах ночных бдений.

Чтобы держать всех в курсе событий, игрушечное сообщество лошадей и Диди, пользуясь игрушечным печатным станком, выпускали в конюшне газету «Скаковые вести». В ней лошади сообщали кратко о самых важных событиях, а затем забрасывали правдивую информацию в мир через открытые форточки.

Вскоре, однако, появились непредвиденные неприятности.

С удивлением Диди обнаружила, что некоторые игрушки в среде детей пребывали не с любовью, а со злобными настроениями. Это хорошо маскировалось, так что родители, тратившие на приобретение игрушек немалые деньги, даже не подозревали, что вводят в дом врагов своих детей. Потом многие хватались за голову и вопрошали:

«Откуда все это взялось в нашем ребенке? Разве мы не щадили своих средств, чтобы приобрести современные и очень дорогие игрушки? Это ужасно».

Никто не подозревал, например, что «играшки-мультяшки» жили самостоятельной жизнью и только создавали видимость послушания кнопкам и джойстикам.

Понятно, что программы подобных игрушек создавались наемным воинством Иквакера.

Некоторые отчаянные головы сопротивлялись навязанным программам. Но это было не под силу многим, очень многим носителям невидимых храбрых сердец. Часто приходилось лавировать. Ниндзя-черепашки, прорезиненные индейцы и солдатики, например, то служили своим маленьких хозяевам, то боролись против них.

Однажды Диди обратилась к одному игрушечному злодею – копии общеизвестного Волан-дорадо:

«Сейчас вы еще выглядите привлекательно, зло не исказило ваши прекрасные черты, но вскоре оно наложит на вас свою черную метку: вы станете хромым и горбатым, кривым и тугоухим, а может быть, при разговоре вы станете плеваться сквозь редкие зубы прямо в лицо вашему собеседнику, и он перестанет водиться с вами. Зачем вам эти сомнительные приобретения? Бросайте ваши гадости и переходите к нам – в лагерь добра!»

На что игрушечный господин Волан-дорадо откровенно ответил:

«Видишь ли, Диди, черная метка не смываема. Тот, кто встал на дорогу зла, ни за какие коврижки не променяет жизнь, полную захватывающих впечатлений, на пресный образ существования добреньких пони-недоделков. Каждому свое – так считали великие игрушки прошлого. У каждого свой выбор».

В лагерь зла его рекрутировали недавно, поэтому Волан-дорадо еще соблюдал честность при неожиданных вопросах. И только две недели спустя он покатился по наклонной и пошел в разнос, так что с ним бесполезно стало общаться.

Вот какие дела.

Одним словом, среди домашних игрушек произошел раскол.

Иквакера это устраивало на все сто.

И почувствовала тут Диди, как нужен ей совет близкого человека.

Сколь ни опасно было покидать надежный и милый кров, она вновь снарядилась в дальний путь – к Лилии, надеясь, что та выздоровела.

Но в магазине «Детский мир» ей сообщили, что девушку уволили по человеческим правилам, так как она не смогла предоставить больничный лист.

Диди, выздоровев благодаря теплу и любви Ликиного семейства, начала долгие и безуспешные поиски пропавшей Лилии. Тщетно искала волшебная кукла мамочку где только могла: в магазине, дома, на улицах – везде.

От тревоги утратив осторожность, она подкараулила момент, когда сменщица Лилии в обеденный перерыв приклонилась головой к сложенным на столике рукам и устало прикрыла глаза.

«А где ваша напарница? Она обещала мне показать одну игрушку…» – пропищала Диди ей в ухо, подражая неделикатной покупательнице.

«Она болеет», – не поднимая головы со скрещенных на прилавке рук, проронила девушка.

«О, я с удовольствием навестила б ее с лимонами и ананасом, если б только знать, где она живет…– продолжала хитрить Диди, – и купила б ей действенные медикаменты».

«Скорняцкая 20, 160», – скороговоркой назвала Лилин адрес ее сменщица.

И Диди отправилась туда.

Трудно было идти столь хрупкому созданию, как маленькая симпатичная куколка, по скользкому тротуару. Еще опасней переходить широкие дороги на зеленый цвет светофора, рискуя не успеть это сделать короткими ножками до красного и попасть под колеса ревущих автомобилей.

А тут еще стая бездомных псов, чего никогда не бывало прежде, рванула к ней, замыслив разорвать на мелкие кусочки…Однако Диди посчастливилось втиснуться в щелку электротехнической ниши в фонарном столбе, и свирепо рычащие псы остались ни с чем. За полчаса, проведенные в фонаре, кукла чудом не оглохла от гавканья. К счастью, полаяв и поскулив, собаки, в конце концов, умчались за более верной добычей.

К вечеру кукле удалось преодолеть довольно значительное расстояние. В бежевом плаще, который сшила для нее Ликина мама, Диди казалась всем малюсенькой лилипуткой – и люди к ней не приставали…

…Все попытки найти следы Лилии в лабиринте огромного города раз за разом наталкивались на неудачи. Как много раз Диди, испытывала разочарование…

Казалось, следы Лилии были утеряны навсегда…