Читать книгу Кибершторм - Мэтью Мэзер - Страница 4

– В какое удивительное время мы живем!

Я внимательно осмотрел кусок обуглившегося мяса, который держал в руке.

– В удивительно опасное! – глотнув пива, рассмеялся Чак, мой сосед и лучший друг. – Отлично сработано. Она, наверное, внутри еще не оттаяла.

Качая головой, я положил горелую сосиску на край гриля.

Неделя перед Днем благодарения выдалась необычно теплой, и поэтому в последнюю минуту я решил устроить барбекю на крыше нашего складского комплекса, переделанного под жилье. Утром мы с моим двухлетним сыном Люком обошли соседей (мало кто из них уехал из города по случаю праздника), раздавая приглашения.

– Не смей ругать мою стряпню, а про эту тему даже не начинай.

Вечер выдался роскошным – солнечным и теплым. С нашего семиэтажного «насеста» открывался прекрасный осенний пейзаж: красные и золотые кроны деревьев, растущих по берегам Гудзона, а за ними – шумный город. Я прожил в Нью-Йорке уже два года, но его энергия не переставала меня возбуждать. Я огляделся, втайне гордясь тем, что на нашу скромную вечеринку пришло тридцать человек.

– Значит, по-твоему, вспышка на Солнце планету не уничтожит? – Чак, лежащий в шезлонге, удивленно поднял брови.

Из-за южного акцента даже самые страшные слова в его устах звучали словно песня, а сам он – в рваных джинсах и майке «Ramones» был похож на рок-звезду. Образ дополняли карие глаза, насмешливо глядящие из-под копны светлых волос, и двухдневная щетина.

– Именно эту тему я и прошу тебя не поднимать.

– Я просто хотел…

– Ты всегда говоришь о катастрофах. – Я закатил глаза. – А мы только что пережили один из самых удивительных переходных периодов за всю историю человечества.

Я потыкал в сосиски, и над грилем снова взметнулись язычки пламени.

Тони, один из наших консьержей, стоял рядом со мной – в рабочей одежде и галстуке, но, по крайней мере, без пиджака. Плотный смуглый итальянец, такой же коренной житель Нью-Йорка, как и старые «Доджерс», – и его акцент не давал вам об этом забыть. Он всегда готов прийти на помощь и обладает неисчерпаемым запасом шуток. Люк, как и большинство людей, влюбился в Тони с первого взгляда: каждый раз, когда мы спускались на первый этаж, мой сын выпрыгивал из лифта и с радостными воплями мчался к стойке Тони. Тот испытывал к нему столь же теплые чувства.

– За последние десять лет родилось более миллиарда людей. – Я оторвал взгляд от сосисок и посмотрел на Чака. – Все равно что каждый месяц появляется новый Нью-Йорк. Население никогда еще не росло с такой скоростью – и никогда не будет так расти.

Для пущей важности я помахал щипцами в воздухе.

– Конечно, были и войны, но ни одного крупного конфликта, а это кое-что да значит. – Я выдержал паузу. – Человечество взрослеет.

– Этот миллиард пока что из бутылочки сосет, – заметил Чак. – Подожди лет пятнадцать, когда они все захотят обзавестись автомобилям и стиральными машинами. Тогда и посмотрим, сильно ли мы повзрослели.

– Уровень нищеты в мире – в неизменных ценах, в расчете на душу населения – за последние сорок лет снизился вдвое…

– При этом каждый шестой американец голодает, а большинство плохо питается, – перебил меня Чак.

– И кроме того, год или два назад – впервые в истории, – продолжил я, – население городов превысило сельское.

– По-твоему, это хорошо?

Тони с улыбкой посмотрел на нас с Чаком, покачал головой и хлебнул пива. Такие поединки между нами он видел уже не раз.

– Конечно, хорошо. Городская среда расходует гораздо меньше энергии.

– Вот только город – не среда, – возразил Чак. – Природная среда – это среда. По твоим словам выходит, что города – пузыри, которые сами себя обеспечивают, а на самом деле они полностью зависят от природы.

– Которую мы спасаем, обитая в городах, – указал я на него щипцами.

Переведя взгляд на гриль, я заметил, что жир, капающий с сосисок, вспыхивает, и языки пламени лижут куриные грудки.

– Я хочу сказать одно: когда все рухнет…

– Когда террорист нанесет по США ядерный удар? Взорвет электромагнитную бомбу? – Я поменял местами куски мяса на гриле. – Или когда на волю вырвется боевой супермикроб?

– В любом из этих случаев, – кивнул Чак.

– Знаешь, чего нужно опасаться?

– Чего?

Не нужно было давать ему новых поводов для беспокойства, но удержаться я не мог – я ведь только что прочел на эту тему статью в журнале.

– Кибератаки.

Оглянувшись через плечо, я увидел, что приехали родители моей жены. Желудок сжался в комок. Я бы многое отдал за то, чтобы сделать отношения с тестем и тещей более простыми… к сожалению, не все здесь зависело от меня.

– Слышали про «Ночного дракона»? – спросил я.

Чак и Тони пожали плечами.

– Пару лет назад в компьютерах, которые управляют нашими электростанциями, нашли иностранные программы. Управляли ими из одного офисного здания в Китае. Эти штуки были предназначены специально для того, чтобы вывести из строя американскую энергосеть.

Мои слова, похоже, не произвели на Чака особого впечатления.

– И что дальше?

– Ничего – пока, но тут вся беда в твоем отношении. Все думают так же, как и ты. А вот если бы китайцы закладывали взрывчатку под телестанции, тогда бы народ вопил как угорелый и требовал объявить войну.

– Раньше заводы бомбили, а теперь можно просто щелкнуть мышкой?

– Именно.

– Вот видишь! – Чак улыбнулся. – Ты тоже ждешь конца света.

Я рассмеялся.

– Ну, скажи мне, кто управляет Интернетом – этой штукой, от которой зависит наша жизнь?

– Не знаю. Правительство?

– Правильный ответ – никто. Все им пользуются, но главного нет.

– А вот это, похоже, может привести к катастрофе.

– Стремные у вас разговоры, парни, – сказал Тони, наконец получив шанс вставить слово. – Давайте лучше про бейсбол.

– Не слушай нас, – засмеялся я. – Мы просто шутим. Поверь, друг мой, ты будешь жить долго.

– Я верю вам, мистер Митчелл.

– Тони, пожалуйста, зови меня «Майк».

– Хорошо, мистер Митчелл. – Тони тоже рассмеялся. Над грилем снова взметнулось пламя, и он отпрянул в притворном испуге. – Может, грилем займусь я? У вас ведь есть более важные дела?

– И кроме того, нам нужна еда, а не угольки, – добавил Чак с улыбкой.

– Да, конечно, – ответил я без энтузиазма и, кивнув, передал щипцы Тони. У гриля я прятался, желая отодвинуть неизбежный момент.

Лорен – стройная, зеленоглазая – одним своим появлением каждый раз приковывала к себе всеобщее внимание. От родителей она унаследовала тонкие черты лица, высокие скулы и точеный нос – и даже сейчас, после пяти лет, прожитых вместе, я не мог поверить, что она выбрала именно меня.

Я сделал глубокий вдох и расправил плечи.

– Оставляю гриль на ваше попечение, – сказал я в пустоту. Чак и Тони уже говорили про Кибергеддон.

Глотнув пива, я поставил банку на стол рядом с грилем и повернулся к Лорен. Она стояла в противоположном углу большой площадки, болтая с родителями и соседями. Я сам настоял на том, чтобы пригласить ее родителей, и уже об этом пожалел.

Ее семья – бостонские аристократы, голубая кровь, настоящие брамины. Поначалу я делал все, чтобы завоевать их расположение, но в последнее время с неохотой был вынужден признать, что навсегда останусь для них человеком второго сорта.

– Мистер Сеймур! Спасибо, что пришли. – Я подошел к тестю и пожал ему руку.

Мистер Сеймур – в твидовом пиджаке, с темно-синим платком в кармашке, в голубой рубашке с коричневым галстуком в «огурцах», прервал разговор с Лорен и натянуто улыбнулся. Я, в майке и джинсах, тут же почувствовал себя оборванцем.

– А вы, миссис Сеймур, как всегда очаровательны, – добавил я, поворачиваясь к своей теще. В коричневой огромной шляпе и такого же цвета костюме, украшенном ниткой огромных жемчужин, она неловко сидела на деревянной скамейке между мужем и дочерью. Крепко сжав сумочку, миссис Сеймур наклонилась вперед, будто собиралась встать.

– Нет-нет, пожалуйста, не надо. – Я чмокнул ее в щеку. Она улыбнулась и снова села на самый краешек скамьи. – Спасибо, что приехали провести День благодарения вместе с нами.

– Значит, подумаешь об этом? – громко спросил мистер Сеймур у Лорен, явно рассчитывая на то, что я его услышу. По одному голосу можно было понять, что мой тесть – ответственный, привилегированный человек из хорошей семьи, чья история насчитывает множество веков. Сегодня в его словах, пожалуй, слышалось еще и легкое снисхождение.

– Да, папа, – прошептала Лорен и, украдкой взглянув на меня, опустила глаза.

Я решил не поддаваться на провокацию.

– Вы уже познакомились с Бородиными?

Я указал на пару пожилых русских, которые сидели за столом рядом с ними. Александр тихо похрапывал в кресле, а его жена Ирина вязала.

Бородины жили в соседней квартире. Я часами мог слушать рассказы миссис Бородиной о войне. Они пережили осаду Ленинграда (теперь – Санкт-Петербурга), и я не уставал поражаться тому, как она, испытав столько ужасов, осталась такой доброй и позитивной. И еще она готовила удивительно вкусный борщ.

– Да, Лорен нас представила. Очень приятно, – пробормотал мистер Сеймур, улыбаясь в сторону миссис Бородиной. Она подняла взгляд, тоже улыбнулась и продолжила вязать носок.

– Ну что, – я развел руки в стороны, – Люка видели?

– Пока нет. Он с Элларозой и няней в квартире Чака и Сьюзи, – ответила Лорен.

– Зато нас уже пригласили в оперу, – сказала миссис Сеймур, просияв, – на генеральную репетицию «Аиды».

– Правда?

Я посмотрел на Лорен и повернулся к Ричарду, еще одному соседу – и точно не одному из моих любимых.

– Спасибо, Дик.

В Йеле этот красавчик с квадратным подбородком, наверное, был одной из звезд футбольной команды. Его жена Сара, миниатюрная женщина, сидела за ним, словно запуганный щенок. Увидев мой взгляд, она быстро спустила рукава свитера, чтобы закрыть обнаженные предплечья.

– Я знаю, что Сеймуры обожают оперу, – ответил Ричард. У него был акцент денежного мешка, и говорил он, словно биржевой брокер, объясняющий один из вариантов вложения капитала. Если Сеймуры олицетворяли собой старый Бостон, то семья Ричарда – старый Нью-Йорк. – У нас абонемент «для родственников и друзей». Билетов только четыре, но Сара идти не хочет, – его жена вяло пожала плечами, – а ты, старина, такие развлечения не любишь. Вот я и решил сделать Лорен и Сеймурам небольшой подарок на День благодарения.

Если у Сеймуров акцент был неподдельный, то речь Ричарда, пытавшегося говорить как выпускник британской частной школы, резала слух.

– Ну да.

Что он задумал, черт побери?

Неловкая пауза.

– Нужно идти, а то опоздаем, – добавил Ричард, подняв брови. – Репетиция начинается рано.

– Но мы как раз собираемся подавать еду. – Я указал на покрытые клетчатыми скатертями столы, на которых стояли миски с картофельным салатом и бумажные тарелки. Тони, выкладывавший на поднос подгоревшие сосиски и курицу, улыбнулся и помахал мне щипцами.

– Ничего, мы куда-нибудь зайдем, – мистер Сеймур снова натянуто улыбнулся. – Ричард только что рассказал нам про одно замечательное бистро в Верхнем Ист-Сайде.

– Он просто предложил, – добавила Лорен, явно чувствуя себя неловко. – Просто упомянул в разговоре.

Я сжал кулаки, потом опомнился и вздохнул. Семья – это семья, а я хотел, чтобы Лорен была счастлива. Я потер глаз и медленно выдохнул.

– Отличная мысль. – Я улыбнулся жене и почувствовал, как она расслабилась. – О Люке я позабочусь, так что можете не торопиться. Наслаждайтесь.

– Точно? – спросила Лорен.

Одна нотка благодарности – и наши отношения сразу пошли на лад.

– Точно. Я тогда выпью пива с парнями. – Внезапно идея стала казаться все более привлекательной. – Вам пора собираться. Как насчет рюмочки перед сном?

– Значит, решено? – спросила миссис Сеймур.

Через несколько минут они ушли, и я присоединился к парням.

Положив на тарелку сосисок и выудив из сумки-холодильника пиво, я рухнул на стул.

Чак посмотрел на меня.

– Вот что бывает, когда женишься на девушке с именем вроде «Лорен Сеймур», – заметил он, поедая картофельный салат.

Я рассмеялся и открыл банку пива.

– Так что там слышно про конфликт между Китаем и Индией из-за плотин в Гималаях?