Читать книгу Честь имею… капитан Волошин. Сборник рассказов - Михаил Александров - Страница 3

Гул приближающегося трактора баба Маня услышала задолго до того, как сам трактор в деревню въехал. Сначала подумала, что кто-то едет на полустанок, мимо деревни, задворками. Но рокот приближался. – Кто же это к нам, хлеб только через два дня, не случилось ли чего? Может из сельсовета кто, или из правления, так зачем мы им, работающих в деревне нет, одни старые пенсионерки. – Баба Маня прильнула к окну, весеннее солнце уже вычистило стёкла от кружевных узоров. Красный трактор, грохоча гусеницами, раскачиваясь, ехал прямо к её дому, и качнувшись пару раз, застыл у палисадника.

На землю соскочил Толька Ножкин, и обежав трактор вокруг, услужливо открыл дверцу. Осторожно ступив на гусеницу, в снег спрыгнул мужик, в богатом пальто, с воротником. Потом обернулся, вытащил сумку и помог выбраться из кабины женщине, одетой в шубу и шапку.

– Что за делегация, не иначе как из Города, – баба Маня заволновалась и на всякий случай присела на лавку.

– Бабка Маня, принимай гостей, из самого Города приехали, – заорал, ввалившись в избу Толька, – бутылка с тебя за доставку.

– Здравствуйте, Вы Мария Михайловна? – вошедшие, вслед за Толькой, городские гости оглядывали комнату. – Вы бабушка Александра? – Женщина прошла вперёд.

– Я, – подтвердила баба Маня, – случилось то чего? Сашка чего натворил?

– Нет-нет, что Вы, наоборот, мы вот тут, – женщина приняла из рук мужа сумку, – подарки Вам, мы с благодарностью. – И начала выкладывать на стол пакеты и кульки.

– Вот конфеты, колбаса, сыр, пряники. Всё, что смогли купить у вас тут, в Городе. – Стол заполнился различными свёртками, – коньяк вот, армянский, – красивая бутылка встала рядом с пакетами.

– Да что вы, зачем это, – баба Маня ничего не понимала, пытаясь найти в лицах приехавших, хоть что-то знакомое и никак не находила. – Случилось то чего, милая, ты присядь. – Задвигала стоящими у стола стульями, – присаживайтесь.

– Да-да, конечно, – женщина присела на краешек стула. – Владимир, я так волнуюсь, расскажи Марии Михайловне.

Мужик расстегнул пальто и тоже присел на стул.

– Понимаете, Мария Михайловна, мы в гости приехали, в этот ваш… Город. Жена, – кивнул на женщину, – родом отсюда. Вот и приехали, маму её навестить, внучку показать. Анечке три годика. Вечером в гости пошли, к школьной подруге Зоиньки, – снова посмотрел на жену.

Владимир сделал паузу, распахнув по шире пальто.

– Давайте на вешалку повешу, – опомнилась баба Маня, – или вот на диван положим,

– натоплено у меня с утра.

Гости разделись, и снова присели к столу.

– Так вот, когда Анечка уснула, Варвара Степановна, тёща, к соседке побежала, поболтать, рассказать, что внучку привезли. А тут пожар, уголь, наверное, вылетел из печки. У соседки окон на ту сторону нет, услышали только когда трещать начало, да и народ сбежался, закричали.

– Господи Исусе, – баба Маня перекрестилась на иконы, – страсти то какие.

– Когда тёща прибежала, начала в огонь кидаться, кричать, что Анечка в доме, огонь уже из двери выбивался, не пробиться в дом. Вот тут Ваш внук Александр и появился, на наше счастье. Говорят, курточку скинул, и в окошечко, в подпол, как ящерица. А там, через люк в комнату. Вытащил Анечку нашу, она без сознания уже была, дыму наглоталась.

– Господи, помилуй, беда-то какая, – опять перекрестилась баба Маня. – А девочка то как, Анечка?

– Хорошо всё, Мария Михайловна, бегает уже, испугалась только очень, а так, всё хорошо. – Заговорила Зоя. – Мы домой завтра, в Москву. Там конечно покажем врачам, но главное живая.

– Понимаете, Анечка поздняя у нас, мне сорок уже, – Зоя поправила причёску.

– Мы за границей долго жили, у мужа работа такая. А как Анечка родилась, в Москву вернулись, Владимир теперь в министерстве. И тут вот такое происшествие, если бы не Ваш внук, Сашка… Александр, понимаете… В общем спасибо Вам огромное, я прямо не знаю, как благодарить.

– Понимаю-понимаю, Господи помилуй. – Третий раз перекрестилась баба Маня, – Как он, Сашка то? Сам-то не повредился?

– Мария Михайловна, нормально Сашка, совсем не повредился. Быстро всё сделал, за пару минут, говорят, а главное во время как. – Зоя опять полезла в сумку. – Мы были вчера в его училище, к директору ходили. От него про Вас и узнали, и про Александра, что Вы его воспитали. Поблагодарить хотели, денег вот дать, – женщина положила на стол свёрток. – Да не взял он, убежал от нас. Он, мне кажется, вообще не понимает, что совершил, а мы ведь поблагодарить.

– Что Вы, Что Вы, – баба Маня замахала руками, – какие деньги. Нам не надо, у меня пенсия, сорок два рубля, у Сашки стипендия в училище, и столовая там, и общежитие. Нам не надо ничего, у нас всё есть. А Сашка правильно всё сделал, как иначе, как не спасти. И по окошкам лазить он мастак. Когда Дуня, соседка, ключ потеряла, так он тоже через подполье залезал, и калитку открыл, а дома у неё уж ключ был запасной. Уберите, – баба Маня отодвинула свёрток с деньгами, – не надо этого, уберите.

Сидящий тут же за столом и молча слушавший до сих пор, тракторист Толька Ножкин, вдруг оживился.

– Во даёт Сашка, ну до чего ушлый, надо же сообразить, через подполье. – И потянулся к бутылке, – выпить надо за это, обязательно, что всё так хорошо, а дом то сгорел?

– Сгорел, – Владимир покосился на тракториста, – Анатолий, Вы нас должны ещё отвезти обратно, до своей деревни, до нашей машины, не забывайте.

– Конечно, должен, – радостно согласился Толька, – а кто говорит – не должен. Мне ещё сено вечером на ферму возить, вот и надо выпить, пока время позволяет, а как же? – И с удовольствием крякнув, опрокинул в себя стакан коньяка.

– Мария Михайловна, видите ли, – Владимир приосанился, – Ваш внук, Александр, для нас теперь как родной, мы ему по гроб жизни обязаны. Кем он у Вас хочет быть, ну не трактористом же, в самом деле, – взглянул на Тольку. – У меня в Москве хорошие связи, давайте мы его заберём, устроим, поможем на первое время. Ведь у вас тут жить нельзя, к вам даже не добраться, молодому парню делать не чего, понимаете?

– Понимаю, – баба Маня вздохнула. – Только в армию ему на другой год, а там уж как хочет, и как Бог даст. А в Москве, что ему? У нас в Ленинграде родня, Сашка там учился, да вот вернулся, вырос он здесь. Нет, не надо, спасибо. Давайте чаю нагрею, вон сколько всего навезли, на всю деревню хватит.

За чаем в разговор вступила Зоя.

– Мария Михайловна, Вы нас поймите, мы хотим как лучше. Я работаю в издательстве, у меня много знакомых журналистов. Напишем про Александра в газете, Владимир поговорит со своими приятелями, Сашу примут в институт, или военное училище. Вы подумайте, вот тут мы написали адрес и телефоны, рабочие, домашний. Через три месяца Александр закончит своё ПТУ, а к осени пусть приезжает к нам. Мы просто не знаем, чем мы можем вас отблагодарить, давайте позаботимся о будущем Вашего внука.

– Спасибо, люди добрые, – баба Маня поклонилась гостям, – только не надо этого. Сашка молоденький совсем, не определился ещё. Пусть всё будет, как будет. Вот пойдёт в армию, повзрослеет, сам решит, как жить дальше, в институт или в училище, а сейчас не надо ему ни каких газет, неизвестно каким боком жизнь повернётся. Обычный он, мальчишка деревенский. А вам спасибо. Адрес ваш я сохраню, положу на божницу, за иконы.

– Ну, как знаете, – Владимир встал, – давайте тогда собираться, мы помочь хотели, от души, мы вам обязаны очень многим. Не теряйте адрес, – и опять посмотрел на Тольку, который опустошил коньяк уже больше чем наполовину. – Пора нам.

– Спасибо вам, – опять поклонилась баба Маня. – И если уж хотите вспоминать Сашку добрым словом, помочь ему, есть у меня одна просьба.

– Да, конечно, говорите, – Зоя тоже встала, – мы всё выполним.

– У вас в Москве, наверное, церкви есть, работающие, а у нас то нет, в Городе только, и то по праздникам большим открывают, не добраться мне туда.

– Есть, даже недалеко от нашего дома есть, всегда работает. – Зоя вопросительно смотрела на бабу Маню.

– Так вот, мало ли, будете мимо проходить, и как вспомните Сашку моего, зайдите в церковь, поставьте свечку, за здравие раба Божиего Александра, и за доченьку вашу Анечку.

– Хорошо, Мария Михайловна, я обязательно выполню Вашу просьбу. Ну и Вы, помните о нашем предложении, подумайте, как следует, время есть.

Баба Маня, накинув безрукавку, вышла проводить гостей. Трактор резво развернулся на одном месте, взревев и выпустив облако чёрного дыма, покачиваясь, поплыл за деревню. Трижды перекрестив удаляющийся трактор с гостями, баба Маня вернулась в дом.

– Хорошие люди, добрые какие, столько навезли всего. И Сашка хорошо поступил, правильно не взял деньги, разве в них счастье, счастье, что девочка Анечка жива и здорова.

***

Вкусными пирожками пахло на весь подъезд. Анька как ветер ворвалась в кухню, где Зоя Васильевна раскладывала выпечку по большим тарелкам.

– Мама, мамочка! – Прыгая на одной ноге и расстёгивая застёжку туфель, завопила Анька. – Ты представляешь, я была на приёме в Кремле. Самого Президента, вот как тебя видела, представляешь?

– Сядь, сумасшедшая, упадешь, – улыбнулась Зоя Васильевна. – Что там у тебя за приём, что случилось?

– Да, награждали кого то, не важно. – Анька уже схватила пирожок, – представь только, главный, наконец-то дал мне нормальное задание. А то всё, какие-то выставки, да скучные собрания. А тут Кремль, и от нашей редакции поручили мне, представляешь? Я тебе сейчас всё покажу, пойдём в кабинет, – схватив ещё пирожок, Анька потянула мать в комнату.

– Вот смотри, – вставив флешку в компьютер, защёлкала мышкой. – Так, это не то, это тоже, вот, ага. Смотри, Президент выходит, все аплодируют, а я рядом, прямо у трибуны, вот видишь, круто да? Это он речь произносит, поздравляет. Кадров триста нащёлкала, здорово, правда?

– Здорово, здорово, – Зоя Васильевна смотрела с интересом.

– Вот и выросла девочка, журналист, освещает приём в Кремле, лишь бы кому не поручат. – Гордость наполняла материнское сердце.

Анька щебетала без умолку, как кузнечик.

– Мам, смотри, это он проходит, поздравляет награждённых, а я прямо рядом-рядом, ну в трёх метрах буквально. – Кадры менялись быстро.

– Стоп, – Зоя Васильевна, прикоснулась к Анькиной руке, – ну-ка, верни назад, ещё, ещё. Вот, это кто? – Лицо одного из награждённых, в парадной форме, показалось Зое Васильевне знакомым.

– Не знаю, мам, их там много было, человек сто, наверное.

– А узнать нельзя, доча?

– Можно, конечно, у меня списки есть, в редакции узнаю.

– Дай списки посмотреть, пожалуйста.

Анька достала из сумки сложенные листы. Зоя Васильевна, надев очки, пальцем повела по списку.

– Вот, Александр Петрович…, точно, это он, Аня.

– Кто мама, знакомый твой? – Дочь хитро посмотрела на мать.

– И твой, Анечка, тоже. Помнишь, я рассказывала, как мальчик вынес тебя из горящего дома? Это он, дочь, Сашка, Александр Петрович.

Анька посмотрела на фото в мониторе.

– Ты же говорила, пацан какой то, из глухой деревни.

– Ну, вырос пацан. Правильно вырос. А ведь я за его здоровье, четверть века свечки ставлю. Права была бабушка, Мария Михайловна, пусть будет как будет.

– Во дела, – Анька округлила глаза. – Из какой-то глухой деревни, а теперь сам Президент ему руку жмёт. Бывают же чудеса на свете. Ладно, мам, давай я тебе дальше покажу. – И Анька снова защёлкала мышкой.