Читать книгу Вопросы буквоедения - Михаил Бару - Страница 12

История водолазного дела в России насчитывает более четырех веков. Первые русские водолазные шлемы до нашего времени не сохранились потому, что попросту сгнили. Известно только, что для гражданских водолазных костюмов они делались из тыкв, а для военных – из арбузов. У входа в первый зал музея нас встречает огромных размеров репродукция миниатюры летописного Лицевого свода, на которой изображен один из решающих моментов штурма Казани. Над поверхностью волжской воды торчат арбузные шлемы водолазов засадного полка под командой князя Щербатого-Шуйского. Защитники города думают, что это астраханские арбузы им ветром пригнало против течения из дружественного ханства, и томимые жаждой выбегают из стен города…

Водолазное снаряжение допетровской эпохи дошло до нас только в словесных описаниях и рисунках летописей. Музейная экспозиция располагает выпиской из Кирпатьевской летописи, датируемой семнадцатым веком, с описанием водолазного костюма, сшитого из просмоленной бересты костромским посадским человеком Михрюткой Гнедым. Интересно, что для дыхания Гнедой использовал жабры свежепойманных щук. Одной пары хватало часа на три подводного сидения. В качестве шлема изобретатель приспособил плавательный пузырь большого сома, который наполнял сжатым воздухом. В те далекие времена никаких компрессоров, конечно, не существовало, и воздух жали руками. Несмотря на то, что воздух тогда был чище и гораздо гуще нынешнего, на наполнение одного пузыря уходило несколько часов непрерывной работы самого водолаза, его жены и их пятерых детей.

Перейдем к следующей витрине. Перед нами редкий экспонат конца восемнадцатого века – военный водолазный шлем с косичкой, плетенной из медной проволоки, и ласты матроса-водолаза с брига «Сообразительный». Узкие, кургузые ласты немецкого образца, принятые на вооружение в царствование Павла Первого, были очень неудачными. Мало того, что в них пловец мог развить гораздо меньшую скорость, чем в широких русских ластах, так они еще и постоянно склеивались.

Еще один экспонат приблизительно того же времени – подводные игрушки детей князя Голицына. Это три крошечных водолазных костюма для мышей. Сделал их безвестный крепостной крестьянин Пантелеймон Воробьев. Костюмы сшиты из просмоленной парусины, вместо шлемов у мышей крошечные аптекарские пузырьки из-под капель датского короля. Для снабжения мышей воздухом в течение всего подводного плавания придуман простой и оригинальный способ. Перед погружением хвостатых водолазов просто надували через соломинку. Минут на пять этих запасов вполне хватало. Такой же способ обеспечения воздухом собирались использовать и для кота Василия Сметаникова, но эксперимент пришлось прекратить из-за многочисленных царапин. За четверть водки удалось склонить к надувательству крепостного дядьку Петровича, каковой и проплыл в надутом состоянии пятьдесят саженей. К сожалению, в надводном положении. Петрович, имея в виду еще одну четверть, был готов к продолжению, но, как следует из записных книжек десятилетнего Пьера Голицына, эксперименты внезапно пришлось прекратить. В чем была причина, теперь можно только догадываться. Чернила на странице, повествующей об этих событиях, сильно размыты водой или слезами. Современные исследователи смогли разобрать только два слова: «сидеть» и «невозможно».

Большой водолазный шлем московского купца первой гильдии Ф. М. Свидригайлова представляет собой образец ювелирного искусства последней четверти девятнадцатого века. Поднесен он был служащими пароходства «Свидригайлов и Мармеладов» своему хозяину по случаю его пятидесятилетнего юбилея. Серебряная поверхность шлема богато украшена чеканкой со сценами любви водолазов и русалок. Окошки шлема обрамляют вызолоченные кружевные наличники. В шлеме есть потайное отделение для водки с крошечным краником, который можно открывать и закрывать зубами.

Жемчужиной коллекции является парадный водолазно-кавалерийский мундир, подаренный С. М. Буденному к десятилетней годовщине формирования дивизии морских коньков имени беспощадного пролетарского суда над врагами народа Зиновьевым и Каменевым. Полированную медную буденовку венчает рубиновая звезда. По краю шлема вырезан девиз красных водолазов: «И корюшку[6] съесть, и на русалке покататься». Ордена Буденного, приклеенные рыбьим клеем к водонепроницаемой ткани водолазного костюма, выполнены из чешуек более чем тридцати видов пресноводных рыб ценных пород. Большие морские маршальские звезды украшают петлицы костюма прославленного полководца. Шпоры водолазных ботфортов выточены из моржовых клыков, украшенных затейливой левой полуторадюймовой резьбой.

Венчает экспозицию этого раздела большое живописное полотно «Маршал Буденный во главе морской кавалерийской дивизии идет в атаку на косяк летучих рыб». Сверкающие медные щеки героя облепили выбившиеся из-под шлема усы, от бешеного галопа стремительно вытягиваются назад серебристые цепочки пузырьков воздуха. Из тысячи луженых глоток рвется в океанские просторы неудержимое и безмолвное «Ура-а-а!..»