Читать книгу Возвращение домой - Михаил Дорошенко - Страница 38
Апрельский снег
Оглавление* * *
Прямо в степи накрыт стол буквой Т на двести персон. В начале стол с посудой из золота и хрусталя, старинные подсвечники. Горы черной и красной икры, экзотические тропические фрукты. На следующем столе, который тянется метров на сто, посуда становится все более скромной, а еда проще. В нескольких местах калмыки играют рюмками в шахматы на черно-белых квадратах, нанесенных на клеенку. Метров через тридцать на столе остаются только бутыли с самогоном, хлеб и соленые огурцы. На некоторых стульях стоят бюсты Сталина, Ленина, Берии. Перед ними такой же ассортимент, как и в начале стола. Во главе стола на вертящемся кресле с огромной спинкой восседает Чезаров. Рядом в согбенной позе стоит руководитель республики в современном костюме под национальным халатом с ястребом на плече. По левую руку в кресле поскромней сидит Шкловский.
«Цинь, цинь, цзи-инь» раздаются странные звуки за спиной у хозяина. Он разворачивает кресло, и перед ним оказывается голая девочка лет пятнадцати на глобусе. Оно проделывает несколько танцевальных па и, быстро перебирая ногами, укатывает в сторону. На нее надевают на ходу бархатный, расшитый золотом, халат, она спрыгивает с шара и садится за стол. Ее место занимает толстая уродливая певица в пестром национальном костюме с венцом на голове. Она возводит лицо к нему и выводит руладу на высочайшей ноте, из ее рта появляется красное яйцо, оно взлетает под воздействием еще нескольких певцов и певиц, которые, окружив солистку, подхватывают звук и поднимают яйцо в воздух. Яйцо раздувается под действием звука до размеров надувного шарика. Руководитель республики стреляет в шар из ружья, шар лопается и из него появляется голубь. Стрелок берет с руки помощника ястреба и подбрасывает его вверх. Ястреб взлетает и в мгновение ока раздирает голубя. Ветром уносит перья, а вместо крови осыпается красный бисер. Ястреб садится на плечо руководителя республики. Хозяин аплодирует и разворачивается к столу.
«А это кто?» – указывает он рукой на гостей за столом.
«Лучшие люди республики: передовики производства, бригадиры, доярки. Короче, народ».
«Пускай кто-нибудь выступит, расскажет о… э…» – щелкает он пальцами.
«О достижениях народного хозяйства», – подсказывает Шкловский.
«Вот-вот, о достижениях!»
«Они, как дети, – разводит руками руководитель, – несмысленыши. Говорить не умеют».
«Чему-то их в школе учили! Вот, ты, например, – указывает Чезаров на первого попавшегося, – скажи что-нибудь».
Калмык неопределенного возраста встает, раскланивается во все стороны, сложив руки на груди ладошками, и с достоинством заявляет:
«Мы… рабы, рабы… мы…»
«Кажется, нужно говорить, – спрашивает Шкловскому, обращаясь к Чезарову, – мы не рабы?»
«Их так учили… – отвечает руководитель республики. – Они так приучены с детства».
«А-а, да? А вот там, кажется, русский сидит. Что за человек?»
«Да это разве человек? Так, ерунда-бирунда, библи-ап-текарь…»
«Что скажешь, библиотекарь?»
«Сатрапы вы!»
«Ах, сатрапы!»
«Наказать?»
«Пожалуй, стоит наказать за дерзость аптекаря».
«Пороть будем прелюдно, ястреба выпустим или из ружей отстреляем гуманными пулями?»
При его словах человек вскакивает и убегает.
«Гуманными, это как?»
«Резиновыми, – говорит руководитель республики, выпуская ястреба. – Убиват нэ убивают, но память о себе ас-тавляют».
«Хм…»
Ястреб тем временем нападает на беглеца и начинает его клевать.
«Проявим добротолюбие. Будем стрелять гуманными пулями».
