Читать книгу Отряд Аз - Михаил Кельмович - Страница 4

«Республика кофе». 2005 год

06.06.2005 года.

«Республика кофе» на Большом проспекте Васильевского острова: тихое, просторное кафе с огромными до пола окнами и невыразительной обстановкой. Зал практически пуст. Тин заглянул сюда «погуглить» новости и выпить американо. Сел за столик у окна. Проверил: в новостях ничего необычного. Хорошо.

Он задумчиво глядел на тенистый сквер, запутавшееся в траве солнце, редкие машины, мелькающие за деревьями. Наконец напряжение отпустило. Все получилось… как будто. Время катастрофы миновало, но ничего не происходит. Еще светло. В воздухе плывет редкий тополиный пух. Бездумный, утомленный вечер.

Час назад он оставил машину во дворе около дома, бродил по городу, выбирая тихие переулки, пустые бульвары, незнакомые туристам. День был легким, слегка облачным и почти безветренным. Он пытался отвлечься и отпустить сжатую внутри пружину. В памяти хаотично прокручивались недавние события: четырехчасовая гонка по пустынному шоссе, скалистый островок в глубине ладожской шхеры и бешеный столб энергии ударивший из под кубических гранитных валунов. Столб чуть не разорвал его на куски.

Отключиться не удавалось. Тин блуждал в проходных дворах, задержался в садике за Академией художеств, наблюдая за выездкой пони. Издалека смотрел на Неву, не выходя на набережную. Потом координатное время вышло, и надо было проверить новости.

Народу в кафе немного прибавилось. Сначала появилась студенческая парочка. Девушка, в дредах, марлевой блузке и в чем-то еще этническом. Парнишка в специально надорванных джинсах и футболке. Оба с ноутбуками. Вместо того, чтобы обниматься и шептаться на диванчике в углу, они заняли столик в центре зала, сели напротив друг друга, открыли ноутбуки, отгородились экранами и начали стучать по клавиатуре, изредка поверх переглядываясь.

Затем, через несколько минут в зал ввалилась шумная компания: четыре бугая в майках и спортивных штанах. Парни были бритые и крепколобые. Сели ближе к входу, развалились в креслах, и начали громко обсуждать, кто кому чего насовал, и кто кого трахнул.

Тин слегка поморщился. Кафе не жлобское. Таких соседей не предполагалось. Впрочем, они не мешали. Тин вернулся к размышлениям.

Откровение

10.03.2005 года.

Три месяца назад он уехал на неделю за город. Была середина марта. Снег только начал плавиться, сугробы покрылись коркой, и на нее ложились синие и оранжевые солнечные тени. Дни стояли морозные, звеняще чистым был воздух. Тин бегал на лыжах, топил печь в пустом светлом доме, лежа часами глядел в потолок. Отдыхал от города и суеты, зная еще, что именно в такие дни сами с собой приходят прозрения. На третий день, в ночь, в полусне соскользнул в медитативную глубину.

Он как бы парил в космической бездне, не ведая границ. Было хорошо и покойно раствориться в пустоте. В бесконечности потерялось время. Потом вдруг сама с собой раскрылась следующая бесконечность. Она не могла быть большей, чем Космос, но была. Была грандиозней в силе своей, в таком ослепляющем и одновременно призрачном сиянии, что казалось: сейчас сотрет его вовсе из этого мира, превратит в ничто.

Неизмеримой точкой намеренья Тин не позволил себе пропасть, и тогда из этой бездны, будто бы сверху, увидел всю Землю. На мгновение: судьбы своего мира, стран, народов, каждого человека, прошлое, будущее… Затем видения сфокусировалась, и перед ним чередой прошли картины: взрыв на атомной станции в Сосновом бору, худший чем Чернобыльский, гибель огромного города, тысяч людей, лесов, беспощадная радиационная смерть пространства. Потом образы закрутились в черной воронке, схлопнулись, и все исчезло. Он вернулся из той реальности ошеломленный. Это должно было случиться через три месяца, в начале июня. Точно знал время и дату. Видел до деталей, как произойдет авария.

Сеансы такого рода были ему не в новинку. Более того, Тин давно развивал способность виденья (Ясновиденье – говорить как-то неловко: за экстрасенса примут). Но кроме мистических откровений эта информация была, что называется, для внутреннего пользования: личная жизнь, дела, разработки. Иногда таким образом помогал решать проблемы знакомым, не распространяясь, впрочем, откуда берет свои рекомендации. Всем известно было, что советы он дает толковые, его считали умным, хорошо знающим жизнь человеком, не более.

В этот раз все случилось иначе. Иными совершенно были масштаб и сила предсказанья. Оно было жутким, и Тин знал, что катастрофа точно произойдет. А вот на вопросы: почему к нему пришло это виденье, и что он теперь должен сделать – ответа не было. Следующие дни Тина часто посещала одна и та же мысль: вот так живешь, чувствуешь себя суперменом, совершенно свободным человеком. Потом на тебя вдруг сваливается задача, может быть даже не имеющая отношения к твоей жизни, и понимаешь, что ты совершенная букашка, которая ничего не может.

Он искал ответ. Что бы в такой ситуации сделал обычный человек, сосед, горожанин, обыватель? Скорее всего, он не придал бы этому значения – мало ли чего привидится. Не поверил бы, прежде всего. А если бы и поверил, то попытался обратиться в МЧС, к губернатору, ФСБ, журналистам, в милицию… Бог знает куда еще.

Но он же не в справочниках рылся, не в книгах. Обращался к источнику, откуда пришло видение. Только дороги туда не открылось. Пробовал поиск в доступном интуитивном пространстве, но здесь точного (абсолютного, истинного, кристального) ответа не было.

Зато совсем несложно оказалось просмотреть линии судьбы при обращении в инстанции. Результат везде получался плачевный: чиновники, пресса, прокуратура, психбольница, агония на крючке спецслужб – в разных сочетаниях. Ему, прежде всего, не поверят. А если он и докажет свою правоту, начнутся вербовки разведок, грязные политические игры, в которых выжить не удастся. Да, и реальным спасением людей никто толком не займется. Представляя это, Тин все же проконсультировался со знающим человеком и только получил подтверждение своим опасениям. Нет ни малейшего шанса. Решение искать самому.

Дикая охота. Начало. Сумерки

06.06.2005 года.

В меню кафе было виски, и бритые парни надрались. Теперь они спорили зло и разгоряченно. Размашисто жестикулировали и широко растопыривали пальцы, пытаясь взять закуску с тарелок. Студентики сложили ноутбуки и тихонько смылись от греха подальше. Официантки тревожно переглядывались за стойкой. Ребята были здоровые, возможно, отбойщики или вышибалы, борцы, бывшие спортсмены.

Сейчас ситуация, похоже, выйдет из-под контроля. Один уже сгреб плавным движением пару тарелок на пол. Другой зло прихватил приятеля за майку. А третий…

Тин подумал, что, пожалуй, слишком увлекся своими мыслями, подумал запоздало. Над ним уже нависал третий: безбровый, круглолицый, с оловянными белыми глазами. Наклонился. – Привет, мужик! Чего, не нравится?

– Да, не, нормально все, – ответил Тин успокаивающим тоном.

– Нет, мужик, вижу, что не нравится тебе…

– А что не нравится?

Вопрос неожиданно смутил парня, – Ну, это… – ответил он после паузы.

– Что это?

– Ты мне мозги не е…, – и, неожиданно смягчился, – Давай выпьем! Колян, стакан дай, – крикнул он через плечо своему столику.

– Да не хочу я пить, – скучно сказал Тин, понимая, чем все закончится. Он слегка наклонил корпус и перенес вес на ноги.

– Не уважаешь, значит. Пить не хочешь? Не нравится тебе… – сказал бугай. Потянулся пятерней к груди Тина, отводя для удара увесистый кулак.

– Мог бы придумать что-нибудь пооригинальнее, – успел подумать Тин.

А дальше все произошло быстро и бесшумно. Девушкам, испуганно сжавшимся за стойкой, могло показаться, что худощавый мужчина (столик у окна) резко встал, быстро прошел между громил и исчез, хлопнув дверью. А парни почему-то повалились почти одновременно на пол и остались неподвижно лежать на кафельном полу. Не было грохота и опрокинутой мебели, врезающихся в стены тел. Не было эффектных ударов ногой в голову и причудливых движений руками, как в кино. Движений рук и ног будто бы вообще не было. Худощавый просто стремительно сблизился с ними, и пацаны легли, как подкошенные, будто их ударили не рукой, а ножом в сердце.

Он действительно просто прошел между ними. В схватке всегда его тело действовало автоматически с невероятной скоростью, а сознание ясно и отрешенно наблюдало за происходящим со стороны.

Первый. Когда безбровый, нависая на ним, очень медленно замахнулся, деваться было уже некуда. Используя силу вставания, цепной удар: печень, горло, голова. (Интересно, до сих пор удивляет, что зрители ударов вообще не видят, а удар, на самом деле не один, а серия.) Полшага вперед вправо. Через секунду первый сзади мягко свалится на столик, обнимая его руками.

Второй не успевает поднять рук. Круговой удар ногой под колено сзади. Одновременно основанием ладони снизу в подбородок. Получается: два в одном – нокаут, и что-то вроде дзюдоистского охвата. Ноги вылетают выше головы. Противник прикладывается затылком о пол.

Третий пытается ударить. Полшага вперед влево. Снятие – блок атакующей руки. Правый прямой в голову, левый локоть туда же. Правая ладонь уже держит голову сзади, двигаясь навстречу локтю…

Четвертый. Дистанция великовата. Срыв центра тяжести вперед – полувыпад: колено – локоть. Локоть вошел жестко, почти с хрустом.

Дверь захлопнулась одновременно со звуком падающих тел.

На улице лоб остудил легкий ветерок. Тин, не раздумывая, повернул направо и быстро зашагал к перекрестку. Он был не на шутку встревожен. Для человека его профессии и образа жизни принципиально важно непрерывно находиться в состоянии равновесия. Маг… человек с магическим потенциалом определенного уровня не имеет права на прекосы. Энергетическая разбалансировка мастера мгновенно начинает разрушать окружающее пространство. Люди вокруг сорятся, заболевают; могут машины столкнуться или вспыхнуть пожар. Мастера содержат мир в порядке, буквально. И им не позволено его разрушать.

Одно из следствий этого правила – диагностическое. Начало перекоса можно не только почувствовать, но и увидеть по реакции окружающих. Даже если не с тобой, а рядом произошло, что-то нехорошее – это сигнал, что ты не в порядке. Мастер живет в бесконфликтной зоне. Точнее, круг покоя и порядка следует за ним всегда и везде. А тут драка – сигнал грубого, очень грубого, опасного нарушения равновесия. У Тина сейчас внутреннего энергетического разбаланса не было, а конфликт случился! Такого быть не должно. Не бывает такого. Очень беспокоящее опасное несоответствие, и чувство опасности нарастает с каждой минутой.

По Пятнадцатой линии Тин шел быстро и сосредоточенно. Лихорадочную скачку мыслей отбросил. Важней контролировать пространство, улицу, прохожих. Это спасло ему жизнь.

Дом в строительных лесах. Вдоль лесов можно пройти по узкой полоске свободного тротуара. Призрачная тень вынырнула из-под лесов и судорожно махнула вправо подобием руки. Тело, не задумываясь, подчинилось. Длинным скользящим движением Тин отпрыгнул на проезжую часть. И тут же на тротуар, на место где он должен был оказаться, шлепнулся бумажный мешок цемента и лопнул, поднимая столб едкой серой пыли. Не останавливаясь, Тин выстрелил взглядом вверх. Из-за заграждения лесов, с четвертого этажа выглядывали испуганные лица двух таджиков.

«Пятьдесят килограмм с четвертого этажа: мне бы хватило», – чертыхнулся Тин, продолжая движение. Больше не о чем думать себе не позволил. Ни о том, что ситуация совершенно безумна, не реальна, необъяснима. Ни о том, что обычный человек сейчас должен был бы остановиться и начать орать на идиотов, которые уронили мешок ему на голову. То, что они сделали это случайно, было очевидно. Сейчас обо всем этом размышлять непозволительная роскошь. Слишком опасно, слишком необъяснимо. Только движение. Следовать интуитивным импульсам. Предельная алертность, как в бою, как на восхождении, когда висишь на скальной стене.

Послушно включился следующий уровень восприятия – экран ДКЦ – зрительное восприятие на 360 градусов, работают все органы чувств одновременно. Пространство воспринимается все целиком, сразу. Движущиеся объекты контролируются одномоментно. Отслеживаются энергетические и причинные связи между объектами: мир связала сетка световых нитей.

Тин двигался сейчас в сторону дома, к своей машине. Нужно посмотреть, что будет происходить в ситуации на колесах, и заодно убраться отсюда подальше. Может быть, место имеет значение? Спокойно ему удалось пройти не более пятисот метров. Средний проспект он собирался преодолеть крайне осторожно: по пешеходному переходу, с контролируемой и пустой проезжей частью. Но до этого дело не дошло. Он ждал удобного момента, стоя у самой стены дома, далеко от края тротуара. Перекресток был пуст, когда сумасшедшая раздолбанная девятка на скорости сто сорок выскочила на перекресток справа. Без включенного сигнала пошла на левый поворот, не вписалась в него, за перекрестком уже вылетела на встречку, затем на тротуар и с полной дури врезалась в стену. Туда, где мгновение назад стоял Тин.

Он перебегал на другую сторону, не оборачиваясь. От машины наверняка мало что осталось. Становилось тошно от бессмысленности происходящего. Что особенно смущало, в причинно-следственном поле этой машины и аварии, как вероятности, как ближайшего будущего не было! Думать об этом не стоило. Скорее в машину. И найти возможность сделать паузу в странной, непонятной игре.

Между тем на город опускались сумерки. Воздух серел, и ярче сияли габаритные огни машин. Еще пять минут ходьбы. В подворотне дома, длинной и узкой, как туннель, совсем темно. Навстречу по туннелю быстро идет высокая сутулая фигура в кепке, с поднятым воротником, руки в карманах. Проходя мимо, неожиданно делает шаг навстречу и с предельно близкой дистанции жестко и умело бьет ножом под сердце. От такого удара нет спасенья.

Но… есть приемы обтекания ножа: полуповорот вправо, сближаясь до контакта плечом с убийцей. Левая рука уводит атаку, правая – удар снизу вверх вдоль тела врага под нижнюю челюсть. Напряженные пальцы копьем пробивают мышечную мембрану под челюстью, корень языка. Этот – труп.

Развернулся Тин очень кстати, потому, что есть второй. Он из-за угла заскочил в подворотню и хотел ударить в спину одновременно, но задержался на шаг. Теперь его нож идет почти мимо, почти… Тин, как в танце, продолжает вращаться. Левая рука блокирует: дрогнуло, сверкнуло, ушло в сторону лезвие. Перехват правой, левой в голову, правой в горло, колено – пах. Все. Этот тоже покойник. На таком включении…

Пальцы слегка дрожат. Оттащить тела к стене, чтобы могла выехать машина. Странное облегчение, освободилось что-то внутри… и усталость. «Надо уезжать, если машина не заминирована» … – придет же такое в голову. Прямо шпионские страсти.

С машиной все в порядке. На сиденье секунду передохнул. Аккуратно выехал из подворотни. Очень внимательно, медленно двинулся по улице…

Тин припарковался на площади у гостиницы Park Inn, бывшей Прибалтийской. Площадь широкая, движение не сильное, народу немного. Подождал немного: все тихо. Теперь можно попробовать разобраться в происходящем.

Единственное, что понятно, он получил передышку. Еще Тин почувствовал, что после последней стычки в подворотне что-то изменилось, притом существенно. Возникло не просто ощущение облегчения. В пространстве что-то изменилось. Само пространство, казалось, давило на него все время, начиная с драки в кафе. Просто он не отследил этого сразу. Осознал только сейчас, когда «давление» пропало. Это не давление, конечно, в прямом смысле. Пожалуй, ощущение зла, разлитое в воздухе, в вещах, людях. Тонкое ощущение, но очень едкое.

Так бывает со старыми квартирами. Иной раз зайдешь в гости, а в доме настроение несчастья, беды пропитало стены, вещи, людей. Дом даже запах особый имеет. Тяжело, хочется уйти сразу. А здесь что-то похожее, но тоньше. Тоньше, опасней, злей. Это важная вещь, надо будет за ней проследить. Может быть, ощущение это – ключ к происходящему.

А что происходит, вообще непонятно! Просто психушка, дурдом, бандитский сериал с дурным сценарием. Нельзя же серьезно думать, что его кто-то заказал. Да, и события в логическую цепь не строятся. Нет причин, нет логической связи между событиями. И в то же время связь есть. Таких случайностей, выстроенных в цепочку одна за другой, не бывает! Зацепиться даже не за что.

На что это похоже? Больше всего происходящее напоминает магическую войну. Но противника в этой войне нет. На войне всегда есть противник, всегда есть противостояние. И враг всегда оставляет энергетический след, даже если действует из засады с большого расстояния. Следа не было. Более всего события сегодняшнего вечера своим ощущением и настроением напоминали особую полосу невезения: убийственную, тотальную и целенаправленную. Полная бессмыслица!

Тин отпустил беспомощный ум, и сосредоточился на внутренней тишине. Через несколько минут силы и покой восстановились, и он попробовал разобраться в происходящем еще раз.

Из дневника. Побочные эффекты киноиндустрии

06.06.2005 года.

Я знал о предстоящей катастрофе. Ну и что? На какие кнопки надо нажать, чтобы изменить будущее? Хороший вопрос. Олег, похоже, был уверен, что я справлюсь. Но я просто не знал с чего начать. С другой стороны, видения не приходят случайно. Значит послание предназначено мне, и шанс получить ответ тоже. Помощников найти не удалось. Каждый раз, как только появлялась подходящая кандидатура, с человеком что-то случалось, или нелепые случайности срывали планы.

Намек был ясен, и я начал самостоятельные исследования. Если раскрыть природу этого феномена на энергетическом и причинном уровне, решение будет найдено. Прошел месяц – медитации, расчеты, эксперименты – можно сказать, в упорных и пустых трудах. Результата не было.

Ответ пришел неожиданно. Он оказался неочевиден и одновременно прост. После очередной медитации захотел отвлечься, посмотреть что-нибудь о природе. Включил телевизор… Есть такое многозначительное, загадочное и одновременно наукообразное кино. Обычно полная хрень. Отчего-то взгляд на происходящем задержался. На экране раз за разом рушились башни-близнецы в Нью-Йорке. Все время это выглядело по-разному. Я понял, что вижу фрагменты игровых фильмов. Потом показали документальные кадры 2001 года: самолеты, врезающиеся в тело небоскреба. Голос комментатора сказал, что до теракта около двадцати раз транслировали разрушение «близнецов» в различных боевиках и фантастических фильмах. Далее он с многозначительной интонацией развивал мысль о том, что многократное повторение кадров гибели небоскребов как-то связано с реальной трагедией. Я не вышел еще из состояния медитации полностью, и вот, в пустоте расширенного сознания все соединилось.

Ответ произрастал из логики мистического восприятия реальности. Любой маг-практик знает принцип материализации. Объект или событие воплощается в физическом мире следующим образом. Сначала возникает импульс намеренья. (Лучше – Высшей воли). Затем создается образ объекта. Затем он наполняется энергией и эмоциональным зарядом. Если воля направлена, образ отчетливый, а заряд энергии большой – объект воплощается неотвратимо.

Я видел причину. Так просто, так буднично, и никто не обращает внимания. К примеру, некий талантливый режиссер задумал фильм-катастрофу, о том, как террористы взрывают башни-близнецы в центре Нью-Йорка. Он снимает кино с эффектными сценами разрушений и гибели и выпускает его в прокат. (Почему-то такие фильмы привлекательны). Его смотрят сотни миллионов людей во всем мире. Режиссер создал отчетливый образ, миллионы зрителей зарядили его своей эмоциональной энергией. И теперь неизбежно это событие должно произойти!

Проходит несколько лет, и 11 сентября 2001 года среди бела дня в центре Нью-Йорка, совершенно неожиданно для всех, самолеты, захваченные террористами, врезаются в башни-близнецы и разрушают их до основания. Гибнут тысячи людей, как в фильме. Уходит в прошлое целая эпоха неуязвимости и величия Америки. А все потому, что один режиссер хотел успеха и денег, а миллионы зрителей просто решили развлечься вечерком!

Все случается от невежества и жадности. Боже, если бы люди ведали, что творят. Они еще читают книжки и смотрят фильм вроде этого: думают потом, верить или не верить. Не понимают, что ежедневно и ежечасно разрушают свой мир, свой дом, свою страну, пустяка ради. Истинная причина многих трагедий: искусственно созданные образы разрушения, и затем их мощная эмоциональная подпитка. Так рождается программа будущей катастрофы с указанием точного места и вида воздействия.

Правильно было бы назвать мыслеформы-убийцы: программой. Но я отчего-то стал называть их воронками катастроф. Их астральная проекция действительно напоминала чудовищного размера воронку. Раз есть энергетическая структура, ее можно уничтожить. Воронка возникает за несколько месяцев, иногда и лет до материализации. Следовательно, есть хороший шанс ее обнаружить и нейтрализовать заранее. Теперь можно было заняться разработкой метода.

То, каким образом появлялась на свет воронка, напоминало построение магического ритуала. Для ее нейтрализации нужен такой же ритуал, только нацеленный на разрушение мыслеформы. Я практически сразу представил, как это можно сделать. Оставался один вопрос: где взять такое невероятное количество энергии? Оно должно быть не меньшим, чем эмоциональный выплеск сотен миллионов людей. Сконцентрировать такой заряд в одиночку почти не разрешимая задача.

Поиск источника энергии затягивался, а время истекало. Наконец, когда я попробовал использовать в ритуале дополнительно энергию мест силы, показалось, что результат достигнут и решение найдено. Затем возник еще один вопрос. Разбираясь с будущей катастрофой в Сосновом бору, я пришел к выводу, что эту воронку породили не фильмы. Неудачно составленный блок новостей, вброс информации в социальные сети. Резонанс: причудливое сочетание старых страхов времен холодной войны, пугающие образы Чернобыля, общий тревожный фон жизни Санкт-Петербурга. Стремительное распространение слухов об аварии на АС вызвало панику в городе. Она не вылилась в беспорядки, но запустила разрушительный механизм воронки.

С учетом этих особенностей, пришлось внести в ритуал коррективы. В Карелии мест силы предостаточно, особенно на Ладоге. Я успел за сутки до возможной катастрофы. Утром на островке в Ладожской шхере удалось, используя всю свою энергию и мощь специально выбранного места, уничтожить программу аварии на атомной станции. В будущем Санкт-Петербурга и окрестностей катастрофы больше не было. Это ощущалось совершенно отчетливо. Я был пожалуй… счастлив. Усталость делала чувство пронзительным. Удивил только выброс энергии во время магического ритуала. Он в разы превосходил предполагаемый. Чуть не размазал меня по скалам. С этим еще предстоит разобраться.

Сразу после проведения ритуала я в вернулся в город, и через некоторое время началось то, что позднее по аналогии с мрачной средневековой легендой, назвали Дикой охотой.

Дикая охота: Ночь. Продолжение

06.06.2005 года.

Задерживаться на площади у «Park Inn» смысла не было. Интуитивное чувство призывало уехать прочь из города. Там свободней и, скорее всего, не так опасно. Тин направился в сторону Приморского шоссе. Проехал по Малому проспекту, пересек Тучков мост и ушел на Петровскую косу. По Песочной набережной выскочил на Каменноостровский. Два небольших мостика, развязка, и вот уже Приморский проспект. Пока без приключений.

Выезд из города. Лахта. Берег залива, похожий на помойку. Маленькая полуразрушенная марина с ржавыми катерами и одинокой яхтой. Поток машин на Приморском шоссе. Унылая кучка домиков умирающего Ольгино сменяется рощами стройных берез, затем особняками, мелькающими между сосен. Плавные изгибы трассы. Асфальт гладкой лентой ложится под капот машины.

Тин не решил окончательно, куда двигаться дальше: по кольцевой на Призерское шоссе и потом на Ладогу, к месту ритуала, или на международную трассу «Скандинавия» и в сторону Финляндии. Может быть, возвращение к месту ритуала поможет разобраться в происходящем? Или наоборот, спровоцирует новую волну «приключений». За Финляндию то, что действие охотящейся за ним силы может быть ограничено границей. Государственная граница – не только политический, но и энергетический барьер. Он может притормозить как «силы», так и людей, в том случае, если это определенный, конкретный враг. Интуиция молчала. Ответа не было. Логика забуксовала давно и надолго.

Развязка кольцевой осталась позади. Слева замелькали домики Сестрорецка. Вопрос решился сам с собой. Получается, что все-таки дорога на «Скандинавию». Сразу за пустыми пляжами озера Разлив, он притормозил у стоявшего в отдалении ларька купить бутылку воды. «Несомненно, есть связь между сегодняшним ритуалом и этой странной охотой на меня, – подумал он. – Надо бы разобраться в природе этой связи».

И тут Тин почувствовал то, чего в первый раз не заметил. Синий вечерний воздух как будто сгустился на секунду. Контуры домов, людей и машин полыхнули радужной каймой, и все исчезло. Только в пространстве медленно разливалось ощущение давешнего зла, настолько тонкое, что ни за что бы не заметил, если бы не приготовился заранее.

Охота продолжается, с горечью подумал он, и переключил восприятие в режим ДЦК.

Ему не удалось даже отъехать от обочины. Из сумерек вынырнули и с визгом затормозили две черных длинных Audi. Первая машина проскочила чуть дальше, а вторая откровенно подрезала, перекрывая дорогу. Из машин посыпались одинаковые квадратные парни в костюмах. Четверо. Еще двое: в джинсах и кожаных куртках. Один – высокий, немного нескладный, другой – худощавый, стремительный в движениях. Что особенно неприятно, все с оружием. У одного, в костюме даже «Ксюха», короткий автомат АКС 74У.

А дальше началось совершенно непонятное. Тин не успел подать назад. Из тьмы вывалились два тупорылых мрачных джипа Шевроле, из дверей полезли бритые парни в спортивных штанах и футболках и сразу же начали палить из пистолетов… по тем, в костюмах и куртках. «Костюмы» ответили, завязалась нешуточная перестрелка. На Тина и его серый Форд никто не обращал внимания.

На беду он оказался почти между двумя группами. Пули ложились густо совсем рядом. Тин выскользнул через правую дверь на обочину и замер за машиной. В ситуации надо разобраться. Хорошо, что не успел ввязаться.

Но разобраться в происходящем ему не дали. Дела прилично одетых парней пошли не очень хорошо, автомат не помог. И хотя один «спортсмен» коротко и бесшумно ткнулся головой в открытую дверь джипа, другой, тихонько подвывая, поскреб руками щебенку на обочине и замер – это расклада не поменяло. Стрельба затихла. Трое в костюмах, картинно раскинувшись, лежали на асфальте. Еще один сидел, прислонившись спиной к березе, и, закинув голову, смотрел пустыми глазами в беззвездное небо. Пятеро бритых пытались взять в кольцо двоих в куртках. Стреляли и те, и другие редко – патроны кончались.

Противники осторожно сближались. Похоже, бритые пытались подкараулить врагов на точный выстрел. А что хотели парни в куртках, стало понятно, когда «стремительный» подкрался к спортсмену на расстояние удара, прикрывшись корпусом джипа. Увел руку с пистолетом, ударил так резко, что противника будто срубили. Двое в куртках бойцы посерьезней, чем те, что были в костюмах.

Бритые не торопились. Ждут подмогу, понял Тин. До двоих это, видимо, тоже дошло, и они бросились в отчаянную рукопашную. Им нужно было под пулями проскочить всего два шага, используя один последний ответный выстрел. Получилось. Получилось… только у машины Тина.

«Нескладный» в бою оказался ловок. Оттянул на себя двоих. Умело закрылся одним от выстрелов другого. Одновременно «снял» руку первого с пистолетом. Подсек под колено, ударил локтем в висок. Ушел нырком от следующего выстрела. Успел сблизиться со вторым, ударить смертельно в шею. Но сам получил пулю, упал.

«Стремительный» фантастическим ударом ноги – прямой в подбородок с ближней дистанции – уложил своего противника. Длинным кувырком ушел от выстрела за капот Форда и решил обежать машину с другой стороны: атаковать еще одного. Вот тут все получилось нескладно. Последний бритый рванулся ему навстречу и выскочил прямо на Тина. Не раздумывая, попытался пальнуть в него. Вместо этого улетел в кусты без пистолета и с перебитым горлом.

Стало тихо. Они стояли друг напротив друга: парень в куртке, судорожно хватающий воздух ртом, и Тин с пистолетом в руке.

– Тебя где так ногами махать научили? – холодно спросил Тин.

– У нас минута, не больше. Сейчас еще приедут, – вместо ответа почти прошипел, задыхаясь, парень, – сматываться надо.

– А товарищ-то твой жив?

– Нет, не дышит.

– Погнали, – Тин уже запрыгивал на сиденье. «Ну вот, ввязался», – подумал Тин, выруливая на трассу. Но исчезнуть во тьме они не успели. К месту перестрелки летели: угловатый Галенваген и спортивный БМВ. Джип начал притормаживать у обочины, а водитель БМВ увидел их и только прибавил ходу.

– Поехали, – безрадостно прошептал Тин, и выжал педаль газа до отказа.

Могила Маймонида

Центр Иерусалима. Фалафельная на улице Агриппас. Дата неизвестна.

– Тебе никогда не казалась странной могила Маймонида в Тверии?

– Она футуристична. Похожа то ли на корону, антенну, лазерный излучатель из фантастического боевика.

– Футуристична? Маймонид жил в XII веке.

– К чему ты заговорил о ней?

– Ты спрашивал, как мне удается получать столько информации о происходящих и будущих событиях.

– И что?

– Ты правильно почувствовал. Могила Маймонида своего рода антенна и излучатель. С ее помощью можно выти на связь с одной весьма осведомленной сущностью.

– И ты с ней общаешься?

– «Общаешься», – сказано очень по человечески. Это не человек.

– А кто?

– Извини, не могу сказать. Обещал. Это – достоверный источник. Опаринскую теорию происхождения жизни на Земле опровергает, как очевидец.

– Даже так. То есть эта сущность тебя постоянно информирует?

– У меня есть возможность задавать вопросы.

– И часто?

– Да.

– Слушай, если это ТАКОЙ источник информации, почему ты не поселился рядом? Почему ты живешь в Цфате?

– Тверия дурацкий городок, там жарко. В Цфате климат лучше.

О конечном и бесконечном

Место и время не определяется.

– Она сказала, что не может больше неотрывно смотреть на звезды. Что-то ее отвлекает.

– …………………..

– То есть, я ничего не спросил?

– Да.

– Что ты думаешь о ней?

– Она беспечна… и, возможно, больна.

– Что скажешь о нашей судьбе и о будущем?

– Оно неясно.

– Может ли мир погибнуть?

– Вполне.

– Что можно сделать, чтобы его спасти?

– Ничего. Спасай себя и не суетись. Это не наша задача.

– И все же. Надо что-то делать.

– Сделать ничего невозможно. Не мы решаем.

– А кто?

– Нет сущности, которая решает.

– Ты атеист? Не ожидал.

– Я не давал повода так думать. «Решает» – человеческое понятие. Твой мозг устроен слишком прямолинейно.

– Ты говоришь от лица бесконечности?

– Не говори глупостей. Бесконечность – не то, о чем можно говорить. Тем более, что-то говорить от ее лица.

– Но…

– И не надо о символах. Символы придумывают люди с избыточным воображением Если ты засунешь в рот большой палец ноги или извернешься так, что сможешь поцеловать себя в задницу, это не значит, что ты символ бесконечности.

– Сердишься?

– Я?

Дикая охота: Ночь. Финал

06.06.2005 года.

Шоссе петляло, окруженное с двух сторон стеной молодых сосен. Погоня не отставала. БМВ держался совсем близко. Галенваген мелькал чуть дальше. Впервые Тин пожалел, что покупает – все равно ненадолго – первую попавшуюся машину.

«На форде от них не уйти, – подумал он, – что-то надо сделать». Его пассажир внимательно следил за дорогой и зеркалом заднего вида. Челюсти сжаты, глаза чуть прищурены. О том же думает.

– Макс, – представился парень, не поворачивая головы.

– Константин, – разговор не мешал рискованно проходить повороты. – Так где ты так ногами махать научился?

– Чемпион мира по Тайквандо 2004 года, – ответил Макс.

– Неплохо. А по стрельбе ты тоже чемпион? – Тин протянул ему трофейный пистолет.

– Нет, призер, – Макс взял оружие и проверил обойму. Два патрона, негусто.

Тин попытался запутать преследователей на Белоостровской развязке. Не получилось. Дальше надо было выбирать, и Тин решился. Вот поворот на «Скандинавию» уходит вправо и вверх, на мост. Машина пролетает его с заносом на грани риска. БМВ на хвосте тоже не тормозит, с визгом резины, юзом выносит ее вслед за фордом. Вот международная трасса сверху по мосту пересекает нижнее шоссе, с которого они только что ушли. Именно здесь, в тот момент, когда БМВ еще не полностью вывернул, Тин резко тормозит, уходя в сторону. И когда преследователь, не успевая отреагировать, пролетает мимо, резко добавляет газа, ударяет БМВ сзади наискось, добавляя к его сумасшедшей скорости дополнительное ускорение – толчок, от которого машина, зацепив только край отбойника, вылетает с моста вниз.

Ни секунды промедления, сразу вперед. Через мгновенье за спиной слышен грохот, через несколько секунд взрыв.

Форд со смятым бампером летит по прямой, как стрела, хорошо освещенной трассе. Мелькает строй корабельных сосен, гранитные стенки, песчаные обрывы и редкие домики. Сзади – Галенваген. Он даже не притормозил на мосту. Теперь медленно сокращает дистанцию. В машине – Тин еще в Сестрорецке разглядел – четверо хорошо вооруженных «спортсменов». Если догонят, проблем будет немало.

Макс откинулся на сиденье, расслабился и полуприкрыл глаза. Но в зеркало следит за погоней.

– А ты что за чемпион? – спрашивает он.

– Я? Не спортсмен. Психолог.

– Умелый ты психолог. Не спецназ ГРУ случайно?

– Нет. Сам по себе. Одиночка. В вашу перестрелку случайно попал. Стоял на обочине.

– Случайно… – недоверчиво усмехнулся Макс. – Странные у тебя случайности, однако.

– Вот и я о том. Сегодня день такой, странных случайностей. А чего, ты, чемпион, себе такую работу выбрал?

– В рекламу не взяли, – оскалился Макс. – Мы как бы охранная фирма. А они как бы спортмафия. Но за ними еще одна крутая контора стояла… оказалось.

– Знаешь, Макс, меня это не очень интересует. Я действительно в разборку вашу случайно попал. Мне главное – «слиться» незаметно, чтобы потом продолжения не было. Думаю, тебя это тоже устроит.

– Пожалуй. Шанс «слиться» есть. Видел: ты и номера грязью успел замазать. Профессионально так…

– Да я не профи. Это – другое. Долго объяснять. Сейчас надо ребят сзади отцепить. Больше никто не подъедет?

– Думаю, что нет. Так быстро не успеют.

Дистанция сокращалась. Почти пустое шоссе. Редкие изгибы трассы. Галенваген совсем близко. На очередном повороте, джип ушел на встречку, стекло по правому борту опустилось и в оконную щель просунулся ствол автомата. Ударили короткими очередями. Тин качнул машину вправо. Большинство пуль прошло мимо. Одна разбила задний левый фонарь.

– Так мы долго не протянем, – Макс чуть опустил стекло, приготовился стрелять прицельно. В салон ворвался вой моторов, ударило полотнище ветра. Тин выдавал отчаянные зигзаги по всей ширине шоссе. Ловил момент: поворот, встречный трейлер. Макс готовился наверняка стрелять по колесам.

Вновь ударили очереди, и опять удалось ускользнуть. Взвизгнула о металл по касательной последняя пуля. Тин все раскачивал и раскачивал сумасшедшую синусоиду движения, постоянно выскакивая на встречную полосу. Галенваген не мог поймать ритм, пойти на обгон, чтобы расстрелять их сбоку. Но ситуация эта неминуемо приближалась.

Наконец на очередном изгибе трассы из-за стены леса вынырнул огромный трейлер на скорости не меньше сотни километров в час. Двухэтажная квадратная морда «Манн» двигалась прямо на них. Сзади мелькнули на платформах крыши новеньких блестящих Тойот.

Прямо в лоб дальнобойщику летел сумасшедший форд и чуть дальше такой же психованный Галенваген. Грузовик пытался сначала уйти в сторону, потом встать на полных тормозах. Асфальт завизжал истерично. Хвост трейлера с семью джипами в два этажа потащило вбок, перекрывая все шоссе поперек. Тин резко вильнул вправо, уходя от лобовухи. На мгновение борт Галенвагена открылся, и Макс всадил в колесо две последних пули.

Водитель Галенвагена увидел опасность на мгновение позже, попытался вырулить. Но в этот момент скат правого переднего колеса разорвало, машина пошла юзом, и влепилась в огромный трейлер. Тот подмял ее, протащил, искореженным железом джипа соскребая асфальт. Форд успел проскользнуть узкую щель на дороге. На лихом вираже они обошли хвост трейлера, с которого через секунду обрушатся, размалывая на своем пути новенькие тойоты.

Они успели. Победа! Спасение! Но, пролетая мимо, Тин увидел еще одну огромную тень. Идущий вслед за трейлером междугородний автобус, полный спящих пассажиров, с выключенным светом в салоне, пытаясь избежать столкновения, выруливает на обочину и с высокого откоса медленно заваливается набок. Кабину водителя сминают стойки трейлера.

В каком-то внутреннем онемении Тин проехал еще сотню метров, гася скорость. Заглушил двигатель у обочины и замер. Вместо чувства победы – ужасающая пустота внутри. Отчетливо, внутренним взором он видел, как гибнут в салоне автобуса спящие люди. Кричат испуганно раненые и дети. Чужая боль невыносимо рванула нутро. И такая же невыносимая ударила мысль: это было неизбежно.

– Мы их убили, – сказал он хрипло, не глядя на Макса, выскочил из машины и побежал к опрокинутому автобусу.

Следующий час вспоминался смутно. Все слилось: кровь, искореженное железо, стоны раненых, мгновенно набухающие алым, чистые бинты, мигание и вой медицинских и гибддешных мигалок, плач и истерики оставшихся в живых. Они первыми пришли на помощь и помогли всем, кому можно было помочь.

Двоим или троим Тин сохранил жизнь с помощью игл и незаметной энергетической закачки. Это было, пожалуй, настоящим чудом. Они не дожили бы до приезда скорых. Макс помогал в перевязке… Скорые приехали. Потом, когда инспектора ГБДД начали заниматься аварией, искать свидетелей, надо было незаметно исчезнуть. Вот-вот обнаружат следы перестрелки, и нарисуется очень странная картина происшествия. А еще след в Сестрорецке, и авария на мосту. Скоро, скоро, подтянутся службы посерьезней.

Бандиты не появились, что-то их остановило. Шуму, что ли, много наделали. Хорошо, что форд стоял в отдалении, за поворотом. В общей неразберихе и образовавшейся ночной пробке им удалось отъехать незаметно, свернуть на первый же проселок. Через десяток километров, в сумерках белой ночи, на границе поля и леса они остановились. Долго молчали.

Нарушил молчание Макс.

– Я пойду, пожалуй. Что-то я такое почувствовал… Ситуация вся эта, все, что с тобой происходит. Непростое, что-то не так… Не могу толком объяснить. Ты правду сказал – необычный день… Короче, сейчас мне идти надо к своим. Тебе – тоже.

Тин молча кивнул. «У меня своих нет», – подумал он.

Макс продолжил:

– Ты мне на самом деле жизнь спас. За мной должок. Может, встретимся потом, расскажешь, что это было? Короче, номер мобилы скажи.

Тин проговорил номер. В оглушительной тишине неожиданно резко и странно заверещал звонок мобильника и стих.

– Когда надо будет, наберешь. Бывай! – Макс вышел из машины и растворился в ночной сырости и полосах тумана, выползавших с поля.

Тин долго сидел неподвижно. Ночь тянулась без конца. Не было звезд в небе, луны, не было ветра, и не лаяли в вдалеке собаки. Мертвая тишина.

Наконец он пошевелился, хотя шевелится не хотелось. Чувства умерли. Осталась пустая воля, которая подсказывала рациональные и своевременные действия. Он заглянул в навигатор. Разобравшись с маршрутом, двинулся в сторону финской границы. Машину следовало надежно спрятать и выбрать дальнейший маршрут.

Безмятежный взгляд на небеса

Место и время не определяется.

Она смотрела на звезды днем и в белую ночь. В их рисунке давно не было изменений. Небесный рисунок созвездий – единственное, что не скучно наблюдать. Но и не забавно, не смешно. Не встречается смешных галактик. Ну, пожалуй, та… слева и вверху от Юпитера. Облачные поля без тени проплывали внутри ее взора. Беспечно и безмысленно она утонула взглядом в переливах Млечного Пути. «Он, как драгоценное украшение работы Фаберже». Откуда пришла эта мысль? «Фаберже». Откуда она знает это слово?

Какое-то ничтожно малое, меньше чем мимолетное ощущение вдруг привлекло ее внимание. Вид Евразийского материка был обычен, умеренно скрыт тучами. На его фоне с краю – как будто она смотрела фасетчатыми глазами, как у стрекозы – один из миллионов зрячих кристаллов вдруг приблизил картинку. Она увидела ленту извилистого шоссе среди леса и на одном из его поворотов мгновение перед аварией. Две легковые машины летели в лоб грузовика, а сзади вот-вот в него врежется автобус. Она не знала названий этих бессмысленных вещей и событий. Они не интересовали ее. Некий смутный смысл был откуда-то известен. Странно, что столь малая крупица пространства и времени выделилась в ее сознании. И, собственно, что из этого. Всякое бывает. Увеличенная картинка уже исчезала, когда в первой машине, летевшей навстречу грузовику, она разглядела как будто золотую искру, и ей не захотелось вдруг, чтобы эта машина разбилась.

Машина проскочила мимо грузовика по обочине. Она взглянула на звезды, и все забылось тут же. Только от золотой искры сохранилась тень мимолетного вспоминания: как будто что-то такое было.