Читать книгу Малыш и Буйвол - Михаил Кликин - Страница 6

Они поселились у Шалроя.

Дом пастуха стоял на восточной окраине деревни. Сразу за ним начиналась выгоревшая ровная степь и тянулась она до самых предгорий. Лишь одно крохотное оконце в пустой прихожей выходило на восточную сторону. И днем воины поочередно дежурили возле него, сидя на шатком табурете и обозревая скучный ландшафт. На улицу они старались не выходить.

Малышу и Буйволу отдали небольшую комнатку, тесную, но чистую и светлую. Мебели было немного – грубо сколоченный стол, рассохшийся неустойчивый стул, широкая лавка, на которой спал Малыш и прочная жесткая кровать, которую занял Буйвол.

Шалрой жил с племянницей, ее звали Айхия. Других родственников у пастуха не осталось.

Ели два раза в день, в большой комнате, все вместе. Пища была скромная, но никто не жаловался, все понимали – настали трудные времена и неизвестно еще, что будет потом. Так что продукты необходимо беречь. На черный день. На самый черный…

Частенько наведывался Халтет, иногда приводил с собой кого-нибудь из селян. Разговаривали больше о своем, крестьянском. Но не только. Осторожно высказывались – а вдруг ушли нехорошие люди? Может они и не вернутся больше? И сами говорили – вернутся. Придут. Если не сегодня, значит, завтра. Не завтра, так послезавтра… Негромко рассказывали новости – вроде бы меж собой говорили, но на самом деле сообщали для присутствующих воинов – рано утром мальчишки бегали к пересохшей старице, видели там следы копыт. Риша ходила к старому колодцу, вода в нем еще чистая, и далеко-далеко видела пыльную тучу. Уж не коров ли перегоняли? А Фарук ночью зачем-то влез на дерево и с высоты разглядел костры. Там, на востоке…

Малыш и Буйвол переглядывались. Оба думали об одном и том же – может нет смысла дожидаться врага здесь? Не пора ли направиться на восток, к лагерю Чета Весельчака?

– Они придут, – говорил Халтет. – Совсем скоро.

И все соглашались со стариком.

Все чувствовали – Чет должен прийти.

Обязательно…

Айхия, племянница Шалроя, постоянно была чем-то занята – то она сосредоточенно процеживала через тряпицу грязную воду, то тщательно вытирала в доме пыль, то растапливала на улице земляную печь, собираясь готовить лепешки из остатков муки. Ей некогда было отдыхать – она накрывала на стол, кормила кур, бегала на колодец, выбивала матрацы, протрясала постельное белье, точила ножи… Ее босые пятки мелькали словно солнечные зайчики. Она была повсюду, но нигде не задерживалась надолго.

Ей было девятнадцать лет. Давно бы пора уже выйти замуж, тем более, что и женихи находились, но Шалрой не хотел отпускать от себя племянницу. И дело было совсем не в том, что Айхия вела всё хозяйство. Нет. Просто он любил ее, как родную дочь. А еще ему было страшно вдруг остаться одному в осиротевшем доме. Так что женихи, те, что потерпеливей, ждали.

Айхия же и не помышляла о замужестве. Она во всем слушалась дядю, и любила его как родного отца.

Черноволосая, смуглая, улыбчивая, крепкая и ладная – она обращала на себя внимание, но тут же ускользала, не давая как следует себя рассмотреть…

– Айхия! – окликнул Буйвол пробегающую мимо девушку. Она тотчас встала, повернула голову, улыбнулась.

– Принеси мне попить, пожалуйста. – Буйвол хмурился, отчего-то смущаясь своей вежливости.

– Сейчас, – девушка убежала, а воин снова уставился в маленькое окошко, наблюдая за безжизненной степью. Там ветер крутил пыльные вихри, и, прыгая, катились к предгорьям шары перекати-поля.

Малыш где-то на улице. Должно быть снова занимается своим луком, смазывает тетиву жиром – ей нельзя сохнуть, в который раз сортирует стрелы, ровняет оперение, оттачивает наконечники. Шалрой рано утром куда-то ушел, не сказав ни слова гостям. Наверное, Айхия знает, куда он направился. Да и важно ли это?

Айхия вернулась, принесла ковш с водой. Буйвол повернулся к девушке, залюбовался.

Важно!

– Спасибо, – поблагодарил он, выпив мутную воду, и снова смутился, нахмурился. – А куда Шалрой ушел?

– Они с Хенимом и Фаруком пошли на старый колодец. Там вода свежая, вкусная.

– Это далеко?

– К обеду должны воротиться.

– Понятно… – Буйвол не знал, что еще сказать. И нахмурился еще сильней.

Девушка улыбнулась, выхватила из рук воина опустевший ковш, скользнула в открытую дверь.

– Айхия! – крикнул Буйвол. Она замерла, оглянулась:

– Что?

– Нет… Ничего… Просто… Я не напился…

Девушка рассмеялась:

– Подожди немного, скоро вкусную воду принесут.

Она скрылась в дверном проеме, продолжая смеяться. И Буйвол вдруг заметил, что слушает ее смех, затаив дыхание. И рассердился на себя. Он стиснул зубы, потер нос, фыркнул, мотнул головой.

За окном горячий ветер гнал по степи пыль.

Где-то там был враг.

Обреченная деревня жила в постоянном страхе, ожидая нападения.

А совсем рядом, за стеной, беззаботно смеялась красивая девушка.

И Буйвол не видел в этом никакого несоответствия.

– Не кажется ли тебе, что надо как-то поднять дух у крестьян? – спросил Малыш сразу после позднего обеда, который по обыкновению был совмещен с ужином.

– Что? – не понял Буйвол.

– Они тут все словно дыхание затаили. Попрятались. Носа из дома не высунут. Скучно же.

– И что?

– Может потренируемся сегодня?

– Посреди деревни?

– Ага. Прямо на дороге.

– У всех на виду? – рассеянно уточнил Буйвол и подумал об Айхии.

– Ну да.

– Мы же собирались быть незаметными.

– Ну, мало ли что мы собирались…

Они сидели в своей комнатушке. Малыш должен был заступить на скучный пост возле маленького окошка, а Буйвол собирался немного поспать.

– И когда?

– Да прямо сейчас! – Малыш взял на руки колчан, провел ладонью по оперению стрел. – Идем?

Буйвол колебался. Он не выспался этой ночью, его мучил один и тот же неприятный сон – в голове звучал чей-то голос, и серая тень ходила кругами во мраке. Он просыпался, и не мог понять, кончился ли сон. Казалось, что отзвуки голоса все еще слышатся И тьма вокруг колыхалась словно живая.

– Пошли, пошли! Хватит лодырничать! – Малыш ухватил друга за рукав, легонько потянул за собой. – Пора размяться, кровь разогнать!

Буйвол зевнул.

– Может завтра?

– Нет, сегодня! Сейчас!

– Тебе просто не хочется сидеть у окна.

– А тебе не хочется оторвать свою задницу от кровати! Совсем обленился!

– Ладно! – вдруг рявкнул Буйвол, делая вид, что разъярился. – Хорошо! Я иду! – Он, хлопнув себя по бедрам, поднялся рывком, повел могучими плечами.

– Повеселим народ! – Малыш подхватил лук, забросил колчан за спину, хрустнул пальцами, сцепив их в замок. – Ну-ка, растревожим это болото, друг!

– Сегодня я буду быстрей тебя!

– Никогда!

– Посмотрим!

Они расшумелись, их громкие голоса были слышны во всем доме, хотя комнатная дверь была закрыта. Постороннему человеку показалось бы, что бойцы ссорятся. Но они всего лишь весело подначивали друг друга.

– На тебе слишком много мяса!

– Да я придавлю тебя одним пальцем!

– Не успеешь!

– Посмотрим!

– У тебя никогда не получалось опередить меня!

– Просто твои правила нечестны!

– И никогда не получится!

– Сейчас проверим!

– Один на один!

– Лицом к лицу!

– Как обычно!

В дверь осторожно постучали.

– Мы выходим! – крикнул Малыш.

В комнату заглянул встревоженный Шалрой. Скользнул взглядом по лицам гостей, понял, что они ссорятся не всерьез, улыбнулся им неуверенно и исчез, прикрыв дверь. Направился на кухню успокаивать племянницу.

Малыш и Буйвол, не прекращая перепалку, толкаясь, вышли из комнаты. В прихожей они дружно посмотрели налево – на кривой табурет возле окна, где сейчас должен был сидеть Малыш. На шум выглянула Айхия, они улыбнулись ей, она улыбнулась в ответ и тут же спряталась за дверью.

– Хватит болтать! – Буйвол сгреб Малыша и поволок на улицу. – Тебе не надо было меня злить!

– Пусти! – Малыш пытался вырваться из его лап, но Буйвол держал крепко и отпустил друга лишь когда они оказались на дороге. Посреди деревни. У всех на виду.

Отдуваясь, искоса поглядывая друг на друга, бойцы разошлись. Сбросили оружие на пыльную траву. Стали разминаться. Малыш крутил руками, словно ветряная мельница крыльями, раскачивался из стороны в сторону, прогибался, скручивался, приседал, подпрыгивал. Буйвол аккуратно мял мышцы сильными пальцами, словно вылепливал себя из глины.

Вышли из дома Шалрой и Айхия, присели в тени, стали с интересом следить за гостями. А воины косились в их сторону. И Малыш все быстрей размахивал руками – воздух гудел от его движений, а Буйвол, рисуясь, поигрывал мощными мышцами – словно тяжелые каменные шары перекатывались под рубахой.

Открылось окно в доме напротив, показалось старушечье лицо. Из-за сараев прибежал чумазый пацаненок, сел на обочине дороги, в двух шагах от Буйвола.

– Посторонись, парень, – сказал ему воин, и мальчишка сделал вид, что подвинулся.

Где-то громко хлопнула дверь. Скрипнуло, открываясь, еще одно окно.

Буйвол взялся за меч. Вытянул клинок из ножен, словно случайно пустил солнечный зайчик в сторону Айхии. Встал в боевую позицию, выставив правую ногу вперед, держа меч обоими руками. Медленно повел клинок, разрезая воздух. Чуть присел. Отвел меч за спину. Замер. И вдруг взорвался серией блоков и ударов – словно клубок молний опутал его фигуру. Немногочисленные зрители невольно ахнули. Буйвол сдержал улыбку.

Малыш послюнявил палец, поднял над головой, пробуя ветер. Потом достал из колчана стрелу, покатал ее в ладонях, проверяя балансировку, дунул на оперение. Наложил на тетиву, нацелился в небо. Свистнув, стрела легко скользнула ввысь и растворилась в блеклой синеве. Малыш, прищурясь, долго смотрел ей вслед. Селяне, задрав головы, раскрыв рты, так же смотрели в небо, гадая, что будет дальше… И вот стрела вновь показалась – темный стремительный росчерк. Тотчас щелкнула тетива, и вторая стрела, неуловимо быстрым движением выхваченная из колчана, ушла к возвращающейся первой. Они столкнулись и переломились, упали в седую крону тополя, застряли там. Мальчуган, что сидел на обочине, сорвался с места, побежал к дереву, намереваясь лезть за стрелами, запутавшимися в ветвях. Настоящими, боевыми стрелами! Пусть и поломанными… Но его опередили другие пацанята – двое уже взобрались на самую нижнюю ветвь и, подбадривая друг друга окриками, лезли дальше.

– Что происходит? – старый Халтет ковылял от своего дома, шаркая босыми ногами, поднимая пыль.

– Нам надо размяться! – крикнул ему Малыш.

Буйвол бешено вращал меч над головой. Пел рассекаемый воздух.

Малыш жонглировал стрелами – выдергивал из колчана, бросал на тетиву, стрелял вверх, сначала невысоко, потом все выше и выше, подхватывая падающие стрелы, снова выпуская их в воздух, и успевая выхватывать из колчана новые. Четыре стрелы кувыркались в небе… Пять… Шесть…

Буйвол перехватил меч.

Малыш упустил одну стрелу – порыв ветра отнес ее слишком далеко в сторону, и лучник не смог ее поймать. Но она не долетела до земли – Буйвол перерубил ее мечом.

– Не порти мои стрелы! – крикнул товарищу Малыш. – Их и так немного.

– Ты чуть меня не подстрелил! – рявкнул запыхавшийся Буйвол.

– Ну так что? Проверим друг друга на скорость?

– Давай!

Буйвол очертил клинком в воздухе замысловатую фигуру, точным движением вогнал меч в ножны, остановился, огляделся.

Народу прибыло.

Селяне близко не подходили, они стояли возле своих домов небольшими группами, глазели, переговаривались. Шалрой разговаривал с кем-то незнакомым, часто кивал, улыбался. Айхия сидела рядом с дядей, в разговоре участия не принимала, но тоже кивала, и так же улыбалась. Халтет обходил людей, что-то негромко втолковывал им, показывая на бойцов. А пацаны уже сняли с тополя сломанные стрелы и теперь рвали их из рук друг у друга.

– Начнем?

– Начнем!

Малыш достал из колчана все стрелы, кроме одной. Сегодня утром он отбраковал ее, снял с нее наконечник и, чтоб отличать от других, перевернул оперением вниз. Теперь же он вернул ее в нормальное положение, а остальные стрелы сложил на обочине дороги. Состроив страшную мину, погрозил пацанам, предупредил – эти не трогайте!

Буйвол массировал запястья и исподлобья следил за приготовлениями товарища.

Малыш поправил колчан с единственной стрелой, опустил его низко, к самому бедру, под правую руку. Похлопал по нему ладонью. Кивнул удовлетворенно.

Буйвол чуть расставил ноги, воткнул мыски сапог в землю, укрепился. Коснулся пальцами рукояти меча, ухмыльнулся.

Они стояли в четырех шагах друг от друга. Слишком близко для стрельбы из лука, слишком далеко для удара мечом. Условия для обоих были одинаково неудобны. Выиграть состязание должен был самый быстрый.

Раньше всегда побеждал Малыш.

– Я готов, – объявил Буйвол, разведя руки в стороны.

Малыш взял в левую руку лук, опустил его, кивнул:

– Я тоже…

Селяне прекратили все разговоры. Они, не понимая толком, что сейчас происходит на дороге, с любопытством разглядывали застывших воинов.

Состязание началось.

Малыш и Буйвол пристально следили друг за другом. Кто первым схватится за оружие? Левая рука Буйвола замерла возле рукояти меча. Правая рука Малыша зависла над единственной стрелой в колчане. Лица бойцов закаменели, только прищуренные глаза жили.

Невесть откуда взявшееся посреди деревни перекати-поле ткнулось в ногу Буйволу, но боец этого не заметил.

Ветер дунул пылью в лицо Малышу, но стрелок не моргнул.

Четыре шага.

Если мечник нападает первым, он открывается.

Если первым атакует лучник – противник клинком может отбить стрелу или просто уклониться, и тогда вторую уже не достать.

Четыре шага – та самая дистанция, когда преимущества нет ни у одного, ни у другого.

Буйвол ждал, когда дрогнет рука Малыша. В этот самый момент он выхватит меч, держа его обратным хватом, острием вниз, коротким взмахом собьет стрелу, скользнет к лучнику… И на этот раз окажется быстрей.

Малыш знал, чего ждет Буйвол. Не в первый раз они играли в эту игру. Единственный шанс мечника – сбить стрелу в полете. Впрочем, он может попробовать и другую тактику – стремительный бросок вперед, качнувшись чуть в сторону, уходя с линии выстрела и одновременно выхватывая меч из ножен стремительным отточенным движением.

Но их разделяют четыре шага.

Выхватить стрелу, бросить на тетиву – нужно ничтожное мгновение.

Рвануть меч из ножен – необходим лишь миг…

Они ждали.

Руки у обоих уже затекли, онемели.

Малыш чуть шевельнул указательным пальцем.

Буйвол слегка повернул ладонь.

И вдруг…

Крестьяне ничего не поняли – они увидели лишь, как оба воина ожили, как дернулись их руки, сверкнула сталь, хлопнула тетива, взметнулась из-под ног пыль.

– Проклятье! – рявкнул Буйвол, грудью наткнувшийся на стрелу.

Малыш, отскочивший в сторону, залился хохотом.

– Это жульничество! – Буйвол с лязгом вогнал меч в ножны. – Четыре шага – слишком много!

– Ты знаешь, что тут все честно.

– Нет! Нечестно!

– Ладно тебе! Может быть ты и опередишь меня когда-нибудь. Скажем, если у меня будет понос или я не посплю пару ночей.

– Как-нибудь мы повторим!

– Обязательно! – Малыш подошел к набычившемуся товарищу, похлопал его по плечу. – Не хмурься, друг! Признай очевидное – я двигаюсь быстрей тебя.

Буйвол фыркнул, почесал переносицу. Повторил:

– Четыре шага – это слишком много.

– Я быстрей тебя, да?

Буйвол долго смотрел куда-то в сторону. Потом нехотя признал:

– Да… Зато ты дохляк!

Малыш ослепительно улыбнулся:

– Ну, бороться в рукопашную с тобой я ни за что не буду.

Буйвол хмыкнул:

– А может как-нибудь попробуем?

– Разве только при одном условии.

– Каком?

– Я свяжу тебе руки за спиной.

Они рассмеялись вместе.

Зрители зашевелились, поняв, что представление закончилось, заговорили вразнобой, обмениваясь впечатлениями. Мальчишки, крича, побежали к огородам – все никак не могли поделить две сломанные стрелы. Шалрой поднялся, направился к Халтету. Какой-то парень тут же подсел к улыбчивой Айхии, стал что-то живо рассказывать. Компания помятых мужичков направилась в жидкую тень тополя. Пожилая женщина прикрикнула на расфуфыренного чужого петуха, отогнала от своих кур. Где-то скрипнуло закрываемое окно. Хлопнула дверь.

Деревня ожила.

– Ну, кажется дух мы им подняли, – сказал Малыш, собирая стрелы.

– Что? – не расслышал Буйвол. Он, вновь привычно нахмурясь, косился в сторону Айхии и сидящего рядом с ней словоохотливого парня.

– Скуку разогнали.

– А-а… Да…

Близился вечер.

Направившись к дому вслед за Буйволом, Малыш заметил, что тот по-прежнему хромает.

– Эй! – окрикнул он товарища.

– Что?

– Как твоя нога?

– Нормально.

– Ты хромаешь.

– Снова немного потянул. Когда к тебе бросился.

– Плохо.

– Ерунда!..

Ужина, как всегда, не было. Малыш до самой темноты сидел возле сторожевого окна и смотрел, как ночь перекрашивает степь. А в маленькой гостевой комнате Буйвол, ворочаясь на жесткой кровати, пытался заснуть. Нога болела, но он не собирался никому в этом признаваться.