Читать книгу Чужая жена - Мила Александровна Реброва - Страница 6

В субботу я решила, что все же сделаю рекламный ролик, и он будет успешным – таким образом, я собиралась утереть нос господину Зазнайке!

Ходит тут, видите ли, возомнив себя хозяином! Раздает приказы всем кому не лень, слушая лишь самого себя! С утра опять наорал на меня без причины!

Так что, твердо решив – рекламе быть, я взяла с собой штатив и всю остальную аппаратуру, разработав хитроумный план: остаться в магазине на ночь и, после его закрытия, снять весь материал!

Магазин закрывался в семь, и не могло быть и речи, чтобы уйти после съемок блога домой. Мне нужно было переждать хотя бы до девяти, так как господин Мансур мог еще и вернуться за чем‑то. Возникало ощущение, что этот человек вообще не живет своей жизнью, посвящая все свое время работе. Единственным исключением была Пироженка.

Даже странно, что, будучи таким букой в повседневности, рядом с дочкой он становился ручным котиком, излучая нежность и терпение. Если бы не этот факт, я бы уже просто возненавидела его.

Как назло, этим вечером господин Мансур не торопился домой, я начала нервничать и хотела уже бросить свою затею с блогом, но в семь ему позвонили и он все‑таки ушел! Спасибо Пироженке за то, что требовала папу и заставила няню позвонить ему!

После закрытия на территории магазина оставался лишь один охранник, да и то не в самом салоне, а в своей будке около шлагбаума, – так что я могла не переживать о том, что мне помешают.

Чтобы подстраховаться – подождала в кабинете до десяти, и, убедившись, что рядом никого нет, приступила к работе.

В опустевшем магазине было очень удобно снимать обзор, и, я была уверена, – моим зрителям такой формат понравится даже больше! Я была так взволнованна после съемок последнего блока в отделе мебели для кухни, что не заметила, как пролетело время. Посмотрев на телефон, с удивлением обнаружила, что уже четыре утра! Собрав аппаратуру в сумку, решила немного подремать в кабинете, а потом, проснувшись до прихода господина Мансура, переодеться в запасную одежду, заранее принесенную с собой, чтобы наш уважаемый управляющий ничего не заподозрил. Направившись в сторону выхода из салона, внезапно поняла, что перегородка между отделами закрыта наглухо, хотя раньше она никогда не закрывалась. Подергав ее снизу вверх, осознала, что оказалась запертой в отделе! Паника медленно, но неотвратимо поднималась внутри меня. Сам факт того, что я оказалась в замкнутом пространстве, заставил меня начать задыхаться. С каждой минутой накатывали ненавистные воспоминания о том, как в детстве я несколько часов просидела в запертом шкафу, лишенная возможности выбраться, – это было одним из наказаний за непослушание. И самым ярким! Хуже, чем побои, которым я неоднократно подвергалась со стороны отца, когда он был пьян и искал жертву, на которой мог выместить свое неудовлетворение сложившейся жизнью.

Слезы сами потекли из глаз, и я буквально свалилась перед закрытой перегородкой, понимая, что не выберусь отсюда самостоятельно. Из моей груди вырывался какой‑то хрип и, не в силах спокойно дышать, я осознала, как перед моими глазами все мутнеет. Последнее, что запомнила, было то, как я сворачиваюсь калачиком прямо на грязном полу в ужасе, что это мой последний вздох…

– Чертова идиотка…

– Свалилась же ты на мою голову…

– Эй! Открой глаза!

Странные фразы и ощущение, словно я плыву по волнам, накатывали сквозь марево, но, как бы я не пыталась прийти в себя, мне это не удавалось.

Чувствовала, как кто‑то прикасается ко мне, а что‑то мокрое и приятное прижимается к моим лицу и шее. Неужели я все‑таки умерла, как того и боялась? Какая глупая смерть! Я настолько невезучая, что умерла из‑за глупой панической атаки…