Читать книгу Неверный. Я не вернусь - Мила Гейбатова - Страница 18

Звук будильника на телефоне фантомной дрелью вкручивается в мой воспаленный, почти не отдохнувший мозг. А все потому, что вчерашнюю истерику пришлось прекратить, утереть слезы и усилием воли взять себя в руки и начать сборы. После полуночи я не выдержала, прилегла на диван, свернулась калачиком и вырубилась буквально за считанные секунды.

И сейчас обязана вставать. Привести себя в приличный вид, опрятно одеться, расчесаться и замазать синяки под глазами.

Смотрю в зеркало на результаты своих трудов и качаю головой. Выгляжу отвратительно, так словно я на выходных подцепила кишечную инфекцию и сейчас пойду заражать ею своих новых коллег.

– Да твою ж! – вскрикиваю, налетая на одну из сумок, что удалось–таки вчера собрать.

Мое настроение еще сильнее ухудшается. Вещи до конца не собраны, новой квартиры так и нет. Я звонила по объявлениям, те единственные два варианта, что мне подходили, готовы показать лишь через неделю.

«Так и вижу себя с тремя баулами, ночующую на вокзале целых семь дней», – думаю мрачно. Но у меня нет времени на жалость к себе и на уделение внимания страданиям, уже проявила слабость, сейчас мне нужно как можно скорее попасть на работу и занять новую должность. Иначе и через неделю я не смогу переехать ввиду отсутствия финансов.

Всунутые мне Игнатом Борисовичем деньги я твердо решила не трогать. По этой же причине я не поеду в гостиницу. Все вокруг говорят, что дети обходятся дорого, а у меня будет сразу двое, расходов в два раза больше. И все равно придется искать в интернете бывшие в употреблении вещи и мебель.

И где мы будем жить? Особенно учитывая, что я даже нынешнюю проблему с жильем не в состоянии решить.

Вхожу в переполненный автобус практически плача. Что–то надломилось во мне вчера, словно открыв слезный кран, я позволила плотине прорваться, и ввиду отсутствия нового заграждающего сооружения жидкость из меня льется и льется. Я чувствую, что больше не вывожу. Так хочется позвонить родным, пожаловаться, поделиться, спросить совета. Но после их советов, как правило, хочется порыдать и пожаловаться еще кому–то, но больше мне некому звонить, как это не печально.

– Ай! – вскрикиваю от неожиданности и боли.

Парень в крупных наушниках наступает мне на ногу.

– Извините, – бурчит он и отворачивается.

А я немного прихожу в себя. От моей истерики сейчас не будет пользы, нужно сосредоточиться на насущном и не пытаться лихорадочно решить все вопросы на год вперед хотя бы в голове.

Остаток моей поездки до филиала проходит относительно неплохо, насколько вообще неплохо может проходить поездка в переполненном транспорте в час пик в конце зимы. Весну очень хочется, весной больше солнца и зелени, и повышение температуры воздуха даже на один градус ощущается чуть ли не как дыхание лета.

– Здравствуйте, я Мария Золотарева, – представляюсь, заходя в кабинет к моему новому предполагаемому начальнику.

Охранник на входе спокойно пропустил меня, только записал данные. Те будущие предполагаемые коллеги, что успели прийти, проводили любопытными взглядами. И вот сейчас, стоя в кабинете начальника отдела, я начинаю по–настоящему трястись от страха, ведь что мешает Иванову уволить меня по–тихому?

Если он решил замести следы, ведущие к квартире, в которой он иногда проводил время, то помощника, занимавшего должность целый год, тем более нужно устранить, а не просто отправить в филиал.

– Здравствуйте, Мария, проходите, присаживайтесь. Очень хорошо, что пришли пораньше, как раз успею ввести вас в курс дела до начала рабочего дня, – отвечает все же мой новый, а не предполагаемый начальник.

И дышать становится чуточку легче.

Ближе к обеду, сидя за своим рабочим столом в попытках в краткие сроки усвоить новую информацию, я нахожу объяснение, почему Иванов меня не уволил, а лишь перевел. Бывшая студентка вполне могла за год набраться опыта и сама попроситься работать по специальности. Это не выглядит подозрительно. А резкое увольнение прямо накануне приезда благоверной как раз выглядит.

«Хотя какая там благоверная, не удивлюсь, если они оба регулярно изменяют друг другу и начали это делать еще до отъезда Евгении», – поправляю себя.

Тем временем мой первый рабочий день в должности специалиста заканчивается, и я с чистой совестью собираюсь идти на остановку, пытаться протиснуться в очередной переполненный автобус, за окном снова час–пик. На периферии моего сознания сидит какая–то полузабытая мысль, словно я что–то не сделала, и нужно срочно вспомнить, что именно. Но я все так же расслабленно бреду к остановке. Но тут позабытая мысль сама решает напомнить о себе телефонным звонком:

– Да, Ольга Анатольевна, здравствуйте, – отвечаю, и уровень стресса в моей крови стремительно повышается.