Читать книгу Калейдоскоп - Мира Форст - Страница 2

Глеб Соколов – двадцать девять лет. Высокий шатен спортивного телосложения. Окончил Ветеринарную Академию. Работает по специальности. Любит животных и биатлон. Участвует в любительских соревнованиях по биатлону.

***

– Глеб Дмитриевич, поступил вызов, – заглянула в дежурку Людочка. – Координаты я сейчас вам скину.

– Ну что за ночь? – проворчал Андрей. – Только вернулись и сразу срываться.

– Это наша работа, Андрюха, – поднялся Глеб с неудобного стула. Неудобного для его тяжеловесной комплекции.

Снял с крючка кожаную куртку, подхватил внушительную сумку, набитую всем необходимым для оказания первой помощи животным, и вместе с Андреем направился к выходу из ветеринарной клиники.

– Крупная собака. Доберман, – поспешно вводила в курс дела Люда. Молоденькая операторша вынуждена была почти бежать за врачами. Слишком широкий у них шаг, но мужчины не останавливались, в их деле зачастую дорога каждая минута. – Псу восемь лет. Что-то у него там с лапами.

– На моей тачке?

– Ага. На твоей поедем, – кивнул Глеб. – У моей Subaru бак почти пустой.

Возвращаясь с предыдущего вызова, не получилось разжиться топливом. Две заправки по пути, и обе оказались закрыты.

До нужного адреса добрались за двадцать минут. Вот за что Глеб любил ночные дежурства – никаких заторов на дороге.

Андрюха припарковался у громоздкой Лада Ларгус Кросс с броской рекламой на кузове. Пока Глеб вылезал, друг фотографировал.

– Ты что делаешь? Пошли, давай.

– Телефончик хочу сохранить. Парк проката кайтов, парапланов, паромоторов. Прикольно. Можем сходить как-нибудь, развлечься, – Андрей убрал смартфон в карман джинсовой куртки.

– Прикольно, – хмыкнул Глеб.

– У тебя завтра днюха. Нет, уже сегодня, – глянул Карлов на наручные часы. – Почему бы не махнуть в этот парк?

– Я дорожку в боулинг-клубе забронировал. Ты же знаешь, – остудил его пыл Глеб. – Семь вечера. Не опаздывай.

– Как я могу, Соколов, – набрал Андрюха номер квартиры на заляпанном краской домофоне.

Сигнал открытия преграды в подъезд запищал после первого же гудка. Так часто бывало, обеспокоенные хозяева заболевшего питомца дежурят у окон и входных дверей в ожидании ветеринара и спешат побыстрее впустить Айболитов.

Подниматься на пятый этаж пришлось пешком. Лифт в доме не предусмотрен.

Глеб слегка удивился, завидев на лестничной площадке заплаканную молодую женщину, по виду его ровесницу или чуть младше. Все известные ему хозяева доберманов являлись крепкими серьезными мужиками. А тут такое хрупкое создание. И мальчик из дверного проема выглядывает. Судя по рюкзаку, брошенному в коридоре, ученик начальной школы. Не спит малец, понятное дело, за собаку переживает.

– А у нас Лунтик заболел, – посторонился школьник, пропуская мужчин в квартиру.

– Что ж, раз заболел, будем лечить, – улыбнулся Глеб пацаненку.

Хозяйка провела их в комнату, где на детском одеяле лежал пес. На приход чужаков не отреагировал. Правая задняя лапа сильно тряслась.

Богатый опыт позволял определить – доберман чистокровный, без помесей. Красивый пес. И ухоженный.

– Рассказывайте, – присел Глеб перед собакой.

Пока девушка говорила, он и Андрей проводили визуальный осмотр – зрачки, пасть, уши, живот.

– Мне Лунтик вялым уже с утра показался, – дрожал у нее голос. – Но я не придала значения. У него никогда раньше проблем со здоровьем не было. Да и торопилась я сильно. С сыном в школу, потом на работу. А как вернулась, он лежит. От еды отказывается. Воду ему с ложечки влила. Скулит. И лапа вот… как в тот раз.

– Как в тот раз? – перевел Соколов взгляд на хозяйку добермана. Даже заплаканной, даже в мешковатой футболке и обрезанных старых джинсах она показалась ему красавицей. Темные, почти черные волосы спускались ниже лопаток. Богатое на эмоции лицо. Носик аккуратный, маленький. В больших карих глазах застыла тревога. Тонкие пальчики с бежевым маникюром на ногтях теребят колечко. Не обручальное. И колечко на указательном пальце, не на безымянном.

– Я его семь лет назад подобрала в ужасном состоянии, – пояснила девушка. – Раненого. Со сломанной челюстью. Тогда тоже лапа тряслась. Но после всех операций и реабилитации Лунтик был в полном порядке.

– Сильное отравление? – предположил Андрей.

– Согласен. Все симптомы, – расстегнул Глеб молнию на сумке, переваривая услышанное. – Мы сейчас сделаем несколько уколов, – принялся пояснять он для нее план действий. – Обезболивающее, жаропонижающее, противосудорожное. Возьмем анализ крови и поставим капельницу. Ему должно стать легче.

Девушка всхлипнула, закивала головой.

– Лунтик поправится? – спросил ее сын. Мальчик прижимался к матери, держа в руках резиновый мячик, вероятно, игрушку добермана.

– Мы постараемся сделать так, чтобы поправился, – не стал давать утвердительных надежд Глеб. В его практике случалось всякое.

– Вы сказали отравление? – уточнила красавица. – Но я Лунтику ничего такого не давала. Все как обычно. Каша с вареным мясом.

– На улице отраву слизал, – объяснил ей Андрей. – Такое часто случается. Люди разбрасывают яд против грызунов, а съедают кошки и собаки.

Уколы начали действовать, и Глеб принялся ставить капельницу.

– Вы смотрите, как я делаю, – сказал он девушке. – Потом сами будете ставить. И завтра обязательно на МРТ свозить. При отравлении ядами может пострадать мозг.

– А он завтра уже сможет спускаться по лестнице? – внимательно следила она за последовательностью действий ветеринаров.

– Вряд ли, – догадался Соколов к чему она задает подобный вопрос. Поднять добермана на руки и преодолеть пять этажей с таким тяжелым грузом ей явно не по силам. А мужчины в доме, похоже, нет. – Вам сможет кто-нибудь помочь?

– Я попрошу, – на миг растерялась она. – Попрошу. Договорюсь с кем-нибудь.

– Могу вас отвезти, – предложил Глеб.

Карлов метнул на него быстрый взгляд, но Глеб сделал вид, что не заметил.

– Спасибо большое. Я все оплачу, – обрадовалась девушка. На ее щеках появились очаровательные ямочки. Прелесть просто.

У Андрюхи затрезвонил мобильник, и собака отреагировала на посторонний звук, зашевелила ушами, попыталась приподнять голову. Хороший признак, обнадеживающий. Глеб всегда переживал за мохнатых пациентов, но этого добермана особенно хотел спасти во что бы то ни стало. Ради его милой хозяйки и ее лопоухого сынишки.

– Людмила звонит, – сообщил Карлов. – Спрашивает, когда освободимся. Вызов на Поварскую.

– Кто там?

– Кошка.

– Тогда поезжай, а я тут закончу, – предложил Глеб. – Заедешь потом за мной, или я такси вызову, сам до клиники доберусь.

Андрей взял с собой сумку с медикаментами, выложил лишь лекарства и растворы, которые потребуются Лунтику еще до наступления рассвета. Выписал квитанцию.

Девушка оплатила и проводила его до двери, затем поспешно вернулась в комнату.

– Вы можете пока уложить сына, – кивнул Глеб на мальчишку. Тот прилег на диван и силился не закрывать глаз, но сон брал свое. Было видно, что ребенок скоро уснет. – Капать еще десять минут. Я буду здесь.

– Сева, идем, – позвала она. – Тебе давно пора спать.

– А песенку споешь? – сонно попросил пацаненок. – Про машинки.

– Спою.

Через некоторое время Глеб услышал тихое пение из соседней комнаты. Прислушался. Голос у нее приятный – мягкий, нежный. Он не знал той песни, что она пела.

– Все машинки спят,

Всему миру спать велят.

Вот автобус едет домой,

Вслед за ним троллейбус и трамвай.

Корабль у причала стоит, он спит.

Поезд мчится в док, чтобы спать-поспать.

Все машинки спят,

Всему миру спать велят.

Маленькая Ока спит,

Волга заснула,

Нива уснула,

Мерседес стоит в гараже.

Все машинки спят,

Всему миру спать велят.

Вот мотоцикл – мчится в гараж,

А там уже – скутер стоит,

Он спит.

Фура большая у обочины встала,

Фары свои погасила,

Мотор заглушила,

И спит-поспит.

Все машинки спят,

Всему миру спать велят.

Скорая помощь спит, и горгаз уснул.

Пожарная машина спит,

Она весь день пожары тушила, устала.

Вот гоночный болид – мчится в гараж,

Он весь день по трассе гонял – устал.

А теперь мчится в гараж, чтобы фары свои погасить,

Мотор заглушить,

И спать-поспать.

Все машинки спят,

Всему миру спать велят.

Спи и ты малышка!

– Заснул, – вернулась она.

– Ваш пес тоже уснул, – выпрямился Глеб. На его фоне девушка смотрелась дюймовочкой. – Как вас зовут?

– Яна. Яна Черникова.

– Вот что, Яна Черникова. Заведите будильник. В четыре утра надо обязательно сделать уколы и поставить Лунтику капельницу. Я заеду в десять.

– Хорошо, – стояла она сейчас совсем близко, но смотрела не на Глеба, а на спящую собаку. Он улавливал аромат ее духов – что-то ягодное, свежее.

– Пиратка на картине немного на вас похожа, – взял он с дивана свою куртку. – «Коломбина Аллегретти и Викензо Веккьони», – прочел надпись на раме картины, которую приметил сразу, как они с Андрюхой пришли сюда.

Девушка и мужчина на фоне грозного пиратского фрегата. Полотно погружало, впечатляло атмосферностью, живостью героев. Художнику удалось передать некую правдивую историю. Историю любви и морских сражений.

– Да. Пиратская парочка, – улыбнулась Яна. – Все замечают наше сходство с Коломбиной. Я картину давно купила. На Мальте. Как увидела, не смогла мимо пройти.

– На Мальте? Той самой, что была пожалована во владения госпитальерам императором священной римской империи Карлом Пятым? – блеснул Глеб познаниями.

– Точно, – взглянула теперь Яна на него не только как на спасителя четвероногого друга. – Мальта была грозной пиратской базой. И Коломбина с Викензо жили именно там. Я собираю о них информацию. Получается целый увлекательный роман.

– Интересно, – старался Глеб откровенно уж не пялиться на Яну. – Я пойду. Такси уже подано, – увидел он оповещение в приложении на смартфоне.

– А что за песенку вы пели сыну? – обернулся, стоя уже на пороге. – Я такую раньше не слышал.

– Сама сочинила, – смутилась она.

– До завтра, Яна Черникова, – попрощался Глеб. – Надеюсь, Лунтик справится.

– Я тоже надеюсь, – прошептала девушка. – Мы с Севой его очень любим.