Читать книгу Исправить всё - Н. С. Быстрова - Страница 4

Ближе к полудню мы наконец покинули нашу крепость. Мама обещала мне невероятные приключения, но только после того, как мы навестим её заболевшую подругу. Предложение это казалось мне сомнительным. Мне никогда не разрешали навещать моих заболевших подруг из детского сада, утверждая, что им нужен покой, что я могу от них заразиться. Мир в моей голове перестал работать.

– А разве она не заразна? – чуть не рыдая спросила я.

Я уже видела жутких микробов в энциклопедии, которую мне подарили на день рождения, и мне совершенно не хотелось, чтобы незнакомая женщина выкашляла на меня этих прозрачных и цветных маленьких монстров с усиками, глазами и страшной пастью.

– Нет, – с улыбкой на лице ответила мама, – в этом плане она полностью здорова.

– Но тогда почему ты говоришь, что она заболела? – не унималась я.

Тогда-то я впервые узнала, что некоторые люди могут быть абсолютно здоровыми или таковыми казаться, чувствовать себя хорошо, но врачи по просьбе близких отыщут у них какое-нибудь заболевание и помогут им с ним справиться. Моя вера в своё здоровье пошатнулась. А вдруг я тоже чувствую себя прекрасно, но при этом больна?

Мы доехали до зелёного сквера на автобусе. Сквер этот был ограждён высоким металлическим забором и, как сказала моя мама, являлся частью старого имения одного зажиточного дворянина. К нему-то в гости меня и вели! Именно таким я представляла себе идеальный дом. Из зелены ветвей на меня смотрело высокое двухэтажное белоснежное здание с огромной гранитной лестницей, широкими колоннами и множеством окон. Наверняка у этого дворянина есть окна даже в спальне! С главной аллеи, заканчивавшейся частично разрушенным фонтаном и той самой лестницей, по которой мне так хотелось подняться, нам пришлось свернуть и пойти в совершенно другую сторону. Мы обошли величественное здание метров за сто и потянулись к самой непримечательной его стороне. Там-то и голубела небрежно покрашенная деревянная дверь, какой-то немыслимой заплаткой смотревшаяся на белоснежном мундире. Моё воображение готовилось к светлым залам с высокими сводами, к роскошному убранству, к огромным открытым пространствам, но в первые же секунды оно споткнулась о ещё одну деревянную перегородку с небольшим куском пластмассы посередине. В этом окошке сидел страшный щекастый цербер с гигантской бородавкой под нижней губой.

– Вы куда? – так нежно и вежливо защебетал Цербер, что мне показалось, будто моя мать испортила ему всю жизнь и вот опять пришла губить то светлое и живое, с чем не успела расправиться прежде.

Мама наклонилась и что-то прошептала. Цербер покинул свою будку на несколько минут, затем вернулся и открыл нам вторые двери. Тут-то, думала я, меня и ждут большие светлые залы, похожие на те, в которых танцевала княжна Анастасия! Но нет. Мой взгляд упёрся в голубую фанеру. Она была повсюду. Я искренне не понимала, зачем в таком гигантском доме возводить на каждом метре перегородки! Пол был красив. Витиеватые узоры паркета ускользали от меня под облупленную голубую древесину и снова выныривали из-за неё, продолжая завиток. Мы поднялись по каменной лестнице в три ступени, там-то новый барин нас и ждал! Его белый халат здорово бы гармонировал с фасадом здания, но внутри, в окружении этих фанер, он отдавал какой-то немыслимой простотой, если не дешевизной. Я и подумать не могла, что врачи бывают так богаты! Он посмотрел на меня исподлобья. Обычно люди в его возрасте мне улыбаются и говорят что-нибудь приятное. Этот не улыбался и со мной не разговаривал. Мама протянула ему что-то, он быстро спрятал это в карман. Я жадно смотрела, как его волосатая рука похлопывала то место, в котором притаился подарок моей матери. Я очень надеялась, что это была не вкусная конфета. Мои сомнения усилились, когда врач улыбнулся и радушно пригласил нас пройти дальше по узкому коридорчику. Я бросила на него пристальный взгляд. Я раскусила его. Я точно так же улыбалась маминым знакомым за конфеты.

Вереница закрытых дверей, освещённых жёлтым сиянием тусклых ламп, подходила к концу. Наша дверь была самой последней. Врач не торопясь вставил ключ в замок и снова что-то прошептал моей матери. Я ослепла от яркого дневного света. Наконец я увидела, как выглядит такое гигантское окно изнутри! Мама медленно прошла в палату, закрывая меня собой. Мой интерес мгновенно иссяк. Из-под коричневого плаща моей матери я увидела привязанную к кровати женщину. Она грелась в лучах солнечного света и что-то невнятно причитала. Её покои были очень похожи на мои! К её кровати можно было подойти лишь с одной стороны – настолько тесно обнимали окно стены. Если бы у спинки моего дивана кто-то прорубил такое же окно, если бы потолок в нашей квартире был таким же высоким, то мне бы, вероятно, и не нужны были обои с фальшивым морем! Я могла бы смотреть на звёздное небо по ночам, на прохожих, на ветви деревьев в светлое время суток. Эта женщина и не знала, как ей повезло! Но она умоляла мою мать забрать её отсюда. Что за странное создание? Живёт у барина, имеет в пользовании целый сквер, гранитную лестницу и даже фонтан! А куда же мы заберём её? Она, конечно, могла бы спать на кухне…

– Я всё сохранила, Мари! – истошно шептала привязанная дама. – Я не лгу тебе! Я всё отдам, когда ты поможешь мне отсюда выбраться! Ты сможешь обелить репутацию своего мужа!

– Да что мне его репутация, – шипела в ответ моя мать, – мне нужно жить дальше. И мне не нужны проблемы! Я сделаю для тебя, что смогу!

В глазах здоровой, но больной женщины блеснула надежда:

– Я скажу тебе, где всё найти.

Моя мама наклонила своё ухо к сухому рту знакомой. Через считанные минуты мы распрощались с этой дамой. Я шла по тёмным коридорам, периодически посматривая на местами сбитую лепнину на потолке, и тихо радовалась, что мама не стала забирать к нам больную подругу.

Моими невероятными приключениями в тот и последующие дни оказались грядки в саду у бабушки. Конечно, я рассказала ей о колоннах, о газонах и красивых лестницах, но она никак не могла меня понять. А я злилась, потому что точно знала, что если бы она брала пример с барина, то могла бы наслаждаться журчанием воды в фонтане, слушать пение птиц, сидя на кованой скамье, а не вылавливать жуков с картошки и не полоть эту невкусную даже морковь!