Читать книгу Танцы на сломанных ногах - Н. В. Лафицкая - Страница 7

Очень Аните нравилось, как называл ее начальник охраны муниципалитета: «Картина Ре́марка». Ударение он делал на первом слоге, и вообще голос у него был басовитый. Голосом он напоминал Аните нашего пастуха в деревне, дядю Васю Рябого. Рябой его фамилия, какая у него кожа, мы не знали, дядя Вася Рябой не мылся. И нас учил: «От воды и чистотности – одни беды и болезнетворности». И ведь прав был. Соседка Лизуни из 21-й квартиры из нашей деревни с названием Ядогрибово, баба Фима, крепкая, голосистая, заметная и чистоплотная, пошла белье в озерце постирать. Почему – понятно. Обладала баба Фима двумя стиральными машинами. Одну «Бош» ей подарили сын с невесткой, а другую «Бош» – дочка с зятем. Но баба Фима «Бошами» не пользовалась, а включала их вместо музыкального центра. Нас приглашала. Красиво играло. Как Бах. Бахало часто и громко. Мы прям вздрагивали иной раз. Сами понимаете, в музыкальном центре стирать не будешь. Вот баба Фима и ходила на озерцо. А баба Фима видит не как снайпер. Понятно, что у нее снайперских винтовок, по ее словам, было штук 7–9. Но тут она скромничала, штук 15, не меньше. И в пятак баба Фима с расстояния 5 км попадала не целясь. Ну, а белку, что тут говорить, в прыжке за хвост ловила. Белок по сто могла за полчаса набрать.

И вот раз белье полощет, песни орет (это она поет так, у них это семейное), дядя Вася Рябой ей ответствует. И замечталась баба Фима, и задумалась. Может, молодость вспомнила, а может, соображала, как раму починять, которую вчера дядя Вася Рябой повредил, когда ночью из ее окна вылазил. Потому что через дверь нельзя. На пороге спит муж бабы Фимы, дед Савелий. А он злющий очень и большой.

И вот мечтает себе баба Фима, думает. Смотрит: плывет карасик. Баба Фима его за хвост цап, она так с малолетства делала, лет этак с 18, а это не карасик был, а сом. Да здоровущий. Метров девять. Это если не считать головы и хвоста. Вот он и давай бабу Фиму за собой таскать. И вглубь, и кругами, и выпрыгивал, и нырял, и в омут головой. Ничего сделать не может. Баба Фима рук не разжимает. Ей не сложно, она ударом кулака левой руки быка валила, ну, а правой так и двух; ее потом, когда быки видели, блеять начинали и врассыпную бросались. А тут сом какой-то. Измаялся сом и говорит ей: «Бабушка Фима, я золотая рыбка. Проси, что хочешь, и выпускай меня на волю». Баба Фима и говорит: «А я-то думаю, что за карасик такой неправильный? Раз все можешь, становись карасиком». А что делать сому? Пообещал. Превратился в карася. Потрепала его маленько баба Фима и отпустила. Поворачивается к белью, а его нет. Вот вам и вред от воды и чистотности.

А Анита очень Ядогрибово любила. И бабу Фиму тоже. А что ей бабу Фиму не любить, раз она ее родная внучка? И озерцо Анита любит. Когда Анита в озерцо вступает, у кого дома ближе чем на километр, тем вода первые этажи заливает. Теперь привыкли люди, ждут приезда Аниты и бассейны таким образом наполняют. У них у всех бассейны стали.

И уж очень любят баба Фима и Анита наперегонки с военным катером плавать. Ну, Анита-то бабу Фиму не догоняла, отставала маленько. А баба Фима катер нагонит, вокруг него поплавает, перевернет, бывало, и дальше плывет, каким хочет стилем. Тут Анита поспевала, людей из воды доставала и на берег доставляла. Это был бизнес у них семейный – «экстрим по-русски и ягоды по-ядогрибовски» назывался. Большим спросом летом пользовался. У них еще и эмблема есть: баба Фима анфас и в профиль в стиле ню. Многие пугаются, иные сознание теряют. Но запоминают все. Анита тоже на эмблему просилась, но баба Фима ей не разрешила, молодая, говорит, ты еще, горячая.

А что ж бабе Фиме не плавать быстро? В молодости она ледоколом подрабатывала. Ледокол в доки, она руки в боки и на работу. Такие льды ломала. Вечные. Анита в нее пошла, но пока послабже будет. Но порезвиться в водице, в озерце понежиться тоже любит. А что ж не любить? Вода у нас в ядогрибовском озерце прозрачная, дна не видать. К нам даже подлодки заплывают.

Плывет раз Анита, смотрит – торчит из воды смешная трубочка. Анита ее рукой схватила, тянула, тянула, насилу вытянула. А уж когда вытянула, поняла, что это подлодка, большая и новенькая. Лизуня из 21-й квартиры тоже видела. Они вместе плавали, подруги ведь. Моряки, говорит, и матросы наверх вылезли. На Аниту молча глядят, как она в озерце полощется. Тихо так и красиво вокруг. Леса, поля, озерцо и лодочка. Картина Ремарка, да и только.