Читать книгу Верность Конституции - Н. В. Витрук - Страница 3

В исследовании сущности конституции в историческом аспекте имели место различные подходы и направления. При формально-юридическом (нормативистском) подходе внимание сосредоточивалось на характеристике правовых свойств конституции, ее верховенстве, высшей юридической силе в иерархии нормативных актов, на обеспечении действия конституции как Основного закона государственным принуждением. Представителей данного направления в прошлом и настоящем мало интересует социально-политическая сущность конституции[1].

Просветители и энциклопедисты Дж. Локк, Ж.-Ж. Руссо, Монтескье как сторонники естественно-правового (договорного) направления сущность конституции видели в общественном договоре, на основе которого утверждались естественные права человека, народный суверенитет, принцип разделения властей в организации и функционировании государственной власти и т. д.

К раскрытию социально-политической сущности наиболее близко подошли немецкий социалист Ф. Лассаль и основоположники марксизма. Ф. Лассаль различал писаную и действительную (реальную) конституцию как фактическое соотношение общественных сил в стране, между которыми может быть несовпадение. Приоритет Лассаль отдает естественной конституции, то есть действительному соотношению сил, существующих в стране. „…Писаная конституция, – писал он, – тогда лишь прочна и имеет значение, когда является точным выражением реальных соотношений общественных сил“[2].

К. Маркс и Ф. Энгельс подчеркивали классовую сущность конституции и полагали, что она закрепляет политическую победу экономически господствующего в обществе класса. Конституции, полагал Ф. Энгельс, есть результаты классовой борьбы, „установление победившим классом после одержания победы“[3]. В.И. Ленин как продолжатель учения Маркса и Энгельса видел сущность конституции в том, что „основные законы государства… выражают действительное соотношение сил в классовой борьбе“, и полагал, что все ранее существовавшие конституции стояли на страже интересов господствующих классов[4]. Вслед за Лассалем Ленин утверждал, что „фиктивна конституция, когда закон и действительность расходятся; не фиктивна, когда они сходятся… Конституция может быть черносотенной, помещичьей, реакционной и в то же время менее фиктивной, чем иная „либеральная“ конституция“[5]. Взгляды К. Маркса, Ф. Энгельса и В.И. Ленина на социально-политическую сущность конституции были долгие годы господствующими в отечественной науке конституционного права.

С началом перестройки и особенно в 90-е годы XX столетия с ослаблением идеологической цензуры в отечественной теории конституционализма начался отход от ортодоксального классово-волевого подхода к сущности конституции.

Н.А. Михалева конституцию рассматривает как общественный компромисс, вызванный политическими реалиями, как выражение народных интересов и условие согласованных действий всех социальных слоев общества[6].

По мнению Ю.А. Юдина, „конституция выражает социальный компромисс или согласие, достигаемое в момент ее принятия различными социально-политическими силами по коренному вопросу, который она решает, – ограничение пределов вмешательства государства в жизнь общества и индивида“[7].

Б.С. Эбзеев полагает, что „конституция может и должна выступать в качестве юридически узаконенного баланса интересов всех классов и социальных слоев общества, а также наций и этнических групп, образующих единую государственно-правовую общность – многонациональный народ Российской Федерации, от имени которой выступает государство“[8].

М.В. Баглай считает, что конституция не может действовать в интересах одного, пусть даже могущественного класса, она воплощает гражданское согласие и противостояние насилию. Конституция выражает добровольный компромисс (за исключением деструктивных сил), выражающий общую заинтересованность решать проблемы власти и свободы на основе закона, а не применения силы[9].

Ж.И. Овсепян предложила социально-генетический подход в исследовании сущности конституции. Суть его она характеризует через социальные потребности: юридического закрепления и утверждения принципов связанности государственной власти правом, законом, приоритета права над государством; узаконивания принципа разделения властей в целях предупреждения монополизации и узурпации власти; утверждения народного суверенитета и неотъемлемых прав и свобод индивида[10]. По существу, указанные социальные потребности характеризуют не сущность конституции, а принципы, качественные характеристики правового государства.

Указанные подходы к раскрытию сущности конституции содержат рациональные начала и заслуживают поддержки при одном обязательном условии. Все они должны иметь диалектико-материалистическое обоснование. Поэтому генетический подход, предложенный Ж.И. Овсепян, должен быть объяснен с материалистических позиций, а именно – чем же были обусловлены и вызваны к жизни указанные потребности, интересы тех социально-политических сил, которые обеспечивали разработку и принятие соответствующих конституций.

Сущность современной конституции, по признанию Т.Я. Хабриевой и В.Я. Чиркина, может быть охарактеризована как закрепление основным законом совпадающих жизненных интересов народа при приоритете интересов доминирующего социального слоя, юридическое выражение достигнутого в обществе компромисса или консенсуса на базе признания общечеловеческих ценностей (справедливость, равенство, свобода, права человека, демократия, мир и др.)[11]. По их мнению, исходя из социальной сущности, в настоящее время действуют несколько типов конституций: полуфеодально-теократическая (Саудовская Аравия, Оман, Катар), конституции капиталистического (большинство стран мира) и социалистического типов (Китай, КНДР, Куба), постсоциалистические конституции, соответствующие переходному периоду после слома тоталитарных систем.

Конституция как единый кодифицированный нормативный правовой акт имеет особенности социального и юридического характера, в силу которых она занимает особое место в любой национальной правовой системе и играет ведущую правовую роль в общественной и государственной жизни. Речь идет о социально-правовой сущности конституции, предмете ее регулирования, содержании и форме, порядке принятия и изменения.

Государство опосредует самоорганизующееся человеческое общество, которое управляется путем осуществления публичной власти. Публичная (государственная) власть представляет собой реализуемую способность (волю и силу) государства и его органов воздействовать на поведение всех субъектов общественных отношений с помощью убеждения, принуждения и других средств воздействия в целях удовлетворения общезначимых интересов в сочетании с иными интересами (корпоративными, групповыми интересами, а также интересами автономных индивидов).

К. Маркс, Ф. Энгельс, последователи их учения связывали появление государства, государственной власти с разделением труда и расколом общества на классы с антагонистическими, непримиримыми интересами. Благодаря государству экономически господствующий класс эксплуатировал, подчинял, подавлял противостоящий ему класс. Одновременно государство не могло не осуществлять общесоциальную функцию, то есть оно умеряло столкновение противоположностей (не отождествлять с примирением), держало их в границах „порядка“, не давало возможности антагонистическим классам пожрать друг друга и общество в бесплодной борьбе[12]. Общесоциальная функция государственной власти по мере общественного прогресса, перехода от одной общественно-экономической формации к другой получала все большее развитие. Демократическое правовое государство призвано посредством своих законов выражать интересы всех слоев общества, а также устанавливать правила и процедуры, помогающие разрешать конфликты интересов на основаниях и в порядке, установленных законом.

В соотношении государства и общества может быть две тенденции – консолидация государства с обществом либо отчуждение от него. Легитимность государственной власти, ее сила и авторитет зависят от степени единения государства с обществом, от полноты выражения и защиты общественных интересов в сочетании с корпоративными, групповыми интересами и интересами индивидов.

В демократическом обществе источником государственной власти является народ, который осуществляет власть непосредственно (референдум, свободные, периодически проводимые выборы, народная инициатива и др.) и через органы публичной (государственной и муниципальной) власти. Но государство обладает относительной самостоятельностью по отношению к народу. Поэтому государственная власть не всегда и не во всем может совпадать с властью народа (эта проблема отчуждения власти от народа, а также захвата, узурпации государственной власти).

В демократическом правовом государстве конституция есть высшая форма воплощения официальной воли народа-суверена, являющегося источником публичной власти. Именно поэтому конституция принимается народом или от имени народа его представителями.

Конституция Российской Федерации 1993 года, принятая всенародным голосованием, в ст. 3 закрепляет:

1. Носителем суверенитета и единственным источником власти в Российской Федерации является ее многонациональный народ.

2. Народ осуществляет свою власть непосредственно, а также через органы государственной власти и органы местного самоуправления.

3. Высшим непосредственным выражением власти народа являются референдум и свободные выборы.

4. Никто не может присваивать власть в Российской Федерации. Захват власти или присвоение властных полномочий преследуется по федеральному закону. Конституция отражает определенное соотношение социально-политических сил на момент ее разработки и принятия, что обусловливает и выражение в ней классовых, групповых и иных интересов. Конституция в демократическом правовом государстве есть результат известного политического согласия, достигнутого в гражданском обществе, своеобразным „общественным договором“. Она является общественным компромиссом и правовым консенсусом, в котором в основном согласованы экономические, политические и иные интересы, представленные различными политическими силами. Интересы той или иной политической силы отражены в конституции в той мере, в какой их удалось отстоять и согласовать с другими политическими силами. Разумеется, наиболее учитываются интересы тех политических сил, чье влияние в обществе оказалось самым сильным или даже определяющим.

Конституция, как показывает исторический опыт, может оформить победу одного класса, одной политической силы, пришедшей к власти в результате революционных событий или государственных переворотов.

Конституции могут быть навязаны обществу и народу вопреки воле большинства в результате установления диктаторских, авторитарных, тоталитарных режимов. Нередко эти режимы прикрываются формально демократическими провозглашениями в конституции, далекими от их реального содержания.

В царской России не было конституции как единого кодифицированного акта. В начале XX века под воздействием общедемократического движения и революционных выступлений рабочего класса 1905 года система парламентской монархии получила оформление в октроированных актах, важнейшими из которых были Основные государственные законы 1906 года, которые получили условное название „первой русской Конституции“.

Захватив власть в октябре 1917 года, новая политическая сила в лице большевиков с лозунгами о мире, хлебе, свободе, направленными на решение насущных проблем национального развития, взяла курс на установление диктатуры пролетариата как „власти, опирающуюся непосредственно на насилие, не связанную никакими законами“[13]. Большевики распустили Учредительное собрание, хотя и участвовали в его избрании, для них невозможной была правовая преемственность, использование ранее действовавших законов. III Всероссийский съезд Советов в январе 1918 года утверждает Декларацию прав трудящегося и эксплуатируемого народа и постановление „О федеральных учреждениях Российской Республики „, провозгласивших Россию – РСФСР – Республикой Советов и Федерацией советских национальных республик в противовес парламентаризму и правовому государству, за которые выступали другие политические партии. На этом же съезде левые эсеры поставили вопрос о создании конституции (впоследствии к ним присоединились „левые коммунисты“). Большевики же считали, что о конституции речь может быть лишь после полной победы советской власти. В порядке компромисса в марте 1918 года было решено начать разработку Конституции РСФСР. Споры в Конституционной комиссии ВЦИК шли по вопросам соотношения между местными Советами и центральными органами власти, о широте гарантируемых прав и свобод трудящихся и о новой форме государственного устройства, о моделях федерализма. В Конституционной комиссии подавляющее большинство составляли большевики, они от начала и до конца контролировали процесс разработки проекта Конституции, который был утвержден ЦК партии большевиков. 10 июля 1918 года V Всероссийский съезд Советов утвердил Конституцию РСФСР. К этому времени левые эсеры, находившиеся до этого в коалиции с большевиками, уже были объявлены вне закона. Формирование „однопартийного“ государства, гражданская война исключали какой-либо общенациональный консенсус, ибо диктатура советской власти преследовала цель „полного подавления буржуазии“. Конституция закрепила советскую власть как полновластие Советов, осуществляющих функции законодательства, исполнения законов и контроля за их исполнением. В ней говорилось, что „эксплуататорам не может быть места ни в одном из органов власти“.

Конституция по существу оформляла диктатуру пролетариата, то есть господство политического меньшинства, навязавшего всему обществу свою волю, хотя и претендовавшего на роль выразителя воли и интересов всего народа. Поставленная в ней цель „беспощадного подавления эксплуататоров“ служила обоснованием для применения террора к социальным слоям, не разделявшим цели победы социализма во всех странах. Конституция закрепляла насильственное уничтожение частной собственности.

Но даже конституционно провозглашенные принципы функционирования советской власти в ходе гражданской войны деформировались; роль Советов падала, их функции переходили к партийным и к чрезвычайным органам (комитетам бедноты, революционным комитетам и т. д.), действовавшим жесткими силовыми методами. Нарком юстиции П.И. Стучка считал, что Конституция РСФСР была „конституцией гражданской войны“ и как таковая провозглашала лишь „вольности рабочего класса (трудящегося населения в городе и деревне)“[14]. Значительная часть населения лишилась избирательных прав. Более того, был установлен принцип, согласно которому Советская республика „лишает отдельных лиц и отдельных групп прав, которые используются ими в ущерб интересам социалистической революции“. К тому же нужно учесть, что в результате национализации „эксплуататоры и их пособники“ насильственно потеряли собственность, в том числе на землю, дома, имущество и т. д. Жизнь была еще более тяжелой и жестокой в условиях „обоюдного озверения“ – красного и белого террора, когда практиковались бесконечные реквизиции, выполнение работ по принуждению (трудовая повинность), привлечение к уголовной ответственности в силу „контрреволюционности“, массовые расстрелы без следствия и суда по решению разного рода „чрезвычаек“ и т. д. и т. п. Жизнь общества и граждан была подчинена принципу „революционной целесообразности“.

Следует отметить и положительную роль Конституции РСФСР 1918 года, которая стала основой более или менее рациональной организации общества и государства в соответствии с целями стоявших у власти новых политических сил. Был предупрежден раскол России как единого государства на многочисленные автономные государства – коммуны, „республики“ и т. п., была преодолена „самостихийность“ и сепаратизм на местах, когда губернии, уезды и волости, а в некоторых случаях города и даже села объявляли себя „республиками“ (Калужская, Казанская) или „трудовыми коммунами“ (Петроградская, Московская, Нижегородская). Были попытки создания Поволжской областной республики, Сибирской федеративной республики, Прикамской республики. Все эти „республики“ и „коммуны“ мало считались с решениями вышестоящих, в том числе центральных, органов власти. Вакханалия „государственной партизанщины“ могла разрушить Российское государство в целом. Конституция РСФСР 1918 года позволила преодолеть тенденции децентрализации и местничества в организации государства, его аппарата, укрепить начало единства Российской республики путем создания нового типа федерации на основе автономий и возникновения „свободных республик разных наций“, находящихся с РСФСР в договорных отношениях[15].

Советский конституционный строй развивался на основе Конституции 1918 года, конституций СССР 1924,1936,1977 годов и соответствующих им конституций РСФСР 1925, 1937, 1978 годов, которые по своей социально-правовой сущности были социалистическими. Они учреждали социалистическую модель государственно-партийной власти, которая в условиях сталинского репрессивного режима по существу представляла монократическую власть с тотальным контролем административно-командной системы над обществом.

Несмотря на появление в советских конституциях демократических положений об отмене лишения политических прав по социальному признаку, о демократических правах и свободах граждан, о равноправии граждан и известные достижения в этой сфере, все они сохраняли классово-ограниченный характер и во многом существенно расходились с реальной действительностью, сохраняя формальный характер. Это обусловливалось господством однопартийной диктатуры и монистической идеологии, отсутствием реальной свободы в экономической и иных видах деятельности. Если Конституция РСФСР 1937 года на базе Конституции СССР 1936 года закрепляла построение социализма, то Конституция РСФСР 1978 года на основе Конституции СССР 1977 года исходила из построения развитого социализма и общенародного государства. Однако сохранялись положения о ведущей роли рабочего класса, об особом статусе КПСС в политической системе общества и т. д.

Кризис советской тоталитарной системы обусловил процессы демократизации („перестройки“) в конце 80-х годов, что неизбежно вело к определенным сдвигам в конституционном развитии. Конституционные изменения начались в 1989 году с созданием высших органов государственной власти РСФСР – Съезда народных депутатов и избранного им двухпалатного Верховного Совета. Первый Съезд народных депутатов России 12 июня 1990 г. принял Декларацию о государственном суверенитете, провозгласил суверенитет РСФСР, верховенство конституции и законов на всей территории страны.

Реформирование Конституции РСФСР 1978 года шло поэтапно и включало в себя: во-первых, исключение из текста конституции указаний на социалистические ценности, положений о строительстве коммунизма как цели общественного развития; во-вторых, устранение положений о коммунистической партии как ядре политической системы и одновременно признание многопартийности; в-третьих, отказ от государственной собственности в качестве основной и признание частной собственности, защищаемой государством наряду с другими формами собственности, свободы экономической деятельности; в-четвертых, признание парламентаризма и правового государства (разделение властей и др.); введение института Президента; установление местного самоуправления. Данные изменения Конституции свидетельствовали о качественном изменении ее содержания и направленности.

После событий августа 1991 года и распада СССР прекратила действие Конституция СССР. В переходный период с 1990 по 1993 годы продолжает действовать Конституция РСФСР 1978 года с многочисленными поправками (а их было более трехсот). В 1991 году был избран первый Президент России, принята Декларация прав и свобод человека и гражданина, учрежден Конституционный Суд РФ. Резкое социальное расслоение общества, борьба различных политических сил вели к противостоянию Президента РФ и Верховного Совета РФ. Указанное противоборство в силу глубокого расхождения в платформах различных политических сил относительно будущего России, усиливаемое во многом личными амбициями государственных и политических лидеров, объективно свидетельствовали о конституционном кризисе. Общество уже было не способно жить по-старому, по правилам действующей конституции. Конституция вступила в радикальное противоречие с социальной реальностью, тем самым конституция теряла свою легитимность. Общество встало перед необходимостью существенной конституционной модернизации, которая на тот период времени могла быть осуществлена лишь в форме конституционной революции, то есть путем принятия новой конституции с радикальным изменением ее правового содержания, вызванного революционными социально-политическими и иными преобразованиями в обществе и государстве. „Смысл конституционной революции, – отмечает И.А. Кравец, – заключается в том, что она выступает средством разрешения кризиса власти, способом борьбы за установление нового правового порядка и устранения старых правовых норм и институтов, не соответствующих конституционным идеалам демократического правления“[16].

Разрешение конституционного кризиса, как аргументированно показано А.Н. Медушевским[17], может быть осуществлено двумя основными моделями конституционного развития – на основе договора (консенсуса) и на основе разрыва согласия общественно-политических сил в обществе. Договорная модель может быть охарактеризована как сохранение конституционно-правовой преемственности на основе планомерной стратегии достижения согласия политических сил о признании определенных базовых ценностей гражданского общества и перспективных целях движения. В этом случае более или менее выражается народная воля (через политические партии). Именно такая модель конституционного развития нашла свое воплощение в конституционной истории Испании, Южно-Африканской Республике, завершившейся принятием соответственно Конституции 1978 года и Конституции 1996 года, а также в Чехословакии, Польше, Венгрии на основе слома в них социалистических режимов.

Модель разрыва согласия общественно-политических сил представляет собою отказ от конституционно-правовой преемственности на основе раскола и противоборства общественно-политических сил. Победившая сторона навязывает свою волю обществу, подчиняет. В результате принимается конституция победивших социально-политических сил (делегированная конституция). Названная модель сопровождает социальные революции, явные и скрытые государственные перевороты. Существуют и смешанные варианты указанных моделей (в государствах Латинской Америки – Аргентине, Бразилии, Чили), специфические модели принятия новой конституции (Франция Четвертой и Пятой Республики).

Факторами, способствовавшими проведению конституционной революции в России, были в том числе: особый, исторически сложившийся тип отношений общества и государства; отсутствие институциональной структуры гражданского общества (функционирование прав и свобод человека, развитых политических партий, независимой судебной власти), исторические традиции модернизации общества сверху, осуществляемой частью элиты и обслуживающей ее бюрократией; пассивность масс, их индифферентность к проблемам конституционного развития, тенденции сепаратизма, „суверенизации“ республик и т. д.[18]. Российская Конституция 1993 года, таким образом, стала результатом конституционной революции и в этом смысле означала реализацию не договорной модели перехода от тоталитаризма к демократии, а практически была делегирована сверху победившей стороной. Отсюда возникли дефицит ее легитимности и необходимость отдельной последующей легитимации Конституции[19].