Читать книгу Иллюзория - Нада Калина - Страница 15

Иллюзория
14

Оглавление

Пришёл четверг. Мана только утром осознала, что это был последний четверг месяца. Сегодня медицинский контроль. Она оглядела комнату – в первый раз за много месяцев она подумала о том, что доктор увидит не только её, но и её жилище.

Чтобы придать квартире особо праздничный вид, она взяла с подоконника пуансеттию с крупными красными цветками – та была ещё во всей красе – и поставила её на стол на серебристую подставку. На стене над цифровой рамкой, где через положенное время сменялись фотографии Арди Ферта, Мана включила рождественскую гирлянду из комп-программы. По комнате забегали и заиграли разноцветные лучики.

Сегодня она была лояльно настроена к визиту доктора, она была полна радости и счастья как никогда. Да! Счастлив, кто любим. Но, боги, как счастлив тот, кто любит сам!

Доктор явился во второй половине дня, когда по-зимнему уже начало смеркаться. Зачехлённый с ног до головы в свой скафандр, он ввалился в прихожую, вытаскивая на ходу ненавистный шутц-аппарат. Слегка замешкавшись, он вскинул взгляд на больную, стоящую у двери в гостиную, сверкающую рождественскими огнями. Мана приготовилась к всегдашнему действу, зажмурив глаза. Ничего не случилось. Она открыла глаза и увидела ошарашенного доктора, застывшего в позе памятника на пороге её комнаты.

– Квартира сто девяносто три? – запинаясь, спросил человек в скафандре, с удивлением рассматривая больную девушку в яркой праздничной обстановке.

– Да! – весело ответила Мана.

– Как вы себя чувствуете?

– Лучше всех!

– Это правда?

Доктор явно волновался.

– Чистая правда!

– А вы себя в зеркале видели?

– У меня нет зеркал, – спокойно ответила девушка. – Я их давно разбила.

Мана не волновалась, за время болезни она привыкла, что её тело подвергается постоянному изменению. Боли она называла неудобством, а к телесному неудобству постепенно привыкла. Удивительно, что это так взволновало доктора, уж он-то не раз видел больных гипермутацией.

– Очень странно, – доктор развёл руками.

Почему-то доктор сегодня забыл обработать больную дезинфицирующим раствором из шутц-аппарата, задаёт совсем другие вопросы и сомневается в ответах Маны. Правда, тест всё-таки сделал.

– Очень странно, – повторил доктор.

Мана только пожала плечами в ответ.

А доктор продолжал опрос, не двигаясь с места.

– Опишите подробнее ваши ощущения. Что-то изменилось? Вы чувствуете запахи?

Мана внезапно встрепенулась. Она уже давно наслаждается запахом кофе! Как ей это сразу в голову не пришло. В последние дни у неё было так комфортно на душе, так несказанно легко и весело, что она не заметила изменений в телесных ощущениях.

– Я сама не изменилась. Изменился мир вокруг меня – он стал волшебным. Посмотрите в окно – небо голубое и зелёное! Всё вокруг от этого света изумрудное и цвета голубого опала с золотыми искорками. Льдинки на ветвях сверкают, как лунные камни, так что глазам больно. А через два часа небо станет сапфировым! Весь мир – малахитовая шкатулка, полная самоцветов. Жизнь – самое ценное, что есть в этой шкатулке. А ещё я чувствую запах кофе!

– Давно? – спросил обескураженный доктор и неожиданно прислонился к стенке в прихожей.

– Уже два месяца! – бойко отрапортовала Мана. – И ещё запах сирени и лесных фиалок!

Доктор задумался, потом произнёс с расстановкой:

– Вы бы ещё про запах подснежников сказали… в середине января! Прям сказка какая-то!

– Подснежники не пахнут. Это ещё не всё. Я слышу музыку!

– Где? – насторожился доктор.

– Везде! Снежинки поют – звук у каждой тонкий-тонкий, как будто вот-вот оборвётся, а вместе – хор! А вы не слышите?

– Может, у вас и птицы поют?

– Птицы? Ну, вы сказали! Птицы поют, само собой. Я вот стул двигаю, а он тоже поёт!

– Так-так… – доктор хотел было сделать вывод, но решил не спешить. – Мне надо посоветоваться с коллегами. Вам завтра позвонят из клиники гипермутации.

Мана закивала головой. Ей никогда не звонили из клиники. Может, назначат, наконец, лечение? Вдруг за последнее время создали лекарство от этой мировой жути, а Мана не знает, потому что давно не интересуется новостями на эту тему?

На следующий день раздался звонок. Мана включила фоновизор. На экране появилось лицо незнакомой женщины в розовой медицинской униформе.

– Клиника по борьбе с гипермутацией, – представилась медичка, не сказав ни слова о себе лично.

– Здравствуйте, – Мана села на стул перед экраном.

– Проспект Мультатули, 77, квартира 193?

– Да, – ответила Мана, привыкшая, что её уже давно не называют по имени.

– Включите камеру, пожалуйста.

Мана нажала на забытую кнопку фоновизора,

– Встаньте, пожалуйста, и повернитесь на месте кругом.

Она двигалась довольно живо, стул не помешал ей, хотя она не отставила его.

– Вы выглядите совершенно здоровой, – с некоторым удивлением констатировала женщина с экрана. – Чувствуете ли вы какие-то неудобства в теле, конечностях? Тяжесть или боль?

– Ничего такого, – ответила девушка, прислушавшись к своим ощущениям.

– Что ж, поздравляю вас! – голос у незнакомки дрогнул. – На основе выводов доктора Боха, который вас обследовал вчера, и результатов теста, а также судя по отсутствию основных симптомов гипермутации могу констатировать факт вашего выздоровления.

– Это точно? – Мана не могла поверить услышанному.

Ведь на самом деле в последние несколько дней у неё не было никаких изменений ни в руках, ни в ногах, она ходила ровно, не ударялась о стены, как раньше, не падала с табуретки. Она потрогала своё лицо, уши, голову – всё на месте и наощупь прежних размеров. Она вдруг увидела перед собой стул со спинкой, на котором только что сидела! Девять месяцев она могла сидеть только на табурете или диване.

– Это точно! – подтвердила медичка с экрана. – Но…

Мана глубоко вздохнула и приготовилась к чему-нибудь неприятному.

– Это довольно странно, почти невероятно, но, видимо, у вас случилось осложнение или побочное явление. Учёные до конца не изучили гипермутацию и только предполагают, что осложнения у переболевших возможны. Ваше предположительное осложнение называется иллюзорией.

– И что мне делать с этой иллюзорией? – спросила Мана.

Она не переставала радоваться, ведь главное – болезнь отступила. А с побочными явлениями она справится.

– Ничего не делать, – ответила докторша, – она не опасна. Вам же не мешает то, что вы видите мир в радужных красках?

– А это вижу только я? – удивилась Мана. – Что ж, думаю, что мне это не мешает.

– Изоляцию отменяем, вы можете ходить, куда хотите. Естественно, общие правила поведения в условиях вспышки гипермутации не отменяются.

– А специальная одежда? – спросила Мана.

– Выданную одежду надо упаковать и сдать в утилизатор. Носите, что хотите.

– Ура-а-а-а! – закричала Мана, не дождавшись, когда лицо незнакомки исчезнет с экрана фоновизора.

Сначала Мана схватила пакет с ненавистной шутц-хламидой и сунула его ещё в один пакет. Никогда больше! Тут же полетела к гардеробу, достала тёплую куртку с капюшоном, любимую красную шапку, варежки, сапожки. Быстро оделась и выбежала на свет божий.

Девушка направилась в центр города пешком. По пути освободилась от упакованной заразной хламиды. Во время болезни она приучила себя передвигаться без транспорта на любые расстояния. Было бы неразумно добровольно запирать себя в замкнутое пространство маршрутки, когда выходишь на улицу один раз в месяц. Ей хотелось дышать воздухом, разглядывать изменившиеся в очередной сезон улицы, прохожих, поэтому времени было не жаль.

Горожане редко ходили своими ногами. При наличии разных видов транспорта вплоть до дронов, на которых можно передвигаться по одному или вдвоём, люди предпочитали скорость. Именно поэтому ещё на улицах огромного города было так мало людей. Все спешили поскорее попасть в пункт назначения, чтобы там усесться перед экраном очередного гаджета, отличающегося от предыдущего лишь размером, чтобы делать неотложные дела, чтобы успеть что-то сделать раньше другого, ведь теперь возможности и права на любую деятельность у всех были одинаковыми. Все дела делались в виртуальном пространстве.

Главное успеть раньше другого! Теперь зарабатывали на скорости. Время сгущалось с каждым днём всё быстрее, технический прогресс не шагал, а летел стремглав, забывая о потребителе его плодов. Он жил какой-то своей технической жизнью, а люди всё спешили, сидя в креслах, попивая искусственные напитки, расталкивая виртуальных конкурентов условными локтями.

Ах, как чудесен мир! Какая великолепная в этом году зима! Как изумительно красив город с красочными домами, сказочными улицами, заснеженными лавочками и деревьями! Теперь Мана смогла зайти в зимний сад – огромную застеклённую оранжерею с заморскими растениями и экзотическими цветами. Там в зеркалах она впервые за много месяцев увидела собственное отражение. Она долго стояла, рассматривая своё лицо, даже трогала его руками и немного погримасничала перед зеркалом.

Сразу после оранжереи Мана летящим шагом побежала к Арт-музею. Там никого не было, ни одного посетителя! «Странные люди!» – думала вырвавшаяся на волю любительница искусства.

Сегодня ей хотелось всего! Всего, что на долгие месяцы ушло для неё в виртуальность, а теперь было реально и доступно. Она бегала по городу, и её красная шапочка мелькала то тут, то там, как маленький маячок, сигнализирующий о том, что заразная гипермутация побеждена.

Решено, завтра она пойдёт на смотровую площадку на самой высокой башне города. А сегодня она ещё успеет в клуб, чтобы увидеться с друзьями. Слава иллюзории!

Что остаётся душе, соскучившейся по красоте, искреннему общению, по моментам, дарящим радость? По крохам собирать прекрасное – то, что ещё не умерло, не загажено, не потеряло изначального смысла дарить свет, а, значит, любовь.

Иллюзория

Подняться наверх