Читать книгу Сон и наваждение - Надежда Коваль - Страница 20

Это страшный рассказ, хотя и не на столько, чтобы на протяжении всего повествования ваше сердце учащенно билось, а тело дрожало бы как осиновый лист. У него только конец плохой.

Случилось это ровно год тому назад, в самом начале аргентинской весны, которая по сути своей мало отличается от аргентинской зимы. Разница лишь в том, что воздух становится теплее, а на деревьях распускаются листочки. Да и то только на тех, которые не вечнозеленые, а обыкновенные. Но есть у этого времени одна особенность, которая заставляет меня ждать его с особым нетерпением. И это не пресловутая влюбленность, что разгорается в сердце после таяния снегов в северных широтах. У меня совсем другое. Именно в сентябре, в первый весенний месяц южного полушария, за окнами моего дома начинает раздаваться пенье одной неизвестной мне птицы. Ее пение нельзя сравнить ни с одним, даже с соловьиным, который слышала в вечерних лесах Подмосковья. Это пение не просто череда трелей или посвистываний типа «фью-фью» или «ти-ти-ти», а мелодическая последовательность из двенадцати звуков различной высоты, которая вполне могла быть использована в каком-нибудь музыкальном произведении.

Каждую ночь, когда Буэнос-Айрес погружается в сон, и каждое утро, когда над городом начинает светлеть небо, я слышу эту песнь и извожусь желанием узнать, что же это за птица? К счастью, «на ловца и зверь бежит», и вот однажды, на рассвете, она прилетела ко мне на балкон. Пока гостья старательно выводила свою милую песенку, я рассматривала темно-серое оперение и оранжевую грудку. После этого смогла без труда найти ее изображение среди пернатых, обитающих в Южной Америке и узнать название. Звалась она – сорсаль.