Читать книгу Дежавю - Настя Бонс - Страница 23

– Твоя очередь, – улыбнулся Тимур и протянул ей кисть с шелковыми щетинками.

Он стоял так близко, что она могла чувствовать аромат его кожи.

Аромат, который рассказывал о янтарном пляже, песке и море. О том месте, куда бы она мечтала рвануть на своей неукротимой Хонде. Испачкаться в дорожной пыли. Окунуться в соленую бездну. Никуда не спешить. Целоваться с ним… Она впервые мечтала быть с кем-то, а не в одиночестве.

Поэтому Максимилиана вовсе не рассчитывала так скоро освободиться из плена его объятий.

– Сначала, я хочу посмотреть… – оправдалась Максим, оттягивая неизбежный момент ее освобождения и момент прикосновения к нему.

Прикосновение, после которого она, совершенно точно, потеряет контроль над собой. Она была уверена в этом.

– Разве в этом храме художников и скульпторов нет зеркал? – поинтересовался Тимур, оглядевшись по сторонам в поиске предметов с отражающей поверхностью. – Похоже, они пропали вместе со здешними творцами. Остались лишь мы вдвоём.

– На улице лето. Все художники творят на природе. Разбрелись по любимым местам, паркам, курортам, – объяснила Максим. – Мне нравится бывать здесь одной. Здесь тихо. Нравится это безмолвие. Запах макового масла и сезама. Нравится слушать тишину и рисовать.

Тимур ни разу не перебил ее и не старался остановить, чтобы что-то спросить, потому что Максимилиана впервые делилась с ним чем-то близким, сокровенным, почти интимным. Она впервые не пыталась что-то скрыть от него или убежать. Впервые, не подозревала, не злилась, не молчала.

– Я очень хочу найти такое волшебное место, где почувствую себя дома. Моё место вдохновения, – Максим опустила глаза, вспомнив старый бабушкин дом, бабушку, знакомый обрывистый берег у самой реки.

– Такое место, как ласточкин утёс? – Тимур задал вопрос, на который не требовалось ответа. Он прочитал в её глазах, что был прав.

– Мне иногда кажется, что ты читаешь мои мысли… – заключила Максимилиана, встретившись с ним взглядом.

– Очень хочу этому научиться, Максим.

– Я обманула тебя, что не бывала там, Тимур, – призналась она.

– Я знаю, Максим.

– Откуда?

– Я видел твой блокнот.

– Он у тебя, – Максимилиана отреагировала абсолютно спокойно, будто давно знала его масонскую тайну. – Что еще ты там нашёл? – на её лице просиял намек на счастливую улыбку, которую она попыталась скрыть от него.

– Очень хотел найти тебя…

– В блокноте? – переспросила Максимилиана.

– В жизни, Максим. В жизни.

Его слова, как магниты находящиеся близко к приборам, сбивали с толку и заставляли забыть о том, что Максимилиана уже долгое время сидела на неудобной деревянной тумбе, которая гнусно поскрипывала направляющими колесиками. Колесиками, не желавшими безучастно стоять в сторонке, не нарочно подталкивающими Максим еще ближе к Тимуру.

Чтобы избежать потери управления над шатким объектом «передвижения», Максим поднялась с капризно-ерзающей тумбы, тем самым оказавшись с Тимуром лицом к лицу.

– Ты можешь просто сфотографировать рисунок, – предложила она. – Если хочешь, конечно.

– С удовольствием, – выдохнул Тимур, отступив назад, чтобы взять сумку с фотоаппаратом.

Теплое закатное солнце озаряло всю комнату золотисто-рубиновым светом. Светом, который отражаясь от выложенных блестящей мозаикой стен, рассеивался на множество радужных солнечных зайчиков, безудержно пляшущих тут и там.

Сделав пару кадров, Тимур подошёл к Максимилиане.

– Теперь у меня есть твоё фото, безумный художник, – улыбнулся он.

– Я сделаю вид, что забыла о том, что ты снимал гонки Хантеров, – ядовито подметила Максимилиана.

– Это фото отличается, – объяснил Тимур. – Это фото попросила сделать ты, Максим.

Тимур обошёл её со спины и вновь заключил ее в кольцо своих рук, в которых держал камеру.

Она почувствовала обжигающее тепло его тела, его дыхание на щеке.

– Я хотел показать, что получилось. Именно поэтому подошёл поближе…– прошептал он у самого её уха.

Максим с точностью ста процентов была уверена, что в этот момент он улыбался, хотя, она не могла видеть его лица.

– Будем думать, что я поверила этим хитрым ямочкам на твоих щеках, Тимур, – заговорщицки прошептала Максимилиана в ответ.

– Обожаю, когда ты зовёшь меня по имени. Иногда жестко, иногда ласково. Я начинаю привыкать к этому, – Тимур щелкнул кнопкой и включил камеру. – Еще пару раз и я не смогу без этого жить, Максим.

На экране Кэнон появилось фото. Застывший портрет Максимилианы с парящей длиннокрылой ласточкой на шее.

– Обещай, что мне ты тоже нарисуешь ласточек, – еле слышно добавил Тимур. – А еще лучше место, куда они стремятся…