Читать книгу Любовь НЕ с первого взгляда - Наталия Арчер - Страница 1

Митя

Если вручали бы награды за самый глупый поступок, совершённый за короткий промежуток времени, то в этом месяце я получил бы гран-при.

Угадайте, кто решил начать встречаться с самой красивой и популярной девчонкой в нашей школе, которая, по несчастливому совпадению, к тому же ещё и моя одноклассница?

Хм… Ладно, этот пункт звучит хорошо. Тогда вот так:

Угадайте, кто начал встречаться с девицей, которая просто ограниченная стерва с эгоцентризмом, как у худших римских императоров?

Привет, это я. Меня зовут Дима. Друзья называют меня Митей.

Благо, что это было две недели назад, и сегодня я распростился с этим бременем.

Я дал нам шанс, но двух недель мне хватило с лихвой. Хорошо, что я ещё работал в это время, поэтому мы виделись не так часто, как не хотелось бы вообще. Самому странно в таком признаваться.

И вот, чем же ещё можно было заняться тёплым августовским вечером в пятницу, как не зависать в инстаграме, который даже не я сам себе завёл? Нет, конечно же, не гулять, веселиться и точно не встречаться с друзьями. Я удалял из своей истории бывшую девушку. Из истории жизни? Если бы… Хорошо было б удалить и из памяти.

К сожалению, такие опции пока мне были недоступны. Поэтому я подчищал только социальные сети.

Но чем дольше я сидел за компьютером, тем отчётливее понимал, что проще и лучше удалить свои данные полностью, чем подчистить все наши фотографии с Маринкой, которые она успела сделать на мой телефон и выложить в сеть. И это всего за две недели?!

"Как я до этого докатился?" – главный вопрос, что вертелся в моей голове, пока я листал ленту.

На столе завибрировал телефон. Перевернув его, я прочел всплывшее на экране сообщение от Тима: "Митяй кончай страдать! пойдем кататься на бордах".

Пугающе, но первое, о чем я подумал, так это о пропущенной запятой после имени. Я иногда бываю ужасным ботаном, но умудрился так глубоко спрятать этот мой баг1 ото всех, что если я честно писал контрольную, то учителя считали, что я явно скатал с чего-нибудь. Точно не у кого-нибудь, так как в нашем классе не было того, у кого можно было бы списать. Пришлось мимикрировать. Стыдно? Немного. Я надеялся, что после школы, если мои тесты были бы не самыми худшими, в универе исправиться. Тешил себя мыслью, что впереди ещё светил целый учебный год.

Рад бы набрать ответное сообщение: "Нет, спасибо! Сегодня я, пожалуй, воздержусь". Но понимая, кому я и что пишу, пришлось просто отправить: "Не могу, сорри. Сейчас занят)".

Ответ пришёл моментально, но уже с другого номера. Антон: "Если ты планируешь свалить без связи на две недели не попрощавшись, я тебе рыбу на балкон заброшу". В конце сообщения красовался злобный смайлик.

Блин, Антон мог такое сделать. Мы уже это проворачивали с ним в девятом классе с нашим общим другом и одноклассником, когда тот уехал в лагерь, не предупредив. Решили отомстить ему и забросили с десятой попытки на незастекленный балкон на третьем этаже голову форели. Нам было безумно весело. Но когда он вернулся через две недели и рассказал, какая была вонища, что балкон пришлось мыть три раза, мы поняли, что это было жестоко. Хотя ржали, пока он нам рассказывал, до слёз. До сих пор смешно вспоминать.

Ничего не оставалось, как написать ответ: "Ок, но не думай, что я поддался на шантаж!))"

"Конечно, поддался. Я живу на втором этаже, он сюда сможет столько всего забросить, если захочет, что страшно подумать", – подумалось мне. – "Проще отделаться малой кровью. Потом доделаю".

Одевшись, я вышел из дома, захватив свой роллерсёрф2. На простом скейте я отлично катался, но эта доска, как будто родом из цирка, моё новое приобретение, и я решил, что пока я её не освою в совершенстве, не смогу спокойно спать.

– Здорово, Митяй! – Антон встретил меня у входа на площадку, где мы обычно катаемся. – Неужели ты бы действительно просто отключил телефон и свалил на две недели без прощальных речей и слёз?

– Только не говори, что ты собираешься плакать в разлуке со мной. Или ты планируешь довести меня до слёз? – я со смехом предупредительно ткнул его в бок пальцем, что он спрыгнул со своего борда.

– Ладно тебе, ты, наверное, и так обрыдался из-за Маринки. Что у вас с ней произошло? Если вы просто мирно расстались, то почему она про тебя такую дрянь рассказывает подружкам? Мы сегодня в беседке все сидели днём, они там скучковались своей бабьей сворой, а она как начнет про тебя песни петь, что, не будь ты мне лучшим другом, я бы тебя тоже бросил в знак солидарности со всеми обиженными и оскорблёнными.

Антону было смешно. Мне не очень. Вот надо же мне было так вляпаться, связавшись с нею в первую очередь.

– Чё ты помрачнел, Мить? Я шучу. Хотя она реально про тебя рассказывала. Когда, правда, она увидела, что я на неё внимание обратил, так сразу тему сменила. Мне это не понравилось. Подозрительно как-то.

Я устало выдохнул. Мне нечего ему рассказать. Я был связан честным словом, которое не ограничивало, очевидно, Маринку на полёт фантазии и на распространение всякой чуши. Антон всё ещё внимательно всматривался в моё лицо, как вдруг его глаза расширились от удивления.

– Да неужели это ты её бросил? – Антон сделал такой вид, как будто я бросил Анджелину Джоли с шестью детьми. Да, я, по-моему, только что сравнил себя с Бредом Питтом.

– Как ты это делаешь? Ты просто по моему виду такой вывод слепил? – я искренне восхищался этой способностью друга. Он всегда умел разгадать ситуацию. К сожалению для него, только в чужих вопросах.

Мы остановились около перил, на которых можно и посидеть, и попрыгать через них на скейтах.

– Я прав? Я прав! Ну, вижу ведь, что прав! А теперь, пока все не пришли, расскажи мне, как хороший мальчик, – Антон сел нога на ногу, надев дужки невидимых очков на уши, явно намекая, что он будет сегодня моим психоаналитиком.

– Мы расстались, так как я к ней ничего не чувствую, кроме раздражения, и она меня реально напрягала. Я честно ей всё выложил, а она меня обложила матом по полной. Вставь сюда любые бранные слова, не ошибешься. Ещё пообещала, что я об этом сильно пожалею. А прикол в том, что я уже жалею с первого дня, когда мы начали встречаться. Ладно, со второго. Я в полной жопе. Как я так облажался, и чего меня дёрнуло за ней начать ухаживать? Сколько мы тогда выпили на твоей днюхе? Надо было всё списать на состояние алкогольной интоксикации… – я опустил голову на руки.

Подняв глаза, заметил, что Антон еле сдерживал смех. Я вопросительно на него посмотрел.

– Бранные слова! – "Всё, прорвало, – подумал я. – Теперь он будет ржать. Весь настрой испортил". Ничего не оставалось, как засмеяться вместе с ним.

– Ну, ты, Мить, как скажешь что-нибудь такое, я в восторге просто! Алкогольная интоксикация? Великолепно! – Антон теперь смеялся во всё горло.

– Короче, понятно, поговорили. Хреновый из тебя слушатель! – сказал я, но признал, что ему всё-таки удалось поднять мне настроение. – Один фиг, что я завтра уезжаю на две недели. Может, она успокоится, что её величество кинули и отвалит? Очень надеюсь.

– Мить, должен понять, что королев не бросают. Ты, наверное, первый её кинул. Конечно, она тебе этого не простит, но шансы, что забудет, есть. Может, пока тебя не будет, она себе нового бойфренда отыщет, что ей с её данными будет проще простого, тогда она и успокоится, – Антон призадумался, – хотя шансов мало. Она такая стерва бывает, что вряд ли легко отпустит.

– Ну, спасибо, друг. Успокоил!

– Ты забыл что ли, про Петрову?! Маринка с девчонками ей чёлку обрезали под корень в девятом классе за то, что она причёску такую же носила, как у нашей королевы, а в итоге обыграли всё, что та якобы сама подстриглась, – сказал Антон, качая головой в знак сожаления.

О Петровой или обо мне я не понял.

У меня мороз пробежал по коже от этих неприятных воспоминаний. Лишь бы она просто оставила меня в покое. Хотя кого я обманываю…

К площадке подъехал Тим и остальные члены нашей шайки.

Всё, все разговоры об отношениях остались в прошлом. Теперь настало время шутить, кататься и делать всякие трюки на скейтах, которые приводили в ужас наших родителей, но собирали тысячи лайков на Youtube.

"Завтра я уеду от своих друзей на две недели без возможности звонить и выходить в интернет, – думал я, невнимательно следя за беседой вокруг. – Мать, конечно, ничего не могла лучше придумать, чем лишать всю семью связи с внешним миром, знаменуя этим наш семейный отдых. Ну и ладно, раньше же жили без телефонов и интернета. Я тоже так смогу. Постараюсь. Зато никаких неприятных сюрпризов от бывшей точно не должно быть. Надеюсь".

Катя

– Не думаю, что мне это подходит, – сказала я, осматривая свое отражение в зеркале примерочной. – Чувствую себя женщиной легкого поведения. Юбка почти ничего не прикрывает, декольте до пупа, руки голые. Если я к этому платью подберу чёрные чулки-сетку и туфли на двадцатисантиметровой шпильке, то о том, чем заняться после выпуска из школы, можно будет уже не беспокоиться. Карьера девушки эскорт-услуг у меня в кармане. Но всё же я пока оставлю это на чёрный день, поэтому скажу прямо: нет, это платье мне тоже не подходит. Бабуля? – крикнула я, чтобы меня было слышно с той стороны плотной шторы.

Тишина. Потом раздался вздох, и я отдёрнула штору.

Моя бабушка смотрела на меня с укором.

– Катя, я тебе в сотый раз говорю – длина чуть выше колена не является такой уж откровенной, как ты думаешь. А декольте чуть ниже ключиц – это абсолютно нормально. Тебе семнадцать лет, а не семьдесят семь, чего ты жалуешься? У тебя прекрасная фигура, если ты не начнешь одеваться по возрасту, останешься старой девой, и придётся жить всем вместе до конца наших с дедом дней, – пошутила бабушка.

Пошутила ли, правда?

– Мало того, что я тебе лучшая подруга, раз не с кем в магазин пойти, так еще и одеваться вздумала как я? – её сегодня явно прорвало.

Я уже жалела, что согласилась на эту сделку – выбор себе нового гардероба взамен отсылки меня в языковой лагерь под предлогом "тебе нужно социализироваться". Вместо этого планировалась поездка вместе с ними в пансионат в Ленобласти в последние две недели августа.

– Посмотри на себя! Ты просто красавица! Этот нежно-сиреневый оттенок так изысканно подчеркивает твой цвет лица, – Бабушка окинула меня взглядом и показала жестом повернуться, что я и сделала. – Сидит великолепно. Надо брать. А длина изумительная. Будь у меня в молодости такие ноги, я из мини-юбок не вылезала бы, а ты как наденешь свою юбку до пят, или шаровары, или еще не пойми что, и ходишь как пугало, извини меня, – по-моему, она сама не заметила, как перешла на откровения. Это что-то новенькое. Конечно, предложение сменить стиль я от неё уже слышала, но чтобы так в лицо… Однако…

– Катенька, я тебя очень люблю и ни к чему не принуждаю, – я мысленно фыркнула на это заявление, – но мне просто обидно, что моя милая внучка одевается не по годам скучно и безлико. Ты юная девушка, леди, ты должна нести это звание, пока не поздно. Носить легкие платья и короткие юбки.

– Бабуля, ты какая-то неправильная, – усмехнулась я. – Нормальные бабушки наоборот жалуются на молодежь, что носят всё короткое, стыд позабыли и так далее. Что с тобой? Ты рушишь мою картину мира, – тут я уже не удержалась от смеха.

Бабушка стояла передо мной, пытаясь найти слова в своё оправдание, но в итоге она просто всучила мне очередное платье, которое всё это время держала в руках, со словами:

– Какая внучка, такая и бабка! – и, выдержав театральную паузу, засмеялась вместе со мной.

– Бабуля, ты не забывай еще важную поговорку, объясняющую, почему ты моя лучшая подружка, – говорила я ей, аккуратно снимая узкое платье, – старый друг лучше новых двух.

Бабушка засмеялась.

– Не стоит так буквально воспринимать поговорки, дорогая.

– А как же "Встречают по одёжке, провожают по уму"? Не её ли мы сейчас претворяем в жизнь, а? – пыталась я подловить бабушку на её же слове.

Второе платье было ближе к моему вкусу. Длиной по колено, с красивым вырезом, открывающим ключицы и немного плечи, а также с короткими рукавами. Хотя бы такие. Пышная юбка-солнце делала его с виду немного кукольным, но отчасти это и придавало мне вид, как у Барби. Разве не об этом мечтает в глубине сердца каждая девочка? Я, по крайней мере, когда-то точно мечтала. Благо, что оно было не розовое, а небесно-голубого цвета.

– Это мне нравится! Вот такое платье я с удовольствием буду носить! – сказала я бабушке, выходя из примерочной.

– Вот и славно! Тогда на праздник у тебя есть что надеть! – бабушка довольно хлопнула в ладоши.

Праздник – это бабушкин юбилей. Полуюбилей, вообще-то. Шестьдесят пять лет. Но после пятидесяти, видимо, уже каждые пять лет отмечаются, как раньше – каждые десять. Отмечать надо с размахом, с приглашением всех друзей и родственников.

Если всюду есть свой баланс, то и тут – с возрастом друзей становится меньше, родственников больше. Хотя у бабушки, к сожалению, пока не очень получается. И друзей становится меньше, и родственников. Это грустно, но сейчас мне не хотелось об этом думать. Для этого у меня находилось предостаточно времени перед сном, как всегда.

– Ну, тогда выбор сделан! Пойдём уже скорее отсюда. С меня на сегодня хватит покупок.

Ходить по магазинам всегда являлось для меня своего рода наказанием. За одеждой и обувью в особенности. Мы сегодня уже купили мне достаточно новой одежды. Я сама хотела оплатить большую часть из моих средств, заработанных летом на подработке, но бабушка сказала, что они смело могут пустить сэкономленные на лагере деньги на мои обновки. К тому же, не я их и хотела в первую очередь. Мне пришлось с радостью согласиться, так как свои деньги я любила тратить чуть менее практично. Правда, с меня тут же было взято клятвенное обещание самостоятельно усиленно учить английский и с кем-нибудь подружиться, чтобы результат был тем же, несмотря на то, что я поеду с бабушкой и дедушкой в их любимый пансионат, куда они исправно ездят из года в год.

– Ну, как, бабуля, у нас уже всё готово к завтрашнему дню?

– Да, Катюша. Завтра приедем к двум, зарегистрируемся, потом проследим, чтобы зал был готов. В четыре будем встречать гостей, и в пять – начало.

– Звучит очень серьёзно. А много приедет гостей? – спросила я полным безысходности голосом. – Я смогу оттуда улизнуть ближе к середине, пожалуйста? А может вообще сказать, что я всё же уехала в лагерь?

Несмотря на мою искреннюю любовь к бабушке и дедушке, встречаться с их дальними родственниками и друзьями я предпочитала быстро и редко.

– Посмотрим, милая, – бабуля посмотрела на меня одним из своих "ну-катя-ты-даёшь" взглядов, покачав головой.

– Здорово! Буду надеяться! А теперь пойдем, и я угощу тебя самым вкусным мороженым! – сказала я, взяв её под руку и подарив свою самую широкую улыбку, которую я теперь, после того как мне сняли на прошлой неделе брекеты, не упускала шанс продемонстрировать. Я звонко поцеловала её в мягкую нежную щёку. Махнув на меня рукой, бабушка засмеялась. Она меня всегда крепко любила. Как и я её.