Читать книгу Любовь НЕ с первого взгляда - Наталия Арчер - Страница 9

Глава 9

Оглавление

Митя

По Кате было видно, что она была немного взволнована, но не в приятном смысле, как я, например. Меня не покидали мысли о нашем столь близком контакте. Я всё ещё ощущал сладкий аромат её волос, кожи и дыхания. Это было настоящим испытанием и кайфом одновременно. Находиться так близко, но быть вынужденным соблюдать дистанцию – было, по меньшей мере, трудно, но всё равно чрезвычайно приятно.

– Катюша, – я провёл своей ладонью от локтя, за который я её остановил, так как она прижимала к себе книгу, вверх по её руке до плеча, заметив как она при этом смотрела мне на губы, заставляя меня улыбаться. – Я не знаю, что тебя сейчас тревожит, но если это из-за меня, то позволь мне, помочь всё исправить. К тому же, я прекрасно владею языком и могу позаниматься с тобой, – искренне добавил я.

– Ты сейчас про какой язык говоришь? – спросила она, чуть заметно краснея и еле сдерживая свой смех.

– Катя, – медленно сказал я, посмотрев на неё с шутливым укором. – Я от тебя такого не ожидал. Ты за кого меня принимаешь?! Конечно же, как истинный джентльмен, я говорю тебе про обучение французским поцелуям по своей экспресс-методике.

Тут мы оба рассмеялись. Хотя в каждой шутке есть доля шутки.

– Но если серьёзно, то английский я очень даже неплохо знаю, так как у меня мать – учительница английского, – тут была сделана многозначительная пауза, – А как полагается каждому ребёнку учителя-предметника, я вообще никогда с ней не занимался, английского не знал абсолютно, и мне в итоге нанимали отличных репетиторов. Так что I’ll be happy to help you! (“Буду рад тебе помочь” – прим.автора).

– Вау! Звучит убедительно! – Катины глаза загорелись от восторга. Мне было лестно заслужить её подобный взгляд.

Мы пошли вместе по дороге.

– Тогда я сейчас сбегаю к своим, отмажусь, а потом мы идём заниматься английским…или французским, если захочешь, – не удержался я добавить, за что небольно получил локтём в бок от Кати и её улыбку. Оно того стоило. – А потом мы пойдём есть мороженое, которым я тебя, к своему стыду, так и не угостил.

– Звучит прекрасно, – сказала она, ослепляя меня своей белоснежной улыбкой. Я раньше думал, что такое возможно только в голливудских фильмах, чтобы зубы были таким идеально ровными и белыми.

– Ты носила брекеты? – догадался я.

– Да, сняли на прошлой неделе. Всё не могу нарадоваться легкости и гладкости, – весело сказала она, проведя для демонстрации языком по верхним зубам, как в рекламе зубной пасты. А меня на мгновение выключила из разговора мелькнувшая мысль, что я бы мечтал также провести своим языком по её зубам. Блин, звучит странно даже для внутреннего диалога, но что поделаешь.

– А я хотел тоже когда-то брекеты, но потом перехотел, хотя результат просто потрясающий, – сказал я, не сводя взгляда с её рта.

– Понимаю. Два года я носила их, жалея каждый день, кроме дня, когда мне их сняли, а потом уже радуясь каждый последующий день, – весело сказала она. – Но у тебя очень красивые зубы, тебе не нужны никакие брекеты, – добавила она, немного смутившись. Здорово, что она делала подобные заметки о моей внешности.

Подойдя к развилке дорог, одна из которых выходила на пляж, а пересекающая её аллея вела вглубь парка, мы остановились. Я был рад, что мы прощались лишь на пять минут, но всё равно хотелось отсрочить этот момент.

– Тогда я пошёл на пляж, но через пять минут к тебе присоединюсь, – сказал я, и моё сердце наполнилось теплотой. – Где мы встретимся?

– Хмм… Я планировала получить свою дозу витамина Д, поэтому, раз на пляж нам нельзя, – раздумывая, она приложила указательный пальчик к своим красивым губкам, – то давай пойдём на поле, где мы были вчера, может?

– Куда угодно! – рассеянно ответил я. – Тогда я мигом на пляж и к тебе на поле. Пять минут! – я побежал в сторону берега, потом оглянулся и увидел, что Катя смотрела мне вслед и загадочно улыбалась.

На пляже я быстро нашел своего отца, отдыхающего на лежаке. Мать с Федькой была у воды в метрах двадцати от нас. Было здорово, что я мог решить все вопросы с отцом.

– Пап, хотел сказать, что меня сейчас ждёт Катя, и поэтому вынужден завершить нашу чудесную прогулку, – выпалил я, не имея возможности не выглядеть счастливым по обоим озвученным пунктам.

– Я тебя прекрасно понимаю, Мить, – подмигнул мне отец. – Но с матерью тебе всё же придётся вечером поговорить. У неё свои пунктики, которые необходимо учитывать для собственного благополучия.

Я вздохнул. Хорошо, если бы всё закончилось спокойно.

– А во сколько вы собираетесь на ужин?

– Около шести, наверное. А ты? – отец меня прекрасно понял.

– Тогда я пойду ближе к концу. Оттяну неотвратимое до последнего, – закончил я, снова повеселев. Так как в ближайшие несколько часов я могу об этом не думать.

– Давай. Приятного вечера!

– Спасибо, пап, – бросил я через плечо, спеша удалиться без того, чтобы встретиться со вторым родителем, от которого уйти легко невозможно.

Но тут мне в спину крикнули:

– Дмитрий!

Было слишком наивно надеяться, что кричали кому-то другому. Мне пришлось обернуться. Да, моя мама шла в мою сторону своим натренированным строгим шагом, от которого, наверное, должны были падать в обморок, заслышав её приближение, даже самые отъявленные школьные хулиганы.

– Мам, с папой мы уже договорились, я побежал, хорошо? – "Отличная попытка, молодец!" – добавил я про себя, поражаясь своей надежде, которая, как всегда, умирает последней.

– Нет, не хорошо!

"Прощай, надежда!" – пронеслось в голове.

За мамой бежал Федька и что-то ей оживленно рассказывал, а она лишь смотрела на меня прищуренными от ярости глазами, и что-то невпопад отвечала ему. Мне было жаль Федьку. И себя, чего уж там.

– Дима, – начала она, подойдя совсем близко. Будь я меньших размеров, то сказал бы "на расстояние удара", но она меня никогда не била и вряд ли бы начала сейчас, когда у меня рост метр восемьдесят два. – Какого хрена ты тут устраиваешь на улицах?! Совсем стыд потеряли?!

– Мам, расслабься. Мы ничем таким постыдным не занимались, – "Если бы" – подумал я. – Катя отличная девушка, и она мне нравится, смирись с этим. Мне не пять лет, я уже взрослый, почти совершеннолетний человек, – добавил я немного серьёзнее, чем предполагал, и её лицо слегка исказилось от моего тона.

– Я просила сегодня один семейный день, когда мы можем вместе провести время, неужели это так сложно?! – говорила она неприятным повышенным голосом.

– Сложно. Очень сложно. Мы уже сегодня провели достаточно времени вместе, теперь я хочу провести время в приятной компании с красивой девушкой. Так что извини, сейчас я ухожу заниматься своими делами, – договорил я, сдерживаясь, чтобы не высказать что-нибудь ей в лицо.

– Не забудь предохраняться, когда будешь заниматься своими делами, – бросила она мне, отворачиваясь от меня.

– Всегда, не переживай, – не подумав, ответил я и пошёл прочь, кипя от негодования.


Чтобы успокоится перед встречей с Катей, я решил немного пройтись по аллее, что вела к полю с теннисными столами, где мы договорились встретиться. Но сделав небольшой крюк и подойдя к полю, я заметил сквозь зелень кустов Катю, которая лежала на пледе, расстеленном на траве, и уже читала свою книгу. Я сразу же почувствовал себя совершенно спокойным и решил, что не хочу терять ни минуты. Чтобы найти тропинку и не пробираться сквозь плотные заросли кустарника, мне пришлось немного пройти вперед, где я наткнулся на неподстриженный участок луга, где росли ромашки. Выбрав самую красивую и большую, я сорвал её.

Приближаясь к Кате, я не переставал любоваться ею. Она лежала на животе, подняв свои босые ноги, согнутые в коленях. Сегодня на ней был другой лёгкий сарафан, белый с серым рисунком, но таким мелким и частым, что весь сарафан сам, казалось, был светло-серого цвета. На фоне зелёного пледа и травяного ковра вокруг, она выглядела как изящная фарфоровая статуэтка. Катя снова собрала свои длинные волосы в пучок, но сзади на шее остался нетронутым красивый локон, который лежал на её спине, приковывая внимание к себе и мягким её плечам, пролегая как река между ними.

Подойдя к ней со стороны ног, я провёл черенком ромашки ей по розовой пятке, заставив тем самым заметить меня. Слегка обернувшись, она приветливо улыбнулась мне и спросила:

– Ну, как прошло?

Я сел перед ней на траву.

– Прекрасно! Твой план сработал, и я свободен, благодаря тебе. Спасибо, Катя! – нежно сказал я и протянул цветочек.

Я решил не рассказывать ей про то, что с моей матерью спокойно ничего не получается.

– Спасибо, – мягко сказала она, прислоняя ромашку к своему лицу, чтобы понюхать её. – Это первый цветок, который мне подарили не в честь восьмого марта.

– Точно не последний, – улыбнулся я. – Должен тебе сказать, что нам с тобою поверили на 100%. Я даже не ожидал такого головокружительного успеха.

– Это одновременно хорошо и плохо, наверное, – задумчиво сказала она.

– Почему? – мне было очень интересно услышать её ответ.

– С одной стороны этот успех является признанием публики моего, – улыбнувшись, она благосклонно махнула на меня рукой, в ответ на мой удивленный взгляд, – хорошо, твоего тоже, актёрского дарования, так как я подумывала пару-тройку месяцев назад пойти в театральное после школы и проводила исследование всех сфер этой профессии на примере моей хорошей знакомой, которая работает в театре.

– Ты много кого целовала? – я искренне изумился. Возможно, почувствовав прилив ревности неизвестно к кому.

– Я никого не целовала, – ответила она, явно смутившись, выдав тем самым больше, чем было сказано словами.

– Извини, – поспешно сказал я, почувствовав себя дураком. Но счастливым дураком.

Про плохое мы уже не говорили. И совершенно не хотелось.

– Садись рядом, – похлопала она по пледу по левую руку от неё, – и давай заниматься. Как у тебя с сослагательным наклонением?

– If I didn’t know that, I wouldn’t offer to teach you. (Если бы я не знал этого, то не предложил бы обучать тебя – прим.автора).

– Замечательно! Тогда располагайся, и начнём.

Следующие два часа мы действительно занимались только английским. Ну, почти. Мы отдыхали от него за разговорами про всё, что в голову приходило. Кто бы мог подумать, что это так увлекательно, когда ты занимаешься с тем, кто тебе нравится. У Кати был хороший уровень владения иностранным языком, и она быстро схватывала то, чего ещё не знала. Если бы мы с ней учились в одной школе, мы могли бы напару быть лучшими в классе. Так-то у меня по английскому всё равно были тройки и четвёрки, ввиду того, что наша "англичанка" ставила чаще оценки за поведение, а не за знания. С Катей было бы всё совсем иначе. Я мог бы быть самим собой.

Я лежал на спине, заложив руки за голову. Катя сидела рядом, оперевшись на свои прямые руки за спиной.

– Ты не сильно устал? – заботливо спросила она.

– Вообще не устал, я бы так мог весь день провести.

– Ты мне очень помог, спасибо, Мить. Почему ты так улыбаешься?

– Ты меня Митей назвала, – я был очень доволен, чувствовалось как маленькая победа.

– А вот и не называла, ты ничего не докажешь, – выпалила она, забавно поморщив свой милый носик.

Катя легла рядом на бок, подставив руку под голову.

– А ты упрямая, – весело сказал я, – "но я упрямее", – добавил про себя. – Расскажи мне, лучше, зачем тебе сейчас так налегать на английский, если ты не в языковой школе учишься? Можно было бы в учебное время заниматься, точно не летом, – спросил я, поворачиваясь на бок, чтобы смотреть на неё. Между нами был почти метр пространства, насколько было возможно дальше разместиться на одном пледе стандартного размера вдвоём, но ощущение было, если бы мы были совсем близко. Я снова вспомнил её аромат и мог воспроизвести в памяти очертания её тела под тонкой материей одежды, которые я просто ощущал кончиками пальцев.

– Долгая история. Если вкратце, то у меня учительница по английскому просто мегера, которая невзлюбила меня, по-моему, с первой встречи. Я со старшим поколением обычно очень хорошо общаюсь, кроме этой женщины. Мы с ней в постоянном конфликте, хотя я и не инициатор, но терпеть её замечания у меня тоже не всегда получается. Не помню точно как всё началось, но вот результат в том, что она постоянно цепляется ко мне по всем темам, по всем заданиям. Я на английский трачу больше времени, чем на что бы то ни было другое.

Катя перевернулась на живот, и оказалась ещё немного ближе ко мне, что несколько мешало внимательному выслушиванию её рассказа. Чтобы усилить эффект, она как назло стянула резинку с волос, и они упали ей на спину и на руки водопадом роскошных локонов. Я уже едва слышал остальное. Я не удержался, протянул руку чтобы дотронуться до её волос. Заправил ей за ушко прядку, которая мешала видеть её лицо. Остальное она договорила очень тихо, почти шёпотом, глядя мне в глаза:

– Так ещё хуже то, что она завуч, поэтому на неё нельзя просто так забить.

– Я уверен, что всё будет хорошо. У тебя великолепный уровень знаний для школы.

– Спасибо, – промолвила она, переведя взгляд на свои руки.

– Пойдём, я тебя мороженым теперь угощу.

Я встал на ноги. Лежать в такой близости было дальше невыносимо, не имея возможности быть ближе. Лучше идти, так проще. Она села, и я протянул ей руку, чтобы помочь подняться. Она уверенно вложила в мою протянутую ладонь свою ручку, я потянул её к себе и она оказалась совсем рядом со мною. Блиииин, как всё же не становится проще.

– Ой, извини, – сказала она краснея, закусывая свою нижнюю губу и делая шаг назад.

Мы сложили вещи и пошли в кафе за мороженым.

Когда мы уже почти были у входа, из кафе вышли моя мать и Федя.

– Привет, – сказал я им.

Посмотрев на маму, я увидел, что она очень странно смотрит на Катю. Переведя взгляд на Катю, я прочёл в её глазах ужас. Она посмотрела на меня, а потом снова на мою мать.

– Здравствуйте, Елена Александровна, – еле слышно проговорила она.

– Здравствуйте, Екатерина, – надменно сказала моя мать, сощурив глаза. Потом она перевела взгляд на меня и удалилась.

Катя была просто белая от потрясения. Я подошёл к ней поближе и взял за руку. Пальцы были буквально ледяными. Тогда взял вторую руку, чтобы согреть их в своих ладонях.

– Катя, с тобою всё в порядке? – спросил я, немного потрясенный, что мир настолько тесен.

– Нет. Мне, видимо, из-за тебя придётся снова менять школу, – она посмотрела на меня в замешательстве. – Это моя учительница по английскому и завуч, про которую я тебе рассказывала. И она твоя мать?

– Блин. Похоже на то… – Теперь я вспомнил, что она говорила еще про то, что её училка-стерва была еще и завучем. В принципе, мне следовало бы спросить в какую школу она ходит. Совпадение было слишком подозрительным.

– Ну вот… Если твоим отцом окажется тот мужик, которому я случайно сообщила результат игры Зенита со Спартаком, когда он бежал домой посмотреть запись матча, я вообще уже не удивлюсь… А братом окажется тот мальчик, которому я сделала замечание, на то, что он песком кидался в прохожих…

Я начал смеяться. Она выглядела так мило в своей несуразности, что хотелось её обнять.

– Что тут смешного? Я могу поспорить, что у тебя и собака есть, – сказала эта милая девчонка, пытаясь выглядеть серьёзной.

– Почему ты так думаешь?

– Потому что у меня аллергия на собачью шерсть, само собой.

Я смеялся, держа её руки в своих, и не сильно понимал причины Катиного беспокойства.

Мне казалось, что нет ничего страшного, что так сложилось. Это же моя мать. Что может пойти не так? Хотя потом до меня начало доходить, что именно с моей матерью всё как раз и может пойти не так.

Катя смотрела в сторону, думая явно о своём, когда я понял, что может помочь. Я выпустил её руки, приподнял её лицо, подложив палец под её подбородок, чтобы увидеть её выразительные зелёные глаза, которые сейчас блестели, как изумруды. Я перевёл взгляд на её губы. Она нервно закусывала нижнюю губу, отвлекая меня этим простым действием. Еле нашёл в себе волю отвести от них взгляд, но смотреть в её глаза было не менее приятно.

– Катюша, всё будет хорошо! Ты мне веришь?

Она на мгновение задумавшись, лишь слегка кивнула головой.

– Вот и замечательно. Это главное! – улыбнулся я, стараясь её подбодрить.

Потом провел подушечками пальцев ей от подбородка до левого ушка, почти как котёнку, и обратно, и поспешно убрал руку.

– Кстати, мой отец не смотрит футбол, и у меня нет собаки, если тебе от этого будет легче. А теперь позволим холодному мороженому привести нас в чувства, – сказал я, в первую очередь имея в виду себя.

Любовь НЕ с первого взгляда

Подняться наверх