Читать книгу Петербург. События и лица. История города в фотографиях Карла Буллы и его современников - Наталия Гречук - Страница 3
Время, вперед!
Год нов, а предрассудки стары
Оглавление«Правильное и краткое решение сего вопроса: начнется ли с 1800 годом новое столетие? Ежели мы принимаем в исчисление десятки, то сие столетие не кончится числом 9, а только числом 10; не от 1-го до 9, но от 1-го до 10 есть десяток; от 11-го до 20 второй десяток; от 21-го до 30 третий десяток. Следовательно, не с 1800, а только с 1801 начнется новое столетие. Сие для просвещенного человеческого разума так ясно, что не нужно читать многих о том сочинений или ради того справляться у Временосчислителей».
Вот такую совершенно определенную информацию дали своим читателям «С.-Петербургские ведомости» в первый день 1800 года. (Забавно, правда, что помещена она в разделе заграничных новостей, с пометой: «Из Стаде от 16 Декабря». Стаде это нынешний город Штаде в Германии.)
Увы, за последующие сто лет разъяснение это успело забыться, и с определением наступления нового века опять пошла путаница. И разъяснения в газетах пришлось давать снова.
«Наконец-то он кончился, пресловутый девятнадцатый век, и перед нами встает вопрос, следует ли оплакивать его или радоваться его кончине… С завтрашнего дня будем говорить, что поэзия Пушкина принадлежит прошлому веку», – писало «Новое время» в воскресенье 31 декабря 1900 года.
Столь же просвещенной оказалась «Петербургская газета». Она взяла в авторитеты Камиля Фламмариона, французского астронома, который доказывал своим собственным соотечественникам, что счет начинается с единицы, а не с нуля, а потому о начале очередного века споров быть не может.
Как видите, не одни только россияне ошибались, торопясь расстаться с прошлым. Говорят, например, что и Шиллер поздравлял Гёте 1 января 1800 года с новым веком, а потом исправлял свою ошибку в поздравлении через год… И германский император Вильгельм упорствовал в своем мнении, что двадцатый век пошел с 1900 года…
Но что для России тогда было гораздо существеннее, так это то обстоятельство, что она отставала от остального мира по календарю, живя «по старому стилю».
«Наша погода торопится, – сетовало «Новое время» в конце оттепельного декабря 1896 года, – а наш календарь запаздывает. За границей уже третий день нового года, а мы все еще не можем расстаться со старым».
(Конечно же, и эти, со снимка, петербургские артельщики – изготовители елочных украшений, как и все в России, праздновали приход 1914 года почти на две недели позже, чем делалось в Европе.)
Вопрос об отказе от календаря юлианского и переходе на грегорианский и в прежние времена ставился у нас не раз. Особенно настойчиво – в конце позапрошлого века.
«Слухи о реформе календаря принимают определенный характер, – оповещала читателей «Петербургская газета» 6 мая 1899 года. – Таким образом в скором времени… мы не будем жить особою, замкнутою от всего мира жизнью… В двадцатом веке, сравнительно с юлианским календарем, мы бы отстали уже на 13 дней. Цифра, способная внушить суеверный страх».
Действительно, с «высочайшего соизволения» была составлена комиссия при Русском астрономическом обществе из представителей разных ведомств, которой поручили заняться разработкой проблемы. Так что общественность, в той ее части, которую принято называть прогрессивной, уже надеялась, что с 1 января, если и не 1900 года, то хотя бы 1901-го, страна будет считать дни своей жизни по-новому.
Эти надежды оказались тщетны.
Вопрос опять поднимается в начале 1910-х годов. О необходимости перехода России на новый стиль летоисчисления публично, через печать, заявляет один из членов Государственного совета Владимир Михайлович Андреевский. (Ни высокий пост, ни чин действительного статского советника не защитили его при этом от обвинений в потворстве «еврейским торговцам и профессорам-масонам»!) Давно назревшую необходимость такой реформы Андреевский обосновывал многими факторами практической жизни.
Во-первых, уже с 1772 года русские метеорологи и астрономы вели свои наблюдения по новому стилю. Во-вторых, по новому же стилю исчислялись «течение процентов» и сроки платежей по российским займам, реализованным «главным образом за границей». По общему с Европой календарю меняли сезонное расписание поездов железные дороги России: 18 апреля и 19 октября, что соответствует европейским 1 мая и 1 ноября…
В общем, не менее, чем в пяти государственных ведомствах России, утверждал В.М. Андреевский, вынужденно применялся двойной стиль. «Календарь наш должен быть исправлен прежде всего потому, что он неверен. От этого мы не уйдем, какие бы затруднения и преграды ни ставились…»
Реформа календаря в России, как вы знаете, все-таки произошла – по декрету СНК РСФСР. Улегшись спать 31 января 1918 года, граждане проснулись не 1 февраля, а 14-го – и стали жить по новому стилю, как весь остальной мир.
Что же касается сроков наступления XXI века…
«Наверное, через сто лет, в 2000 году, наши потомки опять будут спорить, праздновать ли новое, третье по счету, тысячелетие в этом 2000 году или в следующем, 2001 году», – предсказали когда-то петербургские газеты. И не ошиблись. Ведь что скрывать, кое-кому из наших с вами современников опять пришлось напоминать, что счет начинается не с нуля, а с единицы…