Читать книгу Проект 2.0 - Наталия Михайловна Федюшина - Страница 5

«Чем более странным нам кажется сон, тем более глубокий смысл он несет»

Зигмунд Фрейд

«― Ничего не выйдет. Они все поймут

― Это неважно. Главное, что история не повторится»

Мне снилось озеро. Почему-то на этот раз что это сон знала наверняка. Озеро казалось черным, как и выжженная земля вокруг. Капли появлялись словно из воздуха и падали в самый центр воды, заставляя круги расходиться по ней в разные стороны. Я обернулась. За спиной не было никого, и тишина наполнила воздух. Взгляд снова зацепился за озеро. Звуки падающих капель резанули слух. Круги по воде шли как и раньше, но только тогда, когда я не отводила от них глаз. Черные воды озера подползали к ногам с каждой каплей, которая заставляла волны двигаться. Я снова повернула голову, и теория подтвердилась. Мертвая тишина окружала до тех пор, пока озеро было позади, а впереди густой мрак.

– Как такое возможно? ― спросила я и посмотрела на воду.

Законы не всегда логичны, но в каждом из них скрыт определенный смысл.

Голос был спокоен, как и всегда.

– В чем смысл капли, которая не падает, когда на нее не смотрят?

А зачем ей падать, если ты ее не видишь?

Вопрос голоса завел в тупик. Действительно, зачем? Вдруг перед глазами пролетела бабочка, и все исчезло. Тьма вокруг была пустой и в то же время двигалась будто живая. Запах гниющей ткани и ржавчины ударил в нос. Я проснулась в грязной комнате. Матрас почти развалился и ужасно вонял. Шорох в углу заставил резко встать. Жирная крыса сидела и смотрела на сокамерницу с неподдельным интересом. Она даже не пыталась убежать, когда наши взгляды пересеклись. Вдруг раздался щелчок. Замок неожиданно открылся.

– Кто здесь?

Вопрос остался без ответа. За дверью никого не оказалось. Коридор был пуст. Трехметровые колонны удерживали потолок здания похожего на заброшенный завод. Я осмотрела дверь. Кто-то ведь должен был ее открыть, но ключа в замочной скважине не оказалось. Да и самой скважины не было. В дверь был вмонтирован дисплей, на котором светились четыре ноля. Он был электронным и открывался по времени. Видимо кто-то знал, во сколько проснется жертва.

Солнечный свет просачивался местами сквозь грязные стекла окон. По ним стало понятно, что сейчас день. Значит, сон был не долгим, или до сих пор не закончился. Такое то же не следовало исключать. Ущипнув себя за руку, я почувствовала боль. Коридор не исчез, а желание выбраться нарастало с каждой секундой. Пульс в висках был оглушительным. Я побежала вперед и поняла, что нахожусь на втором этаже. Единственным выходом была лестница, которая вела вниз, в неизвестность. Ноги дрожали, когда ступали по серым ступенькам. Они вывели на балкон над огромной лабораторией. Помещение было заставлено мониторами разных размеров. Я за всю жизнь не видела такое количество светящихся прямоугольников. Впрочем, откуда мне было знать, ведь память так и не вернулась.

Все мониторы были включены. По черным экранам бегали странные числа. В самом центре находилось лишь одно кресло. Тот, кто сидел в нем, меня не видел. Запах жасмина, который исходил от незнакомца, стелился до самого балкона. Этот человек громко печатал числа. Они быстро появлялись на мониторе и тут же исчезали под наплывом других.

Сделав шаг назад, я случайно наткнулась на пустую бочку. Она с грохотом полетела на пол. Взгляд испуганно метнулся на кресло. Оно со скрипом начало разворачиваться. В нем сидел то ли человек, то ли монстр. Его круглые черные глаза блеснули в свете мониторов. Короткие волосы были полностью белыми и торчали в разные стороны. Поза сидящего в кресле человека напоминала эмбриона в утробе. Ноги поджаты к груди, а руки вытянуты, словно под пальцами до сих пор была клавиатура.

Страх заставил бежать обратно к лестнице и перепрыгивать через ступеньку. Выход был возможен только через второй этаж. Найденная на полу железная труба проложила путь через окно. Воздух наполнился звуком битого стекла, которое посыпалось на пол от удара. К счастью, за окном была крыша одноэтажной пристройки. Запекшаяся кровь на пальцах обновилась свежими порезами, когда пришлось перелазить через воткнутые в раму осколки. Нужно было торопиться, пока монстр не догнал меня и снова не запер в комнате.

Крыша оказалась мокрой и скользкой. Видимо из-за дождя, который недавно прошел. «Теперь понятно, почему снилось озеро», ― подумала я, пытаясь не съехать с наклонной поверхности. Нога соскользнула, когда тело было почти на краю. Руки вовремя схватились за отлив, но напрасно. Он треснул в двух местах и полетел на землю, утянув за собой. Я рухнула прямо в грязь. Удар пришелся на спину, а в боку что-то треснуло, но останавливаться было нельзя. Я встала, чувствуя, как грязь стекает по спине. В ушах звенело. К счастью, поблизости никого не было. Меня окружал только бетонный завод и глухая стена. Привкус свободы чувствовался на засохших губах, когда я увидела в ней дыру и побежала к ней.

Стена скрывала за собой хвойный лес. Я жадно глотала ртом воздух, пока неслась в самую чащу. Зеленые ели царапали кожу, а больничные тапочки вязли в грязи, пока совсем не потерялись. Рябь в глазах казалась такой настоящей. Словно лес был всего лишь проекцией, в которой засел вирус и ломал ее изнутри.

Не хотелось верить в происходящее, но приходилось бежать со всех ног, чтобы выжить. Это было похоже на жизнь в Саванне, где неважно лев ты или антилопа ― главное бежать, как только взойдет солнце. Именно это я сейчас и делала. Мне было плевать, что ждет впереди.

Лес сгущался. Адреналин в крови работал как обезболивающие. Он не давал почувствовать всю боль в спине и ногах, сбитых в кровь. Вдруг отрезвил звук, проезжающей неподалеку машины. Впереди была трасса. Не задумываясь, я побежала к ней. Не успели босые ноги ступить на мокрый асфальт, как по телу пробежала дрожь. Не покидало чувство, что что-то не так. Машин на дороге не было, хотя шум в ушах утверждал обратное. Я слышала гул от колес и рев моторов десятки машин, но их здесь не было. Дорога была пуста.

Вдруг раздался хлопок. Я повернулась и увидела автомобиль старой марки, который медленно ехал по асфальту. Это был шанс выбраться отсюда. Ноги сами понесли на середину дороги. Я их не чувствовала, когда остановилась и начала махать руками. Пятьдесят ― это был максимум скорости, на которой ехала машина. Водитель просто не мог не заметить сумасшедшую перед ним. Тормоза заскрипели, и развалюха остановилась у самых ног. Я хотела броситься к водителю и молить о помощи даже на коленях. Остановил только знакомый взгляд, который смотрел через лобовое стекло. За рулем был Маркус, и ему совершенно не понравилось то, что я гуляю здесь одна. Не успела дверь машины открыться, как в голове пронеслось лишь одно слово ― «бежать». Лес был совсем рядом, но Маркус оказался быстрее, чем избитые в кровь ноги. Он поймал за руку. Я пыталась вырваться, но безуспешно. Маркус притянул к себе и крепко обхватил руками.

– Кора, хватит! Я не причиню тебе вреда!

– Не это ли ты сказал своей сестре, прежде чем убил ее?! ― крикнула я и укусила его за руку.

– Какого черта?! Кора! О чем ты?

Вопрос раздался возле самого уха. Укус не дал должного результата. Он подействовал на парня так же, как и прыжок кролика перед атакующим броском удава. Маркус был гораздо сильнее меня. Я же все равно собиралась бороться за свою жизнь, пусть даже не долгую. «Если он хочет убить прямо здесь, то пусть не надеется, что его жертва будет молить о пощаде», ― подумала я и резко мотнула головой назад. Затылок врезался прямо в переносицу. Грязь с волос смешалась с его кровью. Маркус не выдержал и разжал руки.

– Черт! Ты сломала мне нос!

Обвинения показались пустым звуком. Я метнулась к машине. Ноги горели, а в висках стучал пульс. Маркус поспешил за мной, но не успел. Я села за руль и заперлась изнутри.

– Не это ли ищешь? ― спросил он и вытащил из кармана ключи. ― Я не такой дурак, чтобы оставлять их в машине.

– Тогда подождем, пока здесь не проедет кто-то еще. Посмотрим, как ты будешь объяснять людям, почему я в таком виде.

– Потому что сбежала из психбольницы, и любой другой будет рад вернуть беглянку обратно.

– В таком случае я останусь жива. Отличный вариант.

Маркус тяжело вздохнул и уперся руками о капот машины. Она была в ужасном состоянии. Было удивительно, что такое корыто еще на ходу. Впрочем, как еще могла выглядеть машина убийцы?

– Кора, открой дверь, и мы спокойно поговорим.

– Не смей произносить это имя! ― крикнула я и сжала сильнее руль.

– Нет времени на капризы. Нас могут найти.

– Отлично. Этого я и хочу.

Маркус ничего не ответил. Облегченный вздох вырвался из груди, когда он отошел от машины и направился к окраине дороги. Казалось, что он оставил меня в покое. Удалось немного расслабиться, но не надолго. Маркус быстро вернулся. В его руках было небольшое бревно. Не выпуская его из рук, он подошел к окну с моей стороны.

– Лучше тебе перелезть на другое сидение, ― сказал Маркус и указал рукой на пассажирское кресло.

– Ты это не сделаешь, ― ответила я, сама не веря в свои слова.

– Думаешь?!

Он действительно собирался разбить стекло. Я не сдвинулась с места, но его это не остановило. Маркус поднял бревно и со всего размаху ударил по окну. Звон стекла рассек воздух, и осколки полетели прямо на голову. Из груди вырвался крик то ли от страха, то ли от боли. Удалось пригнуться в самый последний момент. Бревно не задело голову, но на теле остались многочисленные порезы от острых осколков.

– Двигайся, если не хочешь остальную часть дороги ехать в отключке, ― сказал Маркус.

Он был страшен в гневе, и ничего не оставалось, как выполнить приказ.

– Ты убьешь меня? ― спросила я, когда он выбросил бревно и сел за руль.

– Хотел бы, уже давно это сделал.

Ключи зазвенели в его руке. Маркус вставил их в замок зажигания и повернул. Машина загудела, словно в ней проснулось страшное чудовище. Мы поехали вдоль дороги в сторону заброшенного завода, откуда я с таким трудом пыталась сбежать. Попытка увековечилась на теле шрамами. Не сложно было догадаться, что порезы так просто не исчезнут, если вообще удастся остаться в живых.

– Открой бардачок, ― неожиданно попросил Маркус.

Я вздрогнула от звука его голоса, но выполнила просьбу. Там лежал пистолет и пачка сигарет с зажигалкой.

– Ты собираешься меня застрелить?!

– Боже мой, Кора! Он не заряжен! Передай сигарету.

Руки дрожали, когда пальцы сжали белую пачку. На ней не было названия лишь странная картинка, на которой изображен человек из дыма. Он полз к сигарете, а внизу красовалась надпись ― «курение убивает». «Пистолет делает это гораздо качественнее, но еще никто его не запретил. А стоило бы», ― подумала я и вытащила одну из сигарет. Маркус взял ее и зажигалку из моих рук. Когда он прикурил, салон заполнился едким дымом. Запах оказался довольно приятным. Натянутые нервы провисли, будто ослабили колки на гитаре.

– Можешь взять одну, ― сказал Маркус, пуская серые кольца прямо в лицо.

– Я не курю.

– С каких пор?

– Откуда ты столько обо мне знаешь?

Вопрос вырвался сам по себе. Было непонятно, почему Маркус со мной возится. Он казался странным, насколько это слово применимо для убийцы.

– Иллюзионист тебе все расскажет, когда мы приедем и обработаем твои раны. Вид у тебя ужасный.

– И кто же в этом виноват?

Он промолчал, пытаясь не сводить глаз с дороги, пока истерика душила меня изнутри. Каждая клеточка тела отдавала дикой болью. Заражение крови давало о себе знать дрожью и холодным потом, который стекал по лицу и оставлял на губах соленый привкус.

– Не смей отключаться! ― крикнул Маркус, и швырнул окурок в окно.

Его голос звучал в ушах словно эхо. Перед глазами все плыло, пока тьма не ударила по лицу, будто увесистый кулак в бойцовском клубе.

На этот раз снилась не выжженная пустыня, а просторный дом. Немецкая овчарка спала на диване, которую так и хотелось оттуда согнать. Бари (кажется, так звали собаку) вдруг сорвался с места за секунду до телефонного звонка. Я стояла посреди комнаты и слушала лай, пока звон телефона, который висел на стене, не прекратился. Включился автоответчик.

«Если вы это слышите, значит, меня похитили инопланетяне. Они обещали вернуть тело за упаковку ванильного печенья. Можете прислать его почтой. Спасибо»

― Здравствуйте, Кора. Вас беспокоит организация «Нимад». Мы сделали вам выгодное предложение, но так и не получили на него ответ, ― сказал мужской голос на другом конце провода. ― Завтра к вам в шесть придет наш человек. Надеюсь, вы будете дома и сможете прийти к общему решению.

Экран на стене погас, и Бари снова начал лаять. Название организации показалось знакомым, но вспомнить, где слышала его ранее, так и не удалось. Я осмотрелась по сторонам. Дом был довольно уютный. Мебель серо-белого цвета в стиле модерн смотрелась современно и радовала глаз. Вдруг все изменилось. Собака исчезла. Кровь испачкала светлые стены. Пол и мебель тоже не обошло стороной. Я словно находилась на месте преступления, которое возможно сама же и совершила.

– «Homicida», ― прочитала вслух слово.

Оно было выведено на стенах кривыми буквами. От увиденного чуть не вывернуло наизнанку. В переводе с латинского, это слово означало ― «убийца». Я знала это, как и то, что дрожь, которая пробежала по телу, была настоящей. Страшно было даже представить, что могло здесь произойти.

Вдруг за спиной послышался шорох. Я повернулась и чуть не утратила дар речи. Всего в метре от меня стояла девушка. Ее руки и белое простенькое платье были в крови. Глаза закрыты, и по щекам текли черные слезы. Тушь размазалась, но даже в таком виде я не могла не узнать в ней себя. Девушка была напугана. Она словно понятия не имела, что вокруг произошло. Я вытянула к ней руку, но подойти так и не решилась. Мне было нечего сказать самой себе. Память стерла из головы все кровавые подробности того дня.

Вдруг глаза девушки открылись. Ее взгляд полный злости был устремлен на меня. Я попятилась, и она исчезла. На ее месте осталась стоять картина с изображением маяка. Та сама, что висела в кабинете у доктора. Ошибки быть не могло, но так и не удалось понять взаимосвязь маяка и страшных и ведений. Картина была словно напоминание о том, что надо вспомнить. Вдруг огонь осветил моё лицо. Картина вспыхнула, и языки пламени быстро побежали по ее поверхности. Маяк горел словно факел, который вдруг поднялся в воздух и превратился в алую бабочку. Ее крылья прозвенели в ушах, и я резко проснулась.

– …Как ты мог не уследить за ней? Зачем поставил временной замок? ― донеслись обрывки слов Маркуса.

– Затем, что мог забыть ее оттуда выпустить. Ты же меня знаешь…

– И о том, что тебя не волнует ничего, кроме чисел.

Я открыла глаза и увидела, что нахожусь в капсуле с прозрачной крышкой. Она светилась ярким зеленым светом, который пронизывал тело насквозь. Внутри было тепло. Впервые за все время не было ощущения дрожи или холода. По коже будто размазали подогретый мед. Умиротворение расслабляло испуганное сознание, заставляя вновь прикрыть веки.

– Ребята, не хочу прерывать дискуссию, но Кора проснулась, ― сказал женский голос.

Раздался щелчок, и капсула открылась, выпуская наружу. Свет в комнате был ярче зеленого мерцания и бил по глазам. Я встала и постаралась осмотреться. Вокруг была лаборатория не хуже, чем в частной клинике. Раны на теле перестали болеть. Я посмотрела на ноги. На них не было ни царапины.

– Капсула способна вылечить все, ― сказала Мойра, проследив за взглядом. ― Но только не смерть, как бы это прискорбно не звучало.

Я подняла голову и наши взгляды встретились. Девушка бросила сверток. Мне с трудом удалось его поймать. Внутри оказалась одежда и кеды, которые было лучше обуть сразу.

– Дальше вы сами, ― сказала Мойра, обращаясь явно не ко мне.

Было непривычно видеть ее без белого халата. Она казалась такой грубой в черной майке и обтягивающих штанах того же цвета. Плавные изгибы ее тела могли свести с ума любого парня, но не тех двоих, что были с нами в комнате. Они даже не посмотрели на Мойру, когда она вышла из лаборатории, и стеклянная дверь закрылась сама по себе.

Маркуса я уже знала. Мнение о нем побежало по телу дрожью. Он пугал до чертиков, особенно его татуировки. Их было слишком много, как для одного человека. В отличие от Маркуса, на парне, который стоял рядом с ним, не было ни одного рисунка. По крайней мере, на тех участках кожи, что были видны. У парня хватало своих особенностей, которые напугали, когда мы в первый раз встретились. Тогда он показался чудовищем.

Виной всему были его черные круглые очки и странные белые волосы, торчащие в разные стороны, словно иглы у ежа. Белые кеды и черный рюкзак дополняли образ подростка, хотя на вид ему было не меньше двадцати.

– Иллюзионист, ― представился парень.

Он протянул руку ладонью вверх. Я проигнорировала этот жест и встала без его помощи. Парень ухмыльнулся и продолжил:

– Не сильно ты и изменилась, как считает Маркус.

Даже в другом конце комнаты чувствовалось, как разрисованные мускулы напряглись, когда в разговоре упомянули его имя. Маркус только сложил на груди руки, как я уже побледнела от страха. С этим парнем было точно что-то не так. Как и со всем, что происходило вокруг. Словно уровень был пройден, и дальше только будут увеличиваться обороты прохождения. Будто замкнутый квест, в который я попала не по своему желанию.

– Маркус сказал, что тебе отшибло память, ― сказал Иллюзионист. ― Очень жаль. Придется теперь ускорено вводить в курс дела. Надеюсь, амнезия ни как не повлияла на твою сообразительность?

– Самое время проверить, ― ответила я и посмотрела на Маркуса. ― Какое отношение ко мне имеет убийца своей сестры?

Его скулы нервно дернулись. Парень стоял в стороне и молчал. Каждый его мускул скрывал бурю эмоций, но на вид это был всего лишь человек, к которому не стоит прикасаться.

– Сейчас это не самое главное, ― ответил Иллюзионист и отвел меня в сторону. ― В нашем деле не обойтись без жертв, но если мы не справимся, то пострадает гораздо больше людей. Ты уже слышала такое название, как «Нимад»?

– Нет, ― соврала я.

Не хотелось рассказывать про видения, которые сводили с ума. Это было все равно, что признать себя ненормальной и согласиться с этим определением. И то и другое было выше моих сил.

– Нимад ― это организация, которая решила возомнить себя Богом.

Объяснения парня еще больше шокировали. Слово не было выдумкой больного воображения. Дом, автоответчик, даже собака ― все оказалось реальным и когда-то уже происходило со мной.

– Ты слушаешь, Кора?

– Да, конечно, ― снова соврала я, пытаясь хоть на минуту забыть об убийстве в доме и своих окровавленных руках.

– Люди, которые там работают, утверждают, что создали лекарство от сумасшествия, но на самом деле оно лишь подавляет разум. Психиатрические лечебницы ― это лишь начало. Вакцину собираются прививать и совершенно здоровым представителям человечества. Тогда свобода выбора перестанет существовать, и люди превратятся в послушных марионеток.

Иллюзионист взял со стола бумагу и сунул в руки. Глаза быстро пробежались по заголовку. Это было резюме, которое начиналось с моего имени.

«Кора Вайлет ― квалифицированный психотерапевт. Умеет работать с самыми опасными преступниками. Проходила практику в тюрьме строго режима в городе Норигтон…»

– Что это? ― Спросила я, оторвав свой взгляд от бумаги.

– Твоё резюме.

– Это я вижу, но разве людей склонных к суициду допускают к работе психотерапевтом?

– В том то и дело, Кора, что ты не больна. Твоя история болезни ― выдумка, а тот, кто поставил диагноз, даже не настоящий доктор.

– Но я ведь убила человека…

– Это они хотят, чтобы ты так думала, ― ответил Иллюзионист. ― Труп уже был в квартире, когда ты туда пришла. Это был сотрудник Нимада. Они убрали своего же человека, чтобы тебя подставить и признать сумасшедшей. Тоже случилось и с Маркусом. Сотрудники организации убили его сестру и сделали все, чтобы улики указывали на него.

– Но зачем? ― Спросила я, чувствуя, что мозг превращается в овсянку.

В этой истории многое не сходилось. Обычный психотерапевт для такой крупной компании был мелкой песчинкой или засохшим цветком в большом офисе. Никто бы не стал подставлять никому не нужного человека. Легче было бы его просто убрать. Что-то в этой истории не сходилось.

– Что могло заставить их обратить на меня внимание?

– Они знают, что мы пытаемся уничтожить Проект, ― ответил Иллюзионист. ― В тот день, когда ты якобы убила человека, мы договорились о встрече. У тебя была формула того самого лекарства, которое нам необходимо нейтрализовать. Люди Нимада узнали об этом. Они добрались до тебя быстрее, чем мы успели встретиться.

Я стояла и смотрела на листок бумаги, словно это извещение о смерти. Вся правда оказалась ложью. Доктор занял моё место после того, как накачал препаратами и бросил умирать в закрытой камере. Он смотрел на меня и упивался тем, что сам же и создал. Словно доктор Франкенштейн, который сотворил монстра из гниющей плоти мертвецов. Но покойник не может стать живым, а тело не способно передать чувства, если нет сознания. С памятью утратилась возможность стать прежней. Теперь все было иначе. Я была мертвой. Чужой. Назад пути не было, а будущее пугало своей неизвестностью.

– Может, ты вспомнишь формулу, которую собиралась нам передать, ― вмешался Маркус.

Его голос отрезвил, словно выстрел из дробовика ранним утром.

– Нет, ― ответила я. ― Голова пуста и если формула там и есть, то очень глубоко.

На этот раз слова были правдой, не считая того, что их проблемы волновали сейчас меня меньше всего.

– Может, ты видишь видения? ― неожиданно спросил Иллюзионист. ― Иногда у людей с амнезией память пытается дать о себе знать через сны или галлюцинации.

Я тяжело вздохнула и потерла двумя пальцами переносицу. Мигрень начала напоминать о себе и нарастала с каждой секундой.

– Мне снится лишь выжженная земля, старая хижина, девушка похожая на меня и маяк…, ― на этом голос прервался.

– Ты что-то вспомнила? ― спросил удивленно Маркус.

Он подался вперед, когда я воскликнула:

– Маяк! Записка! Когда вы меня похитили, в руке была записка!

Слова сами вылетали из уст, заставляя парней, удивленно посмотреть друг на друга.

– Когда мы тебя принесли в комнату, то ничего не нашли, ― сказал Иллюзионист.

– Записка может быть в машине, ― предположил Маркус.

– Иди с Корой и проверь.

Бросив одежду на стол, я не стала возражать и побежала за Маркусом на улицу. Машина стояла у входа. Она словно разваливалась на глазах. Колеса, двери, стекло ― все рассыпалось на части, будто было сделано из песка. Глаза моргнули и вновь увидели ржавую банку, у которой были целы все окна.

– У вас есть компьютеры и лечащая капсула, но нет нормального автомобиля? ― спросила я, пока Маркус пытался открыть заднюю дверь.

– В ней нет электроники, а значит, Нимад не сможет ее отследить.

– А что насчет остальной техники?

– Здесь мертвая зона. Словно баг в компьютерной игре, где не действуют алгоритмы программы, ― ответил Маркус, очередной раз дернув ручку на себя.

Дверь неохотно поддалась, издав жуткий скрип.

– Как же тогда все работает? И когда ты успел вставить стекло? ― спросила я.

Сейчас для меня была важна каждая деталь. Любая мелочь могла напомнить о прошлом.

– Наш Иллюзионист мастер своего дела. Электроника ― это его стихия. Фокусы, которые он с ней проделывает, хранятся только в блондинистой черепушке, ― ответил Маркус и пропустил меня внутрь. ― Что же касается окна, то ты слишком долго спала.

Я быстро запрыгнула на заднее сидение, пропустив последнюю колкость мимо ушей. Найти здесь записку было все равно, что искать иголку в стоге сена. На дне машины валялись бутылки и разные бумаги.

– Ты никогда не думал навести здесь порядок? ― спросила я через плечо, разгребая хлам руками.

– Раньше тебя это не волновало, ― ответил он, опираясь локтем на дверцу и многозначительно поглядывая на спину. ― Да и машина чужая…

– Ты что украл ее? ― удивленно спросила я и отвлеклась от поисков.

– Разве, похоже, что у нас есть деньги на компьютеры, лабораторию и машину? Даже такую.

– Нет, но…

– Хочешь сказать, что так нельзя? Оставь нравоучения для другого случая и ищи записку.

Сейчас меньше всего хотелось спорить с тем, кого я совсем недавно считала убийцей. Вдруг под водительским сидением мелькнул скомканный клочок бумаги.

– Кажется, нашла.

– Отлично, ― ответил Маркус. ― Ну что там? Дай посмотрю!

Он вырвал из рук листок и развернул его. Брови Маркуса сошлись на переносице, когда взгляд скользнул поверх записки.

– И это все?

– Дай сюда, ― ответила я и прочитала странное предложение, написанное неровным почерком.

«Тридцать процентов iodum…»

Пальцы дрожали, когда повернули листок. На обратной стороне ничего не было. Это было все, что написано на записке.

– Кажется, я сошла с ума раньше, чем думала изначально.

– Вынужден согласиться с тобой, ― сказал Маркус и отошел в сторону, давая возможность вылезти из машины.

– Что это значит? ― спросил он, не сводя с меня удивленных глаз.

– Понятия не имею. А самое главное, причем здесь йод?