Читать книгу Осколки безумной вечности - Наталия Романова - Страница 2

В память врезалось возмущение всегда невозмутимой, интеллигентной бабушки Анны. Наш, российский спортсмен будет выступать под чужим флагом!

– Правильно делает, – кивнул глава семейства, грустно смотря на тарелку с салатом из зелени. – Всю жизнь за копейки вкалывать, чтобы в итоге какой-то МОК запретил выступать?

Алисе было пятнадцать. Она с жадностью отслеживала скандал в мире спорта, ловя каждое слово, заметку, нечаянную фотографию Александра Хокканена, всё так же чувствуя россыпь леденящих уколов.

В то лето Александр три недели жил в загородном доме родителей. Спокойно ходил на озеро и обратно, к нему приезжали друзья и подруги, по вечерам из-за забора доносились музыка и смех. Алиса наблюдала за высоким спортсменом, спокойно идущим по тропинке между домами, в то время, когда корреспонденты толпились у шлагбаума, накидываясь на каждый проезжающий автомобиль.

Некоторые умудрялись просочиться лесными тропками к дому Хокканена. Один из корреспондентов – здоровенный мужичина с огромными ладонями-лопатами, – перепугал Алису. Она выскочила проводить взглядом пружинисто идущего Александра. Остановилась, как и всегда, у калитки, якобы для прополки навесных горшков с петунией и лавандой, искоса бросая взгляды сквозь кованый забор на тропинку. Странный шум отвлёк, Алиса, не опасаясь, приоткрыла калитку. В их привилегированном посёлке не могло быть посторонних людей – пропускная система, круглосуточная охрана.

Мужчина щёлкал затвором огромного фотоаппарата, размахивал рукой и буром пёр на растерявшуюся Алису. В свои пятнадцать она была максимально домашним, тепличным существом. Пик её самостоятельности – покупка обеда в школе. Всё остальное время её сопровождала бабушка, а передвигались Эмон на седане представительского класса с водителем, непременно на заднем сидении.

– Александр Хокканен здесь? – выкрикивал репортёр. – Кем вы приходитесь Хокканену?!

Алиса отступала, мужчина наступал, звуки щелчков, зума фотоаппарата дезориентировали. Будущей знаменитости не стоило болезненно реагировать на корреспондента, он бы не причинил вреда растерявшейся, почти плачущей Алисе Эмон, но она не была готова перейти дорогу самостоятельно, не то, что противостоять детине в сто килограмм веса.

– Тебе чего надо, урод? – Алиса оглянулась на окликнувшего. Льдистые глаза не обещали ничего хорошего возмутителю спокойствия. – Тебя засудить или просто закопать?

– Скажите, Александр … – не растерялся корреспондент.

– Вон! – гаркнул Александр, заводя за спину Алису. Её нос был ниже его лопаток. Это позже, спустя год, Алиса подросла, а тогда, за спиной двадцатидвухлетнего тренированного пловца, она скрылась с макушкой.

Она слушала отборную ругань, невольно краснея, наблюдала, как длинные пальцы Саши сломали флешку фотоаппарата и бросили под ноги нежданному гостю. Видела, что гость посеменил к выходу.

– Испугалась? – Алиса сама не понимала, от чего плачет. Она изо всех сил пыталась успокоиться, обхватывала ладонями худенькие плечи, но продолжала трястись как куцый щенячий хвост на морозе.

– Кто-нибудь из взрослых дома? – Дома была бабушка, но Алиса не сумела выговорить и слова.

– Пойдём, – Саша обнял Алису и мягко подтолкнул к калитке, уже через минуту заводя за забор соседского дома.

Никаких клумб, альпийских горок и игровых площадок. Просторный газон, сосны по краю участка, садовые качели в тени раскидистого дерева в центре двора. На крыльцо высыпали три парня и две девушки, последние с неприкрытым любопытством разглядывали спутницу чемпиона страны, Европы и мира.

Алиса будто со стороны смотрела на происходящее. Вот она стоит у качелей в радужную клетку. Почти прозрачная, невысокая, в светлом шифоновом платье по колено, с открытыми, худыми плечиками, разительно отличающаяся от спутниц Александра Хокканена – в ярких топах и шортах, демонстрирующих всё самое аппетитное разом.

Вот сосед усаживает её на качели, обсуждая с друзьями, как поступить при детской истерике. Предложение выпить коньяка отмёл сразу, как и валерьянки. В итоге Алиса пила лимонад и смотрела по сторонам, перестав плакать и трястись.

В гостях она пробыла недолго, в любой момент могла проснуться бабушка Анна. Отсутствие внучки испугает до смерти пожилого человека. Алиса поспешила домой, пряча взгляд, стараясь изо всех сил не краснеть. Конечно, она жила не в монастыре, в школе общалась с мальчишками, выступала со взрослыми артистами-мужчинами, в том числе молодыми и привлекательными, но никто из них не был Александром Хокканеном. Голубоглазым соседом с льдистым взглядом, тёмно-каштановыми, вьющимися волосами, спадающими упрямой прядью на лоб, и широкой улыбкой, уже тогда сводящей с ума сотни женщин.

– Ты, кстати, почему подсматриваешь за мной? – спросил он шёпотом, чтобы никто не слышал, возвышаясь над Алисой у калитки. – Автограф хочешь?

– Да, – Алиса кивнула и залилась румянцем.

Об автографе она не думала. Собирание росчерков, как правило, оставленных в суете, походя, даже не глядя на просителя, казалось глупым занятием, но она уцепилась за щадящую её самолюбие версию.

Саша пообещал дать автограф, даже сфотографировался с Алисой несколько раз, смело отправив на продиктованный номер телефона снимки. Соседская девочка не вызывала опасения у опальной в своей стране звезды спорта. Рафинированное создание из благополучной среды не станет продавать номер телефона наглым журналистам. Ей даже в голову такого прийти не могло.

Через день Алиса нашла под калиткой плотный конверт на её имя с фотографией Александра Хокканена, на обратной стороне было написано «Алисе Щербаковой от Саши», и стояла подпись – череда ровных букв с большим наклоном. Всё это Элиса хранила по сей день как драгоценность.

В то лето Алиса соседа больше не встречала. Из разговоров поняла – Александр уехал из страны в тот день, когда оставил конверт у калитки рядом с подставками для свисающих петуний.

Если бы это были последние воспоминания об Александре Хокканене – помимо турнирных таблиц, статей и фотографий на билбордах ведущей спортивной марки, – Алиса была бы почти счастлива…