Читать книгу Тонкая грань - Наталия Ячеистова - Страница 18

Сентябрь подходил к концу, дни стали прохладнее, вечера – короче, и Сергей решил, что пора уже завершить оставшиеся на даче дела. Он созвонился со знакомым деревенским мужиком Витей, главным и единственным местным слесарем и плотником, и заручился его помощью в небольшом ремонте крыши. Это было, собственно, главным делом, остававшимся ему в деревне. Насколько летом Сергей с радостью проводил за городом все свои выходные, настолько теперь, после трёх недель безвылазной столичной жизни, он с трудом отрывался от дома. Неурядицы на работе, вызванные сменой начальника и начавшимися интригами в коллективе, вкупе с ослабевающим солнцем так утомляли его, что свои выходные дни он проводил в основном на диване – за чтением книг и просмотром фильмов.

Выполнить намеченную на даче работу он решил за один день – так, чтобы к вечеру уже вернуться. Добираться было достаточно далеко: дача находилась в ста тридцати километрах от Москвы. Сергей выехал пораньше и в одиннадцать часов был уже на месте. Бодрым шагом направился от станции к деревне. День выдался тёплый и солнечный. Лес дыхнул на него запахом влажной земли, грибов и опавших листьев. Воздух был столь чист и прозрачен, что у Сергея с непривычки слегка поплыла голова.

Когда он подошёл к дому Вити, его ждал неприятный сюрприз: жена Вити сообщила ему, что тот только что уехал по делам и вернётся, видимо, только после обеда. Сергей попросил передать, что ждёт его, и направился к своей даче. Настроение у него упало. «Никогда нельзя ни о чём договариваться с этими деревенскими, – с досадой подумал он. – Неизвестно, когда он теперь вернётся, да и придёт ли вообще». Он уже жалел, что связался с Витей, а не оформил ремонт через какую-нибудь контору, что, однако, было бы несравненно дороже и не безусловно лучше. Но теперь ему оставалось только ждать: шифер и необходимый инструмент находились у Вити.

Сергей вошёл в свой дом – холодный и неуютный, какими всегда становятся дома, покинутые жильцами. Всё внутри казалось чужим, и трудно было представить, что это тот самый дом, который радовал его своим теплом летом. Сергей разжёг печь, воздух стал постепенно нагреваться, и в дом, казалось, потихоньку возвращалась жизнь.

Чтобы скоротать время, Сергей погулял в лесу. Вернувшись, перекусил на скорую руку и лёг на диван с томом Стейнбека, обнаруженным на тумбочке. Он не заметил, как уснул, а когда проснулся, за окном уже стемнело, часы показывали полночь. «Ничего себе! – удивлённо подумал Сергей, приподнимаясь на диване. – Ну и храпанул я! Видно, избыток кислорода свалил меня с ног». Тут же возникла мысль о Вите: «Где же он? Может, приходил, а я не слышал?» В любом случае, предпринимать что-либо было уже поздно. Он был огорчён и раздосадован: день потерян, и все дела неизбежно сдвигались на завтра. Он позвонил жене, объяснил ситуацию и, взяв сигареты, вышел в сад.

Ночь тёмно-синим покрывалом распростёрлась над землёй – кругом ни души, ни огня. Но окружающее его пространство не было безжизненным: даже в сгустившейся темноте Сергей различал лёгкое покачивание веток, дуновение ветра, сладкий аромат плодов шиповника. Он вздохнул полной грудью, запрокинул голову – и замер. Прямо над ним яркими гроздьями висело бессчётное множество огромных звёзд. «Открылась бездна, звёзд полна. / Звездам числа нет, бездне дна», – всплыли в сознании забытые строки. У Сергея перехватило дыхание: никогда прежде он не видел такой красоты! Летом звёзды в деревне гораздо мельче и тусклее, а в городе их нет вообще. Да и есть ли небо в городе? Скорее отравленная атмосфера.

Сергей нащупал стоящую рядом скамейку, сначала сел на неё, потом лёг на спину, заложив руки под голову, не в силах оторвать взгляда от мерцающих тайн вечности. Его окутала благодать. Он плыл среди иных миров, не ведающих глупости и жестокости, зависти и суеты, где светились неземным светом красота, и покой, и Божественный разум. На сердце стало легко и радостно: всё досадное исчезло и забылось, потеряло силу и смысл; его переполняли ликование и восторг. И благодарность! Он не чувствовал себя достойным щедро изливаемой на него Божьей милости. И вдруг понял, что только так и стоит жить – полностью отдаваясь любви и благодарности. И тогда он, особым усилием сердечной мышцы, постарался запечатлеть в себе эти чудесные мгновения, неожиданно открывшие ему истину о том, что Высшая Доброта всесильна и вечна.