Читать книгу Затаившееся во времени. В мире Непоколебимого - Наталья Алексеевна Азимова - Страница 2

Луис добрался до места встречи глубокой ночью. Он бесшумно двигался вперед, прижимая к себе сумку, в которой лежала зеленая книга и карты. Лучник и сам не заметил, как книга по теории черной магии стала важна для него. Двигаясь вперед, аккуратно огибая голые ветки, Луис продолжал думать о белой и черной магии, о доспехах, о своей судьбе. В какой‑то момент он остановился. Убежище Трифона должно было быть совсем рядом. Луи неплохо видел в темноте, но сориентироваться в ночном лесу было довольно трудно. Он потянулся за картами, но в следующее мгновение резко убрал руку из сумки и выбежал из‑за дерева к тому самому месту, где они договорились встретиться с Трифоном. Первое, что он увидел, – это потушенный костер. Пепел был разбросан по снегу, кое‑где тлели огоньки. На подтаявшем снегу были видны следы сражения, и всюду была кровь. Луис замер, напряженно оглядываясь по сторонам. Затем он прокричал:

– Трифон! – голос выдавал его волнение. – Проклятье, Трифон! – он вновь взглянул на кровавый след и двинулся по нему. Обогнув несколько деревьев, Луи опустился на одно колено возле окровавленного тела погибшего воина‑аэрийца. Тот был жутко изуродован, и вокруг буквально клубилась мглистая магия.

Луис пораженно дернулся назад, и даже когда он поднялся, его глаза бешено глядели на погибшего воина. Того убили мглистой магией, в этом не было никаких сомнений. И на этот раз не было ни малейшего шанса, что Трифон не был причастен к убийству. Луи отлично помнил, что именно в этом месте оставил выходца с той половины мира. Трифон должен был ждать его там, но, вероятно, убежище мага нашли воины Ниара и…

Луис поспешно отвернулся от изувеченного тела и быстрыми шагами вернулся к догорающему костру. Затем он медленно опустился на ту самую ветку, на которой недавно сидел Трифон, и вдруг заметил, что на коре были вырезаны какие‑то надписи. Приглядевшись, Луис сумел прочесть следующие слова: «Скарлиз», «Лундес», «Карнелий».

Теперь советник был в полном замешательстве. Он вообще не мог понять, кем был Трифон, на чьей стороне он был и чего добивался. Луис не знал, что произошло в том месте. Он еще довольно долго думал об этом, пытался понять. Впрочем, покидая лес в ту ночь, он уже не надеялся узнать, что случилось с Трифоном. Добыв имена и доспехи, Луис завершил свои дела в Аэрии, теперь ему надо было думать о переходе к границе и о том, как объяснить все друзьям. В конце концов, может, и хорошо, что Трифон не получил карту каскадов, ведь он, возможно, был таким же гнусным убийцей, таким же мерзким мглистым магом, каким был Сайер. А если так, решил Луи, то будет лучше, если Ниар беглеца все‑таки поймает. Единственное, что не укладывалось в логическую цепь рассуждений, так это то, почему Трифон оставил имена. И были ли это действительно имена друзей. Советник отлично понимал, что ждать честности и помощи от мглистого мага было величайшей глупостью. Вполне возможно было, что тот оставил имена своих врагов, тех личностей, от которых мечтал избавиться. Впрочем, Луис был и к этому готов. В тот миг на пути в Клестон он знал только одно: если хоть кто‑нибудь из троих названных Трифоном личностей хоть что‑нибудь знает о тайне, они должны исчезнуть. Не важно как, но они не должны были остаться в живых.

День и ночь для Луиса сменялись слишком быстро, и в какой‑то момент он понял, что вообще не сможет соображать, если хоть чуть‑чуть не поспит. Когда он тихо вернулся в свои покои, было уже довольно светло. Ливэра лежала на застеленной кровати прямо в одежде. Видимо, она и сама не заметила, как уснула. Ее лицо даже во сне казалось напряженным. Луису стало не по себе. И откуда у его довольно молодой жены появились все эти морщины на лице? Ответ он знал. Знал, что причиной всему был он. И тогда он аккуратно положил сумку на деревянную тумбу и взглянул на себя в зеркало. Подумать только, на кого он был похож? Ливэра, выходит, выглядела даже очень неплохо в сравнении с ним. Луис в тот миг чувствовал себя выжатым, как лимон. Ему даже собственная кожа казалась чем‑то мерзким и неприятным. Тусклая, неровная. Он покачал головой, затем отвернулся от зеркала с сильнейшим желанием закрыть его какой‑нибудь тряпкой.

Сняв с себя верхнюю одежду, Луис вновь выскользнул из покоев, но только для того, чтобы помыться и привести себя в порядок перед сном. Он старался проделать все необходимые процедуры как можно быстрее, потому что его движения походили на действия лунатика. Под конец он просто рухнул на свою кровать рядом с Ливэрой и уснул мертвым сном. Когда это случилось, за окном было уже совсем светло и замок стал постепенно оживать.

Его разбудило шуршание листов. Этот звук, совсем не громкий, мог разбудить человека. Луис резко открыл глаза и поспешно сел в кровати, взглянув на свою жену. Она сидела в кресле и просматривала зеленую книгу Луиса.

– Что ты делаешь?! – не совсем еще отойдя ото сна, воскликнул Луис и поспешно откинул одеяло.

Ливэра тут же посмотрела на него, и весь ее вид выражал полнейшее неудовольствие. Она была ужасно мрачна, но даже при таком сумбуре в душе внешне была великолепна. Светлые волосы были аккуратно убраны в высокую прическу и заколоты золотыми украшениями, в ушах сверкали небольшие серьги в виде изящных цветков, а на шее висел небольшой медальон в виде сердца. Луис только в тот миг заметил, что она все еще носила его. Жена в последние годы редко надевала платья с большими вырезами, и шея ее, как правило, была скрыта от глаз. Даже от глаз Луиса. Ее платье было черного цвета, и это насторожило советника. Ливэра никогда не любила черный цвет. Одевала лишь тогда, когда в жизни случались трагедии. Например, когда они хоронили своего новорожденного ребенка. Луис замер. Она кого‑то хоронила?

Сначала она явно не знала, что сказать, и просто мрачно глядела на него, но в какой‑то миг Ливэра вдруг прошептала, указав взглядом на книгу:

– Что это? – теперь она, уже с отвращением, глядела на труды Дагерти.

Луис покачал головой и выбрался из кровати, принявшись одеваться. Он не смотрел на нее, когда говорил:

– Зачем ты рылась в моей сумке? Кажется, мы договорились не мешать друг другу, верно?

Она медленно поднялась с кресла, положила книгу на тумбу и направилась к Луису. Тот уже был почти одет, ему оставалось застегнуть последние пуговицы на светлой рубашке. Он молча наблюдал, как жена приближалась к нему. Она остановилась в шаге от него и положила ему руки на плечи.

– Мы не договаривались, Луис. Я не договаривалась. Может быть, тебе было бы все равно, если бы я вдруг начала хранить от тебя секреты… нет, нет… не такие секреты, какие обычно есть у людей. Я имею в виду такие секреты! – она проговорила последние слова довольно жестко, указав рукой на лежащую книгу. Однако ее жесткость была обращена не к Луису, а именно к трудам Дагерти. – Но, Луис Оэлан. Мне не наплевать. С чего ты решил, что мне все равно? Ты думаешь, я негодяйка! Кто я? Бессердечная женщина, которая будет спокойно спать по ночам, когда ее муж буквально трясется от напряжения?! Когда ее муж по ночам охотится за мглистым магом! Мглистым магом! Боги! Откуда у тебя книга по теории черной магии?! Зачем она тебе, Луи? – Ливэра всхлипнула и бережно разгладила ворот его рубашки.

Он молча глядел в ее покрасневшие глаза, не зная, что и сказать. И от этого молчания его жена затряслась.

– Зачем тебе черная магия? – она быстро обняла его, и Луис тоже крепко прижал ее к себе. – Умоляю тебя, вспомни, каким ты был, вспомни, как было.

– Лив, – он посмотрел в ее глаза. – Прости меня, но я не могу иначе. И черная магия – мой единственный выход.

Она отчаянно покачала головой, и слезы застыли на ее щеках, а затем она прошептала:

– Не верю. Черная магия никогда не может стать выходом! Помнишь, что рассказывал о черной магии Ниар? Помнишь, что чем больше ею пользуешься, тем больше хочется это делать?! И эта гадкая книга! – Ливэра резко указала пальцем на труды Дагерти. – Эта гадкая книга лжет! Кто бы ее ни написал, он либо полный негодяй, либо вообще ничего не знает о настоящей магии. Теория, она всегда ничто без практики. Нельзя стать белым магом из черного! Это два разных вида магии!

– Я считаю, что если человек знает, на что идет, и знает, что правильно, он сможет побороть в себе любую магию.

– Не думала, что придется спасать тебя так, дорогой муж, – твердо проговорила она, глядя на него из‑под бровей. – Ты не станешь черным магом!

– И как же ты собираешься помешать мне?

– Посмотрим, что скажет на это Ниар! – сквозь нервный смех воскликнула Ливэра, хватая книгу и, словно стрела, выбежав из покоев.

Луис закричал в порыве гнева и выбежал следом, едва не сорвав с петель дверь. Он помчался за женой, но она уже исчезла за поворотом.

– Ливэра! Не делай этого, я убью тебя! – в порыве ярости кричал Луи, поднимаясь по ступеням за ней. Он почти нагнал ее, уже видел, как мелькали края ее черного платья, но она продолжала мчаться вперед с книгой. Впереди уже виднелись двери тронного зала. Два лакея, что стояли у входа, распахнули двери и поспешно разбежались в стороны.

– Ливэра, нет! – бешено заорал Луис на весь коридор.

Его жена вбежала в тронный зал и бросилась к трону. Ниар и Китара о чем‑то разговаривали, и больше в зале никого не было. Но когда Ливэра, вся взмокшая, вбежала в тронный зал, королевская пара замолчала.

– Ливэра? О, боги, что случилось? – Ниар поспешно поднялся с трона и даже успел сделать шаг в сторону женщины, как двери вновь распахнулись, и в зал вбежал Луис. Он на глазах у всех сбил Ливэру с ног, и оба рухнули на гладкий пол.

– Великие боги! – ахнула Китара, широко раскрыв глаза.

– Луис! – воскликнул Ниар.

Но Луис не слышал, он пытался вырвать у жены книгу, но она в порыве гнева резко дернулась вперед, послышался звук рвущейся ткани, и в руках у Луи остался кусок платья Ливэры.

– Смотрите, что изучает Луис, он хочет стать черным магом! – отчаянно воскликнула Ливэра. Она буквально доползла до короля и кинула ему книгу.

Луис замер, словно статуя, бешено глядя в глаза Ниара. Велери растерянно смотрел на него, сжимая в руках книгу. Ливэра же с трудом поднялась на ноги. Она выглядела позорно. Теперь ткань платья едва доставала ей до колен, далее были видны голые ноги, покрасневшие от недавней схватки. Вся ее прическа растрепалась, однако на лице застыло удовлетворение. Китара осторожно, подхватив полы своего платья, подошла к Ниару и тоже растерянно взглянула на Луи. Тот медленно поднялся на ноги, взглянув на Ливэру как на врага. А затем он гневно сверкнул глазами и прошептал:

– Ты мне больше не жена. Ты предала меня.

Ливэра задрожала непонятно от чего – от боли, гнева или напряжения, но в следующее мгновение она сжала губы и направилась к выходу, а проходя мимо Луиса, она заявила:

– Мне не стыдно. Я сделала все, что могла, – она, словно пьяная, вышла из тронного зала и направилась вперед по коридору.

Луис ошарашенно глядел ей вслед, но затем он медленно взглянул на своего друга.

– Ниар? – осторожно протянул он.

Король стоял с раскрытой книгой и читал ее, чуть позже он что‑то шепнул королеве, и она печально и в то же время с опаской покосилась на Луиса и удалилась из тронного зала. Наступила тишина. Ниар захлопнул книгу и наконец поднял глаза на Луи.

– Что это значит? – коротко спросил он. И что за чувства были в его голосе, Луи понять не смог.

– Ничего, Ниар. Это книга запретов белой магии, которую подарил мне барон Дагерти в здании хранилища книг.

Ниар непонимающе взглянул на Луи.

– Запретов белой магии?! – выкрикнул он. – Это не книга, это вздор! Дагерти написал вздор! Он ничего не знает о магии, Луи!

– Ниар, но почему ты так уверен? Да, я понимаю, что ты был белым магом, но взгляни, там все довольно логично. Белая и черная магия действительно могут быть одним и тем же.

Король не мог поверить, что это Луис – его друг – говорил ему это. Он даже встряхнул головой, как обычно человек прогоняет сон. Затем он резким жестом приказал лакеям закрыть двери и подошел к Луи вплотную, указывая на книгу:

– Луи, я был повелителем Нелиса, не забыл? Я знаю о белой магии все, что должен знать белый маг. У меня были учителя – белые маги, мой отец нашел лучших. И ты говоришь мне, что я ошибаюсь? Ты считаешь, я не знал бы, если бы белая магия и черная были единым целым?

– Ниар…

– Зачем тебе черная магия?! Я хочу, чтобы ты знал, что черных магов я презираю чуточку меньше, чем мглистых, но только чуточку, – Ниар вновь посмотрел на книгу. – Дагерти – чудак, мечтатель. Он хочет доказать кому‑то что‑то. Доказать в полумирии, где магии нет уже много лет, а следовательно, большинство уже ничего не помнят о ней и поверят в любые слова, написанные на бумаге. Луи, в нашем полумирии магия среди людей считается позором, проклятьем. Погляди вокруг, послушай людей, и единицы, наверное, смогут отличить один вид магии от другого. Но ты!

– Ниар, – Луис прикрыл глаза и затем, собравшись мыслями, прошептал: – С твоей помощью или без твоей помощи, но я все равно должен стать магом и перейти через границу на ту половину.

Король замер, отказываясь верить в услышанное:

– Перейти через границу? Все твоя тайна?

Луи твердо кивнул. Ниар ненавистно взглянул на книгу и протянул ее Луи.

– Держи, если так веришь в это. Я же не хочу, чтобы ты все оставшееся время пытался у меня ее выкрасть. Ты только что сказал, что все равно станешь магом. Белой тебе не овладеть, и поэтому ты наивно полагаешь, что сможешь из черного стать белым? Это невозможно. Ты и глазом моргнуть не успеешь, как тебя поглотит тьма.

– Ниар. Ты мой самый близкий друг. И я прошу тебя поверить в меня и помочь мне. Расскажи мне правила белой магии, чтобы я знал, как быстрее стать светлым.

– Не могу, нет, Луи, – мрачно ответил король.

– Неужели за все, что я сделал для тебя, ты не можешь просто назвать мне правила?! – советник ощутил внутри себя необузданный гнев.

– Я не могу назвать тебе правила, потому что ты только что заверил меня, что станешь черным магом, Луи. А первое правило белых магов гласит, что нельзя рассказывать о свойствах и правилах белой магии черному. Если я это сделаю, то нарушу правило.

– Но ведь ты больше не маг.

– Я навсегда останусь белым магом, – печально глядя на Луи, заметил Ниар. – В душе. Так меня воспитывали. Если ты сделаешь это, то, наверное, хорошо, что потом ты уйдешь за границу, – а затем он тихо добавил: – Ты свободный человек. Иди. Я не могу тебе помочь, потому что не знаю твою тайну. Но, видимо, она действительно важнее всего на свете, раз ты стал сумасшедшим и тебе наплевать на всех, кто волнуется о тебе.

Луис кивнул и, прижав к себе книгу, спокойно зашагал прочь из тронного зала.

– Ты изменишься! Ты начнешь новую жизнь! Тебя будут ненавидеть хорошие люди! И ты пожалеешь! Не становись черным магом! – прокричал ему Ниар, а затем сам подошел к дверям и резко захлопнул их.

Луи обернулся на закрытые двери и сжал кулаки. Из открытого окна в коридор повеяло холодным зимним ветром и растрепало волосы теперь уже бывшего советника. Луис понял, что это прощание. Он потерял и жену, и друга, но уверенности в душе у него не убавилось. Он решил, что отправится к границе прямо тем вечером. Больше тянуть было нельзя.

Когда Луис вернулся в покои, внутри никого не было. Балконная дверь была открыта, и занавес колыхался. Луи пробрала дрожь.

– Ливэра! – мрачно протянул он и, обхватив себя руками, вышел наружу, на балкон. Но там никого не оказалось. Луи огляделся, затем кинулся к статуе и без особой осторожности снял ее голову. Послышался хруст, и часть материала на шее отломилась, раскрошившись на пол. Луи сжал пальцы, шепнув какое‑то проклятье, и заглянул внутрь статуи. Части доспехов по‑прежнему были там. Ему стало немного спокойнее, затем он подошел ко второй статуе, проверил и ее. Только убедившись, что все на месте, он подступил к краю балкона и, взявшись за ограждение, глянул вниз. Бывший советник даже не заметил, как с неба посыпался снег. Нет, то был не снегопад, а редкий, еле заметный снег. Он с какой‑то тоской кружился в воздухе и неторопливо таял, соприкасаясь со светлой плиткой, из которой были выложены полы балкона. Луис прикрыл глаза, он почти не чувствовал холода, внутри него зародился гнев. Все вокруг почему‑то стало безумным и противоречивым. Он думал в тот миг о том, что его поступки вызвали бы у него самого полнейшее отвращение, если бы он услышал о них много лет назад. Он изменился за последние годы. Да. Все меняются – это неизбежно, но его изменения, они были катастрофичны, они пугали его самого. Он видел, как окружающие стали воспринимать его. Ниар сказал, что черная магия совратит его. Сделает его еще хуже, чем он был в тот миг. А он и тогда, стоя на балконе, не вполне контролировал свои отрицательные эмоции. Даже без черной магии. Какой глупостью было продолжать верить, что он сумеет совладать с тьмой.

Снаружи послышался легкий стук. Луис медленно обернулся. Из‑за колыхающегося занавеса на балкон вышла королева. Она взглянула на него и еще раз постучала о стенку.

– Мы можем поговорить, Луи? – спросила она полушепотом, словно боялась, что его таинственный гнев вырвется наружу.

Луис кивнул и развел руки в стороны, с трудом улыбнувшись.

– Конечно, ваше величество…

– Китара, – она сомкнула губы и печально улыбнулась. – Я здесь как твоя старая знакомая. Мы вместе помогали Ниару вернуть Аэрию, сражались за его жизнь. Мы через многое прошли, и я поверить не могу, что сейчас мы не сможем спокойно во всем разобраться. Теперь я знаю многое, и тебе будет легко говорить.

Луис вскинул брови и взглянул в небо. На его лицо тут же посыпались снежинки. Он прикрыл глаза и протянул:

– Что бы я тут ни сказал, Китара, уверен, что уже вечером сегодняшнего дня Ниар будет знать все. Ведь это он попросил тебя поговорить со мной? В надежде, что тебе я расскажу больше?

Китара вздохнула, подошла к нему и, облокотившись рядом с ним на ограждение, невозмутимо спросила:

– Ну и что же это такое, о чем Ниар ну никак не имеет права знать? Вы же друзья, – она на миг закрыла глаза и откашлялась.

– Ой, прости, – извинился Луис. – Мы можем зайти внутрь, здесь холодно.

Китара покачала головой:

– Ах. Не важно, забудь. Мне давно уже не холодно. После сегодняшнего‑то? Ты не хочешь говорить со мной? – она замерла, спокойно ожидая ответа.

Луис какое‑то время молчал, обдумывая что‑то, затем он указал на дверь и взял королеву за руку.

– Пожалуйста, пойдем внутрь. Ты права, думаю, мне стоит с тобой серьезно поговорить. Но именно с тобой. Ты не была магом, только имела способности всех аэрийцев. Я хочу поговорить с человеком, который не имел отношения ни к одному из видов магии. Пойдем…

Китара молча проследовала за ним, про себя настороженно рассуждая, чего именно от нее будет добиваться Луис. Она прошла в покои, и бывший советник закрыл за ней двери балкона. Внутри стало теплее.

– Проходи и присаживайся. Я зажгу камин.

Китара несколько растерянно глядела на него, затем все же села в кресло, а Луис протянул ей книгу.

– Зачем она мне? – окончательно запутавшись, спросила королева.

– Взгляни. Только начало прочти, этого достаточно, чтобы понять цепь рассуждений, понять теорию Дагерти, – Луис передал ей книгу, а сам направился к камину. Пока он разжигал его, Китара медленно открыла книгу и взглянула на листы. Почерк был аккуратным и удивительно ровным. От листов веяло какой‑то странной притягательностью. Королева слегка вскинула брови и зачитала вслух:

– Все, что мы себе запрещаем, может дать нам свободу от чужих предрассудков и рамок, но освободившись от них, мы вовлечем себя в конфликт с теми, кто их соблюдает. То же самое и в магии. Вседозволенность равна злу, но иногда правила пресекают истинную природу живого существа. Выходит, правила могут быть злом. Так в чем же истинная свобода? – королева нахмурилась и тихо спросила: – Он переводил древние слова, или он великий философ? Что он тут пытается доказать?

Луис глядел на медленно разгорающийся огонь.

– Он считает, что в запретах заключена черная магия. Нет, – он задумчиво провел рукой по слегка заросшему светлой бородой подбородку, – Дагерти не придерживается позиции черных магов. Он всего лишь рассказывает, медленно и подробно, что такое черная магия, откуда она могла взяться и как она связана с белой. Если верить этой книге, белая и черная магия – едины. Но белая – это самые чистые, самые светлые, самые правильные силы и возможности в этом виде магии, а все остальное, то, что по тем или иным причинам ангелы сочли непозволительным. Все это тьма, зло, так как выходит за рамки, поставленные ангелом, светом.

– И ты хочешь выйти за рамки, поставленные ангелами, Луи? – Китара растерянно глядела на его спину. Затем он выпрямился и развернулся к ней лицом.

– Ты можешь дать мне совет, Китара? Только что, стоя там, на балконе, я понял, что, возможно, ошибся.

Китара продолжала глядеть на него, но теперь уже совершенно по‑другому. Она не поверила своим ушам. Неужели Луис наконец признал, что ошибся? Такое возможно?

Смятение королевы Оэлан заметил. Самому же ему стало еще труднее. Всегда сложно признать, что ты неправ, не говоря уже о том, что если он действительно ошибся, то ему придется искать другие пути. Думая об этом, он совсем забыл о Китаре. В результате несколько минут и он и королева молчали. Наконец Луис вновь заговорил вслух:

– Я тоже много думал о размышлениях барона. Но и Ниар прав. И Ливэра тоже права в том, что теория ничто без практики. К тому же сам Дагерти хоть и уверен в своей теории, но, читая его книгу, я понимаю, что он вовсе не поддерживает и, скорее всего, даже презирает темную магию. Он просто пишет, откуда что берется, и не более того.

– Ты обсуждал с ним его труды? – тихо поинтересовалась Китара.

Луи покачал головой и сел на кровать, напротив королевы.

– Нет, не обсуждал. Я думаю, что стоит поговорить с ним. Наверное… Возможно, я в порыве отчаяния чуть не совершил глупость.

– Я и не спрашиваю, что именно ввергло тебя в отчаяние, – мрачно сказала королева. Она вообще настороженно относилась к мужчинам, которые действовали эмоционально, а не логически. Эмоции – дело женщин, не мужчин, так она считала. Было еще кое‑что, за что Китара стала относиться к Луи с меньшим уважением. Об этом она сказала вслух: – Тебе не следовало быть таким жестким с Ливэрой. Что бы ни случилось, как бы она ни поступила, она делала все ради тебя, ради твоего благополучия. И раз ты признаешь, что, вероятно, ошибся и черная магия не выход, то признай, что оскорбил ее неоправданно. Ты должен извиниться и успокоить ее. Пускай ты даже не любишь ее больше, но разве она заслужила того, что случилось в тронном зале? Подумай, на что она была готова пойти ради тебя? – королева вопросительно взглянула на бывшего советника.

– На многое, – он закрыл глаза, дважды вздохнул и проговорил: – Сегодня она вряд ли захочет меня видеть, так что мне сложно будет найти ее. Уверен, после сцены в тронном зале она постаралась где‑нибудь укрыться, подальше от меня. Сегодня вечером я поговорю с Дагерти, а ночью, когда она вернется, я извинюсь перед ней и успокою.

Китара удовлетворенно кивнула и устало улыбнулась.

– Хорошо, Луи. Я рада, что мы поговорили и, кажется, поняли друг друга, – она протянула ему книгу и поднялась с кресла.

– Китара? Где живет барон?

Королева была уже у двери, когда он задал этот вопрос. Она слегка нажала на ручку и, взглянув на Луиса, сказала:

– Особняк «Северное побережье». Знаешь, где он расположен?

– Да, конечно, – Луис благодарно кивнул. А она спокойно вышла из его покоев, прикрыв за собой двери.

– Спасибо, что показали мне место, лорд Исквайр. Дальше я, пожалуй, сама, – Ливэра склонила голову в знак благодарности.

Они остановились недалеко от подъема на скалу. Там, на ней, возвышался особняк барона Дагерти. Это место всегда принадлежало ему, но он довольно редко посещал свои владения и предпочитал жить в своем замке на западе. Снизу особняк казался каким‑то мрачным, его серые стены терялись среди тумана, да и небо было пасмурным и таким же бесцветным. Ливэра глядела на это потускневшими глазами. Почему‑то она восприняла мрачную погоду предвестием большой беды. Сколько раз за день она заставляла себя перестать верить в плохое. Но убедить себя ей не удалось. Луи ей было не вернуть. Она видела его взгляд, там, в тронном зале, его гнев, слышала его голос. В нем были такие нотки, такая ярость, которой у ее мужа до этого не было никогда. Но даже зная, что она его не вернет, Ливэра считала своим долгом остановить его. Для своего собственного спокойствия. Вот она и попросила лорда Исквайра показать ей, где живет автор злосчастной книги.

– Вы уверены, что справитесь сами? Чего именно вы хотите от него добиться, леди Ливэра? – мрачно поинтересовался Исквайр, глядя на особняк. Она промолчала, не зная, что сказать, а лорд смягчился и добавил: – Я не знаком с ним лично, но то, что мне известно о нем, то, что говорят люди, хорошо знающие его… Все это внушает доверие. Он ученый, теоретик. И я уверен, что у него и в мыслях не было призывать Луиса к тьме. Мы живем в мире без магии, и, думаю, барон даже предположить не мог, что его книга побудит Луиса стать черным магом на той половине. Для нас всех такие мысли, они… глупы и нереальны. Да и кому придет в голову перейти границу? Думаю, и Луис блефует.

– Он не блефует, лорд Исквайр. Он это серьезно. Я знаю его. Это все его секреты. Когда дело касается их, он безумен, он становится неуправляем! О, великие боги! И он не говорит, никому ничего не говорит. Правду! Ведь он мог рассказать хотя бы мне, ведь я его жена и я бы постаралась помочь ему.

Исквайр еще раз посмотрел на особняк.

– Значит, леди Ливэра, вы все же намереваетесь идти туда и говорить с бароном?

– Я сделаю это, но позвольте мне сделать это самой. – Она с мольбой взглянула на лорда, и тот спустя несколько секунд твердо кивнул.

– Следуйте по этой тропе и выйдете туда. Вы уверены, что не хотите, чтобы я проводил вас до особняка?

– Нет, что вы. Подумаешь, туман. Да и здесь ведь нечего бояться. До особняка рукой подать. Я и так благодарна вам за все, – она медленно повернулась в сторону скалы и зашагала вперед, постепенно исчезая в тумане. Исквайр несколько минут стоял на месте, но затем нагнал ее.

– Нет, я все же провожу вас до двери. Так мне будет спокойней. И прошу вас не возражать.

Ливэра благодарно улыбнулась, но лорд не увидел этого, всюду был туман.

Они шли вперед и какое‑то время двигались совершенно вслепую, словно шагали сквозь облака. Исквайр прежде всего следил за Ливэрой, так как считал своим долгом довести леди до особняка. Они молчали, да и говорить в тот момент было не о чем. Под ногами шуршала галька, от ветра где‑то в тумане покачивались голые ветки на деревьях.

– Будьте осторожны, здесь ворота, – предупредил лорд, увидев вынырнувшие из тумана кованые створки. Сперва они выглядели неровными и призрачными, но постепенно, по мере того как Ливэра и Исквайр подходили ближе, контуры становились все четче. Вскоре лорд коснулся резной калитки и приоткрыл ее.

– У него нет охраны? – удивилась Ливэра, проходя во внутренний сад.

– В Клестоне в последнее время спокойно, – Исквайр передернул плечами, а затем мрачно добавил: – Пока магии не было, то да, все было спокойно. Надолго ли?

– Мглистого мага все еще не нашли? – спросила Ливэра. Она шагала по тропе чуть впереди и иногда оглядывалась по сторонам.

– Нет. Ниар обеспокоен, и теперь, когда речь зашла о черной магии, он все чаще думает… нет, – лорд осекся и галантно промолчал.

Ливэра медленно оглянулась на него и, вопросительно вскинув бровь, поинтересовалась:

– Вы можете говорить спокойно. Вы хотели сказать, что король все чаще думает о связи Луи с этим Трифоном?

Исквайр натянуто улыбнулся и, разведя руки в стороны, спросил:

– Мглистого мага звали Трифоном? Вы даже имя его запомнили, леди Ливэра, – он задумчиво почесал подбородок. – Что ж. Вы, видно, тоже думаете об этом. Простите, не следовало говорить о вашем муже…

Ливэра вновь двинулась по направлению к парадной двери с навесом. Когда она слегка отдалилась от лорда, он услышал ее тоскливый голос:

– Вам не стоит волноваться. Вы сказали, как есть, а Луи… Луи мне больше не муж. Вернее, скоро перестанет им быть.

– Неужели вы серьезно?

Ливэра шла спереди и нервно сжимала полы платья, на ее глаза навернулись предательские слезы, и она благодарила богов, что туман скрывал ее слабость. Она издала смешок больше напоминавший всхлип, а затем, еще сильнее сжав рукой платье, прошептала:

– О да, лорд Исквайр. Мы серьезно. Но меня это… ничуть… – она вновь попыталась рассмеяться, при этом ее голос был ужасно напряженным и выдавал внутренние переживания, – ничуть не волнует, – она остановилась возле широких ступеней, которые напоминали полукруг и поднимались до самой двери. Потом обернулась и с искусственной улыбкой сообщила: – Мы пришли. Я благодарна вам за помощь, Исквайр.

Лорд печально взглянул в ее покрасневшие глаза. Она совсем забыла, что теперь они стояли у крыльца возле двух подвесных ламп и Исквайр хорошо видел ее лицо. Он отвел взгляд, чтобы не смущать ее.

– Вы уверены, что мне не следует пройти с вами внутрь? – все же уточнил он после некоторых раздумий.

– О, нет‑нет. Благодарю вас еще раз, но разговор с этим человеком… Он будет слишком личным для меня.

– Понимаю. Тогда удачного вам вечера, леди Оэлан, – он галантно поклонился и медленно зашагал обратно, в сторону ворот. Совсем скоро лорд растворился в тумане.

Ливэра сжала губы и осторожно постучала в дверь. Практически сразу же дверь распахнулась. Леди Оэлан резко отступила назад и неуверенно взглянула на мужчину лет сорока со спокойным, скорее даже сонным взглядом.

– Добрый вечер. Что заставило такую милую даму прийти на порог этого особняка в столь поздний час? Барон вас ожидает?

– Я… Нет, вернее, барон не знает о моем визите. Мне очень нужно поговорить с ним. Это очень важно.

– Проходите, – дворецкий отошел в сторону, приглашая ее войти все таким же сонным взглядом. Он был предельно вежлив, но Ливэра почему‑то чувствовала настоящую дрожь, входя внутрь. Она знала, что дело было вовсе не в этом особняке, не в дворецком, не в тумане. Она чувствовала, что Луи ждет беда, и ощущала себя совершенно бессильной помочь ему.

Вот так она и стояла, сотрясаясь от непонятной дрожи, и в голове ее зарождались самые мрачные мысли. Но только до тех пор, пока она не увидела самого барона. Несмотря на его довольно грубые и островатые черты лица, он казался каким‑то безобидным и мягким. А когда он заговорил, Ливэра тут же успокоилась и даже расслабилась.

– Добро пожаловать в мой дом. Простите моего дворецкого, он вас напугал?

– Нет‑нет. Вовсе нет. Барон Дагерти, меня зовут Ливэра, Ливэра Оэлан, я пришла к вам…

– О‑о‑о. Не говорите, не говорите! Неужели леди Ливэра, жена советника Оэлана, навестила мою скромную обитель. Ох, миледи, вам следовало бы заранее сообщить мне, я бы лучше подготовился.

– Да нет, прошу вас. Мне не нужно было особой встречи. Я ненадолго, лишь поговорить. Вы видите, я была готова идти сюда вечером. И я прошу вас выслушать меня. Это очень‑очень важно.

Дагерти тут же перестал улыбаться, увидев отчаяние в глазах женщины. Она же больше не могла сдерживаться, и когда заговорила, слова с трудом слетали с ее уст:

– Понимаете, дело в вашей книге. Той, что вы дали моему мужу. Он, кажется, проникся вашей идеей.

– Мне приятно это слышать, но что же в этом плохого? – начал было Дагерти, попутно проводя Ливэру в гостиную.

То была огромная комната с высоким потолком и огромными овальными окнами до пола. Повсюду стояла резная мебель, покрытая золотой краской и обитая синими тканями. Стиль отделки комнаты значительно отличался от аэрийского. Светлые цвета почти отсутствовали, но это ничуть не делало обстановку менее уютной. В углу горел камин, и барон периодически поглядывал на него и замирал. Особенно когда говорил. Он все еще ждал ответа на свой вопрос, пока Ливэра разглядывала гостиную.

– Я все же не понимаю. Что плохого…

– Нет, дело все в том, – она сцепила руки. Только затем она полушепотом сообщила: – Он хочет перейти границу и стать черным магом. – Вот. Она даже облегченно вздохнула оттого, что уже сказала это. А сказать такое было непросто.

Дагерти широко раскрыл глаза, и его спокойствие и уверенность испарились, он удивленно взглянул на замершую Ливэру, а затем отошел к камину. Когда он заговорил снова, его голос звучал совсем по‑другому.

– Великие боги. Вы серьезно? – он резко обернулся, вдруг сорвался с места и стал расхаживать из стороны в сторону. – Послушайте. У меня и в мыслях не было, что ему может прийти в голову перейти границу! – он вновь отрицательно покачал головой. – Вы уверены?

– Да. Понимаете. У моего мужа проблемы.

– Что же это за проблемы, если он подумывает о таком? – совсем растерянно спросил барон. – Простите за вольность, – он откашлялся.

– Нет, вы правы. Проблемы, видно, ужасные, – она медленно отвернулась и прикусила губу.

Теперь Дагерти казался окончательно выбитым из колеи. Он свел брови и спросил:

– Даже вы не знаете, что за проблемы?

– Не знаю, барон. И это пугает меня. Я прошу вас, – теперь уже Ливэра смотрела в его глаза, не скрывая слез. – Я прошу вас поговорить с ним. Отговорите его! Он думает, что сможет стать из черного мага белым. Думает, что это возможно! Но вы ведь на самом деле не верите в это. Это ведь всего лишь теория! – она почувствовала, что сейчас рухнет, поэтому поспешно села в одно из кресел, продолжая с мольбой глядеть на барона.

Дагерти подозрительно глядел на нее, словно ему только что рассказали о полнейшем безумии. Впрочем, так оно и было. Он долго думал, как лучше выразить свои мысли словами. Желательно – как можно короче и мягче. Все‑таки перед ним была совершенно разбитая женщина, и она молила его о помощи. Но Дагерти был прежде всего ученым. Ученым, уверенным в своих трудах. Он даже тогда точно знал, что стать белым магом из черного в теории можно. Но на практике это очень сложно и вряд ли по силам кому‑нибудь.

Тогда барон подошел к ней, осторожно взял Ливэру за руки и попробовал все объяснить:

– В теории мои труды верны, но на практике сделать это будет очень сложно. Я готов объяснить это вашему мужу, если он придет ко мне. И уверяю вас, если бы я знал, что у советника Оэлана проблемы, то не стал бы давать ему книгу. Я думал лишь заинтересовать его изучением. Ведь здесь магом нельзя стать. А переход через границу для меня… Я даже не думал, что возможно на такое решиться.

Ливэра резко поднялась с кресла и с надеждой спросила:

– Значит, если он придет, вы постараетесь отговорить его?

– Ну разумеется, леди Оэлан. Конечно, сделаю все, что в моих силах, так как черная магия – это зло.

Она радостно улыбнулась и поспешно стерла слезы.

– Благодарю, – Ливэра поклонилась. – Уверена, он еще придет к вам. Узнать все подробнее. А я еще раз благодарю вас за помощь.

Затем она тяжело вздохнула и направилась к выходу. Барон удивленно посмотрел ей вслед.

– Постойте. Куда вы? Я могу угостить вас. И потом, может, мне стоит проводить вас? Неужели вы пойдете одна?

– Не надо. В Клестоне безопасно уже много лет, а мглистой магии я не боюсь. И не такое видела в жизни. Еще раз благодарю вас за то, что выслушали меня и согласились помочь. Да хранят вас ангелы, – не дожидаясь очередных уговоров, она выскользнула на улицу. Приподняв полы платья, Ливэра спустилась по ступеням вниз и растворилась во тьме.

Женщина шла вперед, упорно глядя себе под ноги. Кроме своих туфель и небольшого куска тропы, на которую она ступала, больше ничего разглядеть она не могла. Повсюду был туман, и только эта дорога могла вывести на центральную улицу Клестона. А там уж и до замка рукой подать.

В какой‑то миг Ливэра даже пожалела, что не позволила Исквайру подождать ее, а затем пожалела, что отвергла предложение барона проводить ее до замка. Она и сама не понимала, отчего это вдруг в ней проснулось такое геройство и самоуверенность. И о каком спокойствии могла идти речь, когда по Аэрии… да куда уж, в районе самого Клестона бродил мглистый маг! Ее мысли путались, а еще этот туман и мрак. Вроде был еще вечер и не такой поздний, или же…

Ливэра услышала позади себя шорох и нервно оглянулась. Повсюду лишь туман. Дорогу, по которой она шла всего несколько секунд назад, уже не было видно. И звук… Может, ей показалось? Она поспешно покачала головой и заставила себя расслабиться и двинуться дальше.

«Да не был похож этот звук на шаг. Всего лишь ветер, в самом деле, как маленькая, – ее мысли прервал очередной хруст. Такой же звук издавала галька, когда Ливэра наступала на нее. А этот звук явно шел откуда‑то сзади. – О боги, какая же я глупая…», – она чувствовала, что начинает паниковать. Перед ее глазами уже поплыли образы злобных магов, мечтающих уничтожить ее. И тогда Ливэра стиснула зубы, готовая в любой момент расплакаться. И вновь этот звук. Кто‑то шел за ней. Она замерла, прижав к себе обе руки, и нервно выкрикнула:

– Барон Дагерти?

В ответ ничего, лишь тот же звук спустя несколько секунд. Ливэра судорожно втянула в себя воздух и хотела было сорваться вперед… бежать, но ей никак не удавалось набраться смелости, для того чтобы повернуться к тому звуку спиной. Она, словно статуя, глядела в туман, и ее глаза дергались от напряжения.

Тем временем хруст продолжался, она задышала чаще. Внезапно из тумана что‑то вылетело. Ливэра даже отреагировать не успела. То был мглистый шар, и если бы не странный спаситель, сбивший ее с ног, то она была бы уже мертва, так как шар летел точно в ее грудь.

– Помогите! – завопила Ливэра не своим голосом, срывающимся на визг. – Не трогайте меня! Отпустите! Отпустите! – как заведенная, кричала она, отбиваясь от рук странного спасителя, все еще не успевшего подняться после того, как выхватил ее из‑под удара.

– Хватит! Замолчите, – нервно велел тот и поспешно зажал ей рот. – Замолчите, иначе мы оба здесь погибнем! Я пытаюсь вас спасти, – он, резко прижав ее к себе, откатился в сторону, продолжая зажимать ей рот. Она издала дикий сдавленный звук. В миллиметре от них разбился второй шар, но на этот раз не мглистый, и странная магия стала расходиться во все стороны.

Спаситель вскочил на ноги и грубо дернул Ливэру за руку, заставляя быстро подняться. Потом он круто развернулся и буквально вслепую пустил мглистый шар. Сгусток ворвался в туман, освещая свой путь, и на миг Ливэра и ее таинственный защитник сумели разглядеть какие‑то контуры. Правда, шар пролетел мимо и взорвался далеко позади. Враг успел увернуться, и в его руках заиграли странные молнии. В тот миг именно они позволяли видеть его в тумане. Ливэра дико округлила глаза, словно ее уже поразили смертельным ударом, и ошарашено взглянула на защитника. Тот был поражен не меньше. Он крепко сжал нежную кисть Ливэры и завопил:

– Бежим!! Ну, скорее же! Всемогущие силы, опять эта дрянь здесь! Как она перелезла через границу? – он помчался что есть силы, буквально волоча Ливэру за собой, а затем, когда позади, не так далеко, раздался очередной оглушающий взрыв, незнакомец вдруг круто развернулся, грубо поднял Ливэру на руки и со всех ног помчался прочь.

Сама Ливэра была в глубоком шоке, настолько глубоком, что не издала ни звука, когда ее защитник рывком поднял ее на руки и помчался с ней в неизвестном направлении. Она не была уверена, что он следовал точно по тропе, а в какой‑то момент уже стало ясно, что тропа осталась далеко в стороне. Теперь он с бешеной скоростью уносил ее куда‑то вниз по скалистым тропам, видимо, в сторону побережья. Но она даже голос потеряла от ужаса, не могла сказать ему, что он сбился с пути. Или не сбился? Этого Ливэра тоже понять не могла, он уносил ее куда‑то в полной темноте, а позади, где‑то среди тумана… там, возможно, уже совсем близко, притаился опаснейший маг‑убийца. Единственное, что она смогла сообразить, что в Аэрии, судя по всему, был не один, а несколько магов. И ее спаситель тоже обладал магией. Мглистой магией. Какое‑то время он бежал вниз, спрыгивая с одного выступа на другой. Она зажмурила глаза. И как он только ориентировался, куда прыгать в такой‑то тьме? Затем он в очередной раз оттолкнулся от скалистого края и приземлился на какую‑то мягкую поверхность, возможно, песок, после чего вновь бросился вперед. Ливэра прижималась к нему, какое‑то время слышала лишь его учащенное дыхание. Затем она почувствовала, что он постепенно останавливается, но не потому, что опасность миновала. Видимо, и его, казалось бы, нескончаемые силы подходили к концу. В итоге он рухнул на колени и ползком протащил ее до какой‑то пещерки, даже скорее выемки в скале. Только тогда он усадил ее рядом и сам сел, тяжело откинувшись спиной на каменную стену. Теперь он просто громко дышал, глотая воздух ртом. На Ливэру было жалко смотреть, она тряслась крупной дрожью, свернувшись клубком и прижимаясь правой щекой к скале. Ее глаза лихорадочно глядели на большое озеро, раскинувшееся не так далеко от пещеры. Туман, видимо, рассеялся, раз она видела озеро даже в темноте. Но хорошо это или плохо, она даже думать боялась. Теперь‑то она точно не знала, где находилась. За ее спиной все еще пытался отдышаться маг‑спаситель, но о нем она тоже ничего не знала. Даже повернуться боялась. А когда он вдруг положил ей руку на плечо, видимо, хотел развернуть к себе, она не выдержала и, словно подпаленная огнем, подскочила на ноги и отпрыгнула на такое расстояние, на которое не каждый воин в нормальном состоянии сможет. При этом она дико вскрикнула.

– Хватит, – напряженно попросил спаситель и по стенке поднялся на ноги. – Нас же убьют, если будете кричать. – Это уже был шепот, но шепот настойчивый и резкий.

– Кто вы такой? Куда вы меня затащили? – ее голос сорвался на плач, она всхлипнула, совершенно несчастно глядя на него и держа перед собой дрожащую руку, чтобы он не подходил ближе.

– О, великие мглистые глюки, – прошептал он. – Тише, дамочка, я не хочу умирать из‑за вас. И зачем вы пошли одна? У вас тут все женщины ходят в одиночку? С кем я говорю? Я спас вам жизнь, но чувствую, благодарности я не дождусь.

– Кто вы? – простонала она.

– Я уже представлялся, и вы были в тронном зале, когда я это делал. Я Трифон, мглистый маг с той половины, помните?

– А эта мразь, что напала на меня, она с вами пришла?! Вы заодно? – бешено прошептала Ливэра.

– А похоже, что мы заодно?! – не выдержал Трифон. Он произнес это едким шепотом. – Ну хватит! Нам надо быть тише. Я не знаю, кто наш противник, но он явно с моей половины мира. И его магия намного опаснее мглистой, черной и белой, потому что природу его магии я не знаю. Никто не знает. Ну, подойдите же сюда, не хочу говорить громко. Если бы я хотел вас убить, давно бы это сделал.

Ливэра всхлипнула в очередной раз, затем медленно опустила руку и, словно пьяная, зашагала к нему. Да, хорошо же она от него отскочила! Затем она неуверенно села вместе с ним обратно к стене, но стоило ему шевельнуться, как она отодвинулась.

– Бросьте, – он покачал головой.

– Откуда мне знать, может, вы хотите меня…

Трифон тихо рассмеялся.

– Ну вы вообще, думаете, что говорите? – протянул он. Затем, увидев ее несчастное лицо, добавил: – Может, я мглистый маг, но у меня есть честь и совесть. Я воспринимаю их по‑своему. Я вас не обижу.

– Так это не вы тот маг‑убийца? Все думают, что, кроме вас, магов у нас нет. А вы говорите, он вообще разрушитель. Что будет? У нас же нет магии, он всех убьет… – она в ужасе глядела на Трифона. Тот отвернулся и стал глядеть в потолок пещеры.

– Вот тут действительно есть о чем беспокоиться. С этой магией не смог справиться и Фредрик. Вернее, не успел. Кто бы ни был этот маг, но его магии я противостоять не могу. И он явно прихвостень Фавластаса.

– Кто такой Фавластас? – послышался подавленный голос Ливэры.

– Демон… полагаю. Если не уничтожить этого непонятно как попавшего сюда мага, верного Фавластасу, то вы рано или поздно погибнете. Ну или будете служить Фавластасу, – Трифон совершенно спокойно заявил это Ливэре, не забыв интонационно подчеркнуть слово «вы», тем самым напомнив, что не собирался никому помогать и никто не смог бы подчинить его себе.

– Демону? Служить демону? – Ливэра бешено взглянула на Трифона – и вдруг вцепилась в его руку и с мольбой в глазах простонала: – У вас есть магия. Уничтожьте его. Помогите нам! Пожалуйста!

– Нет‑нет! Вы не поняли. Я не буду никого спасать. – Он попутно пытался отцепиться от ее руки. – Я и сам не понимаю, почему решил спасти вас. И вообще, я считал врага мглистым магом. Если бы я знал, что он этот… ну, сильный маг, то ноги бы моей поблизости не было. Я бежал на эту половину от таких, как он. Я не герой, я хочу жить нормально. Вот будь он мглистым, я бы задал ему жару. Собственно, это я и собирался сделать, пока он окончательно не подставил меня перед всеми. Я стал выслеживать его и таким образом наткнулся на вас. Сначала наш враг хотел напасть на того барона, к которому вы ходили. Он был поблизости от особняка, когда вы вышли. Думаю, и разговор внутри дома этот маг слышал. А затем он переключился на вас.

– Великие боги! Он о Луи все слышал! – вдруг ошеломленно воскликнула Ливэра и дернулась вперед, но Трифон рывком усадил ее обратно.

– Сейчас мы никуда не пойдем.

Ливэра возмущенно взглянула на него и злобно выкрикнула:

– Луи в опасности! Пустите!

– Луис Оэлан? Советник? Он вам так дорог? – осторожно поинтересовался Трифон.

– Он мой муж, – прошипела Ливэра в ответ.

– Ну ничего себе! – Трифон закатил глаза. – И все равно, сейчас мы в большей опасности, чем он. Маг где‑то рядом и ищет в данный момент нас, а не его. Он ищет нас потому, что мы видели его силы. Я видел. А он видел, что у меня тоже есть магия. Следовательно, устранить меня – дело первейшей важности! Я ясно выражаюсь?

– Устранить барона и Луи – дело первейшей важности! Они вместе могут сделать из Луи мага, причем мага на той стороне границы. А следовательно, Луис сможет помешать этому вашему… Ну как его… Фавластасу и…

Трифон громко фыркнул. Это потому, что он всеми силами пытался сдержать вырывавшийся изнутри смех. Получился странный звук.

– Луис Оэлан? Помешать Фавластасу? И магом еще собирается стать? Интересно как?

– Черным магом. Это все книга барона.

– Черным магом? Зачем ему это? Черная магия – это действительно магия грешников.

Ливэра отвернулась, заметив:

– А Луи и есть грешник. Он совершил ошибку, будучи на небесах. И его душу спустили из небесного царства на землю. Переродили в тело Луиса Оэлана, чтобы он грех исправил. Его грех замешан на тайне.

Трифон задумчиво почесал подбородок.

– Да, он нечто подобное говорил. Но черная магия его не спасет. И потом, если ваш муж имеет отношение к тайне, то может, он сам породил такую безумную магию, как та, которой пользуется наш враг?

– Луи не мог! – упрямо сказала Ливэра.

– Это вы так думаете. Потому что он ваш муж. А на самом деле… кто знает.

– Я знаю, что не мог! – упрямо заявила она. – Луи… он… он не такой, каким кажется на первый взгляд, ему просто тяжело, ему…

– А каким он кажется на первый взгляд? – устало протянул Трифон.

Ливэра открыла было рот, чтобы что‑то сказать, а затем осеклась. Прошло несколько секунд, и она шепнула:

– Где мы?

Трифон покачал головой.

– Я не знаю. Бежал в любую сторону, лишь бы не по тропе и не по прямой. Ваш муж должен был принести карту, но я в последний момент не поверил ему, не стал дожидаться его возвращения и ушел с уговоренного места.

– Какого места? – Ливэра теперь удивленно глядела на Трифона. – Какой уговор?

– Он нашел меня тогда, когда король начал искать. Луи заключил со мной договор. Уговор такой: он приносит мне в то место, где я тогда был, карты этого королевства…

– Аэрии?

– Да. Аэрии. А я ему назову имена моих друзей, которым он сможет довериться, когда будет действовать на моей половине.

– И вы не дождались его?

– Карту я не получил, но имена оставил ему. Вырезал на коре дерева, перед тем как уйти. Уверен, он нашел имена. Правда, я все чаще сомневаюсь в том, что стоило называть их…

– Это еще почему? – с нажимом спросила Ливэра. – Луи хороший, добрый, честный…

– …и имеет странное отношение к тому, что погубило Фредрика и других моих друзей. А если кто‑то из них и остался в живых, то я, дурак, взял и назвал их имена, даже не удостоверившись в том, что намерения вашего мужа чисты. Он ведь грешник.

Ливэра обхватила себя руками и горько сказала:

– Да, вы правы. Он грешник и… Вы правы. Я на самом деле ничего о нем не знаю. Вот мы сидим тут. Я волнуюсь о нем, переживаю, а он наверняка даже моего отсутствия не заметил. Решил, что я просто обиделась на него. Или ему просто все равно, – она говорила обо всем этом с полным отчаянием в голосе. Даже Трифону стало ее жалко. Он удивился, что она вдруг стала столь откровенна с ним. И все же внимательно слушал, не решаясь перебивать. Так обычно делали его друзья. Они говорили, что иногда нужно просто уметь слушать, уметь понять человека, и когда он выговорится, ему станет легче. Трифон успокаивать вообще не умел. Мглистые маги могут лишь злить и бесить, но выслушать – это никогда. Он прикрыл глаза, сделал заинтересованное лицо и стал слушать. А Ливэра продолжала:

– Он сказал мне, что я ему больше не жена, что я предала его. И теперь ему плевать, где я и что со мной. Я не хотела злить его, я думала о нем! Хотела помочь ему! Все, что я делаю, – это ради него! Но чем больше я делаю, тем больше понимаю, что ему на меня наплевать. Он думает о ком угодно, только не обо мне, он вечно в себе, в своих проблемах и… – и тут Ливэра осеклась, потому что Трифон громко всхрапнул. Она поняла, что слишком разоткровенничалась, да и собеседника выбрала совершенно равнодушного к ее проблемам. В принципе, когда человек спит, он точно сможет выслушать тебя, не перебивая. И при взгляде на его умиротворенно сонное лицо Ливэре стало так одиноко и обидно, что она отвернулась в сторону озера и, свернувшись клубком, зажмурила глаза. Если их кто и найдет, пусть смерть настигнет ее во сне, решила она. Раз и все. К своему стыду она даже немного хотела этого. Хотела посмотреть на реакцию Луи, если бы он узнал о ее гибели. Узнал, что потерял! С такими мрачными мыслями она уснула.

– Ниар! – Луис так резко распахнул двери королевских покоев, что они с грохотом ударились о стены. К счастью, Сандр в ближайших покоях еще не спал, что, впрочем, было не странно. Луи приучил его бодрствовать по ночам. И все же.

Ниар выглядел усталым. На нем были темные штаны и светло‑зеленая рубашка, расшитая серебряными нитями. Его волосы были убраны сзади в хвост. Он склонился над какими‑то книгами, и судя по измотанному виду, сидел за ними уже не первый час. Королевы и принца внутри не было, и Луис был рад этому. Ниар удивленно, но при этом как‑то печально взглянул на своего бывшего советника, но не успел он и слова сказать, как вслед за Луисом в покои вошел его троюродный брат – лорд Исквайр.

– Что случилось? – ровным голосом спросил король.

– Ниар, Ливэра пропала, – взволнованно сообщил Луис, и Исквайр кивнул.

Усталость тут же исчезла с лица короля. Он медленно встал из‑за стола и стал переводить взгляд с одного на другого.

– Пропала? – мрачно переспросил Ниар. После разговора с Луисом он вообще ходил весь день в таком вот настроении. Да и напряжение между ним и его другом было огромное. Оно буквально витало в воздухе, когда король и его бывший советник разговаривали, словно Луис уже был черным магом, а Ниар вновь получил белую силу.

Тогда Исквайр рассказал все то же, что недавно рассказывал Луису, призывая его к поискам жены. Он рассказал о том, что Ливэра попросила отвести ее к барону, а затем настояла, что вернется самостоятельно. Исквайр был против, но все же был наслышан о галантности барона Дагерти, так что согласился оставить там Ливэру, поскольку ничуть не сомневался, что барон не позволит ей в одиночку возвращаться обратно. И все же Ливэра так и не вернулась. А когда к дому Дагерти отправили гонца, узнать, где жена советника, гонец вернулся с вестью, что она давно покинула особняк. Тогда взволнованный Исквайр нашел Луиса и рассказал ему все. Наконец они вместе пришли к Ниару. Барон Дагерти через гонца сообщил, что немедля приступает к поискам. Уже была середина ночи, но Луис даже думать не мог о том, чтобы ждать до утра. Как только Исквайр закончил свой рассказ, Оэлан выступил вперед:

– Ниар, я знаю, что сейчас ты ненавидишь меня, но я прошу не за себя. Выдели нам людей для поисков.

Ниар выслушал их, после чего поделился с ними мрачными новостями:

– Мне сообщили незадолго до вашего прихода, что недалеко от особняка Дагерти нашли тела трех убитых аэрийцев. Простых жителей. Они даже оружия при себе не имели. Их тела были жутко растерзаны мглистой магией.

Луис с ужасом глядел на короля.

– Я должен найти ее, – сказал он. – Я немедленно отправлюсь туда и присоединюсь к поисковому отряду барона Дагерти.

– Исквайр! – обратился к брату Ниар. – Собери отряд.

– Есть, сейчас же займусь этим, – с готовностью отозвался лорд. Он уже собирался покинуть покои, как вдруг остановился и спросил: – А кто возглавит отряд?

– Я, – ответил Ниар, и Луис с Исквайром удивленно взглянули на него. – Иди, время слишком дорого.

Его троюродный брат хотел что‑то сказать, но лишь резко кивнул и твердым шагом двинулся вперед по коридору.

– Ниар, ты король, ты не должен рисковать… Особенно без магии, – тут же начал Луис.

– А ты что думал? Кто я, по‑твоему? Думаешь, я останусь здесь, когда мглистый маг убивает моих людей, одного за другим? Здесь тоже не укрыться от опасности без магии. – Он стал совсем мрачен. – Я не останусь в стороне, закрыв глаза только потому, что я король! Не забывай, что сначала я был обычным воином, наравне с остальными, пусть и на правах принца, но принца‑командира, принца‑мага, но все равно воином. Неужели ты думаешь, Луис Оэлан, что я останусь в стороне?

– Ниар, но ты больше не маг. Это рискованно, не хватало еще Аэрии потерять короля в такие времена, – упорствовал Луис.

– Не более рискованно, чем оставаться здесь. Не забывай, ты тоже еще не маг! Вот когда станешь черным колдуном, тогда и будешь указывать белым волшебникам, как им надо жить. А пока мы с тобой оба маги лишь в теории. Иди к Исквайру. Я сейчас спущусь.

К счастью, туман рассеялся, и к тому же у поискового отряда были факелы. Первым шел Ниар. Он был одет в простую воинскую одежду, делавшую его похожим на командира обычного отряда. Рядом с ним шагал Луис, а чуть позади Исквайр. В отряде было двадцать воинов, и чуть позже они наконец слились с отрядом барона. Помимо самого Дагерти, в его поисковом отряде было еще пятеро человек.

Ниар заметил отряд барона недалеко от особняка «Северное побережье». Они окружили чье‑то тело и освещали его факелами. У Луиса сердце упало, и он поспешно кинулся туда, чтобы взглянуть на новую жертву. Барон увидел его и поприветствовал, затем пояснил, указав взглядом на тело:

– Это мой дворецкий.

Луис остановился и посмотрел на растерзанный труп:

– Мне жаль. Опять мглистая магия?

Барон кивнул:

– Судя по тому, какие мерзкие магические силы клубились вокруг, то да. Мглистая магия. Другие виды быстро развеиваются. Не могу поверить, – барон гневно сверкнул глазами. – Взгляните… Ваше величество?! – он поспешно преклонил голову, после того как подоспел Ниар вместе с остальным отрядом. – Ваше величество, новая жертва. Наш враг жесток и очень опасен. Жертва – мой дворецкий.

– Вы нашли следы моей жены? – спросил Луис, все еще разглядывая изуродованное тело. Ему самому было дурно от одного вида трупа, и он даже представить боялся, что с Ливэрой, вполне возможно, уже произошло то же самое.

– Нет. Слишком темно, хотя кое‑где на дороге есть следы погони. Галька рассыпана, мы долго искали след, освещали землю. Там, дальше, скалы, на скалистой поверхности следов не остается.

– А скалы омывает вода, – завершил Ниар. – Что ж, – он оглядел собравшихся. – Будем искать до рассвета, а затем весь день, если понадобится. Вперед!

Они двинулись дальше, в сторону скалистого лабиринта, и вскоре их местонахождение можно было определить только по факелам.

Ливэра проснулась от того, что какое‑то насекомое приземлилось на ее нос. Она поспешно отогнала его и прищурилась от ярких солнечных лучей.

– С добрым утром, леди, – поприветствовал ее Трифон. Он сидел рядом и, видно, уже давно не спал.

– И вам, – неуверенно отозвалась она, осознав и вспомнив все, что произошло ночью. – Нужно в замок. Луис. Нужно его предупредить.

Трифон мрачно скривил губы и почесал бороду.

– Знаете, я тут подумал утром, пока вы спали, и понял… Понял, что мы далековато от особняка и от замка.

Ливэра напряженно посмотрела на него.

– Что вы хотите сказать? – спросила она.

– Думаю, я непроизвольно воспользовался мглистым перемещением. Это одно из мглистых умений, которым я до сих пор никогда не пользовался и не имел ни малейшего желания. Вот его я действительно могу назвать мерзким умением.

– Перемещение. А что в нем мерзкого? – окончательно запуталась Ливэра.

Трифон усмехнулся.

– Я говорю не о простом перемещении. Раз – и переместился. Я говорю о мглистом перемещении. Ощущение после него жуткое. То‑то я таким выжатым, полудохлым вчера был. Мглистая магия во время перемещения буквально разъедает мага на мелкие кусочки, растворяет его, как кислота, а затем собирает обратно в другом месте. Жуть. Я никогда в жизни не использовал такую гадость и не собирался, но, видно, я вчера так старательно вспоминал всевозможные экзотические мглистые заклинания, чтобы спасти нас, что вспомнил заклинание перемещения.

– Но я же переместилась с вами, выходит. И я ничего не почувствовала. Ну, разве что мглистую вонь…

– Ха. Я маг, а вы лишь та, кого я протащил с собой. Мглистая магия истощает и издевается при перемещении только над тем, кто ее себе подчиняет, то есть надо мной. А вы переместилась нормально, за компанию, к вашему счастью. А то лежали бы ваши косточки, дамочка, сейчас где‑нибудь возле особняка.

Ливэра резко выдохнула, а затем, к удивлению Трифона, бросилась на колени и схватила его за руки.

– Я понимаю, как это неприятно. Но умоляю вас. Я должна поговорить с Луи. Верните меня в замок. Переместитесь всего лишь еще раз. Пожалуйста.

– А затем меня схватят и казнят, – добавил Трифон. – Не пойдет.

– Нет. Я не допущу этого. Я все расскажу и королю, и Луису. Они мне поверят, заодно и вас оправдают.

Трифон недовольно прикусил губу, а затем резко выдернул свои руки и мрачно сказал:

– Не прошло и минуты, чтобы я не жалел, что перешел эту чертову границу. Знаете, я не считаю, что я плохой человек, но в вашем королевстве все как один чего‑то требуют от меня. Безумие какое‑то, не могу же я всю жизнь всем помогать?! Эх, обнимите меня, дамочка, я сделаю это, но не просите меня больше ни о чем, вы и так в огромном долгу передо мной. Пусть дальше ваш муж разбирается, раз он такой великий и хороший!

– Спасибо, – взволнованно шепнула она и неуверенно прижалась к нему. Трифон охотно обхватил ее за плечи и блаженно прикрыл глаза. Кажется, от нее пахло розами. Как же приятно пахло! А вот от Трифона пахло мглистой магией, и Ливэра сморщилась. Так всегда и бывает: от кого‑то пахнет цветами, а от кого‑то мглистой магией.

Они какое‑то время так стояли, но ничего не происходило. Ливэра явно устала его обнимать и неловко спросила:

– Ну так что?

– Что что? – удивленно спросил Трифон.

– Как что? Перемещаться будем? – растерялась Ливэра.

И тут Трифон ахнул.

– Да! Точно. Мы же перемещаться собирались. А я и забыл!

– Подлый, мерзкий, мглистый, – Ливэра попыталась высвободиться из его крепких объятий, но он не позволил.

– Эй, куда вы?! А перемещение? – только тогда Ливэра перестала вырываться и стала недовольно пыхтеть в его грудь. Он был значительно выше нее.

Трифон хмыкнул и стал рассуждать вслух:

– Так… Как же там звучало‑то это заклинание? – он какое‑то время сосредоточенно глядел на озеро, видимо, вспоминая вчерашнее заклинание, а затем вдруг взглянул на Ливэру и просто, даже слишком просто, сообщил, чисто как мглистый маг: – Забыл.

– Что? – Ливэра мгновенно подняла на него глаза.

– Забыл. Не помню, – совершенно спокойно повторил он.

– Так просто? Ну пожалуйста, – взмолилась она.

– Тьфу ты, и отчего во мне проснулось это геройство? – и сказав это, он скорчился от отвращения и тут же оказался вместе с Ливэрой во внутреннем саду замка.

– Спасибо! – порывисто воскликнула она. С диким криком «Луи!» она помчалась в замок. Трифон стоял под голым деревом и спрашивал себя, что это он вообще в последние дни вытворял. Да и зачем? Разве этим должен заниматься уважающий себя мглистый маг?

– Луи! – воскликнула она, ворвавшись в свои покои. Она так спешила туда, что не останавливалась и не реагировала, когда с ней пытались заговорить стражники, лакеи и другие обитатели замка. Она даже не обратила внимания, какие счастливые были лица у половины из них, когда они увидели, что она вернулась живая.

– Луис! Где ты? Я здесь, я вернулась! Луи! – она пробежала по своим покоям, а затем распахнула балконную дверь и выбежала наружу. – Луи! – и там никого. Муж пошел ее искать, она знала. Ей стало просто дурно от мысли, что он ищет ее в том месте, где был тот маг. Она пошатнулась и, не удержав равновесие, упала на руки, прямо на холодный пол балкона. И тогда она увидела перед собой небольшую кучу раскрошившегося материала, из которого были сделаны статуи. Ливэра поспешно взглянула на ладони, они тоже были в мелкой крошке. Тогда она медленно поднялась на ноги и растерянно взглянула на одну из статуй. Голова еле держалась, а на шее не хватало целого куска. Видимо, это он раскрошился. Тогда Ливэра обхватила голову статуи своими изящными руками и сняла ее. И в тот миг чары доспехов окружили ее. Она услышала небесное пение, звон, и он звал ее. Ливэра поддалась соблазну, даже не пытаясь противиться. Она и не предполагала, что не стоило отдаваться силе, не думала, позволено ли было брать доспехи.

Словно под гипнозом, Оэлан стала доставать части и надевать их на свое изящное тело. А затем, когда части закончились, Ливэра поспешно оглянулась на вторую статую и сняла с нее голову, достав и надев оставшиеся доспехи. Стоило ей надеть последний элемент, как спина вдруг резко потяжелела, и вновь Ливэра рухнула на пол. Она посмотрела в сторону и ахнула. От ее спины отходили белоснежные крылья. Она была почти как ангел, и это ее одновременно и пугало и завораживало. Ее спина легко привыкла к крыльям, они создавали приятное ощущение в теле, ей стало легко дышать, и все влекло ее, звало в небеса. Трифон не ощущал этого, когда носил доспехи, он был мглистым магом, а вот Ливэра была чиста, и доспехи буквально питали ее светом и теплом. Но это вовсе не заставило ее забыть Луи. Нет. Она разбежалась по балкону и, запрыгнув на перила, взлетела ввысь. Ливэра отправилась выручать своего мужа, и теперь она знала, что была не беспомощна.

Когда прямо над Трифоном как ни в чем не бывало пролетела крылатая Ливэра, он сперва не поверил своим глазам и даже потер их пальцами, но затем пригляделся и понял, что все это происходило на самом деле.

– Да что же это творится?! – раздраженно прошептал он, увидев свои потерянные доспехи.

Когда Ливэра исчезла из виду, со всех сторон послышались шаги. Трифон огляделся. Его окружали аэрийские воины, и они явно были готовы убить его в случае любого сопротивления.

– Нет, в последний раз кому‑то помогаю! – покачав головой, рявкнул Трифон и сморщился. А затем прямо на глазах у аэрийцев растворился в воздухе и переместился в неизвестном направлении.

Какое‑то время Ливэра летела совсем невысоко над землей, оглядываясь по сторонам и щурясь от солнца. Затем она стала снижаться. Под ней уже сверкали крыши особняка барона Дагерти, а чуть в стороне небольшой полоской вилась та самая злосчастная тропа, вид которой мгновенно пробудил в леди Оэлан жуткие воспоминания о прошлой ночи. Она опустилась на землю возле ворот особняка, на уже знакомую ей гальку. Сложив крылья, Ливэра обвила пальцами решетки калитки и резко дернула ее на себя. Зазвенели цепи, и небольшой замок, довольно незаметный, с грохотом качнулся.

– Неужели никого нет? – Ливэра вновь ощутила себя несчастной и одинокой. – Барон Дагерти! – в отчаянии закричала она, вновь дернув решетки.

Ответа не последовало. Ливэра прикусила нижнюю губу, быстро развернулась на месте и побежала по тропе.

Луис осторожно продвигался вперед, порой хватаясь руками за холодную скалистую поверхность. Сбоку был обрыв, а дальше шумело море. Оэлан рисковал, отправившись той тропой. Рисковал не только своей жизнью, но и жизнями тех, кого доверил под его временное командование Ниар Велери. Поиски продолжались всю ночь, и с рассветом отряд пробрался в самое сердце скалистого лабиринта, с его извилистыми тропами, обрывами, пещерами и переходами. Король посчитал, что отправляться всем отрядом по одному пути – пустая трата времени. Было решено разделиться, несмотря на возможную угрозу мглистой магии. Луис повел часть отряда в одном направлении, барон Дагерти – во втором, а сам Ниар ушел с остальными – в третьем.

В отряде Луиса было восемь аэрийцев. Передвигались они осторожно, стараясь не поднимать лишнего шума, чтобы ненароком не привлечь мага. Временный командир требовал от них мгновенного и беспрекословного повиновения. Он запрещал им останавливаться, даже ненадолго. Особенно тогда, когда они двигались по тропе, вьющейся вдоль обрыва. Луис уже несколько раз оборачивался. На душе у него было неспокойно и не только потому, что он до сих пор не нашел следов своей жены. Его угнетала атмосфера. То было не жалкое предчувствие. Это было другое. Мглистая магия. Ею был пропитан воздух, и в том месте, где находился отряд, она буквально клубилась над обрывом.

Луис в очередной раз обернулся.

– Ускорить шаг, – велел он.

Когда тропа стала уходить в сторону от обрыва, земля затряслась.

– Уйти с тропы! – поспешно приказал он, прибавив шаг. Его люди вереницей потянулись за ним. Камнепада, который ожидал Луис, не последовало, однако тряска все продолжалась. Тропа ушла за поворот. Луис обошел скалистый угол и резко остановился, приказав замереть и отряду. Аэрийцы приготовили оружие, а их командир сжал в руке свой меч, напряженно глядя на высокую и крепкую фигуру, перегораживающую выход с тропы.

– Кто такой? – крикнул Луис, вглядываясь в лицо незнакомца. – Кто такой? – сам не зная почему, повторил он.

Мглистый маг казался спокойным. Он не спешил нападать, просто смотрел на них с любопытством. Особенно на Луиса. Странно, но и Оэлан и его противник испытывали схожее чувство, глядя друг на друга. Будто встречались раньше. Только вот оба не могли припомнить где и когда. Поэтому маг не торопился с расправой. Он решил разобраться. Миновали лишь жалкие секунды, а мглистому это стояние уже наскучило. Он сделал несколько шагов по направлению к Луису.

– Кто ты такой? – путаясь в своих ощущениях, в который раз повторил Оэлан.

Аэрийцы были удивлены и недовольны поведением своего временного командира. Сперва Луис завел отряд в опасное место, затем заговорил с врагом, вместо того чтобы его уничтожить, пока тот не воспользовался магией. Но действовать вопреки желанию командира воины не могли. Луиса к ним приставил сам король, а они знали, что полагалось за нарушение королевского приказа.

– Лучше ты себя назови, – предложил мглистый, по‑прежнему наслаждаясь процессом. Пусть в солдатиков играют лишенные силы воины. Он же обладал магией и легко мог расправиться с отрядом. А вот их командир… вроде знакомый, а вроде и нет. – Назовись, пока я не перебил золотоглазых.

– Нужно убить его, – шепнул аэриец, стоявший возле Луиса. Однако Оэлан заставил его замолчать, тихо заявив в ответ:

– Не делать ничего. Ждите моего приказа.

Аэрийцы в который раз смерили его мрачными взглядами, некоторые из них даже гневными. Луис почувствовал это. Они желали растерзать убийцу, жаждали мести и имели на это право. Мглистый маг был невероятно жесток. Его магия буквально разъела тела несчастных жертв. И вот теперь этот монстр стоял прямо перед ними, а они ГОВОРИЛИ с ним.

Луис изо всех сил старался держать ситуацию под контролем. Он находился меж двух огней. Достаточно было одного неправильного слова, одного неверного движения – и весь его отряд погиб бы, а вместе с ними и он сам. При таком раскладе его душа попала бы в аданей.

Сжав кулаки, Оэлан шагнул вперед. Он развел руки в стороны, чтобы маг видел их.

– Мое имя Луис Оэлан, – представился он, как того и хотел убийца.

Маг встретил его молчанием. При этом его вытянутые глаза продолжали блуждать по одежде и лицу Луи. Казалось, они проникали в самое его нутро, просматривали и изучали его душу, старались найти в ней ответ на возникшие в голове странные вопросы. Он стоял неподвижно минуты две, после чего отошел в сторону и встал рядом с Луи так, чтобы тот смог увидеть его лицо. Теперь все могли видеть внешность мага и были поражены, разглядев его острые уши, удивительные для жителей той половины мира. Перед ними был эльф.

– Глупое ощущение, что я тебя где‑то видел, – признался маг. – Я не знаю твоего имени. Что еще о себе скажешь?

Терпение Луиса подходило к концу, но он помнил, ЧТО ему грозило в случае гибели.

– Я не видел тебя раньше, – сказал он. – Значит, и ты не мог знать меня. Ты первый эльф, которого я вижу в своей жизни, – Луис не солгал. В этой жизни он действительно видел эльфа впервые. Однако в его голове начинали всплывать воспоминания из другой, прошлой жизни. Там он эльфов видел не раз.

– Ты не аэриец, – отметил эльф. – Ты не отсюда, у тебя другие глаза.

Оэлан решил, что с него хватит бессмысленных разговоров. Маг появился неожиданно, но не застал Луиса врасплох. Тот как будто специально вел отряд по узкой тропе, ничуть не опасаясь встречи с магом. Словно знал, что встреча произойдет, где и когда маг того захочет. Преимущество было на стороне эльфа, поэтому прятаться и защищаться было бесполезно. Они все отправились на поиски Ливэры, даже король, но никто из них просто не имел возможности противостоять магу.

Эльф приблизился к нему, сказав:

– Мое имя Рантуа́н. Не слышал раньше?

– Нет, – ответил Луис. А в голове его на мгновение вспыхнул какой‑то образ, однако задержать его он не смог даже на миг.

– Не знаю почему, но ты по‑прежнему кажешься мне знакомым. И отныне ты должен благодарить за это богов.

Луи вдруг почувствовал резкое жжение в глазах. Он вскрикнул, когда его зрачки окружил синий огонь.

– Что ты сделал со мной?!

Весь мир стал для него синим. Он подался вперед, а где‑то позади раздался треск. Луис хотел обернуться, но Рантуан не позволил. Он выбил его меч, грубо схватил за руку и сжал ее с такой силой, что Оэлан не сдержался от дикого болезненного крика. Зато вокруг стало подозрительно тихо.

– Ты должен благодарить судьбу, – говорил маг, – что кажешься мне знакомым, потому что я не могу уничтожить тебя так же, как только что уничтожил твой отряд. Прежде я разберусь, кто ты такой на самом деле!

Услышав про смерть аэрийцев, Луис сначала не поверил. Он вновь попытался обернуться, но зрение его внезапно отказало. В тот миг он испытал всепоглощающий ужас. Он уже не видел, как Рантуан зажег в своей руке магический шар. Эльф даже не бросил магию, он резким движением провел шаром по груди Луиса. Тот вновь закричал, пытаясь вслепую защищаться. Эльф откинул его на скалистую тропу, а затем перепрыгнул через него и скрылся.

Оэлан лежал на земле и постепенно терял сознание. Он старался не расслабляться, не давать ране на груди поглотить его, уничтожить. Однако борьба с самим собой была проиграна. Последнее, что он услышал, – это быстрая поступь эльфа‑убийцы.

Трифон медленно обошел тела растерзанных воинов. Складывалось впечатление, что их долго пытали, перед тем как убить. В действительности магия тайны убила их мгновенно. Одним мощным ударом, практически невидимым, но настолько сильным, что тела разорвались на части. Луи не слышал криков, атака была молниеносной. Воины не успели издать и звука. Трифон даже представить себе не мог, что произошло на той тропе. По его телу прокрался ледяной холод. Маг‑убийца, настолько сильный, чтобы сотворить с людьми такое!

Прикрывая нос своей грубой ладонью, он щурился от солнца и на тела старался больше не смотреть.

Двигаясь вдоль обрыва, он напряженно вглядывался в соседние скалы, ожидая увидеть затаившегося врага. И вот тропа ушла в сторону, повернула за скалу, и Трифон увидел еще одно тело.

Создав в ладони небольшой мглистый сгусток, маг подошел к покойнику. Перед ним на боку лежал Луис Оэлан. Тот, кто обещал ему карту взамен на имена его друзей. Казалось, что мертвый, хоть и не растерзанный, как другие. Или все же живой? Решив убедиться, Трифон перевернул его на спину и изменился в лице. Рубашка бывшего советника была разорвана, а на груди сиял знак одного из шести городов‑Ликов Фавластаса. Но что еще важнее, грудь вздымалась и опускалась. Луиса Оэлана враг не тронул, и Трифон тут же сопоставил факты.

Аэрийцев не пощадили, но Луи почему‑то был особенным. Маг, который не только не оставлял никого видевшего его в живых, но и еще тела уничтожал, помимо жизни подарил Луису Оэлану знак одного из Ликов. Что бы это могло значить? Трифон, как и положено мглистому магу, тут же подумал о предательстве и мести. В конце концов, Луис как‑то сам признался ему, что имел отношение к тайне, а Ливэра назвала мужа грешником, хоть и не знала, что тот натворил.

Трифон успел даже разгневаться на самого себя за то, что назвал имена друзей. И как он мог быть таким наивным?! Теперь мглистый не сомневался, что человек, лежавший у его ног, был одним из подданных Фавластаса. Сделав вывод, Трифон поднес мглистый шар ближе к телу Луиса.

«Смерть приспешникам Фавластаса», – решил он и занес руку с шаром. В этот момент Луис открыл глаза и резко толкнул склонившегося над ним Трифона. Тот не ожидал, упал на спину, а шар вылетел в небо и с грохотом разбился о скалу неподалеку. Посыпались камни. Трифон издал гневный рык, а Луис, приложив одну руку к груди, вскочил на ноги и буквально в несколько прыжков скрылся в небольшой расщелине между скалами. Трифон тоже поднялся и раскинул руки, его глаза заискрились мглистой магией, а вокруг закрутилась сила.

Луис прижался щекой к одной из скалистых стен узкой расщелины. Он тяжело дышал и бешено водил глазами из стороны в сторону. Он хоть и видел, но словно через синюю линзу. Голова кружилась. Неужели это навсегда? Что сотворил с ним эльф? Рантуан. Луис вновь попытался вспомнить это имя и опять не смог.

«Кто такой Рантуан? Кто такой Рантуан?»

– Убери свою гадкую магию, Трифон! – возмущенно крикнул Оэлан. – Что ты делаешь?! – раздражению его не было предела. И как этот мглистый маг посмел покушаться на его жизнь, когда в случае смерти ему, Луису, грозил аданей?! Да и за что?

Трифон специально выждал. Он пытался определить местонахождение Луиса. Расщелин было много. Услышав голос советника, маг что‑то гневно шепнул себе под нос и вытянул перед собой обе руки. Поток мглистой магии ударил в одну из расщелин с такой силой, что скалы задрожали и камни посыпались вниз, завалив и без того узкую щель. Луису повезло: он был в другой расщелине.

– Хватит! Я помогал тебе, негодяй! – донеслось из скалистого укрытия.

– Почему враг оставил тебя в живых? – последовал вопрос Трифона.

Луи чувствовал себя ужасно, плохо соображал и сам не знал, почему его оставили в живых.

– Не знаю! Не смей использовать свою гадкую магию против меня! Я предупреждаю тебя!

Трифон прислушался, и вскоре на его губах заиграла едва уловимая улыбка. Кажется, он определил местонахождение Луиса. Оставалось лишь подобраться поближе и нанести удар.

– Ты говорил мне, что имел отношение к тайне! Я уверен, что в ней твой грех!

Луис понял, что Трифона было не разуверить. Может, мглистый и тайну на самом деле знал, но не говорил. Подумав об этом, Луис ощупал свой пояс, но не обнаружил никакого оружия. И тут прямо перед ним возникла рука с длинными тонкими, но в то же время крепкими пальцами. Луис вгляделся в темное пространство расщелины и увидел два миндалевидных глаза.

– Я понял, кто ты, – шепнул ему Рантуан. – Убей того мглистого. Быть может, он и вправду знает.

– А что, если не знает? – спросил Луис, плохо соображая, что делает. – Я не убийца.

– И никогда не был убийцей, Алькан, – заметил эльф.

Луис бешено взглянул на него, ведь враг только что обнажил его душу, назвал настоящее имя Оэлана. Вернее, имя, которое тот носил в прошлой жизни. Имя, под которым совершил грех.

– Никто не должен узнать о тайне. Разве не так? – не уступал эльф. Он‑то знал, чего на самом деле желал Луис. Знал, как перетянуть его на свою сторону. И подействовало.

Оэлан мялся всего несколько секунд, но в итоге, перебравшись через камни, вышел из расщелины на свет. Он возник из темноты всего в нескольких шагах от Трифона.

– Скажи, – обратился он к мглистому, и казалось, что сила Трифона его более не волновала. – Ты знаешь тайну?

– А если знаю, то что?

– Если ты лжешь и не знаешь ее, то так и скажи. Иначе будет хуже. Я ведь сделаю все необходимое, чтобы тайна не была оглашена.

Трифон неожиданно рассмеялся, для него эти слова были словно бред сумасшедшего. Да и Луис вдруг стал в его глазах психом.

– Великие боги, – с трудом совладав с голосом, произнес мглистый. – Ты и вправду виновник тайны. И поэтому ты так боишься, что она откроется, – вот теперь, когда он произнес это, все проверил, во всем убедился, во всем разобрался, ему уже было не до смеха. – Так выходит, что это по твоей вине пришлось создать врата, из‑за тебя Фавластас погубил мою половину мира. Из‑за тебя все они погибли. Адент, Фредрик, его семья, сотни людей в графстве, стражи… Ты хоть понимаешь, что натворил?!

От дикого и необузданного гнева, что вмиг заполнил всю сущность мглистого мага, его магические шары стали огромными. Настолько, что Трифон едва удерживал их в руках.

– Да умри ты, тварь! – заорал он.

– Не надо! Нет!!! – завизжала Ливэра.

Она появилась неожиданно для всех, спикировала вниз, прямо на Трифона, и своим телом сбила его на землю. Один из шаров она задела своим крылом, и он взорвался. Другой шар улетел в сторону. От взрывного удара Трифон рухнул на землю, прикрыв Ливэру от мглистой волны. Луиса отбросило назад, и он покатился чуть в сторону, сильно закашлявшись.

– Проклятье! – гневно прошипел Трифон. Он поднялся и уже был готов вновь зажечь мглистую магию, но Ливэра вцепилась в него.

– Не трогай его! Позволь ему объяснить, он сам не знает, что говорит! Вы друг друга не поняли!

Луис медленно поднялся на ноги, опираясь о скалу руками.

Трифон был в таком гневе, что рывком скинул руки Ливэры и, указав пальцем на бывшего советника, заорал:

– Решил поиграть в бога! Гадкий грешник! Да он же один из них! Он же за демона! В этом и его грех…

– Нет! – упорствовала Ливэра. – Нет! – она перевела взгляд на измученного Луиса. – Посмотри, он не за демонов, о чем ты говоришь?!

– Да ты просто ослепла! Он не любит тебя, разве не ясно? Он убийца. Он сам только что признал свою вину. Столько народу погибло! Даже ангел! И все по его вине! Разве то, что высший ангел погиб по его вине, не означает, что он за демонов?

Луис прикрыл глаза. Все это время он молчал, потому что глядел на крылья за спиной Ливэры. Он хотел выкрикнуть, что она сорвала все его планы, надев их, но в то же время не хотел повышать на нее голос. Она боялась за него и защищала его перед Трифоном, но….

– Взгляните только на него, – громко сказал Луи, указав на Трифона. Ливэра растерянно обернулась на мужа, уже ничего не понимая. Она давно уже не слышала такую уверенность в его голосе. – Ты прямо борец за свой мир! – продолжил Луис. – Несчастный мглистый маг, возомнивший себя борцом за честь своих земель! Земель, которые ты трусливо бросил, перейдя границу! Ты бросил свой мир, своих друзей, потому что всегда думал только о себе! Так что не надо переваливать все свои поражения и неудачи на меня! Меня не было, когда погибли твои друзья, не было, когда захватили твои края! А ты был и не смог помешать Фавластасу, а винить себя не можешь! Вернее, не хочешь! И знаешь почему? Потому что ты мглистый маг, а мглистый маг скорее обвинит весь мир, чем самого себя! Все это сделал Фавластас. Я тут ни при чем.

Как только он закончил, Ливэра посмотрела в глаза Луиса. Она ждала, что теперь, после того как выговорился, он наконец посмотрит на нее и скажет, что хоть чуть‑чуть переживал за нее. Или же…

– Луи, я… я жива. Объясни мне, что…

– Ну неужели ты не видишь, – с мрачным видом перебил ее Трифон, – он же один из них. Ты ему не нужна. Он о тебе и не думал!

– Нет, он не враг, он же сказал… – договорить она не успела. Вернее, не стала.

Рантуан медленно вышел из расщелины и остановился рядом с Луи. Ливэра замолчала, ее сковал дикий ужас. Глаза эльфа‑убийцы она запомнила хорошо, ведь только их она видела тогда в темноте.

– Хватит разговоров, – сказал Луису эльф. – Он твоей тайны не знает. Тебе пора к границе. Нам нужно многое обсудить. Брось их здесь, раз не хочешь убивать.

Луис покосился на Ливэру. Та с ужасом глядела на него, не в силах поверить своим ушам и глазам.

– Я не стану объяснять, – сказал он ей. – Ты не поймешь. Я не раз говорил, что нам не по пути

– Да, – хрипло произнесла она. – Теперь, кажется, начинаю понимать.

В этот момент Трифон выпустил мглистый шар в Рантуана, тот увернулся и стал исчезать вместе с Луи.

– Нет!!! – упрямо и на этот раз злобно крикнула Ливэра и кинулась на эльфа прежде, чем Трифон и Луи успели ее остановить.

Мглистый маг остался среди скал один, а Ливэра попала под магию Рантуана и тут же оказалась вместе с ним и Луисом на скалистой платформе, возле самой пограничной двери. Казалось бы, ничего не поменялось. И там были скалы. Однако поблизости обитали гавары.

Луи рухнул на камень, но тут же поднялся на ноги. К сожалению, поздно.

– Нет! Отпусти, – Луис кинулся вперед и со всей силы оттолкнул Рантуана от Ливэры. Даже после перемещения женщина в гневе пыталась бороться с эльфом, и это стоило ей жизни. Она совсем забыла о своих доспехах. В тот миг они были прозрачны и совершенно бесполезны. Рантуан отпрыгнул в сторону, а Ливэра издала хриплый стон и тяжело рухнула назад. Луис мигом подхватил ее и рухнул вместе с ней на колени. Из груди его жены торчал небольшой нож. Женщина выпучила глаза и, не успев издать больше ни звука, откинула голову назад. Луи вздрогнул, словно его самого проткнули. Эльф подошел к нему сзади. В следующее мгновение Оэлан обвил руками рукоять ножа, выдернул его из тела жены, развернулся в молниеносном прыжке и, прежде чем эльф сумел отреагировать, вонзил оружие в сердце его хозяина. Рантуан закатил глаза, словно не мог поверить, что его кто‑то смог так легко убить, а после замертво рухнул возле перехода с каменной площадки на мост, ведущий к пограничной двери. Луис нагнулся и скинул тело Рантуана в пропасть под мостом. Когда‑то в том же самом месте Ниар сражался с мглистым магом Сайером. После смертельного ранения Сайер тоже сорвался в пропасть. Луис считал то место бездной, в которую следовало скидывать все зло. Он представлял, как тела летели прямиком в аданей.

Еще долго он смотрел туда, на туман, скрывавший основание скал. Ведь мост и площадка находились почти у самой вершины самой высокой пограничной скалы.

Ледяной ветер пронизывал его до костей, но Луис крепко держался на ногах. Если он и дрожал, то только не от страха и холода. Где‑то неподалеку завыли гавары. Оэлан уже воображал, как эти звери взбираются на скалу, чтобы защитить дверь. У него не было времени похоронить жену. И ему было дурно от мысли, что придется оставить ее там. Но еще больше ему не нравилась мысль, что придется лишить ее крыльев…

Не успел он даже подумать об этом, как доспехи сперва проявились, а затем сами собой отвалились от мертвого тела Ливэры. Сорвав с себя плащ, Луис стал бережно укладывать на него части доспехов. К счастью, на его руках всегда были те перчатки, которые дал ему ангел Эснес. Он помнил о них. И помнил слова ангела.

Когда все было готово, Луис завязал плащ с доспехами в мешок, склонился над бледным лицом Ливэры и поцеловал ее:

– Прости. Я не хотел, – он не плакал. Сам не знал почему. Все‑таки она была ему другом, и он действительно любил ее когда‑то.

Опустив голову жены обратно на холодный камень, он уверенными шагами направился к призрачной двери. По пути он достал из кармана ключ, который выкрал вместе с доспехами. Советник ничуть не колебался, когда открывал дверь и входил в нее. Он даже не смотрел, куда шагал. Просто переступив через порог, Луи сразу же захлопнул дверь и поспешно повернул ключ, словно боялся передумать. Лишь затем он положил мешок к своим ногам и тяжело облокотился на уже закрытую дверь. На этот раз вой гаваров был ближе. Видно, на другой половине они были более бдительными. Оэлан устало прикрыл глаза. Кроме доспехов у него ничего не было. Даже простого ножа. А надевать доспехи он не хотел. Ангелы не лгут. Да и Трифон был прав отчасти. Луис был виновен в воцарившемся хаосе, а следовательно, это он погубил Адента в аданее. Единственное, что мог сделать Луи в тот миг, так это проявить уважение к погибшему высшему ангелу и не надевать доспехи. Как ни странно, но на душе у бывшего аэрийского советника стало легче. Он убил эльфа и был уверен, что Ниару и другим его друзьям в Аэрии больше ничего не грозило. Казалось, они снова могли забыть о магии и жить спокойно. Казалось…

Вой гаваров повторился. Луис огляделся. Десятки хищных глаз взирали на него. Гаваров было семеро. Они окружили его и были готовы в любое мгновение разорвать на части. Луис стал медленно тянуться за плащом с частями доспехов. Гавары издали мерзкий рык. Один из них вдруг сорвался с места. Луис быстро поднял свой плащ и швырнул его в монстров. От удара плащ развязался, и доспехи с грохотом и звоном рассыпались по скалистой площадке. Над скалами пронесся ангельский звон, вспыхнул яркий свет. Гавары взвыли и с диким ревом разбежались в стороны. Луис прикрыл рукой глаза, чтобы вновь не ослепнуть, и, перепрыгнув через доспехи, побежал вниз, по скалистым неровностям, напоминавшим ступени. К счастью, теперь он видел совершенно нормально, и ожог на груди исчез. Граница ведь не только отнимала магию, она еще и любые раны могла заживить при прохождении через дверь. Луис был благодарен судьбе, что все это были не пустые легенды. Он мчался вниз по крутым скалам, был полон сил и здоров как бык.

Барон Дагерти хмуро глядел на пограничную дверь. Он не стал проходить вперед по мосту. Зачем? Переходить границу ему было ни к чему. Методы Рантуана он никогда не поддерживал. За тысячу лет пребывания в заключении за вратами, Дагерти научился терпению. К тому же, в отличие от Рантуана, наместника Вечернего Лика, барон – наместник Ночного Лика – был вовсе не кровожаден. Со своим отрядом, тем, что наивно доверил ему король Аэрии, Дагерти, конечно, пришлось разобраться. Но дальше… Барон задумался. Они с Рантуаном добились, чего хотели. Луис Оэлан перешел границу. Теперь была очередь других наместников действовать. Свою часть сделки Дагерти выполнил. Ну и получил свою награду. Получил Аэрию. Он обладал самой сильной магией в мире, а аэрийцы не обладали ничем. Как же приятно было Дагерти думать об этом. Он все еще помнил, какими сильными и самоуверенными были аэрийцы тысячу лет назад. Но тогда у них была магия, а теперь они были обречены.

С этими мыслями наместник Ночного Лика зашагал прочь от границы. Он собирался отыскать отряд Ниара.

Иногда время тянется медленно, но для короля тот день пролетел незаметно. Он стоял, словно каменная статуя. Его золотые глаза мрачно глядели на останки воинов. Луис исчез, оставив на земле лишь свою кровь. Отряду сложно было определить, чья то была кровь, вокруг было много погибших.

– Думаешь, Луи жив? – тихо спросил Исквайр, приблизившись к королю.

Ниар продолжал мрачно глядеть на трупы, словно вообще не слышал, что происходило вокруг. Исквайр уже собирался вернуться к остальным, как вдруг его брат сказал:

– Жив, – Ниар прищурился и наконец посмотрел на родственника. – Почему весь его отряд погиб, а его оставили в живых, ну или раненым?

– Не знаю. Ты подозреваешь его в измене?

– Проклятье! Никого я не подозреваю! Я лишь хочу понять, почему мои воины, все до единого, разорваны на части, кроме их капитана. Я рад, что он выжил! Я надеюсь, что он выжил, но я не могу просто так наивно радоваться, не думая о причинах! Мы должны разобраться во всем.

– Может, нам следует вернуться в замок? Если убийца жив, то он может угрожать городу, и лучше, если король будет в замке принимать решения!

– Нет, – возразил Велери. – Я предлагаю тебе вернуться туда и пока что взять командование на себя.

– Что? Ты король!

– Именно поэтому я не стану прятаться в замке, оправдываясь тем, что убийца непременно придет туда! Ты прав, брат. В замке должен быть кто‑то. Я прошу тебя вернуться в замок и оберегать Китару и Сандра. Но я останусь.

– Это глупо! Ты был магом и в душе им остался. Но сейчас у тебя ничего нет.

– У меня есть оружие! И у верных мне людей есть оружие!

– У них тоже было оружие! – Исквайр указал на трупы. – Идти против мага сейчас – это все равно что тогда было сразиться с Сайером без магии!

– Скажи, а в замке с тысячей простых воинов, не обладающих магией, я смогу победить его? Ты знаешь, что там я не стану сильнее. Я должен найти Луи, прежде чем он перейдет границу. Я уверен, что он знает ответы! И он знает врага.

Исквайр мрачно глядел на Ниара, затем неохотно кивнул.

– Возьми с собой двоих, отправляйтесь в Клестон, – сказал ему король.

Лорд отошел на несколько шагов, проведя рукой по висевшему сбоку мечу.

– Ниар, – бросил он. – Ты аккуратней с Луи. Не думаю, что следует доверять ему так же, как и раньше.

Король замер и какое‑то время печально глядел на брата, а после жестом указал на двух воинов в отряде и приказал им возвращаться вместе с Исквайром.

Через несколько часов отряд вышел к побережью. Приближаться к морю было небезопасно, зимой оно превращалось в бушующую стихию. Огромные волны то и дело разбивались о камни, затем становились густой пеной и возвращались обратно в море, утаскивая с собой мелких рачков, песок, камни, рыбу – все, что попадалось им на пути. Волны такой силы легко могли утопить человека, особенно воина в доспехах и с оружием. Отряду приходилось двигаться рядом со скалами и прибрежными пещерами, на максимальном расстоянии от воды. До этих мест вода не доставала. Ниар вел отряд очень осторожно и старался, чтобы они шагали по камням, а не по песку. Король уже чувствовал, как начинают слипаться глаза, но продолжал идти. Вдруг откуда‑то сверху спрыгнул человек. Он приземлился на обе ноги, и его стопы лишь слегка зарылись в песок. Уже смеркалось, но Ниар сумел разглядеть в незнакомце барона Дагерти. Тогда король поднял глаза и увидел, что над ними возвышалась высоченная скала. Барон Дагерти спрыгнул оттуда? Ниар перевел взгляд на барона и выхватил меч, одновременно дав сигнал своим воинам.

– Что ты сделал с Дагерти?

Наместник Ночного Лика прошел немного вперед и, спокойно взглянув на меч короля, ответил:

– Ничего. Я и есть барон Дагерти. Тебе не стоило так доверять своему окружению. Думаю, сейчас ты начнешь понимать, что многие твои друзья и приближенные вовсе не те, за кого себя выдавали. Я тот, кто я есть, а вот Луис Оэлан вовсе не тот. Разве что насчет имени он тебе не лгал.

– Луис не лгал мне, – возразил король, – он просто ничего не говорил. Он не раскрывал мне своих тайн.

– Твой друг перешел границу. Ливэра мертва. Он бросил ее тело на растерзание гаварам. Он носит на своей груди знак одного из вражеских городов, и в прошлой жизни он был заклятым врагом Аэрии. Я могу рассказать тебе его грех, но сейчас мне невыгодно это делать. Мои силы тоже завязаны на нем.

– Твои силы?

– Я не тот убийца, что растерзал твоих воинов и помог Луису Оэлану перейти через границу. Я не нахожу радости в убийствах. Я ученый, в этом я никому и никогда не лгал. Я лишь умолчал, что обладаю магией, поэтому хорошо знаю ее. И ты должен понимать, что моя теория была верна. Ты ведь был хозяином Нелиса, ведь так, Ниар Велери?

– Ты придумал эту теорию, чтобы переманить Луи на свою сторону? Зачем он вам?

– Он один из нас. Неужели ты так и не понял? А теперь я хочу и тебе предложить поддержать мою сторону.

Ниар занес меч, но барон взмахнул рукой и испепелил оружие. То же самое он проделал и с оружием отряда, а затем накрыл их магической сетью. Велери напряженно посмотрел на них, после чего вернул взгляд на наместника.

– Мне ничего не стоит убить их. Выкинуть этой сетью в бушующее море или ударить о скалу. И тебя мне ничего не стоит убить, король. Но я не хочу убивать. Я могу вернуть тебе белую магию, если ты встанешь на мою сторону.

Ниар усмехнулся:

– Если все так просто, если ты можешь дарить силы, кому хочешь, то почему бы тебе не подарить белую магию Луи? Он так мечтал. Или же подарить белую магию любому другому дураку, который будет подчиняться тебе?

– Ты же был хозяином Нелиса! Неужели ты не понимаешь?! Я могу дать магию любому прохиндею, но сколько он продержится с ней, ничего не умея? Дарить магию человеку, никогда не обладавшему ей, – величайшая глупость. Этот несчастный погубит свое окружение, а затем себя. Так устроен мир. Боги выбирают тех существ, что способны управлять и подчинять себе магию. И только таким существам магия дается с рождения. Все остальное – фальшивка. Может, из Луи и получится искусственный черный маг, но только потому, что он не простой человек. Он грешник. А черная магия грехи любит. Белая магия намного, намного лучше и сильнее черной. Не думай, что раз я не за вас, то я за черную магию. Мне нужен сильный помощник. Кто еще может быть лучшим помощником, кроме хозяина Нелиса? Возможно, и камень я смогу тебе вернуть.

– Помощник? Вероятно, если я получу силы, ты будешь контролировать их. Иначе ты не стал бы предлагать мне получить магию. Ведь я могу с ее помощью уничтожить тебя самого, верно?

– Да, я буду контролировать силу, но если ты встанешь на мою сторону… Аэрия… – он на миг замолчал. – Ты говорил с мглистым магом Трифоном. И он рассказывал тебе о Фредрике Гаусе, верно? Фавластас – тот демон, на чьей я стороне – испепелил целое графство всего за несколько дней. Убив сотни людей и эльфов, уничтожив магов! А «твою» Аэрию, я могу уничтожить или подчинить себе за один день.

Ниар гневным взглядом испепелял барона, а тот спокойно, как и подобает ученому, продолжал:

– Я, в отличие от моего друга – убийцы Рантуана, не хочу уничтожать твой отряд, тебя, твоих подданных, – он задумался и под бешеным взглядом короля завершил: – Твоего сына и жену. Если ты согласишься подчиняться мне, я оставлю тебя наместником. Аэрия будет делать то, что я прикажу тебе.

Ниар тут же выхватил небольшой кинжал и накинулся на барона, сумев оставить неглубокий порез на его шее. Наместник Ночного Лика магической волной отшвырнул короля в одну из прибрежных пещер, после чего другой рукой метнул в ту же сторону сеть с отрядом. Все они ударились о скалистую стену, и камни задрожали. Потолок пещеры стал осыпаться, а барон вдобавок выпустил в потрескавшиеся скалистые породы пару мглистых шаров. Пещера обрушилась на неподвижные тела короля и его воинов. Вокруг поднялись клубы пыли, и барон поспешил отдалиться на безопасное расстояние.

Еще долго камни продолжали скатываться вниз, засыпая прибрежную зону. Того места, где была пещера, давно уже не было видно. Даже когда все кончилось, пыль еще долго не оседала.

Трифон двигался осторожно, перепрыгивая с одной глыбы на другую. Он прикрывал лицо, было очень сложно дышать. И он был зол, но не знал, на кого – на врага или на себя, за бессилие. Трифон все видел с одного из скалистых возвышений, но не стал вмешиваться. Он стоял там и видел весь разговор, видел молниеносную битву и думал, стоило ли рисковать вновь, помогать тем, кто хотел казнить его и тем самым погубить самого себя? В итоге мглистая сущность подсказала ему остаться в стороне. Он не смог бы оправдать свое бегство из графства, когда оно гибло, если бы спас короля другого королевства. Все те годы Трифона мучила совесть, и он старался забить сомнения тем, что не просто бежал из графства в роковую ночь. Он спас невесту графа Констара. Однако не вернулся потом, хотя можно было еще помочь выжившим. И там, на берегу, шагая по камням, Трифон вновь углубился в раздумья. Он был мглистым магом и решил не помогать. Постояв какое‑то время и поглядев на каменные завалы, он мерзко зажмурился и исчез.