Читать книгу Затаившееся во времени. В мире Непоколебимого - Наталья Алексеевна Азимова - Страница 3

Что на самом деле известно об обитателях адане́я? То, что они отвратительны и приходят на землю, чтобы творить мрак, призывать сумбур и хаос? Возможно, так оно и есть, когда речь идет об истинных демонах. Тех, что никогда не были людьми, не знали земных эмоций. А все иные – они другие и они опасней. Никогда не поймешь, что у них внутри. Земная жизнь научила их лгать, хитрить, притворяться, а иногда и любить, желать и даже привязываться. Поведение и поступки простого демона легко предугадать, а земная душа, пусть и демоническая, непредсказуема и опасна.

Фавла́стас был как раз таким. Вовсе не демоном. И те могущественные силы аданея, что сделали его таким, точно знали, кого создали.

Лед растапливался медленно. Сначала появились небольшие трещинки. Они, словно мелкие змейки, расползались по ледяной корке, покрывавшей тело ангела. Потом стали откалываться небольшие кусочки льда. Глаза Фавластаса, что наблюдали за процессом, казались стеклянными. Он стоял в нескольких шагах от замороженного Адента, направляя руками серебристую теплую струю, и даже не шелохнулся, когда ангел открыл глаза и мелкие льдинки посыпались с его век и ресниц.

– С возвращением, – мрачно поприветствовал он небесное существо.

Адент закашлялся настолько сильно, что даже не успевал надышаться. Он судорожно втягивал в рот воздух и пытался пошевелить руками. Поначалу тело словно не принадлежало ему, не слушалось его.

– Позволь магии согреть тебя. Тогда сможешь двигаться и говорить, – посоветовал Фавластас, а затем, немного выждав, протянул Аденту какую‑то ткань. Ангел принял странный дар.

– Обернись в это, – сказал Фавластас, передернув плечами. – Тебе ведь холодно.

– Что это? – все еще слабым, но уже спокойным голосом спросил ангел.

– Плащ Фредрика, – ответил император. – Ну же, обернись, святейший. Тебе же холодно.

Адент уже совершенно иначе взглянул на ткань в своих руках. Видел он все еще мутно, но плащ действительно принадлежал кому‑то из стражей. Только вот кому? У главы стражей к краю плаща была пришита темно‑синяя веревка. Она вилась вдоль верхнего края, а затем один ее конец спускался вниз на спину и изображал жезл – оружие стражей. Адент не верил, что Фавластас сказал ему правду, но все же развернул ткань, и пальцы его легли на пришитую веревку.

Подняв глаза полные ужаса, Адент спросил:

– Что ты сделал? – тут даже ему не удалось сохранить ангельское спокойствие.

Довольно странно, даже удивительно, но Фавластас встретил взгляд Адента с долей сочувствия.

– Ты должен был понимать, что это случится, Адент. Твоей вины тут нет. Ты сделал для него все, что мог. Не всякий ангел‑хранитель смог бы уберечь такого подопечного, как Фредрик. Все‑таки граф прожил двадцать четыре года. Для подобных ему это рекорд. Долго такие не живут. Это смертный закон равновесия.

– Такого закона нет, – тут же возразил Адент. – Принес плащ Фредрика и думаешь, я сразу поверю во все, что скажешь? Я помню тебя в далеком прошлом. Тысячу лет назад. – Адент все хмурился, сложив за спиной оборванные безжизненные крылья. – Помню, как ты приносил дары Ралусу. Кровавые дары. Тела погибших воинов… аэрийских, хискальских, астанских. Ты приносил в жертву и пленных. Живых. И наивно верил, что Ралусу они нужны.

Взгляд Фавластаса изменился, стал более живым, когда император заговорил:

– А вы все видели и ничего не делали. Никому не помогали, не вставали ни на чью сторону. Была война, каких мир еще не знал, а вы предпочли остаться в стороне. Гибли тысячи. В чем была моя вина? В том, что я защищал свою империю?

– Если ты говоришь лишь о той войне, то это твоя империя и Аэрия разожгли ее! – напомнил ангел. – Вам хотелось территорий. Ваши войны были такими же, как войны всех живых существ на земле. Ради власти, наживы, зависти и неутолимого желания! И почему это мы должны были вмешаться? Такие войны были еще и до вас. С того момента, как возникли эльфы, люди и прочие существа. Ты же считал себя особенным, посланцем богов и верил, что Ралус будет покровительствовать твоей империи, а мы – его ангелы – будем разить всех, кто не верит в твое особое происхождение.

– Я БЫЛ особенным, а вовсе не считал себя таковым на пустом месте! Вы сами сделали меня таким! – возмутился Фавластас. – Когда‑то я верил вам и что получил за это?! Аданей? После всего, что я вложил в свою веру?

– Ты погубил сотни душ! – бросил ему Адент, едва живой и вконец запутавшийся в абсурдных речах врага. Ангелу казалось, что если он закроет глаза, его сущность тут же поглотят стены аданея.

– Это было после, – холодно напомнил Фавластас. – А потом я лишь хотел восстановить порядок. Иногда необходимо идти на крайние меры. Ты понимаешь это лучше других, Адент. Был прогресс, были достижения, и выход можно было найти другой, но ты не дал мне шанса. Снова никакого шанса. И сейчас я хочу доказать вам всем, что не стоило отправлять светлую душу в аданей.

Адент попытался шагнуть вперед, но вместо этого упал на ледяной пол и, тяжело дыша, обхватил руками обмякшие ноги.

– Ты не нашел бы иной выход, – тихо сказал он.

– Нашел бы, – на этот раз голос императора прозвучал отстраненно. – Надень плащ. Ты даже посинел.

Ангел посмотрел на плащ, выдержал небольшую паузу, а потом спросил:

– Что ты сделал с Фредриком?

– Его убил Владимир Гаус. И душа графа вот уже четыре года разрушается в аданее…

Едва Фавластас сказал это, как Адент резко поднялся на ноги, расправив оборванные крылья. На миг в холодном зале Аданея засверкали небесные блики, глаза ангела стали переливаться голубым сиянием.

– Душа Фредрика наша! – воинственно заявил он.

– Виронт оказался слабее тебя и проиграл битву за его душу, – пояснил Фавластас. И вовсе он не наслаждался этим разговором. Говорил так, словно разговор о потерянной душе Фредрика напоминал ему о чем‑то важном.

– Битву? Как ты посмел воевать за душу, которая всецело принадлежит Невесомому царству?

– Так же, как вы посмели загнать души… нет, вернее, ты посмел создать врата и загнать за них столько светлых душ, ангел!

Адент сжал плащ и занес руку, приготовившись к атаке.

Фавластас ударил ангела магией, откинув его обмякшее тело в ледяную стену. Адент не издал даже стона. Сначала он рухнул на колени, затем повалился на бок, и влажные крылья упали на его лицо. Фавластас склонился над выскользнувшим из рук ангела плащом Фредрика. Адент с трудом приподнялся и протянул руку:

– Отдай, – еле слышно потребовал он.

– Ты оберегал графа, хотя никогда не спускался на землю, всегда следил за ним сверху. Ангел‑хранитель.

– Я оберегал многих Гаусов, – тихо напомнил Адент. – И Ралус покровительствовал им. Не тебе. А ты рискуешь вызвать его гнев, отнимая светлые души магов и пленив меня здесь.

Фавластас кинул Аденту плащ, и ангел набросил его на свои плечи. Император сел на ледяной пол возле пленника. Он не боялся, что ангел попытается сбежать. Все тоннели вели в опасные переходы. В них бы ангел мгновенно погиб.

Какое‑то время Фавластас молчал, а потом изложил свою мысль:

– Я не рискую, Адент. Более того, я думаю, Ралус на моей стороне, и моя вера в его могущество даже после аданея только лишний раз убедила всесильного бога магии в моей преданности. – Фавластас взмахом руки пустил в Адента сгусток магии, когда тот открыл рот, чтобы возразить. Магия тут же лишила его голоса, и тогда Фавластас продолжил:

– Сейчас ты будешь только слушать. И если ты молча подумаешь, то поймешь, что Ралус на моей стороне. Если бы твоя гибель так волновала его, он бы уже давно покарал меня. Да. – Он кивнул, увидев красноречивый взгляд ангела. – Никто не собирается тебя отсюда вытаскивать. Я знаю, что тебя это радует. Ты бы не хотел, чтобы кто‑нибудь спускался сюда за тобой, но ощущать себя брошенным и забытым неприятно, верно?

Несмотря на свое состояние, Адент был не настолько взволнован, как могло показаться.

– Ралус подарил мне магию, секрет и силу которой не знает никто, кроме меня и моих подданных, – продолжал Фавластас. – Магию, о которой ты знаешь все. Тебе, как ангелу, запретили делиться секретом с Фредриком. Но мне тайну могущества открыл сам Ралус – ведь именно он бог всей магии.

Адент мрачно свел брови и отрицательно покачал головой.

– Я знаю, что ты скажешь, – произнес Фавластас. – Алькан Альфостер открыл мне тайну, спустившись с небес в виде призрака.

Теперь ангел кивнул, а вот император Непоколебимого, напротив, покачал головой и решил кое‑что разъяснить:

– Неужели ты думаешь, что великий бог, у которого сотни ангелов и не меньше могущественных тайн, не заметил бы, как простая душа, которая получила право отправиться на небеса, крадет тайну? Причем ТАКУЮ тайну. Ралус хотел этого. И уверен, он позволил Алькану взять грех на душу и помочь мне победить. Ведь это я создал границу много лет назад. И глупо думать, что Ралус опять не усмотрел. Ты знаешь, что я прав. Такие масштабные вещи не могли совершиться против воли богов. Так что Ралус на моей стороне. И именно поэтому, когда Фредрик умирал, никто не помог ему. И поэтому, когда стражи кидались под мои шары, жертвовали своими жизням ради сохранения врат закрытыми, никто из других ангелов не помог им. Потому что Ралус хотел, чтобы это случилось. Ты всегда был изгоем. Не таким, как остальные ангелы. Ралус хоть и не был против твоих действий, но он никогда и не поддерживал тебя. Уверен, тебе давно нашли замену на небесах. Какой‑нибудь ангел возвысился и стал высшим вместо тебя. А твоя судьба подобна судьбе твоего подопечного. Одного из многих. – Фавластас усмехнулся. – Оберегал Фредрика с детства, значит, разделишь и его участь. Вечно тлеть в аданее. Я хочу, чтобы ты знал, Ри́фус Э́верли тоже здесь. Он даже живой. Тело у него сохранилось… – оборвав свою речь, Фавластас замер. Лицо его вновь претерпело странное изменение, и тогда он вполне по‑человечески завершил свою речь: – Я не хотел бросаться в крайности. Меня вынудили. Мне просто не оставили выбора.

Его финальные слова окончательно сбили Адента. Ангел все чаще ловил себя на мысли, что они с Фавластасом разговаривали на разных языках. Император не сомневался, что Аденту была известна некая правда о нем, о Фавластасе. Правда, которую Адент на самом деле тогда не знал. И пока ангел пытался понять и мучился, стараясь привести в порядок воспоминания, Фавластас развернулся, закрыл глаза и сосредоточился. Адент же едва держал глаза открытыми: веки стали ужасно тяжелыми. Но он продолжал следить за Фавластасом, пока тот не переместился. Лишь тогда Адент позволил себе окунуться в темноту, так и не разобравшись в словах своего врага.

Он проспал всего полчаса, хотя ему казалось, что намного больше. Возвращаться в реальность было непросто: атмосфера давила на него, постепенно сводила с ума. И все же Адент был относительно спокоен. Он окинул взглядом ледяной холл, соединяющий три тоннеля, и подумал о том, что провел в том месте целых четыре года. Был ледяным украшением, безмолвной статуей. А Фавластас тем временем уничтожал практически все, что Адент так долго создавал. Теперь император, верно, рассчитывал, что ангел сдастся, но Адент решил иначе. Оттолкнувшись руками от холодного пола, он подтянул к себе колени и медленно встал. Крылья его напоминали тряпье, тут же прилипли к спине. Адента это не волновало, ведь он был привязан к аданею, а там крылья были не нужны. Выпрямив спину, ангел аккуратно скинул со своих плеч плащ Фредрика. Затем он схватился за не пришитый к ткани конец веревки и резким движением оторвал ее. Она тут же засветилась небесной магией. Адент поспешно приложил веревку к своему измученному лицу. Глаза его заискрились и стали более живыми. Какое‑то время он продержал веревку у щеки, глубоко дыша, будто воздух вокруг вдруг стал таким же, как на земле.

Назначая стражей и создавая для них законы, Адент продумал многое. Веревку, что теперь помогала ему, изначально он создал для верховных стражей. Она была сосредоточием небесной силы и означала, что носящий ее находится под покровительством того или иного высшего ангела. Как правило, верховный страж пришивал этот магический элемент к плащу, тем самым обогащая свою врожденную силу. Если же страж был простым человеком, веревка дарила ему отличное зрение, ловкость, добавляла физическую силу. Она была подобна доспехам, которые Адент создавал для первого Гауса, но после тяжелой и мучительной смерти Джеральда доспехи были спрятаны врагом в Утреннем Лике, а затем исчезли вместе с городом. Адент не решился бы вернуть город только для того, чтобы найти доспехи, и он придумал эту веревку – «небесную змею». Она была более совершенна, чем доспехи. Ее мог носить и маг, а доспехи носить сильному белому магу запрещалось. Он мог умереть от магической перегрузки.

Также «небесную змею» использовали для лечения. Иногда она оберегала от чужого влияния, отчищала разум. В аданее она подарила Аденту силы, а будь она у Фредрика в момент его гибели, возможно, смогла бы продлить его жизнь. Поскольку верховный страж не ожидал удара от любимого брата, на нем не было плаща в момент смертельного ранения. Помимо Фредрика о магическом элементе знал лишь Элестер, так как был верховным стражем до рождения графа. Умирая, Фредрик помнил о плаще, но знал, что залечить рану данная сила не сможет. Удар был нанесен особенным кинжалом. Веревка смогла бы лишь продлить его предсмертные мучения, возможно на один день. Затем он все равно бы умер, а «небесная змея» – исчезла. Вся мощь ушла бы на бесполезное лечение. По правилам после гибели одного верховного стража плащ передавался следующему. То есть Элестеру. Фредрик сохранил магию «небесной змеи» для своего учителя, чтобы тот смог защитить врата. Но что‑то пошло не так. Адент не ожидал увидеть веревку в руках Фавластаса. К счастью, император знал только о доспехах, а плащ взял просто как трофей.

Ангел мысленно поблагодарил Ралуса, как делали все ангелы магии в случае удачи. Затем крылатый пленник вытянул перед собой руки, обвитые «небесной змеей», и бережно повязал ее вокруг пояса. Сила тут же потекла в крылья и даже слегка оживила их, но Адент выставил мысленную преграду, остановив процесс. Сила веревки была нужна ему для другого: для спасения души Фредрика. И Адент точно знал, где следовало искать потерянную душу своего подопечного. Фавластас сказал, что прошли годы. А это означало, что душа пребывала в долине Потерянных душ. Во всяком случае, Адент молился, чтобы душа была там. В противном случае дух уже был скинут на нижние слои, в края полного уничтожения. В долине же умерших мучили и пытали, прежде чем уничтожить. На самом первом этапе души тоже истязали, но иначе. Сначала их, словно товар, штамповали и пересчитывали. Иными словами, портили. Считалось, что если светлая душа попадет в аданей и как‑то сможет выбраться оттуда, она никогда не попадет на небеса, потому что заштампована прислужниками верховного демона Аданея. Адент боялся, что душа Фредрика была уже потеряна, и все же дал себе слово, что вытащит ее. Пусть даже не отправит на небеса, хотя бы освободит и пустит в смертный мир.

Собравшись с мыслями, ангел прикрыл глаза и сел, откинувшись спиной на ледяную стену. Затем он стал шептать тихое ритмичное заклинание. Все медленнее и медленнее, в такт своему ангельскому сердцу. В итоге он вошел в магический транс, при котором все видел и слышал, но не мог двигаться и говорить. Для остальных он был мертв, но ему достаточно было подумать о заклинании, и он вновь стал бы нормальным.

Когда два прислужника Аданея явились проверить ангела, они обнаружили его обмякшим, холодным и безжизненным, распластавшимся прямо на холодном полу возле стены.

Ангел, к счастью, не ощутил их ядовитого прикосновения, в то время как их бледно‑желтые пальцы оставляли на ангельской коже ожоги. Они долго и очень внимательно осматривали тело Адента, хватаясь за его шею, щеки, волосы, руки и ноги. При этом они были молчаливы, и лишь спустя несколько минут один из них стал произносить какие‑то слова, видимо на аданейском языке. Адент терпеливо следил за ними, смотрел на это словно со стороны. В какой‑то момент прислужники грубо подняли тело ангела и понесли его в один из тоннелей. Адент продолжал выжидать, разглядывая ледяные стены. Он радовался, что не ощущал мерзкого запаха, витавшего там повсюду, и точно не знал, куда именно его несли. Лишь надеялся, что не к Фавластасу. Рассчитывал, что окажется в долине Потерянных душ.

Тоннели вились бесконечно. Один переходил в другой, тот – в следующий. Нередко они пересекались между собой, образуя настоящие лабиринты, наполненные ядовитым газом. Адент бы погиб, будь он простым смертным, но даже его ангельское тело изрядно пострадало. Выбрав нужный момент, он начал повторять в уме заклинание. Прислужники тогда принесли его в один из холлов лабиринта. Там, словно магический портал, светился переход на другой слой. Ангел приготовился.

Прислужники медленно поднесли его к проходу, потом разбежались и, взмахнув желто‑черными плащами, кинули Адента в сияющее отверстие. Затем и сами шагнули внутрь, оказавшись на странной почве, частично уничтоженной кислотными жидкостями, что струились там повсюду. Сами прислужники легко уклонялись от меняющихся потоков. Адент возник перед ними и раскрыл ладони, продолжая, но уже вслух, произносить монотонные заклинания. В первые мгновения прислужники пытались противиться, но в итоге не сумели: обмякли и, потеряв равновесие, рухнули в кислотное озеро. Ангел бегло огляделся и едва увернулся от потока кислотной жидкости, неожиданно упавшего с потолка. Подавшись в сторону, Адент уцелел, но поток успел срезать его волосы практически до самого подбородка. Тогда ангел в последний раз огляделся и, представив себе слой и место, в которое намеревался попасть, прыгнул обратно в сияющее отверстие.

На этот раз он оказался там, где рассчитывал. Приятно было ощущать прохладу, а не холод. Что‑то среднее и легкое, даже освежающее. Адент шагал вперед по странной каменистой почве и думал, что, возможно, приятная атмосфера была лишь обманом, иллюзией, способной убить его. Дышал он приятными, будто свежим воздухом, но не забывал, что находился в аданее. Как в бездне могло быть что‑то приятное? Особенно в долине Потерянных душ. В месте, где следовало искать души, потерянные много лет назад. Ангел не останавливался и все время осматривался. Веревка на его поясе слабо блестела. Именно она позволяла ему дышать так легко, но при этом тратила силу, необходимую Аденту для восстановления души Фредрика. Когда сияние «небесной змеи» усилилось, Адент осознал, что происходит, но снять веревку не решился. Он мог задохнуться без нее, а его смерть была бы бессмысленна. Единственное, что он сделал, – поставил на магию небольшой блок, чтобы сила не утекала из веревки так быстро.

Разумеется, дышать стало сложнее, и Адент, не медля ни секунды, прикрыл лицо оборванным крылом. Теперь он искал душу стража, должен был почувствовать ее. Ему казалось, что прошла вечность, прежде чем он нашел то, что искал. Долина была нескончаема, и выход из нее остался далеко‑далеко позади.

Высший ангел поспешил к серебристому сгустку, тому, что иногда обретал едва уловимые очертания. При виде этого зрелища у Адента защемило сердце. Он прикрыл глаза и потребовал от себя спокойствия. Времени совсем не было, долина охранялась. Не могла она остаться без присмотра. Истязатели душ блуждали по ней и в любой момент могли появиться. Адент попытался найти кончиками пальцев контуры души. Едва он коснулся сгустка, тут же ощутил такую ужасную боль, что едва не потерял самого себя. Эту боль испытывала душа, и когда ангел коснулся слабых очертаний, ощущения перешли в его пальцы. Но он продолжал, знал, что так будет, и готовился к этому. Его руки скользили в пространстве, описывая контуры некогда существовавшей души. Он работал старательно и очень тщательно. На концах его пальцев засверкали искры, подобные тем, что кружились возле доспехов. Сгусток стал собираться и постепенно приобретать очертания Фредрика. Но очень и очень слабые. Чтобы увидеть границы души стража, нужно было обладать острым зрением. Контуры вибрировали, продолжая отдавать Аденту воспоминания об ужасной боли. Ангел чувствовал легкое головокружение, но продолжал восстанавливать душу, не жалея ничего: ни сил веревки, ни своих собственных. Наконец, душа издала вопль, полный отчаяния. Проявились контуры лица. Призрачные глаза были стеклянными от ужаса. Они были так широко распахнуты, что, казалось, вот‑вот выкатятся из глазниц.

– Смотри на меня, Фредрик, – тихо попросил ангел. Душа вновь стала слабеть, а контуры теряться. – Смотри на меня, сосредоточься на мне! Это я! Ты знаешь меня, Фредрик! Смотри мне в глаза! – Душа затряслась и стала издавать стоны, словно человек, которому не хватает воздуха, и он тщетно пытается вдохнуть. – Смотри на меня, Фредрик!

Другие истерзанные души стали сползаться к Аденту, хватаясь за его руки. Те, у кого еще были призрачные глаза, с мольбой глядели на ангела.

– Нет! Не исчезай! Фредрик! Смотри на меня! Я твой ангел‑хранитель, Адент!

Адент взмахнул кистями и решился на отчаянный шаг. Рискованный как для души ангела, так и для души Фредрика. Он разом влил в призрака всю магию «небесной змеи». От такого толчка дух на миг развеялся, что перепугало Адента, но в следующий миг контуры стали удивительно четкими, копируя тело Фредрика. Единственное, что отличало его от живого, – легкая прозрачность. Адент, как ангел, мог браться за призрачную руку. Что он и сделал. Призрак сразу же посмотрел на своего спасителя, а веревка рассыпалась в прах.

– Адент? – произнес дух странным голосом, будто откуда‑то издалека.

– Я вытащу тебя отсюда! Идем, идем же… Я знаю, ты очень слаб, можешь раствориться в любой миг, но выбора у тебя нет. Нам надо вытащить Рифуса… Я помогу тебе. – Адент влил Фредрику еще немного магии, те остатки, что светились вокруг его рук. Теперь контуры графа стали материальными. Ангел обхватил подопечного за плечи и, защищая обрубком крыла от остальных душ, повел к выходу из долины.

– Рифус? Здесь… Как? – ничего не понимая, выдохнул Фредрик, с ужасом оглядываясь по сторонам. – Я не могу, что‑то происходит… Я не понимаю! – и тут призрак быстро указал вперед. – Адент! – из‑за скалы появился прислужник и стал поспешно нашептывать заклинание, чтобы сбить душу Фредрика на нижние слои.

– Осторожно, – предупредил ангел. В первую очередь он отгородил своим телом призрака, а затем в два молниеносных движения уничтожил прислужника. – Все нормально. Идем, скорее. Да, Рифус здесь. Мы в аданее. Ты погиб, тебя насильно забрал сюда Фавластас.

– В аданее, – с ужасом прошептал граф, и его контуры стали колыхаться. – А Констар и отец?

– Нет, только ты. Ты теперь призрак. Когда окажешься на земле…

– На земле? Ты вернешь меня в смертный мир? Адент…

– Фредрик, мне не хватит сил отправить тебя отсюда на небеса. Я вытащу тебя на землю. Не знаю, смогут ли ангелы после того, что сделали с твоей душой, забрать ее на небеса, но здесь я тебя не оставлю. – Адент говорил на ходу, старался говорить спокойно, чтобы хоть как‑то разрядить обстановку.

– Если я и уйду отсюда как хладнокровный призрак, подобный тем непоколебимцам в Утреннем Лике, то только с тобой и Рифусом, – проявив прежнюю стойкость, заявил Фредрик.

– На себя мне не хватит сил, – пояснил ангел‑хранитель.

– Я видел «небесную змею» в твоих руках, – тут же сказал Гаус. – Я был почти уничтожен, почти развеян, но я видел ее в твоих руках! Почему она не у Элестера? – он говорил и следовал за ангелом. Нельзя было останавливаться.

Адент выдержал паузу. Он чувствовал призрачный взгляд своего подопечного, но не сразу решился начать такой опасный разговор. Хоть и знал, что Фредрик не позволит ему умолчать. Не теперь.

– Должно быть потому, что Фавластас забрал плащ в аданей. Здесь сила веревки ослабевает.

– А что было у врат? – граф выдержал паузу и добавил: – Известно, что было?

– Врата пали, – ответил ангел. – Я слышал, стражи жертвовали своими жизнями, тщетно защищая их.

Фредрик наконец остановился. Адент сразу же огляделся, стараясь не забывать об опасности. Потом ангел оценил взгляд графа, слишком мрачный и тяжелый для светлой души. Дело в том, что Фредрик постепенно становился безэмоциональным призраком. Чем чаще он подавлял эмоции, тем быстрее становился пустым внутри.

– Все мертвы? – коротко спросил он у напряженного ангела. Прошло довольно много времени, прежде чем этот вопрос все же прозвучал. Адент уже и не надеялся услышать от Фредрика что‑либо.

– Я не знаю, – ответил ангел. – Я многое пропустил. Идем дальше. Нельзя останавливаться тут.

Фредрик кивнул и побрел вперед, стараясь при этом бороться со своими изменениями. Сначала молча, а затем…

– Что‑то происходит, – признался он.

Адент заглянул в его глаза и отшатнулся. Фредрик не мог этого не заметить.

– Что ты видишь? Что со мной? – в голосе графа появился страх. Все же эмоция. Фредрик сразу же посмотрел на свои полупрозрачные руки, будто искал непонятную болезнь, влияющую на его сознание. – Адент?

– Демонические искры в твоих глазах, – сдержанно ответил ангел. – На тебе штамп Аданея.

– Что это значит? – испуганно спросил Фредрик и вновь остановился.

Адент приблизился к нему, и их тут же окружили стонущие души. Фредрик покачал головой и поспешил выйти из кольца духов, а вот у его ангела‑хранителя закружилась голова. Души стали цепляться за остатки его крыльев и бешено глядеть на него своими испорченными глазами.

– Великий Ралус. – Мир пошел кругом. Адент прыгнул вперед, и перья разлетелись во все стороны, окончательно уничтожив его крылья. Души зашипели и, словно стая волков, набросились на кружащие в пространстве перья. Адент нагнал Фредрика. Тот стоял в стороне и молча следил за происходящим. Молча и отстраненно. Его взгляд вновь стал пустым. Даже страх пропал.

– Фредрик? – позвал его ангел с некой мольбой.

Граф посмотрел на него, развернулся и двинулся дальше. Адент последовал за ним.

– Где могут держать Рифуса? – Фредрик на ходу обернулся и на этот раз более живо спросил: – Ты знаешь где?

Адент немного расслабился: голос Фредрика все еще мог становиться живым. Хоть иногда.

– Знаю, – ответил ангел. – Идем. В аданее мало мест, где столько лет можно держать живую жертву. А я уверен, что Рифус Эверли все еще жив. Фавластас специально сохраняет ему жизнь. Жить здесь тяжелее, чем пребывать в бестелесном образе.

– Не сказал бы, – хмуро возразил Фредрик. Адент кинул в его сторону лишь мимолетный взгляд. Хмуро – это хорошо. Эмоции.

– Прошу тебя, не спорь со мной и делай, как я говорю. Мы направляемся на тридцатый уровень, там обитает аданейская нечисть. Это, пожалуй, самое пригодное для жизни место в аданее, но и, соответственно, самое охраняемое. Бестии, черти – там все ими буквально кишит. К тому же на тридцатом уровне обитают и разные демоны. Пока что им нет дела до нас. Строго выполняй все, что я тебе скажу, Фредрик. – Адент посмотрел на призрака, пытаясь понять, насколько внимательно тот его слушал. Граф был сосредоточен и удивительно спокоен. К счастью, уже не пуст, но появилось в его взгляде что‑то другое. Демоническая искра светилась ярче.

– Я знаю, каким ты станешь, – грустно сказал ангел. – Мне больно от этого, но я не все могу изменить.

– Вот именно, – Фредрик кивнул. – Так что незачем больше говорить об этом. Я прекрасно понимаю, что уже становлюсь другим. Сейчас важнее не это, а жизнь Рифуса Эверли и твое спасение.

– Я просил не спорить, – напомнил Адент.

– А я и не спорил, – заметил Фредрик. – Неужели ты считаешь, что я мечтаю выбраться отсюда в подобном образе? Неужели, святейший, ты считаешь, что я смогу спокойно оставить высшего ангела на растерзание демонам? Нет. Так что даже не думай о том, чтобы сдаться.

– Сдаться? – удивился ангел. – Прошу тебя не забывать, Фредрик, с кем разговариваешь. Я тебе многое позволял и позволяю, но ты переходишь все…

– Границы? Скажи, Адент, кто создал призрачную границу, отделяющую Серебряные каскады от нашей части мира?

Адент вновь не спешил с ответом, изучал глаза Фредрика, пытаясь понять, кто говорил с ним: Фредрик Гаус или демонический штамп, разъедающий светлую душу. Но вопрос, так или иначе, был справедлив. Да и Фредрик имел право получить ответы.

– Я знаю кто, – признал Адент.

– Может, поделишься, раз уж у нас с тобой так много времени? До тридцатого уровня далеко. Между Рифусом и нами огромные полчища аданейской нечисти, так что шанс, что мы вытащим эльфа из тюрьмы, ничтожно мал, так же как и наш шанс на спасение. Согласись, я имею право знать, за что я здесь.

– Ты здесь по ошибке, Фредрик Гаус. Призраком ты становишься несносен. – Адент тяжело вздохнул.

– Тайна Фавластаса напрямую связана с границей, с его королевством, силами, способными рушить как светлую магию, так и мглистую? Уверен, черный маг также не сможет противостоять этим силам. Я прав?

– Да. Продолжай…

– Ключ с границы излучает все ту же силу, даже гавары…

– Продолжай…

– Гавары созданы искусственно, так? – ангел кивнул, Фредрик продолжил: – И созданы они были Фавластасом? – И вновь Адент удовлетворенно кивнул. – Для чего? Фавластас – очередной безумец, возомнивший себя богом?

– В Непоколебимом императора считали наместником бога на земле, конечно же, это неправда, – сдержанно ответил Адент. – У каждого из шести городов свой наместник.

За разговором они приблизились к ряду скалистых арок, отгораживающих огромный портал.

– Переход на нижний уровень, – сообщил Адент и вернул взгляд на Фредрика. – Ты готов? Перемещаться придется очень быстро, двадцать уровней вниз – большое испытание для души.

– Мне уже все равно, – сказал Фредрик и отломал удивительно тонкий каменный шип от скалы.

Возле портала появились четверо прислужников. Они поднялись в воздух и стали нашептывать заклинание, чтобы разъединить ангела и его спутника.

Фредрик оторвался от скалистой почвы. Его контуры развеялись, но затем проявились в пространстве лишь на долю секунды. За этот миг призрак сумел проткнуть одного из прислужников, а двое других пали от рук ангела. Последний, четвертый, издал странный звук и упал пронзенный шипом Фредрика.

– Он поднял тревогу, – пояснил Адент. – Прислужники слабые, они лишь охраняют и забирают слабые души. С демонами будет сложнее. В портал!

Переместившись, первым делом они проверили обстановку на нижнем слое.

– Слишком тихо, – заметил ангел, расправляя оборванные крылья, не отрывая взгляда от Фредрика. – Демонический штамп делает тебя… Фредрик? Ты чувствуешь злобу, да?

– Да. Пытаюсь понять, откуда она, – еле слышно ответил он, прокрутив в руке шип. – Не выходит, – с этими словами он частично потерял видимость.

– Ты должен стараться сохранять материальность. Твоя душа и так в огромной опасности, – напомнил Адент.

– Я устал от советов, ангел.

Адент поспешно схватил материальные плечи своего подопечного и заставил его слушать.

– Фредрик, борись с холодом и презрением. Безэмоцианальность – да, но не злоба и такое…

Призрак оттолкнул Адента и исчез.

– Фредрик! – полушепотом воскликнул ангел и стал судорожно озираться по сторонам. – Фредрик! – с ужасом окликнул он вновь. – Я боялся, что это случится. Фредрик! – Адент еще какое‑то время звал стража, пока вокруг не стало темно.

Запахло гарью, стало тяжело дышать. Ангел слепо следовал вперед, вытянув перед собой руки. Затем он уперся в какую‑то неровную скалистую поверхность и, скользя по ней руками, опустился на странную неизвестную почву, пахнущую как сера. «Что делать?» – думал ангел. – Фредрик! – вновь попытался он обнаружить подопечного, после чего схватился руками за голову. – Не сдавайся, не сдавайся, – нашептывал Адент. – Фредрик! – ангел закрыл глаза и вдруг почувствовал, как кто‑то касается его руки.

– Прости меня, мне тяжело контролировать эти порывы, – сказал появившийся из темноты граф.

– Фредрик. – Адент облегченно выдохнул и, схватившись за протянутую руку графа, встал.

– Так вот какой образ меня ждет? – осознал Гаус. – Наверное, здесь мне и место. Не лучше ли мне остаться здесь, Адент? – Фредрик ненадолго стал прежним. На самом деле он даже думать не хотел о том, чтобы остаться в аданее, просто постепенно начинал опасаться самого себя.

– Нет, твое место в Невесомом царстве. Мы что‑нибудь придумаем. Я лишь прошу тебя, постарайся сдерживаться. Не исчезай.

– Поверь, если бы я мог оставить хоть часть своих положительных эмоций, то сделал бы это. Я начинаю ненавидеть себя. Ну ладно, в конце концов, мы идем освобождать Рифуса, а затем возвращать его на поверхность.

– И тебя тоже.

– Может, лучше мне одному Рифуса вытащить? – предложил Фредрик. – Что еще со мной можно сделать?

– Поверь, с тобой еще многое можно сделать. Но ты не думай об этом. И потом, ты не знаешь дороги. А я, как ангел, знаю многое и…

– Адент! – Фредрик резко кинулся к ангелу. Отовсюду полились огненные струи. Они появлялись из тьмы и танцевали, ослепляя. Дышать стало практически невозможно. Фредрику, к счастью, как призраку, этого и не требовалось, а вот ангел, пытаясь потушить огонь о скалы, стал задыхаться. – Осторожно, – закричал граф, когда увидел, как скалы, о которые Адент пытался потушить огонь, вспыхнули.

Пламя мгновенно охватило все, осветив лабиринт из пещер. Теперь каждая стена была охвачена огнем. Фредрик потерял материальность и переместился к ангелу. Схватив его, он стал обрывать горящие остатки перьев. Сквозь пламя стали пробираться черти. Со всех сторон полетели красные шары. Фредрик вновь растворился, поэтому его магия не затронула. Адент же практически ничего не видел, лишь огонь. Он был беспомощен, когда сразу десять шаров поразили его, и не сдержал болезненного крика. Черти, словно голодные волки, кинулись вперед, чтобы разодрать жертву на части. В тот же момент вернулся Фредрик. Он проявлялся на долю секунды, поражая шипом чертей. Уничтожая одного, он исчезал и тут же появлялся в другом месте. Увидев в глазах врага аданейскую искру, подобную той, что была у Фавластаса, черти с визгом разбежались по лабиринтам. Когда огни слегка потухли, но продолжали подрагивать на стенах, освещая цепи тоннелей, призрак материализовался и рывком поднял неподвижного ангела.

Почувствовав прохладу, Адент пришел в себя. Оглядевшись, он разглядел в пространстве зеленые огоньки. Иногда они пролетали мимо него, словно светлячки.

– Уклоняйся от них. Они прожигают кожу, – предупредил Фредрик, появившись посреди пещеры и сев на пол напротив Адента. Призрак скрестил полупрозрачные ноги и безразлично взглянул на измученного ангела.

– Спасибо, что вытащил меня оттуда, – тихо поблагодарил ангел, с безысходностью глядя на аданейскую искру в глазах Фредрика.

– Ты помог мне, я помог тебе. Мы ничего друг другу не должны, – с холодным прагматизмом сообщил Фредрик.

– Ты не просто призрак, теперь я вижу это. Фавластас совсем испортил твою душу. – Адент отвернулся и устремил свой взгляд в пустоту. – Как мне помочь тебе? Впервые я не знаю, что делать.

– Мне не нужна твоя помощь, – сказал призрак. – Мне ни от кого ничего не нужно. Я хочу, чтобы ты знал это.

– Что же я с тобой сделал, Фредрик? Ведь я оберегал тебя со дня твоего рождения. Я ведь действительно стал твоим ангелом‑хранителем. Как же я мог попасться в ловушку Фавластаса? Не окажись я здесь тогда, смог бы защитить тебя. Не дал бы пасть графству и вратам.

– Ты так уверен в этом? Уверен, что смог бы защитить меня? Если бы ты не попал сюда, то остался бы в стороне. Как и остальные.

– За тебя говорят аданейские ноты в твоей душе. Но, Фредрик, ты знаешь меня и знаешь, что не окажись я здесь, все было бы иначе. Да, я не появлялся на земле тысячу лет, но я следил за тобой. Я следил за всеми Гаусами. После гибели первого из твоего рода тысячу лет назад я оберегал его маленького сына с женой. А затем всех потомков вплоть до тебя. Конечно, попадались в роду и такие, как тиран с Симионом, но их я просто игнорировал.

– Меня это не интересует, – заметил Фредрик. – Если ты решил рассказать мне о прошлом, то лучше расскажи мне о Фавластасе.

– Фавластас играет во всем этом посредственную роль. Я не могу рассказать тебе всю правду.

– Назови мне имена. Кто сможет рассказать мне правду?

– Фавластас, Ирвинг, Алька́н, Дагерти – все они знают правду. Нужно вытащить Рифуса, найти проход в долину тридцатого уровня.

Призрак растворился в воздухе, но через пару секунд появился вновь.

– Вставай, ангел. Нам стоит обойти эту стену, и ты сам все увидишь, – сообщил он.

Адент не стал спорить, он понимал, что прежнего Фредрика с ним уже не было. Фавластас так или иначе победил.

Ангел последовал за призраком и, обогнув стены, вышел на открытый выступ. Далеко внизу возвышался тридцатый уровень аданея, а сверху было серое пространство, похожее на небо. Среди черных сгустков, подобных облакам, метались бестии, черти и прочая нечисть. Две башни, напоминавшие клыки, возвышались над аданейской землей. Их пики и стены были облеплены спящими бестиями. Почва была скрыта ядовитым туманом, и ангел с ужасом представлял, сколько монстров пряталось под ним.

– Здесь я бессилен. Они просто растерзают меня на куски, – ответил Адент, не отрывая взгляда от этой жуткой картины. Он вовсе не жалел себя, напротив, ему было грустно признавать тщетность всех своих попыток.

Призрак бросил на него безразличный взгляд и сказал:

– Я приведу эльфа сюда, и ты вытащишь его на поверхность.

– Постой, Фредрик! – впрочем, слова ангела уже были обращены в пустоту.

Призрачный образ бесшумно плыл по аданейскому пространству в сторону одной из башен. По мере того как Фредрик Гаус приближался к строению, звуки становились громче. Где‑то в стороне запевали бестии. Призрак был открыт для внешнего влияния, его контуры слегка смазались. Сотни чертей мигом сорвались с воображаемых небес и ринулись вниз, окружая его.

– Вишей… вишей… вишей… – застонал самый крупный из них. Фредрик нашел его взглядом среди других. – Вишей… вишей… вишей… – вновь повторил черт, ударив своим небольшим хвостом о мягкую почву. Фредрик видел каждый его жест. Освещение на том уровне напоминало лунный свет.

Призрак медленно достал свой шип. Черт подался вперед. Тогда Фредрик растворился и, появившись возле противника, пронзил его своим оружием. Остальные черти зашипели и кинулись на графа, но призрак в очередной раз растворился.

Аданейцы «распушили» крылья, но так и не бросились в погоню за врагом. Перед ними возникло огромное существо. Возможно, то был все же демон. Такого огромного Фредрику еще не приходилось встречать. По росту призрак едва доставал тому до колен. А когда аданеец взмахнул крыльями, первые ряды чертей откинуло назад. Глаза графа встретились со стеклянным взглядом противника. Однако демон развернулся в сторону чертей и выпустил изо рта огромную огненную струю. Пламя мгновенно охватило аданейских существ, и они, подобно живым факелам, стали метаться по равнине. Многие сгорели, остальные скрылись в темных скалистых тоннелях.

Демон вернул взгляд на призрака. Фредрик какое‑то время безразлично смотрел на него, а после неторопливо растворился. Тогда аданеец развернулся и тяжелыми шагами направился к скалам, затаптывая по пути бесят.

Нельзя с уверенностью назвать Вестерлейл тюрьмой. Если соотносить это строение с земными постройками, то оно скорее напоминало неприступный форт. Вокруг него не было ни стены, ни рва. В этом не было необходимости. Души насильно затаскивали туда. Не только в долине Потерянных душ уничтожались сущности. Вестерлейл в переводе с демонического языка означал «улей энергии». В том месте из душ получали так называемую черную энергию, которая потоками кружилась вокруг внешних стен замка и постепенно поднималась все выше и выше. А там собирались аданейцы и поглощали образовавшиеся сгустки энергии. Излишки улетали в мнимые небеса и темнели, образуя черные облака. Таков был тридцатый уровень аданея.

Рифус Эверли пробыл пленником на тридцатом уровне два с лишним года. Призрак нашел его лишь благодаря своим внутренним ощущениям. С их помощью он мог обнаружить кого угодно. Даже когда Фредрик появился в огромной черной зале, освещенной тысячей колышущихся огней, он сразу же почувствовал местонахождение эльфа.

Зал был огромен. Его создали из черного материала, напоминавшего стекло, вот только стены и потолок не были прозрачными. Напротив, они были настолько темными, что поглощали весь свет прыгающих огней.

Какое‑то время было слышно лишь потрескивание факелов. Призрак медленно заскользил по воздуху, разрезая мрак. Его еле видные контуры сверкали при свете красных языков пламени. Чем дальше двигался призрак, тем выше поднимались гладкие черные полы. Они, подобно ступеням, уходили ввысь, в темное пространство, спрятанное под огромными сводами. Фредрик ненадолго остановился и взглянул на помост в форме треугольника, расположенный на самом верхнем уровне полов. Все это место напоминало большой жертвенный алтарь. Отчасти так оно и было. Призрак не спеша приблизился к каменному треугольнику и увидел Рифуса Эверли. Эльф был прикован железными путами за руки и за ноги. Его с трудом можно было узнать. Если бы не медленно поднимавшаяся и опускавшаяся грудь, король сошел бы за мертвеца. Бледная кожа буквально обтягивала кости, от этого и без того острые эльфийские черты стали просто уродливыми. Руки словно палки, впрочем, как и ноги. Волос не осталось. Эльф был без сознания, и сложно было сказать, очнется ли он когда‑нибудь. От этого зрелища контуры Фредрика слегка заколыхались, и он ненадолго стал прежним.

– Всемогущие боги, – одними губами произнес граф, с ужасом глядя на пленника. При этом он мысленно отметил, что только такие картины могли возвращать ему разум.

Когда Фредрик осторожно коснулся руки Рифуса, тот резко открыл свои огромные глаза и выгнулся вперед. Железные путы зазвенели, а граф слегка вздрогнул, но руку не убрал.

– Рифус, – позвал он несчастного и опустился на одно колено, чтобы лучше видеть лицо эльфа в темноте.

При виде темных глаз Фредрика эльф еще шире открыл глаза. При таком худом лице взгляд казался сумасшедшим.

– Рифус, – вновь позвал граф практическими одними губами. – Мы с Адентом вернем тебя на землю.

В ответ эльф попытался что‑то сказать, но вместо этого с его губ слетели душераздирающие стоны, и он вновь потерял сознание. Фредрик еще не знал, что около десяти черных сгустков, блуждающих по аданейским небесам, были энергией эльфийского короля, отнятой у него за то время, что он пребывал в Вестерлейле.

Не особенно церемонясь, страж достал свой шип и, сверкнув аданейскими огоньками в глазах, с неистовой силой разбил железные путы. Затем поднял полумертвого эльфа и растворился вместе с ним в воздухе.

Призрак переместился в то место, где расстался с Адентом. Он огляделся и тут же встретился с усталым взглядом ангела.

– Этого я и боялся, – сказал ангел, подхватывая эльфа и укладывая его на мягкую почву. – Но он жив. Нужно срочно переместить его наверх. – Ангел обернулся на графа. – Фредрик?

В ответ граф лишь кивнул.

– Ты можешь контролировать себя?

– Не знаю, – тихо ответил граф, а затем немного растерянно спросил: – Как и где мы его вытащим?

– Мне нужно на открытое пространство.

Фредрик вновь окинул взглядом мрачную картину аданейского слоя и напряженно поинтересовался:

– И ты можешь на открытом пространстве открыть путь на землю? Как ты собираешься это сделать?

Адент поднял тело эльфа и жестом предложил Фредрику следовать за ним. Граф не стал повторять свой вопрос. Он полностью сосредоточился на своей внутренней борьбе.

Им приходилось идти по тем же каменным лабиринтам. Адент двигался довольно быстро и не останавливался до тех пор, пока не вышел на окруженную тьмой каменную площадку. Поначалу он долго кружился на месте, лишь затем счел то место пригодным для возвращения. Положив эльфа на каменный пол, ангел обернулся.

– Фредрик?! – крикнул он. Графа нигде не было. – Фредрик? – ангел бешено водил зрачками, оглядывая огромную каменную платформу. Спрятаться там явно было негде. Разве что за парочкой больших одиноких камней неподалеку.

Адент осторожно приблизился к камням, как вдруг впереди засверкали контуры Фредрика. Появившись, он тяжело опустился на призрачные колени и, взглянув на ангела, напряженно сказал:

– Я развеиваюсь.

Адент быстро огляделся, потом подошел к Гаусу:

– Нам лучше уходить. Наверное, мы близко к порталу на гибельные слои. Там душа просто растворяется. Если ты начинаешь пропадать, значит, переход неподалеку, и нам…

– Нет, я… – Фредрик взмахнул рукой в воздухе, словно попытался ухватиться за что‑то, и исчез. Но не совсем. Просто Адент его больше не видел. Однако граф использовал все силы своей души, чтобы не развеяться и замереть в пустоте. Он боролся с собой и с окружением, как вдруг увидел небесное сияние. Адент тут же метнулся к свету, разглядев чьи‑то контуры. Все, что происходило далее, Фредрик мог лишь тайно наблюдать, так как о его присутствии никто не знал. Но вернуться в нормальный вид ему пока не удавалось.

В аданей явился еще один ангел, и Фредрика появление второй высшей силы совершенно не обрадовало. Вера графа пошатнулась с тех самых пор, как он осознал, что за все свои старания получил бездну.

– Ми́рдо. – Адент, пожалуй, тоже не знал, радоваться или ужасаться. Ангел все‑таки спустился в аданей, это было опасно, но это давало и надежду на спасение, ведь сил у самого Адента почти не осталось. А тут явился Мирдо. Адент был бы более спокойным, если бы перед ним стоял Виронт или хотя бы Эснес. Мирдо же был ангелом бога Тельно – бога линии судьбы и ее вероятностей. То есть Мирдо был вестником судьбы. Вестником. Он лишь исполнял приказы и не действовал самостоятельно. Бог Тельно послал ангела в аданей. Должны были быть особые причины.

– Ты должен уходить отсюда. Скорее, пока ты не повторил мою судьбу! – сказал Адент и резко обернулся в сторону Рифуса. – Прошу тебя, забери эльфа и…

– У меня для тебя послание, – осторожно начал Мирдо. – Был созван совет богов.

Адент замер. Вот это уже действительно было серьезно. Получалось, что события на земле больше не были личными проблемами смертных. Боги наконец вступили в игру. Но стоило ли радоваться? Аденту казалось, что он вообще радоваться разучился. Совет. Что же они могли решить? Совет богов.

– Я здесь, чтобы забрать тебя и эльфа, – пояснил Мирдо.

– Я должен вернуть душу Фредрика, – огласил свои мысли Адент, и Мирдо кивнул. Мысли высшего ангела он угадал верно. И конечно же, ожидал этих слов. Тогда ему оставалось лишь собрать всю свою волю в кулак и заявить:

– Фредрик должен остаться здесь. Его уже нельзя спасти. Он уже погиб.

Этих слов Адент не ожидал. Он не сразу осознал, о чем толковал гонец. Просто не верил, что ангел был способен сказать такое про светлую душу, которую совершенно незаслуженно бросили гибнуть в аданее.

Где‑то в пространстве и невидимости Фредрик замер в бешеном оцепенении.

– Не может быть! Это же не… – голос Адента сорвался. Он был не в силах выдать те чувства, которые испытывал, но затем набрал в грудь больше так называемого воздуха и твердо продолжил: