Читать книгу Затаившееся во времени. В двух временах. Том 1 - Наталья Алексеевна Азимова - Страница 2

Двести лет назад

Двойные двери круглого зала распахнулись. Фавластас и Ирвинг синхронным шагом вошли внутрь, при этом оглядываясь по сторонам. Император замер, по жесту его руки замер и Ирвинг. Глаза Фавластаса слегка закатились, он запрокинул голову. Какое‑то время его беспокойный взгляд блуждал по потолку и стенам. Верные подданные и советники Дагерти замерли на пороге с некой надеждой, что великая тайна сейчас откроется.

Фавластас знал, что практически все жители Ночного Лика – ученые, к тому же безумно преданные своему наместнику. Поэтому император не сомневался, что пропажа Дагерти искренне волнует каждого из них и никто из жителей Ночного Лика не причастен к случившемуся.

Закончив изучение зала и обернувшись к наблюдателям, Фавластас поинтересовался:

– Когда это случилось?

Вперед выступил Эльбо – первый советник Дагерти. То был невысокий человек с седыми волосами и короткой бородой. Прежде чем заговорить, он склонил голову.

– Три дня назад, мой император, – ответил советник, выпрямившись. – Именно тогда мы видели наместника в последний раз. Он находился в этом зале.

– Один?

– Нет. Когда наместник был в Океании, на судно странным образом пробрался человек.

– Маг? – уточнил Фавластас.

– Нет, император. Человек. Простой.

– Он назвался?

– Простите, император. Этого я не знаю. Наместник и сам хотел понять, кто этот человек. Поэтому пленника и привели в зал…

– Связанным?

Эльбо отрицательно покачал головой:

– Нет, он не был магом, поэтому наместник не считал его опасным.

Фавластас внимательно посмотрел на Ирвинга, а тот просто ожидал распоряжений императора и, конечно же, внимал каждое произнесенное в зале слово. Многословностью Ирвинг не отличался. Фавластас уважал его за это и доверял больше, чем остальным своим личинам.

– Почему Дагерти принимал именно в этом зале? – продолжил допрос император.

Советник растерялся. Он пожал плечами и сказал:

– Наместник всегда принимает в этом зале.

– Разумно ли тащить врага в такой ценный зал?

Эльбо слегка опустил подбородок, но ничего не сказал.

– Я знаю, что это за зал, только раньше он не так работал.

– Да, не так, – согласился советник, после чего неуверенно глянул на Ирвинга.

Фавластас переключил свое внимание на других членов свиты Дагерти и спросил:

– Кто‑нибудь может сказать мне, что произошло? Кто‑нибудь видел процесс или был поблизости?

– Нет, мой император, – вновь за всех ответил Эльбо. – Наместник попросил оставить его с пленником наедине. Когда мы решились своевольно зайти внутрь, там уже никого не было.

– А что ты знаешь об этом зале? – в таком случае полюбопытствовал Фавластас. Сам он знал многое, ведь Дагерти был частью его души.

– Эти круги на полу, те, что разного цвета, их наместник называл сферами временного пространства. Я не настолько глубоко знаком с его исследованиями, но мне известно, что при правильном освещении, определенном положении кругов и достаточной концентрации магии посреди зала возникает туманный сгусток, через который можно смотреть в будущее.

– Да, – Фавластас утвердительно кивнул. – Именно этот зал поставлял идеи для технологий Дагерти. Но теперь я хочу кое‑что уточнить. Через сгусток можно было только смотреть в будущее или перемещаться туда?

Непоколебимцы Ночного Лика переглянулись.

– Только смотреть, – аккуратно ответил Эльбо. – Наместник очень долго пытался сделать так, чтобы портал позволял перемещаться, но как бы Дагерти ни старался, ничего не происходило. Вернее, не уходило дальше наблюдения. Насколько нам известно, наместник давно завершил свои попытки переместиться в будущее. Он покончил с этим еще до пребывания за вратами. Вы думаете, что он смог переместиться во времени? Разве это возможно?

– Вы ученые, вы мне и скажите. – Фавластасу нравилось наблюдать за их напряженными лицами. Когда они отрицательно покачали головами, он сказал: – Если перемещение во времени невозможно, то наместник куда‑то переместился в пространстве или кто‑то переместил его, раз он странным образом вошел в зал и растворился. Пленник исчез вместе с ним. Поэтому я еще раз хочу уточнить: вы уверены, что пленник был простым человеком?

– Да, император, – ответил советник. – Клянусь своей головой.

– В таком случае оставьте меня и наместника Ирвинга. Оставьте в этом зале. Если будут какие‑то известия, немедленно докладывайте мне, ясно?

– Как прикажете, император.

– Свободны, – объявил Фавластас, и приближенные Дагерти медленно покинули зал, не забыв мягко закрыть двери.

Далее император сел на один из стульев, что располагались вокруг стола. Ирвинг стоял неподалеку, скрестив руки на груди и разглядывая зеркала на стенах.

– Странное дело, не находишь, Ирвинг?

– Исчезновение?

– Не только исчезновение. Дагерти играет с нами. А мне не нравится, когда со мной играют. Я склонен даже назвать его предателем.

Ирвинг непонимающе вскинул брови:

– Почему? Исчезновение…

– Это далеко не все. Я позвал тебя с собой, чтобы рассказать, что происходит. Я понимаю, после того, как Рантуана не стало, ты получил Вечерний Лик взамен уничтоженного Фредриком Утреннего. Ты был удовлетворен. За свой город ты отомстил сполна. Уничтожил графство Фредрика, взорвал его замок, а затем получил новый город, куда и переправил всех своих подданных. Но ты никогда не задумывался, почему такой эльф, как Рантуан, был убит, и убит простым человеком? Заколот оружием без магии.

– Обычно великих колдунов и воинов магия не берет. Берет обычный нож или кинжал. И неожиданность. Фредрика мы сразили так. Чем Рантуан умнее Фредрика? – Ирвинг скривил губы в насмешливой улыбке. Фавластас знал, что Ирвинг ненавидел Рантуана.

– Фредрика сразили не простым кинжалом. Да и потом, графа убил именно Владимир, а удалось ему это лишь потому, что Фредрик подпустил его к себе. Важно было, чтобы верховный страж не успел заблокировать свою силу до удара, иначе, даже убив Фредрика, мы бы его магию не получили и врата не открыли.

– Я же сказал – неожиданность, – осторожно напомнил Ирвинг.

– Вот и скажи мне, подпустил бы Рантуан к себе врага настолько близко, чтобы его смогли убить?

Ирвинг внимательно посмотрел на императора и спросил:

– Друг? Рантуана убил кто‑то из наших?

– Тебе знакомо имя Луис Оэлан? Он аэриец, советник покойного короля Велери.

– Впервые слышу это имя, – ответил Ирвинг.

– Зато его душа должна быть тебе близка. В некотором смысле мы все сейчас там, где мы есть, благодаря этой душе. Я говорю о душе твоего сына Алькана.

Ирвинг Альфостер ошеломленно распахнул глаза, впившись взглядом в своего императора. Казалось, у наместника перехватило дыхание, когда он попытался выдавить из себя:

– Алькан переродился аэрийцем?

Фавластас жестко кивнул, не став уточнять, что не совсем уж аэрийцем тот переродился.

– Немыслимо, – вот и все, что смог сказать Ирвинг, после чего двинулся к одному из окон, что размещалось между двумя зеркалами на стенах.

– Ты разочарован? – спросил его император.

– Не ожидал, – признался Альфостер.

В этот момент в дверь постучали, послышался голос Эльбо:

– Вы просили сообщить, если будут известия. К вам прибыл генерал Ридж.

– Пусть войдет, – велел Фавластас, и Ирвинг неохотно обернулся на дверь.

На пороге возник генерал. Этот маг был крепким и широкоплечим. Все его движения были твердыми и четкими. Такими же, как и его кивок, который подразумевался как приветствие императору.

– Что? – спросил Фавластас.

Тот поспешил сообщить новости:

– Победа. Эсмелеи оказались полезны! Корабль, на борту которого была Лундес Эверли, утонул.

– Это точные сведения? – спросил император.

– Да. Она была на борту вместе с черным магом и принцем Владимиром.

– Лундес простила Владимира? – Кажется, Фавластаса эта новость впечатлила больше, чем все остальное. – Вот уж чего не ожидал. Вот ведь Владимир – черт проклятый, оправдался‑таки.

Генерал тем временем продолжал говорить о своем:

– Мне сообщили, что корабль потопили мощным ударом черной магии. Но это в конце, а до этого эсмелеи устроили ураган и шторм и осыпали несчастных шаровым дождем. Никто не выжил. Но и это еще не самые главные новости.

Фавластас тут же поднялся со стула и спросил:

– Лундес точно мертва?

– Она уже была мертва, когда попала на борт. Они везли ее тело в тайное логово стражей.

– Известно, кто ее убил?

Генерал уже предчувствовал реакцию Фавластаса, но решил изложить все по порядку. Он сказал:

– До нас дошли слухи, что у принцессы была связь с душой Фредрика Гауса.

– Как это? – протянул он, приблизившись к генералу. Позади Ирвинг стал более напряженным. – Душа Фредрика не развеялась в аданее? Это невозможно… – Странный голос был тогда у демона. Словно за него говорила ледяная искра в его глазах.

– Есть свидетели ее странного поведения, ее возможностей. Быть может, душа Фредрика существовала только благодаря принцессе, но тем самым и убила ее. Они объединились в силах, чтобы защититься от одного из эсмелеев, и оба погибли. Душа Лундес вышла и не вернулась в тело. Ее сообщники везли ее для погребения в Астанию, но эсмелеи перехватили судно и потопили его.

– Я удивлен.

– Разве это не победа? – осторожно поинтересовался Ирвинг. – Двух врагов не стало разом, что не так?

– Нет, это не то, чего я добивался, – неожиданно объявил Фавластас. – Адент разочаровал меня. Он оказался не похожим на Трейвела. Забирая душу Фредрика в аданей, я рассчитывал, что граф в точности повторит мою судьбу. – Судя по тому, что генерал присутствовал при этих словах, он был посвящен в историю души Фавластаса. – Я рассчитывал…. Нет! Я был просто уверен, что Адент, при его мягкосердечии и преданности своему подопечному, сделает все, чтобы Фредрика возродили, пусть даже с искрой. Для этого я разморозил ангела и позволил ему бежать. Я хотел, чтобы мир увидел Фредрика таким. Чтобы его стражи, его друзья поняли, что такое искра и что получает тот, кто слишком верит в ангелов. Мне хотелось, чтобы Фредрик сам погубил свое окружение, чтобы его искра уничтожила их всех.

– Но позвольте возразить, – решился генерал. Он был смелым и очень хорошо знал императора. – Лундес мертва, Фредрик тоже, даже более чем мертв – стерт из вселенной. Остался Элестер, но он вряд ли сможет что‑либо противопоставить нам. Он слаб. После гибели своего ученика он не способен ни на что. Океания, Аэрия в наших руках, и мы почти обнаружили песчаный султанат. Мы и так победили. Зачем нужен еще один сильный враг? К тому же, если бы Фредрик возродился с искрой, он мог бы превзойти вас по силе. Это совсем не нужно.

– Он ничего бы не смог мне сделать, ведь он так и не успел разгадать источник нашей силы. Ему пришлось бы починиться. – Фавластас стал привычно холоден, когда сообщил: – Но не стоит забывать, что у нас по‑прежнему есть очень опасный враг. Его стоит бояться больше других. Из‑за своего просчета я сам выпустил его на свободу.

– Кто?

– Адент. Он на свободе, а Фредрик в союзниках мог бы стать нашей козырной картой. Значит, война переходит в другую стадию, но до полной победы осталось недолго. Ангел быстро отреагирует на гибель Лундес. Нужно только добить стражей, и ангел обязательно пойдет против нас самостоятельно. Но только тогда, когда другого выхода у него не будет. А пока он готовится. Готовиться будем и мы.

– Есть еще кое‑что, император. Империало доложил, что аэрийцы растворились. В одно мгновение во время атаки на Клестон. Дагерти предал нас, предупредив врагов о нападении Империало. Когда корабли нависли над городом, аэрийцы открыли по ним огонь из пушек. И заметьте, они точно знали, где у кораблей слабые места. К тому же у аэрийцев была магия.

– Дагерти, – жестко произнес Фавластас. Особенно неприятно, когда тебя предает одно из твоих собственных «я».

Генерал продолжил:

– А затем над городом что‑то вспыхнуло, и все разом исчезли. Хотя никто на корабле Империало не почувствовал перемещения. Более того, исчезли не только жители столицы, но и огромная часть обитателей ближайших городов. Это при том, что изначально у них не было никакой магии.

– Дагерти, – вновь повторил Фавластас. – Он пожалеет, что предал меня и скрылся. Где бы он ни был. Отныне все люди в его Лике мои, так же как и все изобретения, все лаборатории, все записи. Все. Я немедленно созываю высшие чины Ночного Лика, чтобы объявить их наместника предателем. Соберите всех, генерал.

Ридж поклонился и покинул зал, а Фавластас жестом приказал Ирвингу удалиться. Потом император сам вышел к двойным дверям и, казалось бы, ушел, но вдруг развернулся прямо на пороге. Два огромных магических потока вырвались из его глаз и взорвали стол, затем посыпались стекла, прогремел взрыв. Фавластас лишь слегка пошатнулся. Взрывная волна осыпала его волосы каменной россыпью, но ему было все равно. Он руками сорвал с петель двери и швырнул их в одного из ближайших доверенных лиц Дагерти. Тот отлетел в стену и упал, придавленный тяжелой дверью. Остальные, кто сбежался на взрыв, посторонились. Фавластас стоял перед ними посреди коридора, и за его спиной продолжал взрываться великий временной зал.

– С этого момента вы все подчиняетесь только моему приказу! Каждое мое слово – закон! Каждый мой жест – правило! Вы будете строить столько кораблей, сколько я сочту нужным, вы сделаете все, что я потребую. А если Дагерти посмеет объявиться, он тут же будет брошен в аданей. Если вы предадите меня, туда же отправитесь и вы. Ясно?

После таких слов взгляд его был пугающе безразличным и отрешенным.

– Да, император, – ответил Эльбо весьма сдержанно. – Но вы уничтожили зал. Ваш источник…

– Я смогу его восстановить, если захочу.

После этих слов Фавластас двинулся вперед по коридору вместе с Ирвингом. «Ночные» поспешили расступиться, чтобы не оказаться на его пути.

– Потушите огонь, пока весь дворец не сгорел, – посоветовал император так спокойно, словно зал взорвал кто‑то другой. Эльбо бросил на его спину воинственный взгляд, а затем спокойно подошел к залу и, раскрыв ладони, прошептал заклинание. С потолка полилась вода, и пока она тушила пожар, советник хищно глядел вслед Фавластасу.

***

Рифус медленно вышел на подвесную площадку и потер глаза. Было совсем поздно, но ему не спалось. Он устало вздохнул и облокотился на бамбуковые перила, что растянулись перед ним. Его взору открылась следующая картина: раз за разом новые стражи Элестера отрабатывали удары и магические манипуляции. Рифус различил среди них и самого Элестера. Верховный эльф стоял прямо перед ними, его голову скрывал темный капюшон, так же как и головы всех стражей. Однако именно он отдавал приказы, и каждый его жест был законом для тех сотен воинов, что он сумел собрать в свое новое войско.

– А они не привлекут внимание врага столь масштабным использованием магии? – тихо поинтересовался бывший король у приблизившегося Фладена.

Тот расположился слева от Рифуса и, посмотрев вниз, отрицательно покачал головой:

– Элестер знает, что делает. За последние месяцы ему удалось добиться таких результатов, каких не удавалось за четыре года. И потом он вновь окреп, и не только физически. Магически. Стражи надежно укрыли долину. Здесь нас никто не найдет. Магию враги также не почувствуют. Элестер ас по магической защите.

– Да, – горько произнес Рифус. Ему было тошно это слышать. Особенно после того, как он получил то письмо. Письмо союзников Лундес – Ми́ло и Владимира. В нем они сообщили, что его сестричка мертва и они везут ее тело для захоронения в Астанию. Подробности ее гибели не сообщались, единственное, что они отметили в письме, так это то, что вина полностью лежит на эсмелеях. У Рифуса не было причин не верить этому: он знал, кто такие эсмелеи. Письмо попало в Астанию с помощью перемещения. Оказалось в руках у Элестера. А тот хотел скрыть его от Рифуса. По каким‑то своим, непонятным самому Рифусу причинам. Если бы верный и преданный командир Зиа́нд не выкрал письмо и не показал Эверли, то Рифус бы до сих пор не знал, что Лундес погибла. А теперь Эверли думал об этом и качал головой. Наверное, лучше бы не знал. Но оказалось, что на этом неприятности не закончились.

Фладен долго смотрел на молчаливого Рифуса, прежде чем сообщить то, зачем, собственно, и разыскал бывшего короля.

– Боюсь, у меня снова плохие новости, – осторожно приступил он.

Рифус лишь обратил на него усталый взгляд.

– Судно, что везло тело принцессы, было уничтожено эсмелеями…

Рифусу и этого было достаточно. Он слегка махнул рукой, чтобы Фладен не продолжал, а затем медленно двинулся вперед по подвесному коридору. Фладен какое‑то время грустно смотрел ему вслед, а затем направился в обратную сторону, не желая больше видеть состояние Рифуса.

Бывший король шел вперед, не торопясь, аккуратно ступая на деревянную основу подвесного моста, затем спустился вниз по веревочной лестнице и развернулся. Он неспешно вступил в ряды тренирующихся стражей и стал обходить их, пока не возник перед Элестером Телестри. Тот замер, так и оставив в руке жезл Фредрика, которым он только что показывал удар.

– Вы не уделите мне время? – твердым голосом поинтересовался Рифус. Элестер глянул на замерших стражей. Они не шелохнулись, ожидая приказов. Тогда Телестри громко произнес, обращаясь к ним:

– Тренируйте магический оборот в течение двух часов.

Они приложили руки к груди и склонили головы.

– Да, командир! – отозвались эльфы в один голос. Рифус глянул на них лишь мельком. И обратил внимание, что в основном там были песчаные и лишь немножко северных. Должно быть, воинам близнецов Элестер доверял больше. Рифусу это не понравилось.

Для разговора Телестри предложил Эверли пройти в подвесной зал. Тот самый, что был на платформе.

– Вас удивляет, что среди новых стражей столько песчаных эльфов? – спросил Элестер, едва они оказались наедине в подвесном зале.

Рифус скрестил руки на груди и согласился:

– Да, очень. В долине много сильных воинов‑астанцев. Почему вы считаете их менее достойными пополнить ряды стражей?

Элестер сверкнул глазами. В последние дни он был особенно тверд и уверен в своих действиях и не терпел, когда ему указывали. Он сказал, казалось бы, спокойно, как учитель обычно говорит ученику:

– У вас свои воины, у меня свои. Я управляю стражами не один и не два года. У меня богатый опыт, и мне лучше знать, кто подходит для этой роли, а кто нет. Так что, при всем уважении, не вмешивайтесь.

– И все же. – Рифус вовсе не собирался так просто закрывать эту тему. – Песчаные эльфы – другой народ, они не привыкли воевать в холодных краях.

– Они привыкнут, – заверил его Элестер.

– Поэтому вы тренируете их дни и ночи напролет. Какой воин выдержит такую нагрузку?

Элестера начинал раздражать этот разговор, но он сумел побороть поток возмущения и сдержанно произнести:

– Я учил многих стражей, и никто не погиб во время обучения. Зато все они выросли достаточно сильными воинами. И все равно врата пали. Значит, я был недостаточно строг. Мы были плохо подготовлены, и чтобы загнать обратно то зло, которое мы выпустили, нужно быть подготовленными лучше. И мы будем.

– Это если они не умрут во время обучения. Ведь вы не с детства их учите. Они не привыкли расходовать столько магии за раз.

– Не вмешивайтесь.

Рифус какое‑то время глядел на него и пытался понять, тот ли Элестер стоял перед ним. Эверли никак не мог найти сходство с тем первым эльфом графства. Этот – еще более жесткий, категоричный и холодный. Его лицо было изрезано морщинами, бледное и такое же холодное, видно, как и его сердце. Черные волосы кое‑где поседели. Для эльфов это было нехарактерно. Только очень серьезное переживание или болезнь могли сделать с эльфом такое. Так состарить его. Рифус знал, в чем дело, и, наверное, ему было даже жаль старого воина, переставшего любить жизнь.

– Скажите, а почему вы не хотите брать юных учеников? Пускай людей, которым не нужно очень много лет, чтобы вырасти. Но дети быстрее и лучше усвоят боевое искусство, как, например, усвоил в свое время Фредрик…

Элестер тяжело втянул в себя воздух, затем кивнул.

– У меня нет времени ждать, пока они вырастут.

– Иногда разумнее подождать, тогда результат…

– Нет, – грубо прервал его Элестер, и его глаза залились синим огнем. – И отправить их на гибель?!

Рифус бешено покачал головой и, указав на тренирующихся эльфов, воскликнул не менее твердо:

– А их? Этих эльфов можно посылать на смерть?! Я не прошу посылать на смерть детей. Я предлагаю обучать воинов с детства и отправлять в бой, когда они возмужают. Вы все равно не можете сражаться сейчас и с взрослыми эльфами. Они погибнут! Чтобы идти против Фавластаса, нужно готовиться много‑много лет и только тогда выступать! Этого времени хватит, чтобы вырастить целое войско стражей. У которых опыт обращения с жезлом и магией будет в крови.

– Я не буду воспитывать новых учеников.

Рифус замер, ожидая объяснений. Какое‑то время они прожигали друг друга взглядами, а потом Элестер все же объяснил:

– Скажи, Рифус, тяжело тебе было терять сестру?

– Вы отлично знаете, что да. Я изо всех сил старался уберечь ее от этого мирового безумия. Кроме нее у меня никого больше не было.

– А у меня был сын. Мой ученик. Фредрик. Я учил его с ранних лет. Все его детство только и думал о том, как бы сделать из него того самого воина, у которого магия и обращение с жезлом было бы в крови. Мне это удалось, но я забыл, что он был всего лишь ребенком тогда. Я был настолько тверд с ним, что он ненавидел меня и боялся. А потом осмелел и перестал бояться, но неприязнь никуда не ушла. Да, он вырос хорошим воином, но даже не предполагал, как был дорог мне. Может, он и уважал меня потом, но только за те умения и знания, что я ему дал. А затем я стал для него лишь подчиненным. Уверен, он и другом меня своим не считал. К тому же то, что он стал таким сильным, не полностью моя заслуга. Я лишь подтолкнул его, дал ему направление, но Фредрик добился всего сам. И, конечно же, его врожденная огромная сила. Я не смогу и не стану больше учить детей. Не смогу быть таким же жестким с ними, каким был с Фредриком. Потому что он постоянно будет у меня перед глазами, я постоянно буду ненавидеть себя. Я и так ненавижу себя. Я не хочу больше ни к кому привязываться. И потом, если воспитывать мягче, это гибель для детей‑стражей. Они не смогут выжить.

Он в который раз покачал головой:

– Пойми. Маленькие ученики для учителя как дети, а мне больше дети не нужны.

Рифус понимал, о чем говорил старый эльф, и молча выслушал его, а затем тихо спросил:

– Почему вы не сказали мне, что Лундес погибла? Если понимаете, как это важно.

– Я собирался. Просто искал подходящий момент.

– Только что сообщили, что судно, которое везло тело моей сестры, утонуло в море.

Больше он ничего не сказал, просто покинул платформу и растворился в ночной темноте.

Элестер туго перевязал волосы и настроился на работу. В его руках стали переливаться светлые потоки. Потом он прикрыл глаза и начал усиливать магию, мысленно сосредоточившись только на силе. Он все искал способ расширить возможности белой магии. Теперь, когда его больше не отвлекали, он мог посвятить этому оставшиеся два часа, а затем проверить, чего добились его воины. Окунувшись ненадолго в горькие воспоминания, он поспешил отогнать их и стал тренироваться с еще большим усердием. Теперь он только воин. Никаких привязанностей.

Рифус спустился с лестницы и сразу же отправился в свои «покои». Они располагались в бамбуковом домике, чуть в стороне от основного поселения долины. Это было его условие. Он любил тишину, но даже сквозь густые деревья были видны магические вспышки тренирующихся стражей. Рифус подошел к своей сумке. Снаружи послышались шаги. Рифус явно кого‑то ждал, потому что замер в ожидании стука. Сначала кто‑то взобрался на лестницу, затем трижды постучали, и эльф распахнул дверь, глянув на своего верного командира Зианда.

– Тучи сгущаются, недалеко до сезонных ливней. – Зианд взглядом указал на небо, и Рифус тоже поднял взгляд, затем вернулся к сумке и достал оттуда лук, потом взял колчан со стрелами и ножны с кинжалом. Зианд молча ожидал, пока его бывший король закончит. Тот перекинул колчан со стрелами через голову и резким движением руки вогнал кинжал в ножны, сказав:

– Ливни не помеха. Теперь ничто не помеха, не так ли, мой друг?

Зианд несколько опешил: для него было непривычно общаться с Рифусом на равных. По законам Зианд был ниже рангом и не мог говорить даже с бывшим королем на «ты». А поскольку Рифус очень хорошо знал законы, он тут же уловил смятение собеседника и заявил:

– Перед тобой стоит мертвец…

– Передо мной стоит мой король. – Он преклонил голову и добавил: – Сир.

– Наши законы, дорогой друг, те, в которые мы так верили, похоронили меня заживо. И выбравшись, я вдруг решил, что больше не хочу им следовать. Пока мы в этом лагере, мы лишь теряем время. Моя сестра погибла, а я не намерен просто скорбеть, стоя возле перил, и любоваться, как другие пытаются что‑то сделать. Элестер готовит новых стражей, Фладен забрал себе всех тех, кто остался от моих подданных. Для них я лишь тень, не король.

Рифус задумчиво посмотрел на свой лук. Как давно его пальцы не пускали в небо стрелу. Очень давно. Будто в прошлой жизни.

Зианд не знал, как реагировать на резкую перемену, произошедшую с Рифусом. К тому же законы законами, но своего истинного короля астанцы не забыли. Притворство во имя законов – возможно.

– Не все ваши подданные верны Фладену. Если вы уйдете, мой отряд лучников последует за вами. Только прикажите. Куда бы вы ни пошли.

Рифус улыбнулся и тихо сообщил:

– Я знал, что могу тебе верить, поэтому позвал сюда. Я покидаю долину. С Фавластасом у меня личные счеты. Он отнял у меня Астанию, превратил мою сестру в свою марионетку и погубил тем самым большую часть наших. В стороне я не останусь. Если законы исключают меня из моего народа, то я исключаю законы из своей судьбы. Я отправлюсь к врагу, в его города. Мне нужен лишь небольшой отряд. Ты готов следовать за мной…

– Да, сир, – поспешил ответить Зианд, но Рифус закончил свой вопрос:

– …как друг? Ты готов следовать за мной как друг, равный мне? И все те воины, что последуют за мной, будут на равных. Законы мы забываем сразу же, как пройдем сквозь скалу и вступим во владения Фавластаса.

– Дайте мне несколько минут, я соберу лучников. Мы возьмем оружие и…

– Только самое необходимое.

Зианд кивнул и поспешил удалиться. Рифус замер на пороге и слегка облокотился на косяк двери. Он обдумывал, с чего следовало начать, и первым делом решил узнать, кто сидел на троне в Зеленом дворце его предков.

Элестер сидел на диване среди мягких подушек, глаза его были закрыты. Между пальцами переливалась магия, она то становилась ярче, то гасла, то сгущалась и выглядела словно невесомая белая жидкость. Веки Элестера слегка дрогнули: он был слишком напряжен. Старания, старания и вновь старания. Вечная работа и никакого отдыха – в этом, как считал Элестер, крылся путь к триумфу, к победе, к справедливости. При этом старый эльф слышал все, что происходило вокруг. Поэтому тихие, практически беззвучные шаги верного стража Кадана он услышал еще тогда, когда тот только взбирался по лестнице.

Страж остановился в шаге от него и осторожно поинтересовался:

– Вы уверены, что хватит времени и сил?

Не открывая глаз и продолжая гонять пальцами магию, Элестер ответил:

– Если развивать магию постепенно и увеличивать часы пользования по чуть‑чуть, то организм привыкает, и даже несколько суток вполне возможно работать без передышки.

– В правилах указано, что так поступать опасно, а следовательно, запрещено, – напомнил Кадан.

Элестер слегка улыбнулся и на этот раз приоткрыл глаза, глянув на освещаемые факелами контуры его стража.

– Куда нас привели правила, Кадан? – спросил он, продолжая держать улыбку на губах, только при подобном тоне и выражении глаз улыбка стала издевательской.

Кадан промолчал.

– Правильно молчишь. В никуда. Правила привели нас в никуда. Может, это и хорошо. – Теперь от этой улыбки Кадану стало как‑то неуютно. Элестер же растворил магию и медленно скрестил руки на груди. – Хорошо, что мы можем действовать иначе.

– Но ведь правила были созданы ангелом, – недоумевал Кадан. – Наши отцы и матери, наши предки – первые стражи поклялись следовать им. А мы просто обойдем их?

И вновь Элестер улыбнулся, пояснив:

– Нет. Мы их не нарушим, мы их усовершенствуем…

Кадан перенес вес тела на другую ногу и спросил:

– А Адент?

Элестер рукой указал на жезл, тихо напомнив:

– Жезл верховного стража вновь вернулся ко мне, как и было до рождения Фредрика. Адент следит за нами и знает о моих планах. Если жезл после смерти Лундес переместился ко мне и до сих пор в моих руках, значит, я по‑прежнему достоин небесного доверия.

Элестер вовсе не собирался говорить, что лично контактировал с Адентом, и хоть это и было месяц назад, но старый эльф помнил слова ангела. Тот сказал, что хочет увидеть верховного стража в действии. Лундес мертва, но это не означало, что Адент не ждал действий от само собой победившего Элестера. Телестри понимал это. Он хотел доделать незаконченное дело, запереть Фавластаса за врата, вернуть спокойствие, ведь, в конце концов, он был рожден стражем.

– Что ж… – Кадан задумался. – Я все думал, как новые стражи, которых вы тренируете, столько выдерживают. Целые сутки без отдыха, к тому же использование магии, самых сложных и затратных ее свойств. Такого вы не требовали даже от Фредрика, от нас. А они справляются. Как?

– Я покажу.

Кадан шагнул в сторону и замер, ожидая действий от старого эльфа. Тот поднялся на ноги и с необычайной легкостью раскрутился на месте, помогая себе руками. Вокруг стала виться белая сила. Она вмиг залила все его очертания ярким светом, потом вспыхнули и его глаза. Телестри поднял жезл верховного стража и стал крутиться на месте, вырисовывая в воздухе волшебные руны, создавая вокруг себя тройные, четверные, а то и сразу пять защитных полей. Над жезлом возникали белые шары разных размеров, вились потоки, и все эти заклинания возникали лишь с небольшой разницей во времени. Кадан пораженно смотрел на это. Нет, он видел эти манипуляции множество раз, но также знал, сколько сил требовала каждая из них.

– Элестер? – послышался удивленный голос. Кадан обернулся. На площадку взобрался Лерут, напряжено наблюдая за манипуляциями Телестри. – Он же опустошит себя…

– Опустошит, – согласился Кадан и хотел было шагнуть к Элестеру, но тот потушил жезл и убрал его себе за пояс. После чего смерил обоих стражей спокойным взглядом. Они же, к своему удивлению, не заметили на его лице ни тени усталости.

– Как? – спросил Кадан.

У старого эльфа даже не участилось дыхание и в глазах заиграли живые нотки, которые потухли четыре года назад. Он сказал им:

– То, что вы прошли обучение давным‑давно, не означает, что вы не должны являться на тренировки новых воинов. Я тренирую их по‑новому, они стали более выносливыми, чем вы, и более осведомленными в магии. Вы оба были похожи на загнанных кроликов, когда я проделывал все это. Все ждали, что магия опустошит меня. Эмоции. – Он покачал головой. – Хватит. Я распустил вас. Мы и были загнанными кроликами у врат! С такими же напряженными взглядами, что я увидел сейчас. Это враг должен смотреть на нас так, когда его вновь запрут за вратами, а не вы на него, ясно?

Оба мрачно кивнули, но промолчали. Он был прав.

– Завтра все стражи будут на тренировке.

Спустя несколько минут оба стража уже шли по джунглям в полном молчании. Они привыкли, что действия верховного стража не обсуждаются, и это правило они нарушать не собирались.

– Я пойду спать. От ночи и так немного осталось. Чувствую, что потом не скоро выпадет такой шанс, – сказал Лерут.

Кадан лишь кивнул, а Лерут свернул в сторону и исчез среди деревьев. Кадан замер, облокотившись на ствол дерева, он много думал. Еще недавно казалось, что они проиграли, и тут Элестер вдруг приободрился. События казались какими‑то странными и непонятными.

Вдали мелькнула тень, и Кадан поспешил нагнать ее.

Скала осталась позади. Только отряд лучников миновал ее совсем другим путем. Рифус знал свое королевство лучше, чем кто‑либо другой, он знал все входы и выходы в долину и не хотел привлекать внимание посторонних к своему уходу. Всего в отряде вместе с ним и Зиандом было четверо лучников. Они были верными подданными Рифуса. Поэтому, когда появился Кадан, на него уже были нацелены четыре стрелы. Он замер, давая им возможность разглядеть его.

– Опустите оружие, – сказал Рифус.

Кадан вышел вперед, как только лучники опустили оружие. Они кивком поприветствовали стража, а тот сказал:

– Неужели ничто уже не сможет удержать вас здесь, король Эверли?

– Короля, возможно, и удержало бы, но меня нет.

– Я слышал, что корабль утонул, – сказал Кадан. – Очень горько за Лундес. Может, вам стоит подождать и не принимать решений в такой тяжелый момент? Иногда, скорбя, мы совершаем неправильные поступки.

– Я полностью осознаю и отвечаю за свое решение.

– И куда теперь?

– К Фавластасу. Хочу посмотреть на жизнь в его Ликах.

– Опасно, – заметил Кадан, однако в его глазах сверкал интерес. Ему и самому не терпелось в бой, поэтому он добавил: – Но стоит того.

– Ты можешь присоединиться к нам, – предложил Рифус.

– Благодарю за возможность. Я бы с радостью, но Элестер начал активно действовать и придумал способ усилить нашу магию. Глядя на его уверенность, я вспомнил, каким Элестер был до рождения Фредрика. Сильным, уверенным и живым.

– Воспитание ученика ослабило его? – не понял Рифус.

– Нет. Все было несколько иначе. Сначала ему подали сигнал, что родился тот, кто должен заменить его на посту верховного стража. Элестер не был настолько уж рад, что ему придется подчиниться человеку и стать просто первым эльфом графства. Но он решил, что раз уж ребенок когда‑нибудь станет воином, который будет им руководить, то он воспитает его сильнее самого себя. Он и воспитал. Сегодня я увидел в нем нечто подобное: желание сделать из тех, кого он учит, лучших. Лучше, чем он сам. Пока он воспитывал Фредрика, он оставался таким, но когда Фредрик вырос, он передал ему руководство и ушел в тень. Раньше он много развивал магию, придумывал новые приемы и вечно был в деле. Потом этим стал заниматься Фредрик, и поскольку граф был намного сильнее, Элестер стал подчиняться ему, следовать за ним, как и мы все. Телестри забыл, что значит быть лидером, всегда деятельным. И сегодня он вспомнил об этом. Словно кусочек из прошлого вернулся. Так что я останусь.

Рифус кивнул и протянул ему руку:

– Удачи вам.

Кадан пожал его руку:

– И вам. Если увидите Скарлиза, передайте ему все то, что я только что рассказал вам о Элестере.

– Разумеется. Прощайте!

Рифус развернулся, и весь отряд словно призраки растворился в тропических зарослях. Кадан какое‑то время стоял на месте, а потом поспешил вернуться. Даже там, возле самой скалы, где они говорили, уже были вражеские территории.