Читать книгу Затаившееся во времени. Как в тумане. Том 1 - Наталья Алексеевна Азимова - Страница 1

      Мило Эшшер проснулся от специфического гула и вяло сморщился. Спал он крепко, поэтому далеко не сразу сумел открыть глаза и сообразить, что к чему. Уснул он еще во время полета, прямо в кабине абазии, и проснулся днем почти в полном одиночестве. Компанию ему составила лишь магия тайны. Она самостоятельно блуждала над панелью управления и издавала тот самый звук, который разбудил Эшшера.

Разглядев магический беспредел, Ло потер глаза, решив, что его никак не отпустит сон, но картина не изменилась. Пришлось ему хрипло позвать:

– Лундес?

      Ответа не последовало, поэтому Мило осторожно поднялся с кресла помощника пилота и удалился от панели управления, а заодно и от непонятных потоков. Добравшись до бокового окна кабины, Эшшер вгляделся в залитый солнцем густой лес на окраине опушки и попытался сообразить, сколько времени он проспал и где приземлился корабль. Лундес грозилась отправиться в княжество Мглимор, чтобы поговорить с лидером саагов. Видимо, слово сдержала. А личного иллюзиониста бросила одного на вражеской абазии, о которой и сама толком ничего не знала.

Разбираться с магией Фавластаса Мило не стал, да и не смог бы, поэтому покинул кабину и осмотрел следующее помещение: по-прежнему никого. Неужели эта неугомонная эльфийка просто взяла да и бросила механизм без присмотра? Да не могла она!

– Лундес! Здесь есть кто-нибудь?!

Разумно ли было кричать, ни в чем не разобравшись? Быть может, и нет, но все же Ло еще не до конца проснулся, а ситуация его уже раздражала, поэтому голос бежал впереди ума.

      Вдобавок ко всему люк – единственный путь наружу, который знал Мило, – оказался закрыт. Пришлось потратить время на поиски открывающего рычага, который в итоге был найден и приведен в действие.

– Слава тебе, Ралус! – порадовался Эшшер, ведь механизм могли заводить и знаки.

      Выбраться из люка было несложно, абазия стояла на невысоких опорах. Спрыгнув на землю, Мило огляделся и немного отошел от корабля. Тут-то его и заметили.

– Вы проснулись, капитан. Как силы, в норме? Готовы для иллюзии?

      От неожиданности Эшшер вздрогнул и стал искать взглядом того, кто к нему обращался. Чуть в стороне от абазии обнаружился песчаный эльф из отряда Хевела. Больше никого: ни принца, ни Лундес, ни других воинов.

– О какой иллюзии речь? – первым делом уточнил Мило.

– Лундес Эверли просила вас, как проснетесь, скрыть абазию из виду.

      Мило бегло оглянулся на корабль и поспешил к хискальцу.

– А где сама Лундес?

– Отправилась к князю саагов. Они все ушли. Остались только мы. – Эльф ежился от прохлады и попутно следил за обстановкой.

– Почему Лундес не разбудила меня? – не понимал Эшшер.

– Не знаю, капитан, – буднично ответил хискалец. – Принц велел охранять абазию. Остальное меня не касается. Я не подчиняюсь Лундес Эверли.

– Там в кабине блуждает странная магия… магия тайны.

Услышав это, песчаный эльф лишь нахмурился, явно не одобряя происходящего, но ничего не сказал по поводу силы врага, не желая осуждать поступки своего принца.

– Лундес Эверли мне больше ничего не передавала? – вновь попытал счастья Мило.

– Она сказала, что оставила письмо. Там, в кабине.

      Письмо? Вот так новость! И где же она оставила это письмо? В эпицентре магического безумия?

– Л-ладно, – принял к сведению Мило. – Кстати, почему это я капитан?

– Лундес Эверли так решила. В письме все есть.

«Ну все, заразилась от таинственного демона Кьюлака дурной привычкой отдавать приказы через письма», – пронеслось в голове Мило.

Он твердо решил, что при встрече обсудит с Лундес все: и планы, записанные на бумаге, и механизмы врага. Эшшер не возражал против изобретений, но опасался, что Эверли понятия не имела, во что ввязалась.

– Слышите шаги? – между тем насторожился эльф.

      А ведь Мило так хотел ознакомиться с письмом, да не успел. Хискалец был прав, кто-то приближался. Возможно, свои, но разумнее было обезопасить себя, своего единственного собеседника и абазию.

– Замри, – шепотом скомандовал Мило, а после сосредоточился на крылатом корабле.

      Хискалец послушался и в одно мгновение превратился в неподвижную статую. Вскоре к многочисленным шагам прибавился хруст веток, и на опушку вышли сааги. Некоторые из них были верхом на лошадях, лишь двое были обращены в светлых животных. Мило бесшумно отступил в сторону, указав туда же и эльфу и приложив палец к губам. Хискалец послушался, то и дело погладывая на саагов, и понял, что его и Эшшера не было видно. Абазия была также скрыта иллюзией от взора незнакомцев.

– Я готов поклясться, что видел корабль, – настаивал один из саагов. Остальные явно сомневались в его словах: без особого интереса озирались по сторонам. – Как вы могли его не заметить? Пронесся он быстро, но был такой свист.

– То есть он упал? – поинтересовался высокий и худощавый сааг с коричневыми, серебрящимися на солнце волосами, сидящий верхом.

– Не упал, князь, а приземлился, – поправил свидетель. – Я видел.

«Только не пользуйтесь мглистой магией», – мысленно взмолился Мило.

– Позвольте сказать! – вдруг довольно грубо и громко вмешался какой-то человек, а точнее Трифон. Да-да, ни Мило, ни хискалец хитрого мглистого не знали, но каким-то странным образом на опушке оказался именно Трифон. Сааги держали его за руки, и все равно он успел податься вперед и привлечь к себе внимание князя. – Трава даже не помята! Кого вы ожидаете здесь увидеть? Непоколебимцев? Абазию с пушками?

– Молчи, – велели ему.

– Не буду, – нагло заявил Трифон и, игнорируя всех остальных, обратился напрямую к князю: – Ты мне сказал, что у вас тут просто. Вот и говорю по-простому. Мглистая магия вам с непоколебимцами и их кораблями не поможет. По собственному богатому опыту говорю!

– Опытный, говоришь? – Князь хитро улыбнулся. – А может, с абазии ты. Своих защищаешь, а?

      Трифон демонстративно хмыкнул.

– Не так уж я и отличаюсь от вас, – заметил он. – Тоже ведь мглистый. Можете проверить, дымок на меня свой напустить. Ничего мне не будет.

      Мило с хискальцем резко переглянулись. Этому Трифону-то, быть может, ничего и не будет, а вот Эшшеру и его иллюзии в мглистой ауре придется туго.

– Что ты забыл в наших лесах? – тем временем спрашивал у Трифона князь.

– Ну, для начала отпустите меня. Я вам не враг. Мой отец был саагом.

– И как звали твоего отца? – прозвучал чей-то вопрос.

– Я его не помню, – отмахнулся Трифон. – Да и вырос не здесь.

– А сейчас откуда явился? – повторил свой вопрос князь.

– Как я тут оказался? – Трифон сжал губы и выдержал короткую паузу, потом всех предупредил: – Я-то скажу, но вы не удивляйтесь, идет?

– Говори уже, – со скучающим видом поторопил его князь.

– Какой сейчас год?

– А ты хорошо головой ударился, – оценил один из саагов.

– Когда это я головой ударился? – не понял Трифон.

– Ты лежал среди деревьев, когда мы тебя нашли, – пояснил князь. – Не помнишь? А как пришел в себя, сначала долго озирался по сторонам, потом подскочил и стал метаться из стороны в сторону и кричать, что-то вроде «Это потрясающе». Потом в какой-то момент замолчал и посмотрел на нас, как на нечто не от мира сего. Только недавно же было. Может, и впрямь память твоя пострадала. Так что потрясающе-то?

– Не-ет, ты мне сначала год назови. Год и место!

– Невежливо, дружок, – протянул князь. – Я сейчас терплю твою наглость только из мглистой солидарности. Назовись, скажи, откуда ты, и тогда в благодарность я подолью твоей пострадавшей памяти очевидной информации.

– Да Трифон я, и память моя в полном порядке. Вот ты – князь саагов, но ведь тоже простоват. Почему же моей простоте удивляешься? Вы такие же, как я, потому что мглистые.

– Да, сааги – народ, который не признает кого-то над собой… Если бы не я, то оборотни-одиночки никогда бы не объединились в единый народ. Когда-то мы грызли друг друга за территории, а сейчас…

– Грызете других? – с умным видом додумал Трифон.

– Ты тоже мглистый и тоже сааг, – заметил князь. – Разве ты животное?

– А это… – Трифон сначала замялся, но любопытство взяло верх. – Все мглистые маги – сааги?

– Мглистая магия – это и есть магия превращения.

– Вся?! – Нет, Трифон не собирался вот так вот сразу признавать себя животным. – Лукавишь, князь. Я уверен, что мглистая магия бывает разная…

– Стыдишься быть оборотнем?

– Я в зверя никогда не оборачивался. – В общем-то Трифон не солгал. Зверем он еще не становился. Когда-то принимал людские и эльфийские обличия, чего сааги делать не могли, но зверем видел лишь себя из будущего, и это так сильно взволновало его, что он нырнул в портал времени. – Если я наполовину сааг, могу я контролировать превращения?

– Конечно, – успокоил его князь. – Мы делаем это, когда хотим. Но нужно учиться. Думаю, если ты постараешься, у тебя получится. Я даже готов помочь тебе разыскать отца. Совсем его не помнишь?

      Трифон стал активно махать руками, не желая вспоминать.

– В самом деле! Я был такой мелочью, когда видел его в последний раз. Он приезжал в Океанию и… да ты мне даже не ответил, где я нахожусь и в каком времени!

– В княжестве Мглимор. А год две тысячи пятисотый.

– Вот ведь обманщик! – вдруг сквозь зубы процедил Трифон и, увидев, как изменилось лицо князя, поспешил добавить: – Это я не про тебя, а про одного человека. Странного человека в шляпе. Не заметили такого? Нигде поблизости в кустах не валялся? Он сказал, что он из будущего. Я видел портал своими глазами! А этот лгун, выходит, просто перемещался… но он сказал, что из будущего! – Трифон резко сжал кулаки. – Как он нас всех провел!

– Ты был один, – лишь подытожил князь.

      Мило настороженно вслушивался в каждое слово, то и дело переглядываясь с хискальцем.

– А что это за половина мира? – явно разочарованный не прыжком во времени, продолжил собирать информацию Трифон. – Где мы?

– И ты называешь себя мглистым магом? – наконец-то возмутился князь. – Саагом? Пусть даже наполовину! И ничего не знаешь об этом месте?!

– Я океанец, князь. Говорю же, бросил меня отец. Поэтому не интересовался я им и его родиной.

– Мое имя Си́льверин. Ты говоришь слово «князь» так нагло, что меня каждый раз передергивает. Теперь называй меня по имени.

– Мне часто про наглость всякие венценосцы говорят, и имя свое быстро называют, – с гордостью поделился Трифон.

– Всякие венценосцы, – просто повторил Сильверин. А вот Мило и хискалец едва не расхохотались. Трифон их просто поражал своим поведением. Князь же ответил на вопрос про местонахождение не путешественника во времени: – Как я и сказал, мы в Мглиморе – княжестве саагов, на родине мглистых магов. На той же половине мира, что и Океания.

– Всех мглистых магов? – тут же зацепился разгулявшийся Трифон. – Даже тех, кто теперь по ту сторону границы?

– Я ничего не знаю о той стороне границы, – спокойно ответил князь. – Меня не интересуют те, кого я никогда не увижу. Тебя интересуют?

И вновь Трифон огорошил всех видимых и невидимых ответом:

– Я был на той стороне!

После этих слов он взял да и пустил в воздух мглистую магию, чтобы расслабиться.

– Проклятье, – едва слышно произнес песчаный эльф Хевела и покосился на зажмурившегося Мило. Иллюзия пока что действовала, но Эшшер держал невидимой еще и абазию и чувствовал, как вражеская магия внутри корабля постепенно ослабляет влияние черной силы.

– Нужно увести отсюда саагов, – с огромным трудом и едва слышно произнес Мило.

– Как? – почти одними губами спросил хискалец.

      Иллюзионист медленно схватился за голову и постарался дышать спокойно, чтобы не раскашляться от подступающей к нему мглистой силы.

А разговор Сильверина и Трифона между тем все продолжался.

– Что значит, ты был на той стороне?

– Я перешел границу! И кстати! Там происходили безумные вещи! Что-то страшное творилось со временем! Я не шучу! Что-то уж совсем ненормальное! Прошлое накладывалось на настоящее и…

– Хватит! – велел князь. – Говори внятно. Как ты оказался здесь, если пересек границу?

      Только Трифон уже на другую тему переключился и к старой возвращаться не хотел. Он вспомнил искажение пространства и времени в Аэрии и счел необходимым всех предупредить:

– Там день и ночь сменяют друг друга аданей знает как! Там все жители разом пропали! А затем явился странный человек в темных одеждах и шляпе. Назвался Кристофом, сказал нам, что пришел из будущего…

– Вам? – спросил Сильверин. – Вас было много?

– Нас было двое, когда мы увидели человека в шляпе впервые. Со мной был мой друг – бывший страж по имени Скарлиз. Он, кстати, все еще там, по ту сторону границы.

       Мило хоть и был сосредоточен на сохранении иллюзии, но про стража Скарлиза информацию уловил и сразу же вспомнил, как сокрушалась Лундес из-за потери друга. Ведь полагала, что Скарлиз погиб по ее вине, потому что она не отдала магию Империало. А оказалось, что страж выжил. Да и этот Трифон вполне мог быть знаком с Лундес, – так рассудил Мило и не знал, как поступить дальше. Вроде и с Трифоном отдельно от саагов захотелось поговорить, да и таинственная магия почти пробила иллюзию. У Эшшера уже тряслись руки от перенапряжения, не говоря уже о его внутреннем состоянии.

«Ну все, хватит», – решил он, посмотрел в небо и перетянул туда образ абазии, как делал с флотом в Хискале. Настоящий крылатый корабль все еще стоял невидимым для саагов на земле, а иллюзия абазии с грохотом промчалась над лесом и устремилась в сторону Мартензи. Эшшер даже не забыл о ветре, ведь созданный им корабль вроде как низко пронесся. Так что князя и его компанию едва не сбило с ног, – они поверили в это, – и деревья потревожило. Мило старался как мог, переживая, что на большее у него уже не хватит сил. К счастью, большего и не требовалось.

– На охоту, сааги! – скомандовал князь и повел свой отряд в погоню за вражеской машиной. Трифон к ним присоединился, но без особого желания.

      Мило для верности выдержал еще пару минут, потом снял с себя, хискальца и абазии иллюзию и попросту рухнул на землю, где распластался, тяжело дыша. Он не был кардиналом, и одновременные непростые манипуляции в мглистом дыму ему едва удались. Еще долго Эшшер не мог подняться с земли, а когда все же сумел, поспешил в абазию читать письмо. Только вот одно дело было выпрыгнуть из люка корабля, и совсем другое – едва дыша, забраться обратно. Ло совершил далеко не одну попытку и даже пару раз больно ударился о землю, прежде чем влез в люк. На борту все было в полном порядке: магические потоки исчезли, однако Мило так сосредоточился на поисках письма, что сначала о тайной силе даже не вспомнил.

Никакого послания от Лундес он так и не нашел, хоть и проверил всю абазию, кроме самых труднодоступных мест. В итоге Ло буквально дополз до кресла пилота, опустился в него и стал хмуро смотреть на потухшие знаки. Теперь он и про странные потоки вспомнил, и распереживался о том, как сильно развил черную магию, когда прятал корабль: заставил саагов почувствовать несуществующий ветер и для этого влез в их разум без разрешения. Это считалось истинным проявлением черной магии Ло. Раньше Мило себе такого не позволял. Иногда устраивал особые спектакли в театре, но только с разрешения зрителей. Они знали, на что шли. А тут все было иначе. Правда, свое падение во тьму Эшшер начал еще в Хискале, но продолжать не хотел. Ему многое нужно было обсудить с Лундес: отсутствующее письмо, механизмы врага и дальнейшие планы. Оставалось лишь дождаться возвращения Эверли. Только вот куда она отправилась, ведь князь еще недавно стоял на опушке возле корабля? Ло решил, что, если к ночи Лундес не вернется, он возьмет все в свои руки и отыщет ее. Только сил наберется – и сделает как надо.

      Сама же Лундес в своих действиях не сомневалась. Еще во время полета она увидела какое-то поселение в лесу и теперь пыталась отыскать хоть что-то на земле. Принц Хевел с самого приземления был неразговорчив. Он даже позволил Лундес руководить и повел за ней своих эльфов, попутно оценивая ее действия. Она впечатлила его в Хискале, и он дал ей шанс вновь удивить его. Но, разумеется, за молчанием и покорностью Карьеса крылось нечто большее. После смерти Дианиса он ощущал внутри себя мрак и пустоту. Как близнец, проживший с братом очень много лет, Хевел догадывался, что с Дианисом что-то случилось, но даже близко не представлял, что именно. Решил, что дело было в их ссоре.

Вначале Лундес принца не трогала, лишь когда путешествие по однообразному лесу затянулось, а лицо Хевела стало выражать крайнее неудовлетворение происходящим, Эверли подошла к нему и тихо пообещала:

– Мы еще вернемся в Хискал. Наберем мощь и отвоюем у Фавластаса пустыню.

– Конечно отвоюем, – не сомневался Карьес. – Я бы не отправился к саагам, бросив султанат, если бы не наделся вернуться и победить врага позже.

– У саагов мы тоже ненадолго, – сказала Лундес. – Просто мне нужна информация о предателе в Мартензи, как я говорила на корабле. Князь может быть замешан или подсказать что-то полезное.

– Да, а еще я видел, как на судне ты получила письмо. Такое же, как мы с Дианисом тогда, в Хискале. Кто такой Кьюлак? И что значит из будущего?

– Не так уж и много я о нем знаю, но это лишь вопрос времени, – пояснила она и мысленно повторила: «Вопрос времени». – Обещаю, что как только информации станет больше, я ею поделюсь.

Больше она ничего не сказала, отошла от принца и сосредоточилась на местности, опасаясь, что слишком отвлеклась на разговор и окончательно сбилась с пути. Куда ни глянь, всюду ветки. К счастью, светило солнце, и его лучи пробивались сквозь деревья и поднимали настроение. Что же касается Кьюлака, от него Лундес ждала ответа на свое первое письмо, отправленное в будущее. Ее прямо-таки раздирало любопытство, и она запретила себе думать о том, к каким последствиям могли привести подобные игры.

– Как этот Кьюлак перемещает письма во времени? – нагнал ее Хевел.

Тема загадочной фигуры из будущего наконец-то отвлекла принца от внутренних переживаний, да и блуждать по лесу в тишине ему порядком надоело.

– Может, этот незнакомец просто ангел? – высказал мысль Карьес.

– Нет, – тут же возразила Эверли. Ох, как бы ей хотелось, чтобы ее информатор из будущего был кем-то положительным, а не преступником, которого проклинали сыщики. – Он точно не ангел. Просто ведет свою игру. Не особо положительный персонаж, если честно.

– Тогда как можно доверять его словам? – удивился Хевел.

– Он хочет использовать меня, а мне надо использовать его, – объявила Эверли. Потом какое-то время она старательно отодвигала ветки и пыталась выбраться на уже проглядывающееся сквозь деревья открытое пространство. Хискальцы держались чуть позади, не смея опережать своего принца, но справлялись с ветками куда лучше Лундес, поэтому часто останавливались и ждали, озираясь по сторонам.

– Только не заигрывайся, – дал совет по поводу писем Карьес и тему закрыл, так как где-то неподалеку загудел охотничий рог.

      Вскоре Лундес и ее отряд уже могли наблюдать всадников. За ними следовали обращенные сааги, а в конце бежали те из свиты князя, кто передвигался исключительно на своих двоих. Лундес решила немного выждать, прислонившись к дереву и слившись с ним. Она ждала именно пеших, с ними заговорить было проще, да и остальные уже были настолько далеко, что не заметили бы ее красивого появления из дерева. И вот она уже приготовилась показаться. Пробежал первый, второй, и, наконец, Эверли выпрыгнула перед третьим прямо из ниоткуда и подняла жезл верховного стража.

– Не двигайся! – пригрозила она.

Выбранный ею незнакомец был вынужден резко остановиться, отчего едва не упал и непроизвольно коснулся руки эльфийки. Первые пару секунд он смотрел себе под ноги, а потом скользнул взглядом по жезлу и встретился глазами с Лундес. Та сразу же его узнала, ведь это был Трифон, и воскликнула:

– Забери меня Ралус!

Она глазам своим не верила. Ведь получалось, что мглистый негодник перешел границу, пожил на той стороне и вернулся обратно. В полной растерянности Лундес подалась назад и случайно выпустила из жезла небольшой магический поток. Разумеется, она никуда не целилась и, к счастью, ни в кого не попала.

Трифон все же подпрыгнул, будто ошпаренный, и воскликнул:

– Мглистые разразите меня потрясения! Даже Фредрик не швырял в меня магией своего жезла! Лундес?! – Теперь он щурился в лучах солнца, пытаясь разобраться, действительно ли перед ним была принцесса Астании.

– Трифон? Так ты же сбежал! Предал нас! – Она отрицательно покачала головой, а следом напряженно покосилась на удивленных пеших саагов. – Ты не Трифон! – в итоге усомнилась она. – Через границу обратно нельзя…

– Клянусь тем, что видел тебя ненормальной! Я Трифон, Лундес! Ты ли это? С жезлом Фреда!

      Эверли приоткрыла рот, не зная, что и сказать. Она перевела взгляд на оружие в своей руке и немного им пошевелила. Сааги посторонились, а Трифон вдруг рассмеялся и, сорвавшись вперед, крепко обнял Лундес. Сначала она стояла как вкопанная, с круглыми от удивления глазами, а потом высвободилась из его крепкой хватки.

– Трифон! Только не говори, что и граница тебе по твоему мглистому барабану! – Эверли даже слегка постучала по его голове. – Туда-сюда ходить научился?! – Она со свистом выдохнула и теперь уже сама приобняла его в непонятном ей порыве. – Мглистый наглец! Вернулся!

– Ты обнимаешь меня? Ха, ты соскучилась по мне!

– Это все ты! Кинулся меня лапать! – тут же объявила Лундес и отстранилась. – Так, все, порезвились – и хватит. Значит, ты не переходил границу?

– Переходил!

Краем глаза Эверли заметила, что всадники возвращаются, поэтому сразу же всех предупредила, подняв жезл:

– Держитесь на расстоянии!

– Разойдись! – приказал своему окружению Сильверин и спешился неподалеку от Лундес. – Мы уже встречались с тобой ранее, белая волшебница, разбрасывающаяся мглистой магией.

      «Что?!» – как громом ударило Трифона. Он уже приготовился завалить Лундес вопросами, но его опередил князь.

– Вижу, ты никак не вспомнишь меня, эльфийка. Мы встречались, когда горела деревня за мартензианской стеной. Я был на мосту, а ты тогда явно впервые применила свою тайную магию. После прочтения листа Аванциска.

– Д-да, – начала припоминать Лундес. – Да, точно. Ты, кажется, молний моих опасался.

– Ты и сама их тогда опасалась, – при всех разоблачил ее Сильверин. Игра в Бонниату была проиграна.

– Кто ты такой?

– Глубоко ты забрела в леса. Я князь здешних мест. Меня зовут Сильверин.

– А на мосту ты сказал, что не отвечаешь за саагов, – возмутилась Лундес. – Значит, ты солгал!

– Я не отвечал за тех саагов, которые жгли деревню. Они такие же предатели, как и ваш.

– Мой? – не поняла Лундес.

– Ты же из Мартензи. В любом случае добро пожаловать в Мглимор.

      Трифон всем своим видом выражал полное неудовлетворение тем, что ничего не понимал, а князь указал на жезл в руке Лундес и спросил:

– Ты еще и страж?

– Нет, – возразила Эверли.

– Но у тебя жезл Фредрика! – наконец не выдержал Трифон. – Почему оружие тебя не убило?

– Потому что я дружу с Адентом! – коротко пояснила Лундес, быстро обернувшись на мглистого приятеля и тем самым требуя тишины.

– Может, наконец, назовешь свое имя? – попросил князь.

Она хотела было солгать, но опять вмешался Трифон:

– Ее зовут Лундес Эверли.

– Принцесса Астании? – удивился Сильверин, а Лундес с трудом удержалась от злобного возгласа. Пришлось ей быть честной. Ну почти.

– Да, я Лундес Эверли, друг магистра Аванциска. Пришла поговорить о мартензианском предателе.

– И с каких это пор принцесса Астании, в прошлом марионетка Фавластаса, затем вроде как союзник стражей и ангела, бродит по моему лесу с магией тайны? Ты имеешь отношение к крылатому кораблю, который только что пронесся над лесом?

      Лундес резко посмотрела в небо.

Когда это?

– Да, это мой корабль, – не стала она отрицать. – Кстати, позволь представить тебе моего союзника – принца Хискала Хевела Дэласа Карьеса. – Лундес жестом предложила принцу присоединиться к ним, а тот, надо сказать, с оборотнями общаться не спешил, но в итоге все же отошел от деревьев и приблизился к князю, коротко поприветствовав его.

      Трифон окончательно запутался и даже всерьез задумался, а не попал ли он через портал в какую-нибудь мифическую параллельную вселенную, где были почти те же личности, только с другими характерами. Принц Хискала в подчинении у Лундес?! Да еще Хевел! Самый непокорный и взрывной из близнецов! Как такое возможно? И раз уж Эверли позволяла себе вот так просто общаться с принцем, то и Трифон решил воспользоваться случаем и познакомиться с Карьесом:

– Принц Хевел, рад встрече!

      Тот искоса глянул на поклонившегося ему мглистого и полюбопытствовал:

– Знаешь меня, сааг?

– Сааг? – Лундес нахмурила брови. – Это он-то?

– Конечно, – ответил Хевел. – Он же мглистый.

– Вообще-то, если позволите… – Трифон уж слишком смело шагнул вперед, будто позабыв, что Хевел не был князем и с ним стоило быть поосторожнее. – Я долгое время прожил в ваших пустынях. Полюбил их очень.

– Воевал? – тут же спросил Карьес.

– Воевал? А-а-а, нет, это было еще до начала войны. Я видел Утренний Лик своими глазами!

      Лундес хмыкнула. Тоже мне, выделился. Она видела город раньше и вспоминать о нем не хотела. Не хватало еще, чтобы Трифон про ее подчинение начал говорить. Она ненавидела эту тему.

– Я был охотником за артефактами.

– Профессиональный пустынный вор, ясно, – подытожил Хевел.

– Простите, принц. Я лишь хотел сказать, что всегда восхищался вашей стойкостью. Астания и Океания пали быстро, а вы…

      Хевел многозначительно переглянулся с Лундес и мрачно объявил собравшимся:

– Мы тоже пали.

– Вот проклятье, – расстроился Трифон.

      Лундес посмотрела на Сильверина. Тот, конечно, принца сразу же поприветствовал, но далее в разговор не вмешивался, а Эверли нужно было поговорить именно с лидером саагов.

– Князь, мы можем пообщаться наедине? – прямо спросила она.

– Что ж, забирайся. – Сильверин вскочил на своего коня и протянул Лундес руку. – Поговорим в моем лагере. А тут у нас охота.

– На кого вы охотитесь?

– На всякую… дичь, – ушел он от ответа.

      Лундес крепко схватила его за руку и взобралась на коня.

– А вы, – Сильверин окинул взглядом своих, – проводите принца и его отряд до шатра. Они тут гости.

– И что же это за дичь такая, на которую охотятся оборотни? – повторила свой вопрос Лундес, когда Сильверин довез ее до нужного места и вновь спешился. Эверли не стала ждать, пока князь подаст ей руку, и спрыгнула самостоятельно. Далее она озиралась по сторонам, подсчитывала серебристые шатры, блестящие в лучах солнца, и прикидывала, сколько саагов было вокруг. Все это время она ждала от Сильверина ответа, но, так и не дождавшись, предположила сама: – Выслеживаете предателей?

      Князь лишь указал ей на конкретный шатер, приглашая поговорить наедине, как они и собирались. Стоит отметить, что все шатры в лагере были совершенно одинаковые. Не отличались даже размерами, и, если бы не сам Сильверин, Лундес бы в жизни не догадалась, где обосновался лидер оборотней. Саагов вокруг было много, и все они то и дело поглядывали на гостью. Без вражды, но и без особой теплоты.

      Сильверин провел ее в шатер и опустил полог, чтобы никто им не мешал. Внутри было довольно пусто. Пара невысоких стульев, таз с водой, кое-где лежала аккуратно свернутая одежда, а возле одной из деревянных опор – несколько матрасов друг на друге.

      Лундес окинула все это скучающим взглядом и вслух отметила:

– Пусто.

– Как я и сказал, мы охотимся, а не в шатре сидим. У меня немного времени, поэтому спрашивай, что хотела.

– Чем ты отличаешься от других? Почему они тебя слушаются? Ты как глава стаи?

Сильверина буквально передернуло от этих слов, и он поспешил ее поправить:

– Ну, во-первых, мы не волки, чтобы в стаи сбиваться, и отличаемся от тех же мартензианцев только магией. Сааги выбрали меня потому, что кто-то должен вести и решать вопросы, которые не хотят решать другие. На меня можно перевалить ответственность. Это удобно. С таким подходом немногим хочется быть лидером. И поскольку я князь, тратить время впустую не могу. Ты хотела поговорить о заговорщиках. Предупрежу сразу, со своими предателями мы разберемся сами. А вы разбирайтесь со своими.

– Чтобы кого-то найти, нужно понимать общую картину событий и мотивы предателей с обеих сторон. Поэтому для начала нужно объединиться.

– Не слишком ли ты много на себя берешь? – прямо спросил ее Сильверин. – Ты даже не из Мартензи, не с этого острова, что заметно. Хочешь понять мотивы? Если дело доходит до вражды саагов и жителей города, тема всегда одна. Когда-то мы жили в Мартензи вместе. А потом белые маги решили, что мы мешаем, и выгнали нас в леса. Вот мы и воюем. Кто-то мечтает попасть в город, чтобы захватить его, а кто-то ищет мирные пути сосуществования. Я скажу сразу, я не отправлял никого за листом Аванциска, я за мирное решение проблем. Но не все, как видишь, со мной согласны. Поэтому своих предателей, которые подставили нас и нарушили и без того шаткий договор с Мартензи, мы отыщем и накажем сами. Почему я вообще должен делиться с тобой информацией? Ты здесь чужачка. Для всех сторон.

Лундес неспешно отвела взгляд и едва слышно проговорила:

– Каждый раз одно и то же. Столько времени прошло с открытия врат, с появления Фавластаса, а все никак не могут объединиться, продолжая мелкие войны между собой. Еще совсем недавно я пыталась объединиться с Элестером Телестри, но не вышло. Пыталась объединить силы близнецов в Хискале – снова провал. И что теперь? Хискал проигран, князь. Хотите проиграть и этот остров? Ведь Фавластас сюда придет. Чудо, что его до сих пор тут нет. А вы будете заняты какими-то предателями? Будете резать друг друга, вместо того чтобы хотя бы на короткое время объединиться, совместными усилиями разобраться с заговорщиками, которые подставили обе стороны, и заключить мир?

– Знаешь, почему тебе не удалось никого объединить? Ты везде чужая. И прежде чем лезть в давние конфликты, ты должна как следует изучить их историю. Нельзя просто вмешаться и сказать обеим сторонам: «Хватит». Уже очень много лет я безуспешно пытаюсь договориться с магистром о возвращении моего народа в город, под защиту. И не желаю я смерти советников, потому что как минимум один из них – Трейвел – дарит Мартензи очень мощный щит. Уж не знаю, какими силами он это делает, но защиту эту нам уж точно не пробить, и, возможно, не пробить и Фавластасу. Мы гибнем постоянно и больше всех хотим это прекратить. Мы страдали и до появления Фавластаса, и давно пытаемся вернуться из изгнания.

– Тогда я ваш лучший шанс, – со всей серьезностью сообщила ему Лундес. – Присоединяйтесь к моему растущему войску, как уже сделал это принц Хискала. Да, я чужая здесь и знаю меньше вашего, поэтому я прошу тебя о помощи, Сильверин. Помоги мне раскрыть заговор, подскажи хоть что-нибудь, и, когда придет время, я открою саагам путь в город.

– И чем же я могу тебе помочь? В Мглиморе есть знания только о мглистой магии обращения. У нас нет ничего другого, что можно было бы обменять на лист Аванциска. Получается, что заговорщику из Мартензи по какой-то причине понадобилась информация о мглистой магии. Возможно, он и сам сааг, скрытый. Из тех, кому удалось обосноваться в городе. Быть может, у него проблемы с мглистой магией, как у твоего друга Трифона, и он пытается научиться контролировать ее, вот и желает получить информацию из наших поселений. Ну а взамен он позволит нашим предателям узнать тайну Аванциска и погубить его. Как я и сказал, не все готовы к возвращению в город мирным путем. Вот что я думаю.

– Аванциск погибнуть не должен, – вспомнив предсказание Кьюлака, предупредила Лундес. – Магистру нужно сохранить жизнь, иначе у меня ничего не получится, да и вам я вряд ли помогу.

– На предателей мы и охотимся, – признался Сильверин. – Это называется серебряной охотой, когда сааги наказывают своих за измену.

– Почему серебряной?

– Потому что мглистая сила во время правильного использования именно серебряная, а не серая. Это все, что я могу сказать. Что же касается присоединения к твоему войску, тут я ничего не обещаю. Да, у тебя есть корабль и магия врага, но мартензианцы тоже непросты. Как ты можешь гарантировать нам что-то? Уж тем более проход в город. Почему я вообще должен верить в твои обещания?

Лундес показала ему жезл и сказала:

– Это действительно оружие верховного стража. Пользоваться им может лишь тот, кому доверяют небеса, и ангел Адент мне доверяет. К тому же у меня есть все шансы стать королевой в Мартензи, – она и сама не знала, почему так верила Кьюлаку, – но для этого нужно сохранить жизнь Аванциску. Когда я стану королевой, я всех объединю.

– Я поделился с тобой всем, что знаю. Сначала стань королевой, там поглядим. А сейчас, я думаю, тебе стоит выйти наружу. Кажется, твой приятель Трифон рассказывает всем занимательную историю вашего знакомства и твоего подчинения. Я уловил только фрагменты, но ты так увлечена нашей беседой, что не слышишь ничего другого.

Действительно, снаружи Трифон собрал вокруг себя большую группу слушателей и красноречиво описывал события Утреннего Лика. Эверли напряженно переглянулась с князем и поспешила наружу, чтобы вмешаться.

– Трифон! Какого аданея? – возмутилась она, и все собравшиеся тут же посмотрели на нее. – Все это было давно. Довольно об этом. Я понимаю, что ты почти что выпал из времени и до сих пор воспринимаешь меня марионеткой Фавластаса, но я давно изменилась.

Трифон пожал плечами, мол, рассказ окончен, а затем приблизился к Лундес и сказал ей лично:

– Разве сильно ты изменилась, Лундес? Ну вот смотри. Я выпал, конечно, из событий, но зато теперь я могу судить со стороны. И что же я вижу: у тебя магия Фавластаса и его крылатый корабль. Ты воевала с Элестером и султаном Дианисом, – да, Хевел немного рассказал мне о событиях в Хискале, пока ты была в шатре. По словам принца, ты с самого начала требовала клятву верности и от него самого. Теперь что-то требуешь от князя саагов. Еще мне рассказали, что ты свое войско собираешь и надеешься в Мартензи заполучить власть. Разве это ничуть не похоже на времена в Утреннем Лике? Поэтому я счел необходимым рассказать принцу о событиях прошлого. И ничуть не приврал, замечу.

– Ты не можешь просто сбежать за границу, а потом вернуться и судить меня. – В этот момент она вспомнила недавние слова князя, который как раз замер неподалеку, и повторила их Трифону: – Нельзя вмешиваться в чужие дела, как следует не разобравшись в происходящем.

Губы Сильверина растянулись в сдержанной улыбке. Он понадеялся, что теперь-то гостья поняла, о чем он толковал в шатре.

– Я изменилась, – продолжала Лундес. – Я не за врага. А тебе пора уже забыть прошлое и начать вникать в настоящее по эту сторону границы. Впрочем, ты не любишь вникать во что бы то ни было, предпочитаешь бежать. Хочешь – оставайся тут, среди саагов. Они тоже королей не признают, как и ты. Или присоединяйся ко мне. Увидишь, каким я стала лидером.

– Подчиняться тебе?! – Брови Трифона взлетели до небес. – Вот уж чего не собираюсь делать. Да кем ты себя возомнила? По мне, так если ты обладаешь магией тайны, ты ничуть не лучше врага. Что ты знаешь об этой силе, а? Да даже если ты нормальная, не боишься ли ты пользоваться возможностями врага? Вдруг он опять через них тебя подчинит или ты заиграешься и сама станешь как Фавластас или второй океанский тиран? Мы с Фредриком и Карнелием видели, что с тобой было, когда ты власть получила. Так что я останусь здесь, в лесу. Не желаю иметь с тобой ничего общего. У меня был порыв слабости, обрадовался, увидев тебя, но потом, когда ты заговорила, вспомнил, какой ты была. Скажи, Адент правда верит в тебя? Как ты получила жезл Фредрика на самом деле?

– Она честно выиграла его у Элестера, – вступился за Лундес подошедший к ним Хевел. – Надеюсь, вы закончили спор, – следом добавил он. – Пора идти.

– Скоро отправимся, – пообещала ему Лундес. – Но прежде скажи, Хевел, в Хискале на кого я была похожа? И не заслужил ли Элестер то, что я сделала?

– Если бы ты поступила, на мой взгляд, неправильно, пошел бы я за тобой, предав брата? – Это все что сказал принц, после чего с мрачным видом удалился к своим воинам.

      Лундес проводила его взглядом, а после многозначительно посмотрела на Трифона:

– Ты еще пожалеешь, что не присоединился ко мне. Прощай.

      Трифон схватил ее за руку и поспешил заметить, пока она не ушла:

– Будь жив Фредрик, ему бы это не понравилось. И Адент еще скажет свое слово, если будешь продолжать развивать свою безграничную власть. Ведь не хочет же он получить вместо Фавластаса другую императрицу. Хватит требовать от всего мира немедленного подчинения. Одно дело – постепенно собирать союзников, чтобы воевать на общей стороне за правое дело, и совсем другое – сразу требовать от всех клятву верности. Хочешь, чтобы за тобой добровольно шли, сначала заслужи уважение окружающих действиями, а не обещаниями!

– Трифон, да катись ты в свой мглистый дым! – разозлилась Лундес. Чудо, что она сумела не закричать. – А я еще, дура, обняла тебя. Думала, ты изменился, а ты все такой же. И больше не смей при мне говорить о Фредрике и о том, что бы он сказал. Я лучше знаю, что бы он сказал! Да и без разницы уже. Есть люди – живые, и они важнее, чем то, что было когда-то! Мне все равно, что бы он сказал! Я есть, а его больше нет! И хватит об этом!

      Быстро развернувшись, она повела свой отряд обратно к кораблю, а Трифон провожал ее волчьим взглядом и не двинулся с места даже тогда, когда Эверли исчезла за деревьями.

– Почему ты не последовал за ней? – полюбопытствовал у него Сильверин.

– Потому что она ничуть не лучше врага. Всегда была такой.

– Пусть себя покажет, – предложил князь. – И тогда я решу, как будет правильнее для нашего народа. Но ведь ты себя саагом не считаешь? Все еще хочешь избежать превращений?

– Да. Мне нужно покинуть этот остров и разыскать Элестера Телестри. Хочу предложить ему вернуться в Океанию. – Трифон сказал это скорее самому себе. Почему-то ему захотелось реабилитироваться. Ведь он уже бежал из графства однажды, но решил вернуться.

– Кровь океанца в тебе сильнее, – сделал вывод князь.

– Да. Думаю, что-то в этом есть. – Трифон ухмыльнулся, хоть в глазах его и затаилась грусть.

На опушку отряд во главе с Лундес вернулся, уже когда стемнело. Держа в руке зажженный магический шар, Эверли пробежала вдоль контуров абазии. При этом она все не могла понять, о каком крылатом корабле упомянул князь, если ее механизм стоял на месте.

– Мило! – с толикой волнения позвала Эверли и шустро забралась в люк. – Мило, ты на борту?! – Она вбежала в кабину и замерла.

Эшшер разместился в кресле пилота и встретил ее спокойной улыбкой.

– Ты вернулась, – обрадовался он. Но, приблизившись, Лундес все же уловила в его глазах беспокойство.

– Все в порядке? – спросила она.

– Почему ты не разбудила меня, когда отправилась к саагам?

– Так я же написала в письме, – не совсем поняла его Лундес. – Только не говори, что не нашел послание. Вот здесь. – Подсветив нужный угол рядом с панелью управления, Лундес ничего не обнаружила. – Значит, нашел, – сделала она вывод.

Однако Мило отрицательно покачал головой и возразил:

– Да не было здесь никакого письма, Лундес. – Увы, его голос был слишком серьезным для шутки. – Я ничего не нашел. Зато когда я проснулся, тут вились странные магические потоки. Полагаю, магия тайны. И некоторые знаки светились.

      Лундес перевела растерянный взгляд на панель управления.

– Я потушила все знаки, когда уходила, – заверила она. – Сейчас же они тоже не горят.

– Но горели, – сказал Мило. – Ты бы поосторожней с механизмами врага. И что еще за фокусы с письмом? Почему просто не разбудила меня?

На пару секунд Лундес замерла, напряженно глядя на Мило, потом объяснила ему:

– После иллюзий в Хискале ты крепко уснул и был сильно истощен. Не могла же я вырвать тебя из сна и потащить куда-то. Это из-за меня ты столько сил потратил. Из-за войны, в которую я тебя втянула. К тому же ты не кардинал Ло. Вот я и оставила тебя на борту, чтобы ты отдохнул. В письме я все написала!

– Но ведь ты просила меня скрыть судно иллюзией, когда проснусь. Опять черная магия.

– Я не просила! Ты что, делал иллюзию?

– Оставшийся со мной воин принца сказал…

– Он не понял! Я… ну где же письмо? – Лундес стала судорожно озираться по сторонам. Какое-то время она освещала пол, пространство под панелью, а затем и остальные части кабины.

– Здесь нет никакого письма, – повторил ей Мило. – Я при дневном свете все обыскал. Может, ты его забыла положить и с собой захватила или выронила где…

– Нет, оно было, – взволнованным голосом настаивала Эверли. – Не могло же оно исчез… – И тут ей в голову пришла безумная догадка: – Святой Ралус! – простонала она. – Неужели я случайно отправила оба письма Кьюлаку!

      Мило выпучил глаза, мигом поднялся с кресла и, мягко взяв Лундес за плечи, спросил:

– Тебе удалось отправить ответ Кьюлаку?

– Да! Я перехватила его тоннель перемещения. Но нет, твое письмо я не могла ему случайно отправить!

– А ты не подумала, что он сам мог перехватить второе письмо?

      Лундес прерывисто втянула в себя воздух и задумалась.

– Да нет, не мог он, – попыталась она успокоить и себя и Мило.

– Ну ты же сама сказала, что он демон, – аккуратно напомнил ей Эшшер. – Подумай, было ли что-то важное в письме для меня? Что Кьюлак из него узнает?

– Да ничего такого. – Лундес пожала плечами. – Я лишь написала, что хочу, чтобы ты набрался сил, потому что дальше мы отправимся в Мартензи и нам вновь придется прорываться за стены. Больше ничего.

Но тут осенило Мило.

– Лундес! – воскликнул он. – Ты подписалась? В моем письме?!

      Эверли стала с ужасом вспоминать, но так и не смогла.

– Я не помню, Мило! – запаниковала она. – Не позволь Ралус, если я подписалась!

      Мило прикрыл глаза и подытожил:

– Узнав твое настоящее имя, Кьюлак вскоре выяснит о тебе все.

      Услышав это, Лундес стала совсем несчастной, и Эшшер, мягко приобняв ее, попытался приободрить:

– Ты же не помнишь, как подписалась. Может, не все так плохо. Не переживай раньше времени. Эй, посмотри на меня. – Он заглянул в ее печальные глаза. – Что бы ни случилось, мы разберемся.

– Я все делаю неправильно, да? Я как Фавластас, наверное, только без искры.

– Не говори глупостей.

– Знаешь, Мило, меня иногда заносит, – уже не могла остановиться Лундес. – Пообещай, что, если я далеко зайду со своими амбициями, ты скажешь мне об этом. Скажешь, что пора остановиться. Тебя я послушаю. Если я вдруг стану слишком верить этому демону Кьюлаку или он окончательно сделает из меня… просто пообещай мне, что всегда будешь рядом, ладно?

– Ты точно хочешь, чтобы я всегда был рядом? – ухватился за ее слова Мило.

– Да. Ты и Рифус. Больше никого не надо. Остальные – это лишь те, кто борется на моей стороне.

      Мило даже немного опешил. Такого признания он от нее не ожидал, но услышать это было аданейски приятно. А вот Лундес в тот момент его восторга не разделяла. Она вспомнила, как грубо заявила Трифону, что ей было бы наплевать на мнение Фредрика.

– Так ты дашь мне совет в случае чего? – вновь поинтересовалась она у Мило.

– Ну разумеется, – пообещал ей Эшшер. – Ты же лучшая, и с Кьюлаком ты справишься, а я помогу тебе.

      Услышав это, она выдавила из себя благодарную улыбку.