Читать книгу Врата - Наталья Бобровникова - Страница 3

Вселенная дышала. Вдох….. выдох…. Вдох….выдох. Рождались новые галактики. Иные умирали. Звёзды, сгорая, гасли. Их свет ещё какое-то время жил, а самих звезд уже не было. Это мерное дыхание двигало покой, расширяясь вовсе бесконечности. И эта непрерывная жизнь была Любовью, струилась, проникала, заполняя собой ВСЁ.

Проснувшись, Ольга лежала, боясь шевельнуться. Она прислушивалась к спокойному дыханию ребёнка. Тихонько посапывая, изредка вздыхая, малыш крепко спал. Было четыре часа утра. Она постепенно изучала его, осваивалась с этим новым, появившимся в её жизни существом, которое жило по своим, установленным им одним, законам. Имя ей пришло во сне, на третий день после рождения сына. Ольга до сих пор не понимала, сон ли был, явь ли? Она стояла на ветру под огромным белым парусом, светящимся на солнце. Океан света был над ней. А на корме парусника стоял старец. Под ним расстилалось розового цвета облако. Он был частью этого облака, как будто из другой мерности.

– Ты? – подумала Ольга.

– Странник, – пришёл ответ. – Дитя…… Мир, Мир, Мир.

Его борода и усы было единственное, что не давало ему казаться молодым. Голубые глаза лучились таким спокойным и одновременно повелительным светом, что казалось, тут возражениям не было места. «Мир», – звучало в висках. Проснувшись, Ольга весь день пробыла в каком-то блаженном оцепенении и только на следующее утро ей пришла мысль: «Да ведь это имя….. имя ребёнка». После второго УЗИ, когда они с Дмитрием узнали, что будет сын, не раз оживлённо обсуждали, в какой родильный дом обратиться, куда поставить кроватку и, конечно же, имя. Сколько было споров, сколько ссор. Наконец пришли к одному: будет Иван. В родильном доме, когда малыша приносили кормить, она тихонько приговаривала: «Ванечка, моё солнышко».

В то утро, когда муж вёз их с Ванечкой домой, Ольга вдруг сказала: «А как тебе Мир?» Ожидала услышать: «Мы же решили, у тебя, как всегда, семь пятниц…..». Но к её удивлению, Дмитрий, помолчав, тихо сказал: «Ну, Мир, так Мир».

«Как странно», – подумала, и больше к этому они уже не возвращались.

Миром наполнилось всё: дом, мысли, разговоры, смех, слёзы – каждый миг. Ребёнок был долгожданный. Всё было для него и ради него.

Вот только как ласково назвать – не придумала. А муж взял сына на руки, поднял над головой и пропел: «Белеет ли в поле пороша, Мироша, Мироша». Ольга радостно засияла: «Ну конечно, конечно Мироша, как это я сразу не догадалась».

Саксофон теперь молчал. Мироше такие звуки не нравились. Мужу приходилось заниматься вне дома. Ольга с сыном много времени проводили вдвоём. Малыш был спокойным, только в еде, очень избирательным. Стоило ей дать волю своим прежним «вкусняшкам», младенец упирался маленькой ручкой в грудь, морщился и отворачивался. Приходилось принимать его вкусы.

Галактика Млечный Путь была молодой, жила по закону расширения, рождая новые Солнца. Турз – третью планету звезды Лучистое Солнце, которая находилась ближе к центру галактики, населяло бесконечное множество многомерных миров. Миры жили каждый по своим законам, не догадываясь друг о друге, соприкасаясь лишь в верхних мерностях, где соединялись своими энергиями. В пятой мерности обитали мало плотные сути – формы, очень отдалённо напоминающие землян. Рост их был от двух с половиной до трёх метров. Свечение их было розовым с серебряным отливом, размером втрое больше своего источника. Турзианцы обладали мраморно белой кожей. Их лица с высоким прямым лбом, миндалевидными вытянутыми зелёными глазами лучились спокойным светом. Чуть припухшие алые губы придавали облику невыразимую мягкость и чувственность. Волосы их были блестящими, шелковистыми огненно-медного цвета. Обитатели планеты Турз обладали упругими, рельефными, грациозными телами. Это была невероятной красоты раса. Продолжительность жизни – около двух тысяч лет.

Лучистое Солнце была сравнительно молодой звездой и пребывала в стадии творения. Поэтому процессы, происходящие на её планетах, постепенно разворачиваясь, хранили в себе огромный потенциал тайн, сюрпризов и неопределённостей.

Сущие – наблюдатели планет собирались по зову Единого, если возникала тенденция к регрессии даже в самых высоких плотностях или малых мерностях на какой-либо из планет. За всё время творения их солнца это происходило дважды, когда на планете Эрэ наблюдалось появление вируса Скорби. Во второй раз это было связано с тем, что планета Йех изменила наклон своей оси на 0,003 градуса.

Турзианцы общались с помощью энергии мысли, лишь иногда прибегая к средствам языка, который постоянно трансформировался Сущим. Язык, скорее, существовал как средство для написания лаконичных отчётов турзианцев, с целью перехода их на новую стадию своего существования. Большинство обитателей планеты Турз находились в стадии познания самих себя. Одновременно с этим они занимались поддержанием планеты, создавая условия для её процветания и развития.

Другая часть населения планеты, около 10 процентов, перешла в стадию творения миров. Большинство из этой небольшой доли населения занимались поддержанием вновь сотворённых миров, и только единицам было позволено творить. Творение новых Миров таило в себе ключи к мастерству, но и ответственность, решиться на которую дано было не многим. Ведь вновь сотворённые миры были наполнены живыми существами. На Турзе для подобных процессов отводились особые территории. Одной из них была местность Эль, существенно отличающаяся от иных мест по своему рельефу, освещённости и способу обитания. Она простиралась во времени, пространстве, проникая в разные мерности и плотности бесконечно далеко. Даже творцам новых миров были неведомы пределы, её ограничивающие. Эль жила по иным законам и допускала к себе только тех обитателей планеты, которые занимались творением и поддержанием. Эль таила в себе несколько входов в сотворённые миры, и только она позволяла рождение новых миров и знала о причинах их внезапного исчезновения. Немногие турзианцы догадывались, что Эль была голограммой Единого. Но доподлинно никто на планете этого не знал.

Каждый из обитателей планеты постоянно находился в своём потоке, искрящемся маленьким мерцающим родничком. Родники, сливаясь друг с другом, текли мощным сияющим потоком, энергия которого питала молодую планету и простиралась по галактике Млечный Путь, радуя и вдохновляя Самого Единого.

Мир турзианцев не ведал горя, зла и принуждения. Он был пропитан светом, добром, покоем и радостью, наполняя благостью и спасая самые тёмные уголки галактики. Стадия творения Лучистого Солнца предполагала поток, исходивший от миров планет, превышающий своей мощностью потоки их антимиров. На стадии поддержания потоки противоположных миров должны были выровняться, но до этого ещё предстояло огромное количество временных лет.

На планете Турз воплощались также и другие – особенные Души. Появление их на планете было таким же редким и волнующим событием, как пробуждение на Турзе новых вулканов. Отмечены такие Души были особым геном, который и определял их предназначение. Семья, в которой рождался подобный ребёнок, отлично понимала свои достоинства и привилегии, одновременно зная, что расставание неизбежно. Одежда этих Душ была ещё менее плотной. Их тела порой были совершенно невидимыми для остальных обитателей планеты, но случались моменты, когда свечение от них простиралось далеко за её пределы. Глаза их были голубыми, почти прозрачными, волосы – льняными, цвета светящейся звёздной пыли. Тела отличались необыкновенным изяществом и гибкостью. Часто таких детей можно было наблюдать в виде прозрачных световых форм. Но бывало, что они освещали своим светом целые долины и могли передвигаться быстрее звука. Их миссия была заранее определена. Достигнув определённого возраста, эти Души покидали планету навсегда. Вирабха, так их называли, что означало воины Космоса. Эти молодые отроки вызывали уважение, трепет и почтение самых зрелых обитателей планеты. Обучались они в специальных школах, и рано становились старше членов своей семьи во всех отношениях.