Читать книгу Рождественская сказка. Сборник - Наталья Криммер - Страница 8

День начался, как планировалось, и понёсся, как и полагается нестись дню, когда творческой девочке – дочке любящего, а главное, очень обеспеченного папы, исполняется шестнадцать лет и приглашен весь бомонд города, бомондовские дети и, безусловно, московские звезды.

Вика съездила в аэропорт, встретила тех самых московских звезд. Не спас даже бизнес-класс в самолете. Артисты выползли в зону прилёта: заспанные, злые и не в лучшей форме. Их нужно было срочно реанимировать: селить, кормить и укладывать спать, потом предложить бассейн, spa и всё, что душа запросит, чтобы вечером выйти на сцену во всем звездном блеске и великолепии. «Вот так и Лаврик мой бедный, таскается по городам и весям, киснет, нудит и изводит организаторов гастролей, но ведь работа реально нелегкая», – посочувствовала артистам Вика.

Вика расселила артистов, дала директорам программу, назначила время репетиции, красиво называвшейся саунд-чек, сказала, когда за каждым артистом приедет транспорт. И с чувством выполненного долга отбыла в усадьбу.

Гости начали съезжаться в шесть часов. Детский день рождения сразу превратился в показ высокой моды, драгоценностей, мехов. Хотя на улице было тепло, а в шатре на вечер были предусмотрены обогреватели, но меха присутствовали. Куда же приличной даме без мехов.

Мадам Романова ни в чем не уступала своим гостям, а скорее, даже и превосходила их своим традиционным «слишком»: слишком высокими, кстати, необычными перламутровыми каблуками, слишком коротким, явно брендовым платьем, слишком крупными камнями в серьгах, если о размере бриллиантов уместно говорить слишком, но уж колец на пальцах было действительно слишком много.

Юная именинница выгодно отличалась от своей мачехи аскетичностью наряда, минимумом макияжа и украшений. Стильное белое платье, подчеркивало стройность фигуры, распущенные по плечам золотистые кудряшки – простоту и непосредственность.

Вика поняла замысел девочки. Сейчас она выглядит юным скромным созданием, тем эффектней будет её выход в вечернем концерте с взрослым красавцем партнером. Вика подумала, что если это действительно замысел, а не совпадение, то у Кирилла растет настоящая женщина. Отец именинницы тоже был при полном параде: в смокинге, бабочке. Словом, выглядел, так как и должен выглядеть добропорядочный отец семейства, успешный бизнесмен на дне рождении дочери – малышки. Хотя, дочка уже не такая малышка, а вот сынок был действительно маленький. Ему было года три, беленький, хорошенький, улыбчивый карапузик. Он тоже был облачен в смокинг и степенно прогуливался с няней среди гостей.

«Могла бы быть счастливая семья, – подумала Вика, – а с матерью такое несчастье. Жаль». Насмотревшись на местный бомонд, Вика ушла за кулисы.

Номер Машуни имел оглушительный успех. Звезды, конечно, ни в какое сравнение не шли, но выступили тоже неплохо. Гости танцевали, подходили фотографироваться и просили автографы. После выступления солисты отбыли в гостиницу отдыхать, а музыканты, танцоры, звукорежиссеры, из их коллективов, отправились банкетировать в гостевой дом.

Вика медленно пошла по дорожке в сторону дома, где был накрыт стол для артистов. «Надо посмотреть, чем там занимаются „музыкальные деятели искусств“, – мысленно перефразировала она знаменитую фразу Фрекен Бок, – а то сейчас напьются и разнесут половину особняка или, еще того хуже, пойдут брататься с олигархическими гостями».

Картина на веранде не радовала новизной. Вся компания, за исключением отбывших звезд – солистов, банкетировала по полной программе. Официанты не успевали подносить закуски, а уж напитки-то лились рекой.

– Хороший мужик, Викульчик, – пробулькал, с набитым ртом, басист Розы Телепневой, – понимает, что у артиста работа тяжелая, нервная, его надо кормить от пуза, ну и все остальное.

– Уж у тебя-то работа нервная, гитарой под фанеру махать! – вставил свое веское слово звукорежиссер Степа Синеев, по кличке Синяк, – сегодня даже шнур воткнуть поленился, так и стоял с пустышкой, задницей тряс.

– А с тобой Синяк, что втыкай, что не втыкай, звука все равно нет, – беззлобно осклабился басист и налил себе Hennessy.

– Ребят, не налегайте очень на спиртное, пожалуйста. А то мы вас утром в аэропорт не соберем. Через час машины за Вами придут. Выезд из гостиницы завтра в десять часов утра, – Вика сказала, что должна была сказать, не стала слушать дальнейший треп музыкантов и снова вышла в сад.

Она медленно прошла по дорожке, завернула за флигель и увидела лестницу, ведущую куда-то на другой уровень парка. Вика спустилась на несколько ступенек и поняла, что впереди за деревьями не поляна, а озеро. От воды потянула прохладой. Вика прислушалась, сзади от шатра доносились обрывочные звуки музыки, а впереди была первозданная, прозрачная тишина, которая бывает только ночью на лесном озере. Вика подошла к водоёму и присела на деревянные мостки, у которых стояли лодки.

– Я тебе уже все сказал, – вдруг раздался голос почти рядом, Вика вздрогнула и оглянулась, ей показалось, что невидимый мужчина разговаривает с ней. Но уже через секунду она увидела в самой крайней лодке двух людей. Вика не заметила их сразу за ветками деревьев, которые спускались почти до самой воды.

– Но, я же не могу сама. Я не сумею. Я боюсь, наконец, – плаксиво заговорила женщина. Вике голос говорившей почему-то показался знакомым.

– Боишься? А остаться с этим старым уродом на всю жизнь, не боишься? – продолжал мужчина, – ладно, если ты такая размазня, я сам решу эту проблему. Начнем с мелочей. Мои люди уже приехали. Остальное дело техники. Через час вынесешь к задней калитке. Поняла? И чтобы ни звука.

– А почему я, может быть ты сам? А я сейчас пойду к гостям, помелькаю там у всех на виду.

– Сейчас иди к гостям. А через час сделаешь, что я сказал, потом мелькай, сколько влезет. Слышала?! Делай, что тебе говорят! И чтобы без разговоров. Поняла? Ты меня знаешь!

– Я ради тебя на всё готова, – залебезила женщина.

– Ради меня? – засмеялся мужчина. – Ради себя ты на все готова, дорогуша. Охота и денежки прикарманить, и с молодым мужиком по кровати покувыркаться. Без меня просто не можешь обойтись, вот и липнешь.

– Ну, что ты говоришь? Я же… – продолжала лебезить женщина.

– Ладно, хватит нюни распускать, – довольно грубо оборвал мужчина свою собеседницу. – Дай вот это ему, пусть поспит покрепче. Ну, давай топай, а я на ту сторону переплыву и потом с задней калитки зайду.

Женщина вылезла из лодки и быстрым шагом прошла почти вплотную от Вики, обдав ее ароматом горько-сладких дорогих духов.

«Что-то мерзкое замышляют эти люди, – подумала Вика, – если бы я была детективом, то сейчас рванула бы проследить за дамой и вывела бы на чистую воду этот странный дуэт». Но, детективом Вика не была. Да и лезть в чужие, скорее всего, сердечные дела, не собиралась. Поэтому, она еще немного погуляла, вернулась в дом, с трудом собрала и отправила, подгулявших музыкантов, в гостиницу и пошла к себе в комнату.

В два часа ночи раздался звонок. Вика еще не спала и моментально ответила на вызов. Звонила Катя, не извинившись за поздний звонок, как-то поспешно спросила:

– Виктория, а Вы где?

– Я в комнате у себя, – удивилась Вика. – А что, что-то случилось?

– Случилось. Вы не могли бы срочно подойти в главный дом?

– Если это необходимо, подойду, конечно.

Вика натянула джинсы, накинула куртку и быстрым шагом пошла, вернее, почти побежала в «барский дом». Почему-то, она была уверена, что случилась какая-то беда. Особняк был полностью освещен, во всех окнах, даже на чердаке, горел свет. Вика поднялась по ступенькам и вошла в холл. Там были все: Кирилл, Жюли, Маша, Катя, няня малыша, обслуживающий персонал, даже водители, которые отвозили артистов. И еще два незнакомых мужчины, которые явно приехали только сейчас.

Катя подошла к Вике и шепнула:

– У Кирилла Андреевича сын пропал. Всё обыскали, нет нигде. Всех опросили. Никто ничего не видел. А это приехали сотрудники прокуратуры. Вот этот, – Катя указала на одного из вновь прибывших мужчин, который в этот момент разговаривал с хозяином дома, – он какой-то высокий чин, приятель Кирилла Андреевича.

Вика посмотрела на Кирилла. «Господи, у живого человека не может быть такой иссиня – белый цвет лица».

– Кать, Кириллу, наверное, очень плохо. Может быть, скорую вызвать? Посмотрите, какой он бледный, – сказала Вика.

– Вы что?! К нему сейчас подходить нельзя. Он такого несоблюдения субординации не терпит.

Вика вдруг взвилась.

– А, что ему помирать теперь? Если Вы все боитесь к нему подойти, – раздражённо сказала она Кате и подбежала к Романову.

– Кирилл, Вам плохо?

Кирилл повернулся к Вике, посмотрел каким-то отсутствующим взглядом, рукой схватился за сердце, открыл рот, как будто хотел что-то сказать, или ему просто не хватало воздуха и вдруг стал медленно опускаться на руки к прокурорскому чину.

– Скорую! – крикнула Вика.