Читать книгу Стихи 20-го века. Стихотворения и поэмы - Наталья Патрацкая, Наталья Владимировна Патрацкая - Страница 5

***

Температура близкая к нулю,

Удерживает жемчуг на деревьях.

А я, любимый, взгляд лишь Ваш ловлю,

Удерживая Вас в сердечных звеньях.

Переболей, забудь, остановись!

И негодуй, но мысленно и томно,

Ведь ты опять проходишь чувства высь,

Замкнись в себе безоблачно и скромно.

Замкнись в себе, оставь мирскую суть,

Мечты все усмири без промедления,

И вновь красивой и спокойной будь,

И отойдет безумное затмение.

Забудь мечты. Реальность рядом, здесь,

Тебе ее мечтами не осилить,

И заново все чувства свои взвесь,

И оцени потребности, и силы.

Я Вам нужна как воздух, как вода,

А без меня – все чувства Ваши сохнут.

И все же Вы довольны не всегда.

Температура выше – жемчуг мокнет.

1997

***

Не спугни удачу – птицу счастья,

Лучик от надежды удержи,

Прояви к другим свое участие

И мороз весною придержи.

Ласково и зримо светит солнце,

От тепла любви оно теплей,

Ничего, что дремлют наши кольца,

Но любовь ты трепетно излей.

Ведь весна! Лучи с небес лихие!

Солнце, небо, море, синева.

И забудь деньки свои плохие.

Где-то тихо плещется Нева.

Где-то Волга вздрогнет и проснется,

Где-то Обь чуть-чуть подтает бровь,

А на юге Дон быстрей проснется

Взбудоражит сердце и любовь.

Не была я: на Оби и Доне,

Волгу знаю чаще из окна,

Из окна проездом, из вагона,

Лишь Нева знакома мне одна.

1997

***

Как хорошо, когда свобода в мыслях!

Как хорошо, что рядом нет мужчин!

Мне хорошо! Возьму иные выси!

И для тоски не вижу я причин.

Мне надоело на тебя сердиться,

мне надоела женская тоска!

Тебе, быть может, надоело бриться.

И лучший выход – выход без броска.

Ты видишь небо светло – голубое,

тепло весны гуляет по стране,

естественно желание слепое

любить тебя не только по весне.

А ты один, и это так нелепо,

а я одна, и это чепуха,

еще мы можем обойтись без хлеба,

но без тебя – любовь совсем глуха.

В такие дни, когда весна в загуле,

когда осины почки проросли,

быть хочется от возраста в отгуле,

до старости еще не доросли!

8 апреля 1997

***

Опустошенность. Важное решение

я приняла. И хода нет назад,

и на щеках покалывание, жжение.

Подарен дом, оставлен лишь фасад.

Эх, люди, люди, годы и свершения!

Уходят люди часто в мир иной,

и им прощают массу огорчений,

не многое им ставится виной.

Просторы неба трепетно строптивы,

и перемен в природе весь набор,

и бегали мы в юности ретиво,

и хвостики скакали на пробор.

А вот теперь мы ходим, но не быстро,

спешим идти, немного подбежав,

течет без нас не свергнутая Истра,

идем спокойно, губы лишь зажав.

Или кто как, я чаще в лес ходила.

Наследство проплывает мимо нас.

Другие дети сделают удила,

а бабушкам для жизни – это шанс.

8 апреля 1997

***

По небу облако плывет

В пространстве голубом,

оно дождливым прослывет,

тараня небо лбом.

Весна. Снег тает на ветру,

тот выдувает зло.

Тихонько я слезу сотру,

и в сердце отлегло.

А облака плывут, плывут

куда-то в вышине,

кого-то слабого зовут,

кого-то бьют во сне.

Я только в след им погляжу,

ведь часто невдомек,

что счастье там наворожу,

где грустный есть итог:

где лицемерие, где ложь,

где суета – сует.

Чужие беды не тревожь,

и уходи от бед.

1997

***

Судьба для всех течет бесповоротно,

вот новый день: туманная среда.

И взгляды женщин вежливо и кротко,

летят к мужчинам в сером, иногда.

Да, где-то в сером чудные мужчины,

прекрасные и в светлом хороши.

На женщин смотрят и не без причины,

то взглядом падишаха, то паши.

Для женщин они счастье, а намеки,

вполне заменят солнце и тепло,

не хочется в любви малейшей склоки,

хотя от цвета серого – светло.

И небо, небо в сером – благородно,

и этот цвет любим так много лет,

одежда сероватая так модно,

собою надевала высший свет.

Мужчины в сером – это просто сказка,

мужчины в сером – это эгоизм,

мужчины в сером – это даже маска,

а может быть, какой-нибудь центризм.

1997

***

Снежный тюль проплывет за окном,

Скоро его не будет,

Вот человек далеко,

словно гном,

Он о себе так не судит.

Каждый велик для себя и в себе,

Шторы легки самомненья,

Важное что-то

случилось в судьбе?

Это небес повеленье.

Легкий снежок на заботах моих,

Ваши – слегка прикрывает,

Снежный – то тюль

он хорош для двоих,

Вас – он зачем-то скрывает.

Ладно, так ладно и горюшка нет,

Так, холодает немного,

Вы – все равно

мой заснеженный свет

В дымке небесного смога.

1997

***

Контур веток темно-синий

В утреннем убранстве,

Снег не виден, но вид зимний,

Ветреность в пространстве.

Новый год идет, колышет

Ветви своенравно.

Где-то мой любимый дышит,

Для меня он главный.

Ветер ветви пред рассветом

Медленно качает.

Я люблю Вас беззаветно.

Он один – дичает.

Он не ветер, он мужчина,

Он не подойдет вам,

И любовь здесь не причина,

Хоть ревнив, как Мавр, к нам.

Небо, небо за ветвями

Медленно светлеет,

А мужчина, а мужчина.

Не меня он греет.

1997

***

Грусть нахлынула внезапно,

Погасила божий свет,

Ты опять ушел на запад,

Позабыв сказать привет.

И грущу я по-иному,

Если все ни так, ни сяк.

Я тогда подобна гному,

Если жизнь – удар в косяк.

Ты, прости, грустить не буду,

Без ударов обойдусь.

Ты предал меня, не буду

Я грустить. Так, здравствуй, жизнь!!!

24 декабря 1997

***

Глобальные проблемы хороши,

Но нас волнует чаще мизер,

И если в кошельке моем гроши,

Мне не нужна в Европу виза.

26 декабря 1997

***

Зима, капель и рождество,

Плеяда елок и гирлянд,

Грядет земное торжество,

Домашних. Праздничных полян.

Ковер, диван, торшер и стол,

Прекрасный елочный наряд,

Струится призрачный подол,

Блистает золото наград.

А ты без золота? Одна?

И не любви и не огня?

Никто не тронет веки сна,

Но кто-то есть и у меня.

27 декабря 1997