Читать книгу Стихи 20-го века. Стихотворения и поэмы - Наталья Патрацкая, Наталья Владимировна Патрацкая - Страница 6

***

Мороз. Морозная зима.

И часто иней. Снег.

И я одна. И все сама.

Таков мой день и век.

Зима сурова, холодна.

Мороз. Мороз. Мороз.

Я без тебя. Одна. Одна.

Зато без слез и гроз.

Мороз и снег. Сугробы. Лед.

Холодная зима.

И там, где есть снежинок слет,

Я проживу сама.

1996

***

А что в лесу? Зима и снег.

Пушисты серые деревья.

Снег усмиряет женский век,

И убавляет страсть и рвение.

Иду одна. Брожу одна.

Дышу незримостью пространства.

Мир просыпается от сна,

А сны – в оттенок постоянства.

Чуть-чуть любви, чуть-чуть тепла,

И холод снега для блаженства,

Чтоб вынуть все остатки зла

С души моей, для совершенства.

И жить бы так всегда, всегда

Без зла, угроз и даже мщения.

Из снега кое-где вода,

Но воздух, воздух очищения!

Есть что-то нужное в судьбе

На перепутье с холодами,

И что-то нужное в ходьбе,

А горе все покрыто льдами.

1996

***

С годами все становятся царьки,

На маленьких, но собственных владениях,

Минуты у таких царей – горьки,

Они рычат, чтоб отстоять сомненья

О том, что вы вторгаетесь в их жизнь,

О том, что вы совсем не преуспели,

А Бог в душе кричит мне: Воздержись!

Но без меня, царьки бы жить не смели!

Все хорошо, когда все на местах,

Своих, любимых, значимых, солидных,

Нам далеко еще ведь не пол ста,

Еще сильны, без всяких слов обидных.

Любовь, любовь, еще один этап,

Этап любви на новом небосклоне,

И иногда бываешь ты богат,

А иногда лежишь на чьем-то лоне.

И я с тобой, незримо, навсегда,

Ты не уйдешь от мыслей о красотке,

Я не всегда тебе вторила, да.

Но ты красив был на колхозной сотке!!!

1996

***

Избыткам чувств моим вольней,

Их слышу столкновения,

И с каждым днем они сильней,

И все сильней влечение.

Переучет в моей судьбе.

Кого же выбрать другом?

Глаза встречаются в стрельбе

И смолкли все подруги.

Все чаще, чаще новый лик

В мое сердечко входит,

И взгляд его – пленения миг,

На час или на годы?

Еще любовь сия нова,

Еще она младенец,

Но в сердце новые слова,

И тут не до безделиц.

А новый лик и не любил,

Он рядом был, как сторож,

И кипятком костюм облил,

Случайно иль как сторож…

1996

***

Так что с тобой? А, что теперь со мною?

С небес моих исчезла синева,

А сердце изнывает, как от зноя,

И кровь вдруг заплескалась, как Нева.

И боль в груди, и сердце, как жетоны,

И синева пруда не помогла,

Все тело плачет, превратилось в стоны,

И в мыслях бес просвета только мгла!

Освободить бы мозг от лишних мыслей,

Их очень много: солнца оборот,

Число напишешь – азбучные выси,

И от ворот получишь поворот.

Пусть дождь со мной, пойду другой дорогой,

Пойму все сразу или по частям,

Прошу тебя, не перейди порога,

Отдай сердечко лучшим новостям.

Ну, помоги мне дождик, дай мне света,

Реши мои задачи ты быстрей,

И укажи, где счастья ждать, привета,

Когда же ты проснешься, милый Грей?

Бывает так, забудешь мудрость сердца.

Все почему? Что верила ему.

А ведь давно закрыта встречи дверца,

Себя он отдал, только вот кому?

И потому метания под дождями,

И потому нет света над тобой,

Да и тебя давно уже не ждали.

Забудь его и дай душе отбой.

1996

***

Цветут леса пыльцою желтой,

Лежит повсюду желтый плес,

В одежде чаще встретишь шорты.

Все сушит солнце, нет и слез.

И май для многих лиц – мученье,

Им не вздохнуть, не продохнуть,

Ни в радость вкусное печенье,

Им подышать бы как-нибудь.

Приятно, тихо в нашем крае,

От аллергии трудно спать:

Пыльца не кажется нам раем,

Как химикат: ни дать, ни взять.

Леса, деревья рядом с домом.

Посмотришь – всюду благодать.

Но вот желтеет что-то комом.

На сон таблетку, что ли взять?

Не каждый год пыльца в полете,

И не всегда желтеет пыль,

Иль просто взяли в плен заботы,

Иль дома заедает быт.

1996

***

У женщины судьба своя,

Ее года давно в зените,

Ей икс и пять, года тая,

Она идет, а вы – сверните.

Мужчина в возрасте таком

Все чаще, чаще в отдаление.

Не замечая в горле ком,

Она идет в свои владения.

И вот ей снится! Боже мой!

Где он так долго находился?

Надежду встреч дождями смой.

А он ей снился, снился, снился!

Но вот зачем? Почтенный сын,

Достойный даже восхищения,

Не оценил ее красы,

Забыл почти без сожаления.

А шли года. И в ней все спит.

А вот его она хотела.

Но весь прошел любовный пик.

И до него ей нет уж дела.

1996

***

Вы правы люди, я давно устала,

Но все надеюсь молодость вернуть,

И не по мне концерты, люди, залы,

И трудно мне с дороженьки свернуть.

Условности, вас проклинать порою

Я устаю, но мысленно за вас,

И с каждым годом, этого не скрою,

Я реже из общения дам вам пас.

Уединяюсь я в любой общине,

И на курорте вовсе не была,

И улыбаюсь поднебесной сини,

Для взлета не хватает мне крыла.

Я вас люблю – мне говорили много,

В молчанье было больше этих слов,

Но от любви ушла моя дорога,

Исчезла, к сожалению, прелесть, новь.

Еще взлететь, еще любви кусочек,

Но нет, о нет, дозволенности нет,

А под ноги упал еще листочек,

И благонравия беспробудный свет.

1996

***

Июльское солнце светило прохладно.

А лето сегодня гуляло не здесь,

И все хорошо, да вот что-то накладно

Мне слушать при солнце нелепую весть.

Что ты вновь далеко и где-то сердито

Дела завершаешь, а может, и нет,

Как часто бывает, что истина скрыта,

И я не дождусь ни тебя, ни привет.

Но я не одна, ни так молоды годы,

Я долго живу на прекрасной земле,

Потомкам своим изменяюсь в угоду,

Живу вся в проблемах в своей же семье.

Пусть я одинока и дом без мужчины.

Что делать, прошли времена, когда был,

Но это не повод для женской кручины,

Мой опыт любви весь с тобой не уплыл.

Не выйду я замуж в любовь мало летних.

Не выйду я замуж за старых мужчин.

Устану с одними в неверности клеток.

А со старыми много болезней, кручин.

Я буду одна, а любовь – это благо,

Она, все, возможно, сойдет на меня,

И дело в не возрасте некого мага,

И все же любовь не идет семеня.

26 июля 1996

***

Еще не листопад, еще листва желтеет,

И синева небес видна средь облаков,

Еще душа моя кого-то вновь жалеет,

И жду невольно я его ночных шагов.

При свете ночников, когда и тишь и воля,

Все, как бы в забытье, мне чудится вновь Он.

Но у меня теперь совсем иная доля:

Все прожитое вдруг поставлено на кон.

Перешагнуть еще границу дозволения,

Еще заполонить собою одного,

На это же должно быть Бога повеления,

И если разрешение – Бога самого.

А искорка любви не покоряет с ходу,

Она не перешла сквозь новенький рубеж,

Пока еще пленит холодность благородства,

Но с ней не до любви, с ней разве за рубеж.

А Вы не одинок? Вам нравится быть чуждым?

Вам нравится роптать и вовсе не любить?

Но может, наконец, Вы станете мне нужным?

Поможете слегка мне время позабыть?

1996

***

Еще одна красавица лесная

Тряхнула гривой сказочных волос,

И уж давно, об осени все зная,

Заворожено смотришь в тайны кос.

А как же быть? К чему листвы падение?

Златой ковер неубранной листвы.

Пусть будет он началом восхождения

Младой звезды, а я иду на ВЫ.

Недолговечны тайны листопада,

Недолговечна верная любовь,

Не сбережешь все семьи от распада,

Не сбережет безлиственная новь.

Лесная грива друга уводила,

В чащобы леса, ласки и тоски,

Она ему готовила удила

Своих волос на совесть, на мозги.

Не знаю, чем тебя приворожила,

Зачем тебя в чащобу увела,

Одежду, из листвы наверно сшила,

А без одежды в сказку увлекла.

1996

***

Пусть моросит тихонько дождь осенний,

листва прощально машет мне рукой,

мы вновь решаем из железа звенья,

а ты меня от лишних глаз – укрой.

Я не люблю телесно, а иначе

нам не создать и доли тех вещей,

что создали для света, и тем паче

и корпус блока, чем он не Кощей?

И я люблю с технической вершины,

мы создали так много в этот год,

что для любви телесной нет причины,

и это современнейший итог.

Он одинок, но непонятен часто,

нужна ему, возможно, даже я,

но подойти, сказать, весьма опасно

и будет наша жизнь раздражена.

Итак, работа отнимает силы,

мы вместе создаем сценичный мир,

у каждого своя для жизни вилла,

но мы друг другу – трепетный кумир.

1996

***

Поздняя осень, да ранние слезы,

Кто одинокий, а кто и влюблен.

Может, давно отгремели все грозы,

И без листвы стал заброшенным клен.

Что мне кручина и подвиг без крика,

Я одиноко покинула вас.

Где-то за дверью стояла улика.

Я промолчу, покидаю. Я – пас.

Я так любила, без всякого смысла…

Ты предо мною захлопнул вдруг дверь.

Мысль: «Почему?», не так долго мозг грызла,

Видно за дверью припрятана «Тверь».

И побрела я все дальше от дома,

Дальше и дальше, не чувствуя ног.

Я не глотала отчаянья кома,

И поработала пара сапог.

Что мне кручина, ведь город прекрасен,

Очень темно, но на то и ноябрь.

Мозг мой спокоен, достаточно ясен.

Я вновь свободна: «Свободу не грабь!»

1996

***

В природе есть свои витки

Скользящие, крутые.

Мороз и нервы пусть крепки,

Но все же не литые.

Зима морозная нова?

Вы с холодом знакомы.

В судьбе всегда свои права:

На жизнь, здоровье, комы.

Пусть тяжела у Вас судьба

Из выпавшего снега,

И все идет за честь борьба,

В ней тяжело без бега.

Судьба, судьба. Легка? Легка.

Морозный всюду иней.

Мы праведны, но лишь слегка.

Маячит вечер синий.

Мороз в судьбе, мороз в мечтах,

Сугробы под ногами,

В каких бы ни были летах,

Скрипят мороза гаммы.

1996