Читать книгу Брежатые. Тайна пшеничных лабиринтов - Наталья Саблина - Страница 2

Из маленького зёрнышка взошёл росток. Потянулся ещё тонким, но прочным и упорным стеблем к свету, набирая золотистый отлив и утолщаясь в пшеничный колос. Длинные ости-волосы, как струны, вытянулись к небу, и колос стал похож на царский венец. Так величаво он простоял несколько мгновений, любуясь сам собой в странно выкошенном пшеничном поле. Вольный полевой ветер склонил его в женскую руку, и тонкие пальцы выдернули из колоса прочь длинную пшеничную ость.

– Обернись, Вере́́́я, – произнёс властный голос, принадлежавший женщине с пышной копной русых волос, ниспадавших к земле и устилавших огромную прогалину в центре необычного поля. Колосья внутри него полегли кругом, однако по сторонам открывались входы, ведущие в пшеничный лабиринт.

Глаза женщины скрывала красная холщовая повязка. Женщина вскинула левую руку, перебирая тонкими пальцами, она словно ощупывая воздух. Пока не наткнулась на косу девушки, стоявшей к ней спиной. Коса та, перевязанная белой лентой, спускалась до самой земли.

– Распускай волосы! – сухо велела женщина. Она небрежно поправила высокий ворот красного платья расшитого золотой нитью. Царская одежда была под стать её строгому лицу с точёным, благородным профилем и немного растянутыми тёмно-розовыми губами.

– Я жду! – вскрикнула она и резко занесла над головой несчастной руку. Пшеничная ость в одно мгновение обернулась жёлтой стрелой и взвизгнула в пальцах длинноволосой правительницы, оцарапав ей палец, – из мизинца выступила золотистая кровь.

– Мне боязно, царица! – содрогнулась несчастная.

– Та́йники, – надменно произнесла длинноволосая, задрав властный подбородок, убедили меня в том, что именно ты, Верея, среди всех власунов станешь пого́дницей.

Я размолвилась с советниками, оттягивая как можно дольше этот момент, сомневаясь. И если они ошиблись, и Царский колос пропадёт зря, – она сжала в пальцах заветную стрелу и стиснула зубы. – То, нам снова придётся ждать целый год! Понимаешь?!

– Я никогда не хотела стать пого́дницей, царица, – робко повернулась к ней Верея. – Поверьте, мне не нужен ваш перст…

– Не хотела?! – возмутилась слепая. – Конечно! Никто не хочет брать на себя эту тяжкую ношу! – прокричала она, и тут её волосы взмыли в воздух широким парусом, затенив само солнце. Они пошли волнами, извиваясь, как живые.

– Видишь, что я могу?! – торжествовала она, раскинув руки.

– Вижу, я вижу, царица Ялань, – робко сказала Верея, присев на корточки.

– Так вот, – уже тише произнесла та, и опустила длинные власунские руки.

Волосы царицы послушно осели, спрятавшись, как маленькие ужи в пшеничных прогалинах. Повисла пауза, но Верея всё не отводила взгляда от женщины, ожидая её решения.

– Cкажу тебе честно. Я с трудом подчиняю вихри. Они стали тёмные, с чёрным сором, несущие смрадный дождь.

– Не понимаю, – распахнула свои огромные голубые глаза Верея. – Какой битве, царица?

– Мне нужна преемница! Пого́дница! – сердилась ворожея. – Нам нужно испытать тебя, как можно скорее, как бы я не сомневалась. Я слепая, понимаешь! Слепая! И силы мои на исходе, – с горькой досадой говорила она и, приблизив своё лицо к девушке, сорвала красную повязку, подняла веки. Верее открылись ужасные, потрескавшиеся глазницы, мутные, как прогоревшее стекло!

– А-а-а! – отшатнулась девушка и метнулась в пшеничный лабиринт. Затаилась. Но сердце её билось, как сумасшедший бубен в руках шамана.

– Моя нянька, – донеслось до слуха юной власу́ницы, – и первая Уба́я видела, как твои волосы шевелятся. Тайники тоже указали на тебя. Впервые за сто лет появилась надежда, что наконец-то в Златополье выросла преемница. Благодея – в опасности. Так что твой страх не в счёт! – громко вскрикнула царица. – Ты должна подчиниться воле власунов!

Верея прижалась к земле. Мысли, как малые птахи, метались в голове власуницы.

«Выходить нельзя, – решила про себя Верея. – Затаюсь и буду лежать. Ведь она слепая, не найдёт. А я так не хочу. Не хочу ослепнуть. Страшно, как страшно стать такой же».

Ялань вскинула перед собой руку, на которой поблёскивал лучистый перстень. При этом один из локонов царицы медленно распрямлялся, двигался вперёд, удлинялся и будто поводырь искал дорогу к спрятавшейся в поле.

Через несколько мгновений Верея услышала хруст смятых колосьев. Подняла голову. Перед ней стояла Ялань! Её страшные глаза… были уже укрыты повязкой. У ног царицы извивалась змейкой русая прядь.

– Но, если я не погодница, – пробормотала Верея сквозь слёзы и поднялась с колен. – После испытания мои волосы усохнут и вовсе перестанут расти. Никто во всей Благодее не знал такой участи.

– Ничего. Я тебя не брошу, – прервала её царица. – Возьму тебя власовязкой.

Ялань развернула девушку спиной к себе. Не дав ей опомниться, повелительница резко вонзила стрелу-колос в толстую косу Вереи.

– Я долго сомневалась в тебе, – призналась царица, отступив назад. – И если бы не последние знаки, наверное, я никогда бы так и не решилась на преемницу. Власть, – вздохнула она, и притронулась к своему кольцу, – словно увесистый драгоценный камень в толстой оправе – давно тебе давит и тягостен, но все ж его жалко сбросить, – произнесла Ялань, дрожащей рукой ощупывая косу власуницы.

Тут золотые лучи на перстне царицы пошевелились. Ялань с придыханием приблизила лицо к волосам девушки, будто ожидая чего-то неотвратимого. Как вдруг коса власуницы натянулась, словно тетива, затем набухла, разорвав белую ленту внизу, и, наконец, распустилась по спине густющей волной.

– Какие же это знаки царица? – едва улыбнувшись, всё еще дрожащим голосом спросила Верея.

– Соколи́ца-веща́лица прилетает к тебе уже третью ночь, – сухо ответила Ялань и отступила на шаг. – Так ведь?

Верея обернулась.

– Да! Но я не могла поверить, – с просиявшим лицом призналась она. – Мне было страшно, – она запнулась и вдруг спросила. – У нас получилось, правда?

Ялань молчала. По её скупой мимике было не разгадать ни одной мысли. В детстве Верея так и думала, видя царицу один раз в году на Большом Вече Златополья, что Ялань – восковая кукла, которую оживили тайники, наделив речью и ворожбой.

Внезапно резкий окрик «кьяк-кьяк-кья-я-я-к» донесся сзади, прервав раздумья девушки. Верея обернулась и, заслонившись рукой от ярких лучей, увидела, как крупная точка среди синевы неба приближается к ним, принимая очертания большой хищной птицы с серповидными крыльями. Верея боязливо попятилась за спину царицы, слегка наступив на её волосы. И та злобно вскрикнула:

– Отступи прочь, неуклюжая!

Верея подавила слёзы и снова метнулась в пшеничный лабиринт.

«Злыдня, сущая злыдня – негодовала она про себя, удаляясь. – Не хочу ничего! Убегу и всё! В Землестражию! А матушке весточку оставлю. Не моё это всё.

На глазах Вереи выступили слёзы, но всё ж она подсматривала сквозь высокие колосья, наблюдая, как огромная серая соко՛лица покорно села подле царицы в центре прогалины. Птица склонила вниз голову. Едва прикоснулась кончиком крючковатого клюва к протянутой ладони Ялани. Вдруг показалось, что она заметила беглянку и так и впилась своим черным глазом в её сторону.

– Боярыня, что так задержалась? Забыла уговор? – мягким и вкрадчивым голосом спросила царица. Соколица встрепенулась и прогорланила мягко « кхур-кхур», будто это был не сокол, а ручной голубь.

Неожиданно с другой стороны поля, послышался еще соколиный окрик.

Ялань погладила Боярыню по крылу:

– Ты прилетела не одна, – довольно сказала она и обернулась на приближающий звук. – Мы вернёмся вместе! – выкрикнула царица, будто точно знала, что девушка по-прежнему в поле. – Выходи, Верея! Твоя соколица здесь! Ты должна прибыть во Власоград, как моя преемница. Иначе тайники могут засомневаться в тебе.

Верея выглянула из пшеничного лабиринта. Перламутровая соколица, какой она еще не видывала – приземлилась напротив Боярыни с другого края прогалины. Её оперенье серебрилось на солнце, пестрило бурыми пятнами, а по широкой светло-сизой груди, стекали вниз каплевидные подпалины брусничного цвета. Несколько раз Верея примечала из окна своего дома двух соколов, прилетающих к тайникам, но они были не так огромны и красивы, как эти две.

Странно, но вдруг из души юной власуницы – ушёл страх и смятение. В приятном напряжении Верея разглядывала статную голову прилетевшей птицы с темными усами–полосками и пронзительными черными глазами, окаймлёнными округлыми желтоватыми тенями. Птица сидела неподвижно, вонзив острые когти в землю, и вдруг повернула голову в сторону власуницы.

«Неужели сейчас я приручу её?!» – Верея подалась вперёд. Она решительно вышла на поляну. И тут же почувствовала, как её распущенные волосы непривычно шевелятся. В смятении она коснулась их.

– Д-а-а, – заметив её жест, произнесла царица. – Видимо ты – будущая погодница, – задумчиво проронила Ялань.

« И как она видит всё вокруг?»

– Ну что ж, подойди, погладь её, – указала царица на прилетевшую птицу.

Ялань подала белую ленту.

– Время пришло. Окольцуй свою соколицу и дай ей имя, – произнесла она, пропустив редкую улыбку.

– Я назову её Росиной. – Она кажется мне светлой и чистой, как капля росы на листве, – Верея присела. Всё еще волнуясь, она повязала вокруг лапы ленту, и её Росина склонила голову, загуркав приятным бархатным голосом будто благодаря свою хозяйку.

– Хор-о-ошая, – погладила Верея птицу по мягкому оперению, и от души её вовсе отлегли смутные мысли.

– Возьми поводья, – сказала Ялань и протянула тонкий ремень. – Полетим вместе! Держитесь ниже Боярыни.

Вдалеке послышался гул. Он нарастал издалека, птицы встрепенулись, загорланили. Боярыня склонилась к земле, расправив крыло, словно помост.

– Нужно лететь! – торопилась Ялань и взошла по крылу.

Верея медлила.

– Ты не слышишь?! Садись на птицу! – потребовала царица, сидя на шее у Боярыни. – Во Власоград кто-то летит.

– Но я не умею управлять ею!

– Вздор! Ты погодница! Соколиный полёт у нас в крови! Смелей же!

Странный гул, доносящийся издалека, перерастал в глубокое трубное жужжание. Верея всмотрелась в небо. На горизонте действительно показалось нечто странное…

– Что это? – спросила она.

– К нам гости. Но кто это может быть без ведома Шептовласа, не понимаю, – недоумевала царица и натянула поводья.

Боярыня повернула голову к Росине, пронзительно вскрикнула и стремительно оторвалась от земли, завихряя воздух крыльями. Пышные копны волос Ялани поднялись необъятным парусом, ниспадая широкими волнами вниз. Верея наблюдала за взлётом царицы, как заворожённая.

«Неужели я когда-нибудь стану могущественной правительницей Благодеи?!» – подумалось ей.

И тут Верею подкинуло в воздух! Росина подцепила её за пояс клювом, словно букашку! Проделав переворот, Верея вскрикнула и приземлилась на шею соколице, нелепо распластавшись на животе. Росина взмахнула крыльями: « Кья-я-я-к!» – вскрикнула птица.

– Теперь, она о чём-то просит меня?! Наверное, нужно накормить её?!

Соколица будто захохотала, – громко и отрывисто.

– Что же ей нужно?! Ялань разгневается! Лети, лети, давай, милая…

И тут её осенило! Поводья! Вот же недотёпа! Резким движением Верея выкинула вперёд повод – и, к её изумлению, Росина тут же захватила его клювом. Оставалось только поймать другой конец. И ей всё удалось! Натянув повод, будто она делала это сотню раз, Верея распрямила спину и, ощутив, как поток воздуха ударил её в грудь – они взлетели.

Впервые она увидела, насколько величественен её край! Пшеничные поля волнующимся золотом простирались от горизонта в необъятную даль до самой Землестражии, перемежаясь с голубой лентой водоплутской реки Каялы. А впереди плыли русые волосы Ялани – непрерывно растущие и падающие вниз.