Читать книгу Диалоги на Аидовом пороге. Сказкотерапия в профилактике и коррекции суицидального поведения подростков - Наталья Сакович - Страница 5

Люди издревле убивают себя, и общество в разные времена относится к этому явлению неодинаково. В одних общинах самоубийство считалось сугубо «личным делом», в других – на самоубийство было наложено табу, а его попытки жестоко карались. Были общины, где существовали религиозные обряды и культы, связанные с самоубийством. Но так или иначе самоубийство присутствовало в каждой культуре.

Раньше, когда человеку действительно приходилось бороться за жизнь, у многих народов существовал обычай, согласно которому в голодные годы избавлялись от слабых и увечных членов племени. Подобный сюжет можно встретить в сказках разных народов.

В древности практически у всех народов существовало добровольное принесение себя в жертву богам во имя общественных интересов.

С. Рязанцев в своей книге «Танатология» (1994) обращает внимание на то, что самоубийства вдов во многих странах являлись доказательством верности мужу. Такой обычай был широко распространен у славян, в Индии.

У мужчин сложился свой кодекс чести: самоубийство как искупление позора военных поражений. Подобные образцы поведения описаны даже в Ветхом Завете, в целом осуждающем идею самоуничтожения. В частности, религия иудеев упоминает Саула, заколовшего себя после поражения на поле битвы. Римский император Нерон, потерпев поражение в борьбе за власть, также кончил счеты с жизнью, бросившись на воткнутый в землю меч.

Обычай самоубийства вообще был очень широко распространен в античную эпоху. В Афинах, а также в некоторых других греческих городах власти хранили запас цикуты, так как существовал закон: «Пусть тот, кто не хочет больше жить, изложит свои основания ареопагу и, получивши разрешение, покидает жизнь». Знаменитые самоубийцы античности – Диоген Синопский, Луций Анней Сенека, Петроний.

Пифагор и пифагорейцы полагали, что самоубийство вносит сильный диссонанс во вселенную, полную гармонии. Аристотель считал, что смерть приходит в урочный час, а самоубийство есть проявление трусости и малодушия, даже если оно спасает от бедности, безответной любви, душевного или телесного недуга.

Сократ в диалогах «Федон» неоднократно говорит о предпочтительности смерти перед жизнью. От таких умозаключений, казалось, один шаг до вопроса: «Так почему же в таком случае не самоубийство?» Но, продолжает он, самоубийство недопустимо, ибо жизнь человека зависит от богов: «о нас пекутся и заботятся боги, и потому мы, люди, – часть божественного достояния». Однако он полагает, что самоубийство может быть целесообразным, если необходимость его указана богами. Платон полагал, что разум дается человеку, чтобы иметь мужество пройти по жизни, полной горестей и страданий.

Во все времена динамика самоубийства напрямую связана с общественными подъемами и спадами в политике, экономике и культуре. Массовые религиозные самоубийства характерны для России конца XVII столетия. Самосожжения («гари») следовали одно за другим; за двадцать лет, с 1675 по 1695 г., их было около сорока; в огне погибли до двадцати тысяч старообрядцев.

По-разному относятся к самоубийствам различные мировые религии. Попытка избежать страданий, ниспосланных Всевышним, объявлялась религиозными теоретиками христианства грехом, лишающим удавленника или утопленника прощения и спасения души. Им отказывали в погребении на кладбище и хоронили с позором на перекрестках дорог. Страдала и семья грешника, лишаясь законного наследства. А чудом оставшийся в живых приговаривался к заключению и каторжным работам как за убийство.

Добровольный уход из жизни и сегодня преследуется в странах католицизма. Ислам также строго осуждает самовольное лишение себя жизни. Поэтому в странах, исповедующих мусульманскую религию, это явление встречается крайне редко. Иудейская вера тоже стоит на страже ценности жизни и запрещает самоубийства.

В XIX в. появилась медицинская точка зрения на самоубийство, которое считалось болезнью или симптомом болезни, психической аномалией. Эта точка зрения связана с именем Жана-Этьена Эскироля и восходит к 1820-м гг. В своем классическом труде «О душевных болезнях», пользовавшемся исключительным авторитетом в Европе в течение десятилетий, Эскироль, как он утверждал, «доказал», что «… в самоубийстве проявляются все черты сумасшествия. Только в состоянии безумия человек способен покушаться на свою жизнь, и все самоубийцы – душевнобольные люди…»

И. Паперно (1999) писал: «В Англии доктор Форбес Винслоу, автор популярной книги «Анатомия самоубийства» (1840), также возлагал большие надежды на возможность связать суицидные импульсы и другие явления душевной жизни с состоянием тканей и органов тела, утверждая, что «предрасположенность к самоубийству в большой мере сводима к тем же принципам, которые управляют обыкновенными болезнями; в большей мере, чем обыкновенно думают, предрасположенность к самоубийству происходит от расстройства мозга и органов пищеварения».

Э. Дюркгейм в 1897 г. нашел нужным начать свое социологическое исследование с обзора и опровержения медицинской точки зрения на самоубийство. Самоубийства, по Дюркгейму, бывают эгоистическими, альтруистическими и анемическими. Самоубийство происходит тогда, когда «общество позволяет индивиду сбежать от него, будучи недостаточно сплоченным в отдельных его частях или даже в целом» (эгоистическое и анемическое самоубийства), и тогда, когда «общество держит индивида в состоянии слишком большой зависимости», в состоянии, при котором индивид «не владеет собственным “я”, будучи слитым с другим» (альтруистическое самоубийство). Таким образом, самоубийство – это функция нарушения целостности тела общества. Он утверждает: «вспышки самоубийств в обществе часто сопровождаются возникновением метафизических и религиозных систем, которые стремятся доказать бессмысленность человеческой жизни; эти идеологии как будто свободно созданы своими авторами, которых порой даже обвиняют в развитии общественного пессимизма, однако в действительности такие идеологические явления – это «следствие, а не причина: они лишь символизируют в абстрактном языке и систематической форме физиологическое состояние тела общества».

Интерес к проблеме самоубийства проявляли многие писатели. В их числе Ф. Достоевский, Л. Толстой, А. Шопенгауэр, А. Камю.

А вот мнение специалиста – руководителя Всесоюзного научно-методического суицидологического центра доктора медицинских наук А. Амбрумовой (Амбрумова, Старшенбаум, 1995): «Самоубийство – это социально-психологическое состояние личности в условиях неразрешенного конфликта, реализация вполне осознанного желания добровольно уйти из жизни. Поэтому неверно считать всех самоубийц сумасшедшими. На сегодняшний день соотношение самоубийц в столице составляет 21 на 100 тысяч человек, что весьма настораживает специалистов – цифра серьезная. Причин суицида много. Для Москвы, скажем, очень характерна такая причина, как одиночество, которое в сочетании с городскими суперстрессами социально-экономического характера приводит очень многих к роковому концу. Играет свою зловещую роль пресловутый микроконфликт: претензия личности к личности. Мы попросту не умеем нормально, по-доброму общаться друг с другом».

И. Паперно (1999) пишет: «Самоубийство представляется нам “черной дырой” – прорывом в ткани смысла, которую плетет человек. Самим своим поступком – актом отрицания – самоубийца ставит под сомнение идею осмысленности жизни; оставаясь загадкой, этот акт бросает вызов возможностям человеческого разума. В течение веков философы и художники, медики и социологи, правоведы и психологи старались наделить самоубийство смыслом, заполнить “черную дыру”. Культура превратила самоубийство в своего рода лабораторию смыслообразования – лабораторию для разрешения фундаментальных вопросов: свобода воли, бессмертие, соотношение души и тела, взаимодействие человека и Бога, индивида и общества, отношение субъекта и объекта».