Читать книгу Старые девы в опасности. Снести ему голову! - Найо Марш - Страница 22

С этого момента события в доме № 16 разворачивались против всяких служебных правил и полицейских инструкций.

– Даю вам шанс, – сказал Аллейн. – Где мальчик?

Консьержка закрыла глаза и столь энергично пожала плечами, что закачались сережки в ее ушах.

– Ладно, – произнес Аллейн и вышел из комнаты. Воспользовавшись тем, что консьержка оставила ключи в замке, Аллейн запер дверь и вытащил всю связку, оставив даму закрытой внутри комнаты.

Ему потребовалось немного времени, чтобы обойти все здание. Нежилые комнаты открывались одним ключом. Аллейн переступал порог, звал Рики, а затем быстро обыскивал помещение. Визиты в жилые комнаты протекали более драматично, напоминая мелькание на экране эпизодов, никак не связанных меж собой. Аллейн врывался в комнаты, прерывая сиесту людей разного возраста, пребывавших в различной степени неглиже. Когда ему говорили, что никакого мальчика в помещении нет, он коротко извинялся и под ошарашенными взглядами старых дев, пожилых джентльменов, супружеских и влюбленных пар и даже однажды взбешенной негритянки неопределенного возраста открывал шкафы, заглядывал под кровати, отбрасывал покрывала и, повторно извинившись, выходил вон.

Консьержка, заточенная в квартире мисс Гарбель, что есть силы колотила в дверь.

На первом этаже Аллейн столкнулся с подтянутым ясноглазым мужчиной в элегантной форме полицейского. У мужчины были тонкие усики и мощные плечи.

– Мсье старший инспектор Аллейн? Позвольте представиться. Дюпон из Сюрте, в настоящее время замещаю комиссара префектуры Роквиля. – Он говорил по-английски бегло, но с заметным акцентом. – Итак, неприятности уже начались, – сказал он, пожимая руку Аллейну. – Я говорил с вашей женой и Милано. Мальчика еще не нашли?

Аллейн торопливо рассказал, что случилось.

– А что же старуха Бланш? Где она?

– Она заперта в квартире мисс П. Е. Гарбель на шестом этаже. Слышите глухие удары? Это как раз она старается.

Комиссар широко улыбнулся.

– Нам все время ставят в пример корректность сотрудников Скотленд-Ярда… Но предоставим даме возможность трудиться дальше и закончим обыск.

Аллейн принял предложение, и они взялись обследовать дурнопахнущие личные апартаменты мадам Бланш. Просмотрев список телефонных номеров, Аллейн указал на третью строчку.

– Замок Серебряной Козы.

– Правда? Очень интересно, – отозвался мсье Дюпон и добавил, странным образом напомнив обитателей Бейкер-стрит, – но прошу вас, пока мы осматриваем подвал, не прерывайте вашего исключительно увлекательного повествования.

Рики не было ни на первом этаже, ни в подвальных закутках.

– Несомненно, его увезли отсюда, как только увидели, что вы машете с балкона, – сказал Дюпон. – Я немедленно предупрежу моих коллег в прилегающих районах. Из Роквиля ведет немного дорог, и можно будет проверить все машины. Далее мы приступим к деликатному, но тщательному розыску в городе. Не бойтесь за сынишку, ему не причинят вреда. Извините, мне нужно позвонить. Вы останетесь здесь или предпочтете присоединиться к жене?

– Спасибо. С вашего позволения, я хотел бы переговорить с ней.

– Убедите ее не беспокоиться, – порывисто произнес Дюпон. – Все уладится. Мальчик вне опасности.

Он поклонился и удалился в каморку консьержки. Выходя, Аллейн услышал пощелкивание телефонного диска.

У тротуара напротив дома стояла полицейская машина. Аллейн пересек улицу и направился к автомобилю Рауля.

Успокаивать Трой не было нужды, она сидела очень тихо и полностью владела собой. Несмотря на болезненный вид, вызванный тревогой за сына, она улыбнулась Аллейну.

– Не повезло, дорогой. Никаких следов?

– Кое-какие следы имеются, – ответил Аллейн, облокачиваясь на дверцу машины. – Дюпон согласен со мной: мне пытаются найти отвлекающее занятие. Он уверен, что с Рики все в порядке.

– Он был там, правда? Мы видели его?

– Его, – подтвердил Аллейн и после недолгого колебания вытащил из кармана серебряную козочку. – Он забыл ее там.

– Серебряная козочка! – воскликнул Рауль.

Губы Трой задрожали. Она взяла фигурку в руки и спрятала между ладоней.

– Что мы теперь будем делать? – спросила она.

– Дюпон отдаст распоряжение останавливать все машины, выезжающие из Роквиля, а также обыскать каждый дом в городе. Он толковый малый.

– Уверена, что так оно и есть, – вежливо согласилась Трой. Она выглядела напуганной. – Ты не хочешь поехать в замок? Не хочешь вывести их на чистую воду?

– Необходимо проанализировать ситуацию. – Аллейн накрыл рукой ее руку. – Я понимаю, дорогая, проще было бы колесить, как безумным, во всех направлениях, выкрикивая имя Рики, но, поверь мне, так дела не делаются. Мы должны обсудить ситуацию. До сих пор у нас было мало времени, чтобы подумать, а тем более разработать план действий.

– Но только… Когда он поймет, что потерялся… он же с ума сойдет… что остался без нас.

Мимо проехали на велосипедах два жандарма в щегольских униформах и солнцезащитных шлемах. Свернув на улицу Фиалок, они остановились у дома № 16.

– Парни Дюпона, – сказал Аллейн. – Теперь дела пойдут быстрее. А у меня для тебя новость: кузен Гарбель – старая дева.

– Что ты мелешь?

– Его зовут Пенелопа, и он носит соломенные шляпки, украшенные пармскими фиалками.

– Не морочь мне голову, дорогой. Она у меня и так идет кругом.

– Мне очень жаль, но это правда. Тебе писала женщина, как-то связанная с химическим заводом, который мы видели сегодня утром. По причинам, о которых я могу лишь догадываться, она позволила тебе считать ее мужчиной. Как ты адресовала письма?

– Для м. П. Е. Гарбель.

– Видимо, она решила, что под буквой «м.» ты подразумеваешь «мадемуазель».

Трой покачала головой.

– Сейчас все это не так уж и важно, но все же удивительно.

Тем временем городок просыпался после сиесты. Двери магазинов открывались, их владельцы в одних рубашках, без пиджаков, почесываясь, выходили на тротуары. В дальнем конце улицы слышались вопли ребятишек и стук башмаков о камень. Водитель полицейской машины, стоявшей у дома № 16, завел мотор, на крыльцо решительной походкой вышел комиссар. Он сделал знак водителю, тот развернул машину, переехал через перекресток и затормозил рядом с автомобилем Рауля. Подошел мсье Дюпон и, поприветствовав Трой, обратился к Аллейну.

– Мы начинаем осмотр домов в Роквиле, мой дорогой старший инспектор. На дорогах расставлены патрули, всем моим коллегам из прилегающих районов передана соответствующая информация. Когда вы увидели своего сына, часы на колокольне показывали 2.15, и до того момента, как вы прибыли сюда, прошло около десяти минут. Если мальчика увезли на машине, то это случилось именно в течение этих десяти минут. Распоряжение патрулям отдано без пяти три. Повторяю, если его увезли на машине, у них полчаса форы. За это время по нашим дорогам они могли проехать не более пятидесяти километров. Везде в радиусе пятидесяти километров стоят посты. Если они ничего не обнаружат, мы начнем тщательные поиски внутри радиуса. Мадам, какая удача, что вы заметили мальчика из гостиницы, тем самым вы разворошили их осиную фабрику.

Трой рассеянно изумилась вольности, с которой комиссар обращался с английскими поговорками, но Аллейн вдруг воскликнул:

– Фабрика! Господи, как же я раньше не подумал!

– Простите, мсье?

– Мой дорогой Дюпон, вы действовали исключительно разумно и последовательно. Что вы намерены предпринять далее?

– Я полностью в вашем распоряжении, мсье старший инспектор. Осмелюсь предположить, что доскональное изучение ситуации…

– Правильно. Поедем к нам в гостиницу.

– С удовольствием, мсье.

– Полагаю, что наш водитель рвется принять активное участие в деле, – сказал Аллейн. – Он мне уже очень помог.

– Милано – хороший парень, – подхватил Дюпон и обратился к Раулю: – Послушай, приятель, мы наводим справки в Роквиле о пропавшем мальчике. Если он где-то в городе, то его, несомненно, прячут в доме у каких-нибудь знакомых старухи Бланш. Ты готов помочь?

Рауль выразил несомненную готовность.

– Если он в городе, мсье комиссар, то через час я буду об этом знать.

– О-ля-ля! – отозвался мсье Дюпон. – Голосистый нам попался петушок.

Он весело улыбнулся Раулю и, открыв дверцы полицейского автомобиля, церемонно предложил Аллейну и Трой занять места. Водитель, подчиненный Дюпона, отвез их в гостиницу.

Расположившись в спальне, которая уже приобрела жилой вид, Трой и Аллейн в подробностях рассказали о своих приключениях, начиная с болезни мисс Трубоди и кончая исчезновением Рики. Мсье Дюпон слушал их с вежливостью гостя и невозмутимостью профессионала. Когда они закончили, он хлопнул себя по коленям и взмахнул рукой, сложив вместе большой и указательный пальцы.

– Чудесно! – воскликнул Дюпон. – Итак, мы располагаем определенными фактами и отныне действуем сообща, но прежде я должен сделать одно заявление, которое, будто козырную карту, приберег про запас. Месяц назад в Пэйиду уже был случай похищения ребенка. Обычная история. Состоятельная семья из Лиона. Малыш. Нянька-вертихвостка. Днем, во время прогулки, некий молодой человек принимается оказывать соблазнительной нянюшке знаки внимания. Малыш резвится в саду при местном казино. Мимо проезжают машины, некоторые останавливаются; в одной из них сидят сообщники молодого человека. Наконец нянька вспоминает о своих обязанностях, но мальчика в саду уже нет. А вместе с ним исчезает и молодой человек. Тем временем в окно гостиницы подбрасывают записку: ребенка отдадут в назначенное время в назначенном месте, неподалеку от Сен-Селесты, в обмен на пятьсот миллионов франков. Разумеется, обычные угрозы на случай обращения в полицию также присутствуют. Мсье Папа под давлением мадам Маман подчиняется требованиям. Его сажают в машину, но до самого места не довозят, дальше он идет пешком. Появляется машина. Останавливается. Из нее выходит мужчина с носовым платком на лице и пистолетом в руке. Мсье Папа, опять-таки следуя инструкциям, кладет деньги под камень при дороге и удаляется, подняв руки. Мужчина забирает деньги, пересчитывает и возвращается к машине. Выпускают малыша. Машина уезжает. Но малыш, – продолжал Дюпон, широко открытыми глазами глядя на Трой, – недоволен. Он, видите ли, желает остаться со своими новыми знакомыми.

– О нет! – воскликнула Трой.

– Именно так, мадам. Малышу с ними было весело. Тем не менее он возвращается в семью. И теперь мсье Папа, упустив зверя, пытается захлопнуть капкан. Он сообщает в полицию. – Мсье Дюпон умолк и развел руками в ожидании реакции аудитории.

– Банальная история, – произнес Аллейн.

– Мсье Дюпон, вы полагаете, что Рики похитили те же самые люди? – спросила Трой.

– Нет, мадам. Я только полагаю, что нам просто хотят это внушить.

– Но почему? Почему вы считаете, что похитители – не они?

– Потому что, – ответил мсье Дюпон, поглаживая маленькие усики, – сегодня в 7.30 утра этих людей арестовали, и сейчас они находятся под замком в полицейском участке Сен-Селесты. Мсье Папа предусмотрительно пометил банкноты. Очень деликатно пометил, этакая малюсенькая закорючка на рисунке. И малыш дал полезную информацию. Известие об аресте похитителей должно было появиться в вечерних газетах, но я запретил. Дело и так получило слишком большую огласку.

– Значит, наши друзья, – сказал Аллейн, – ничего не зная об аресте, решили разыграть похожее похищение в надежде, что наша реакция будет такой же, как у мсье Папа и мадам Маман, и что мы сосредоточим наше внимание на Сен-Селесте.

– Но как вы можете быть уверены… – нетерпеливо перебила Трой.

Мсье Дюпон отвесил ей глубокий почтительный поклон.

– Ах, мадам, давайте сопоставим факты. В замке Серебряной Козы засела группа людей, сильно увязших в наркобизнесе. По невероятной случайности ваш муж, наделенный официальными полномочиями по расследованию их деятельности, оказывается прямо в логове врага. По крайней мере один, а возможно, двое гостей знают, кто он такой. Актрису Уэллс посылают проверить, не ошиблась ли она. Возвратившись, она сообщает: «Поздравляю, у нас в гостях самый знаменитый и талантливый офицер Скотленд-Ярда. Если мы немедленно не примем меры, он явится сюда снова, чтобы узнать о состоянии больной. Возможно, он уже кое-что подозревает». Все приходят к общему мнению, что офицер не должен еще раз посетить замок. Но как ему помешать? Элементарно – похитив его сына. Что они весьма ловко проделывают. Женщина приносит цветы и говорит Рики, что мама ждет его в доме, куда они заезжали сегодня утром. Тем временем из замка отправляется машина, чтобы отвезти мальчика в Сен-Селесту. До тех пор его держат в квартире мадемуазель Гарбель. Там его сторожит тетушка Бланш. Она забывает запереть дверь на балкон, и мальчик выходит, вы его видите, а он видит вас. Бланш, заметив опасность, уводит ребенка, и, прежде чем вы успеваете добраться до дома № 16, появляется машина и увозит мальчика куда подальше.

– Куда?

– Если, следуя сценарию, они поедут в Сен-Селесту, то их остановит патруль, но я полагаю, они подумали о таком варианте и переменили планы. Значит, мальчика повезли не в Сен-Селесту.

– Согласен, – сказал Аллейн.

– Когда подбросят записку, а ее обязательно подбросят, мы должны суметь перехитрить их. Кроме того, в деле замешана мадемуазель Гарбель, которая у нас давно на примете и которая как-то связана с Химической компанией Приморских Альп. Впрочем, эту фабрику справедливее было бы именовать Героиновой Компанией. Несомненно, мадемуазель участвует в бизнесе, а вы о ней расспрашивали.

– О нем. Мы думали, что она – это он.

– Дорогая, ты хорошо помнишь ее письма? – спросил Аллейн.

– Нет, – устало ответила Трой, – как их можно было запомнить? Они были полны занудства об автобусах, дорогах, домах.

– Ты проверяла, действительно ли она приходится тебе родственницей?

– Нет. Он… она упоминала о дальней родне, о которой я слышала, но почти все они уже умерли.

– Она когда-либо упоминала о моей работе?

– Прямо – нет. Не припомню фраз вроде «как ужасно» или «как мило» быть женой детектива, инспектора уголовного розыска. Она иногда предлагала показывать письма моему «знаменитому мужу», которого наверняка заинтересует их содержание.

– А я, неисправимый идиот, не заинтересовался. Мой дорогой Дюпон, – сказал Аллейн, – я был удивительно туп. Видимо, эта дама пыталась предупредить меня об активности наркодельцов в Пэйиду.

– Но я полагала, – возразила Трой, – что по всем признакам именно она украла Рики. Разве цветы не были предлогом, чтобы зайти в наш номер, пока я обедала? А записку об отъезде разве не написали для отвода глаз? Все указывает на то, что она входит в банду, разве не так? Она знала, что мы приезжаем. Если она хотела рассказать о наркобизнесе, то почему уехала?

– И в самом деле, почему? Этого-то мы и не знаем.

– Рори, – взмолилась Трой, – я не хочу показаться стервой, но… Нет, лучше промолчу.

– Я скажу за тебя. Почему мы, черт побери, вместо того чтобы заняться Рики, сидим тут и сплетничаем о мисс Гарбель?

– Но, дорогая миссис Аллейн, – воскликнул Дюпон, – мы занимаемся Рики! Однако, – продолжал он, к счастью, приняв истерический смешок, вырвавшийся у Трой, за страдальческий всхлип, – лишь собрав воедино все факты, мы сможем прийти к разумному решению. Кроме того, если бандиты имитируют предыдущее похищение, то вскоре нам подбросят записку, и очень важно находиться здесь, когда ее подбросят. Тем временем все меры предосторожности приняты. Все до единой!

– Я знаю, – сказала Трой. – Прошу прощения, я погорячилась.

– Ведь ты захватила с собой последнее письмо мисс Гарбель, дорогая. Давай-ка взглянем на него.

– Сейчас принесу.

Трой была не слишком склонна к порядку. Ей пришлось перевернуть вверх дном свои чемодан и сумочку, прежде чем она отыскала письмо мисс Гарбель. С взволнованным видом она протянула его Аллейну. Письмо изрядно помялось, и Аллейн расправил его на ручке кресла.

– Итак, – произнес он и принялся читать вслух:

«Моя дорогая Агата Трой!

Надеюсь, вы получили мое предыдущее письмо от 17 декабря прошлого года, и в очень недалеком будущем я буду иметь удовольствие читать ваш ответ! Дела мои идут по-прежнему. Нередко выезжаю поразвлечься, большей частью в местность, лежащую к западу от Роквиля. Местность эта называется Пэйиду, что в буквальном переводе означает «страна неги», хотя при ближайшем знакомстве с некоторыми ее обитателями возникает желание переименовать ее в «страну дури»!!! (Прошу прощения за такое отступление, а также за плоскую и вульгарную шутку, но игра словами – моя слабость.)

– Позор на мою голову! – воскликнул Аллейн. – Прямо под нашим носом! «Страна дури», «дурь» – наркотики. «Страна наркотиков». – Он продолжил чтение:

«Поскольку приятели, которых я чаще всего навещаю, живут примерно в тридцати километрах (приблизительно семнадцать миль) от Приморского шоссе, я пользуюсь автобусом № 16, он отходит от площади Сарацинов каждые полчаса. Плата за проезд по нынешнему обменному курсу – около 1 шиллинга в один конец и 1 шиллинг 9 пенсов в оба конца. Я вложу в конверт билет, который вас, несомненно, заинтересует. Поездка проходит очень приятно: с левой стороны открывается великолепный вид на Средиземное море, а с правой можно любоваться старинными зданиями и кое-какими признаками прогресса. Если, конечно, можно назвать прогрессом огромный химический завод, к которому я, в силу моей профессии, имею некоторое отношение».

– О господи! – простонал Аллейн. – Почему я не прочел это до отъезда из Лондона! Мы мнили себя такими умниками по сравнению с этой, несомненно, потрясающей старой девой.

– Что вы говорите? – удивился мсье Дюпон.

– Послушайте, Дюпон. Предположим, мисс Гарбель, квалифицированный химик, попала в зависимость от наркодельцов. Предположим, она работает на них. Предположим, она решила уведомить какое-нибудь ответственное лицо в Англии о том, что здесь происходит. Хорошо. Можете ли вы объяснить, по какой причине она не написала все, что знает, напрямую этому лицу и не отправила письмо по почте?

– Причина лежит на поверхности. Видимо, она опасалась поступить так, инспектор, – подхватил Дюпон, решивший, что пришло время для более фамильярного обращения. – Поскольку она англичанка, ей, возможно, не до конца доверяют в банде. Не исключено, что ее корреспонденция просматривается. Нетрудно подкупить какого-нибудь почтового работника, умеющего читать по-английски. Хотя, возможно, никакого недоверия к ней не существует, и мисс Гарбель просто осторожничает. Бандиты – ребята ушлые, закидывают сети и на мелкую рыбешку.

– Итак, она пишет нудные письма и каждый раз вставляет замаскированный намек в надежде, что я прочту письмо. Замок Серебряной Козы находится в тридцати километрах к западу от Приморского шоссе. С помощью использованных билетов, скучных фраз и дурацких шуток она пытается донести до нас, что часто бывает в замке. Кому она адресовала письма, Агата?

– Агате Трой. Еще в первом письме она написала, что мне, по-видимому, больше нравится, когда ко мне обращаются по имени, под которым я известна в профессиональных кругах. Как если бы я была актрисой, хотя, конечно, «художник – это намного выше, почетнее» и все такое прочее. Не припомню, что бы она когда-либо упоминала твое имя. Ты всегда фигурировал в качестве моего «блестящего и знаменитого» мужа!

– Я краснею от стыда! – сказал Аллейн. Мсье Дюпон выглядел озадаченным. Аллейн снова принялся за письмо:

«Как было бы чудесно, если бы вы вместе с вашим знаменитым мужем посетили эти места! Вы могли бы тоже поехать на автобусе и увидеть массу интереснейших топографических особенностей, которые обычно проходят мимо внимания обычного туриста. Боюсь, мое убогое описание местных достопримечательностей грешит однобокостью, но думаю, человеку со свежим взглядом откроется намного больше! С наилучшими пожеланиями и т. п.»

– Вот уж действительно, – сказал Аллейн, отдавая письмо Трой, – она не могла бы выразиться яснее, даже если бы прислала телеграмму: «Наркобароны в действии. Приезжайте и схватите их».

– Но ты ведь не читал ее писем, только слышал от меня, да и то немного. Я должна была сообразить.

– Ну ладно, что пользы заниматься самобичеванием. Вернемся к делу. Положим, мы на правильном пути относительно мисс Гарбель. Положим, она – член банды, но по каким-то причинам решила открыть мне глаза и постаралась заманить нас сюда. Тогда почему, зная от Трой о нашем приезде, она уезжает без всяких объяснений?

– И зачем, – вставила Трой, – посылает цветы, которые используют при похищении Рики? И почему Рики оказывается в ее квартире?

– Открытка, вложенная в букет, написана не ее почерком.

– Она могла позвонить в цветочный магазин.

– Это можно проверить, – сказал мсье Дюпон. – Вы позволите? Речь идет об этом букете?

Он тщательно осмотрел туберозы.

– Так я и думал. «Цветочный горшочек». Я могу воспользоваться вашим телефоном, мадам?

Пока он звонил, Трой вышла на балкон. Аллейн, заметив, как она классическим жестом изнемогающей от тревоги женщины прижала пальцы к губам, подошел к ней и обнял за плечи.

– Я все смотрю на тот балкон, – сказала Трой. – Глупо, правда? Вдруг он снова там появится? С ума можно сойти…

Аллейн погладил ее по щеке.

– Тебе следовало бы быть со мной пожестче, – сказала Трой.

– Маленький негодник, – пробормотал Аллейн. – Держу пари, он сейчас вовсю практикуется во французском и через каждое слово вставляет «почему».

– А не могли они отвезти его в замок? Чтобы уж окончательно сбить нас с толку? – спросила Трой.

– Вряд ли. Подозреваю, что Рики находится намного ближе.

– Ближе к Роквилю? Но где, Рори, где?

– Это всего лишь догадка, и весьма смелая, но…

На балкон стремительно вышел мсье Дюпон.

– Итак, господа, – объявил он, – мы немного продвинулись вперед. В цветочном магазине мне сказали, что цветы купила молодая женщина, по виду служанка, не здешняя. Открытку она заполняла, списывая текст с листка бумаги. Прежде они ее никогда не видели. В наших силах выяснить, не служит ли она в замке.

– Так выясните же, – с отчаянием в голосе произнесла Трой.

– Но это еще не все, мадам. Наш друг Рауль Милано позвонил в гостиницу. Один из его приятелей, бездельник, живущий на западной окраине, в 2.30 видел машину, маленький голубой «ситроен», выезжавший из Роквиля по западному шоссе. В машине находились водитель, молодая женщина и маленький мальчик в желто-коричневой одежде. На мужчине был красный берет, женщина ехала с непокрытой головой. Машине пришлось притормозить, пропуская автобус, и приятель Милано услышал голос мальчика. Он говорил по-французски, но на уровне малыша и с некоторым трудом, словно этот язык был для него не родной. Кажется, он о чем-то спрашивал. Приятель слышал, как он несколько раз повторил слово «почему».

– Сомнений быть не может, – сказал Аллейн, глядя на жену.

– Он выглядел испуганным? – почти выкрикнула Трой.

– Нет, мадам. Рауль задал своему знакомому тот же вопрос, и тот ответил, что мальчик, похоже, проявлял нетерпение. Вот что сказал приятель Милано, – теперь Дюпон обращался к Аллейну, – дословно: «II semblait etre impatient de comprendre quelquechose»!

– Ему не терпелось что-то узнать! – воскликнула Трой. – Я правильно поняла?

– Mais oui, Madame[17], – подтвердил Дюпон и присовокупил галантный комплимент, сказав, что Трой, по-видимому, владеет французским так, словно родилась здесь. Из комплимента Трой не поняла ни слова. Дюпон перешел на английский:

– Между Роквилем и ближайшим постом на западном шоссе есть три дорожных ответвления, все они идут от моря. Два из них представляют собой проселочные дороги. Третье ведет к монастырю, а также… – Тут мсье Дюпон с хитрым видом поднял указательный палец.

– А также, – подхватил Аллейн, – к фабрике Химической компании Приморских Альп.

– Именно! – сказал мсье Дюпон.