Читать книгу Взгляд в прошлое. Великая Победа над фашизмом - Нелли Копейкина - Страница 16

Войны дороги по Смоленщине

Ведут в поля, что под Москвой…

И вот шестнадцать строчек женщине!

И треугольник фронтовой

Поэтом был отправлен в Чистополь

(там у него жена и дочь)…

Письмо дошло и вслух прочитано…

В землянке коротая ночь,

Писал он, что мечтает встретиться,

Что от любви ему тепло…

В простых словах о чувствах трепетных…

Ему так нА сердце легло.

Писал не по заданию,

Не думал об издании…

Чуть позже встреча с композитором,

Не то чтоб вовсе невзначай…

Взгляд на поэта выразительный…

– Давай, Алёша, выручай!

Мне песню написать поручено…

Ты в жанре песенном ретив!

И предложение озвучено:

– С тебя слова, с меня мотив!

Какая может быть реакция?

Сказать собрату не в укор

– Гляди! Вокруг кипит редакция!

Я не поэт, я военкор!

На просьбу чересчур настырную

Завзятый будто бы игрок,

Он вынул картою козырною

Листок, на нём шестнадцать строк,

На первый взгляд не песенных…

– Дерзай! Промолвил весело…

Неделю композитор мучился!

Бумаги нотной вороха

Извёл…

Но в результате музыка

Легла на музыку стиха!

Да так легла, что ясно сразу же:

Всё получилось! Песня есть!

О перспективах самых радужных

Доходит до поэта весть,

Что песне этой, пусть не плановой,

Очаровать удастся всех,

А голос Лидии Руслановой

Надёжно закрепит успех…

В газетах ноты напечатаны,

Запела песню вся страна!

Поэту нет причин печалиться…

Вдруг оказалась – есть одна!

ПахнУло огненной геенною!

Меж прочих аббревиатур,

Жизнь отравляющих военную,

Словечко странное – «главпур»…

Прочли стихи под лупою,

И с директивой глупою:

– Напоминать бойцу не сметь,

Что рядом притаилась смерть!

Итог: учтя заслуги прошлые,

(он в доску свой за столько лет),

Поэту дан совет непрошенный —

Переписать один куплет…

В ответ: стихи уродовать

Не стану даже пробовать!

– Ах так?! Своё ты ценишь «творчество»?!

Всей вашей братии среди

Найдётся кто-то посговорчивей…

У нас поэтов пруд пруди

Писать куплеты новые

С добротною основою…

Но с директивой близорукою

Цензуре-дуре невдогад,

Что песня эта станет мукою

Концертных фронтовых бригад…

Поют не то, что велено,

На практике проверено!

Бойцом на фронте честность ценится,

Всё остальное не в чести…

Придётся самозваным цензорам

Руками только развести!

Едва ли естество строптивое

Уразумеет голова

С невыполнимой директивою

Из песни выкинуть слова…

Какие всё же олухи

Все эти «идеологи»!

Услышал и запомнил сразу…

Как результат и тут, и там

Вся эта вредная зараза…

Ищи-свищи по всем фронтам

Кто автор строчек неказистых!

Боль головная особистов!

Политруков зубная боль!

Таким поэтам счёт на тыщи!

Ну как средь них его отыщешь?!

А доложить наверх изволь!

Но если текст не видел даже,

Чего тогда начальству скажешь?!

Про телеграф беспроводной?!

Что восемь строчек безыскусных

Передаются только устно

У командиров за спиной?!

Что автор строк погиб, по слухам?!

Земля ему пусть будет пухом!

И дело надобно закрыть!

Не любо, стало быть, не слушай!

Прикинься, заложило уши!

Короче, поумерим прыть!

В достатке есть «Василий Тёркин»,

Хранят в кармане гимнастёрки

Слова молитвы – «Жди меня!»…

Притом особенно отрадно,

Что восемь строчек преотвратных

Забудут, не пройдёт и дня…

В стихах и песнях многократно

Иным представят подвиг ратный,

Всех очернителей кляня…

                                  * * *

Пускай забвение пророчат!

А всё же в памяти должны

Остаться восемь честных строчек,

Вошедших в летопись войны!

Шлёт донесение накануне —

Если не в мае, тогда в июне!

– Дезинформация, снова-здорово!

До рокового двадцать второго

Не достучаться к ним, не пробиться…

Слушать никто не желал «провидца»!

Двадцать второго вдруг стало ясно, —

Не доверяли ему напрасно…

Ну и теперь за промашку эту

Могут кого-то призвать к ответу!

Даром, что он отработал честно, —

Нужно ему поскорей исчезнуть,

Чтобы не вспомнили даже имя…

Лучше руками убрать чужими!

Прочь конспирации все основы! —

Консул советский в роли связного…

А самураи куда как зорко

Бдят, с кем общается этот Зорге…

– Что-то не ладно… – поймут немедля,

Туже и туже сжимают петлю…

Но напоследок, эфир пронзая,

В Центр шифрограммою от Рамзая —

Весть, что японцы в войну не вступят…

Воду толочь неуместно в ступе, —

Если источник разведал точно,

Двадцать дивизий дальневосточных

(Пусть на востоке фронт оголится!)

Мчатся на запад спасать столицу…

Но у Победы другие «отцы».

Сделано дело, и в воду концы…

Будет в июне двадцать второе,

Вспомним героя,

Вспомним героя!