Читать книгу Волчья луна, или Ошибка альфы - Нелли Штерн - Страница 4

Дарий Колвуд

Восходящее солнце уже окрасило снеговые шапки гор, окружающих Темную твердыню, всеми оттенками розового и золотого. Холодные каменные склоны, изрезанные трещинами, с кое-где торчащими маленькими чахлыми растениями, ведущими постоянную борьбу за жизнь, вот-вот согреются мягким теплом, передавая эстафету дальше густым хвойным лесам и стылым бурным рекам, берущим свое начало в ледниках. «Еще не слишком поздно!» – упрямо твердил себе, с рыком выбрасывая мощные лапы вперед. Вот-вот впереди появится каменистое плато, на котором величественно возвышается непоколебимый замок. Шаман неотступно следовал за мной и, казалось, совершенно не устал, будто для него подобный бешенный забег был не более чем легкой прогулкой.

Стража твердыни узнала ранних визитеров, опуская тяжелый мост и поднимая решетку. Удивленными взглядами волки встречали позабытого отшельника, чья слава Великого волчьего шамана гремела на все Полуночное княжество еще каких-то сто лет назад. Отцовское сердце гнало меня вперед! Странно, как быстро мой зверь принял маленького детеныша. Но кто я такой, чтобы противиться воле Луналии?

Охрана подземелья пропустила нас без лишних вопросов. С тревогой подбежал к клетке уже в двуногой форме и прижался к решетке, чутко вслушиваясь в слабое биение хрупкого сердечка. Не сразу заметил в углу волка Торвуда, неподвижно застывшего на полу. Зверь поднял голову, смотря на меня черными зрачками глаз. Покачал головой. Когда волк не желает больше подчиняться человеческой ипостаси, двуликий вступает в сильнейший внутренний конфликт. Животное перехватывает контроль, если человек слаб или просто глубоко спит, и действует самостоятельно. Вот и сейчас здесь был вовсе не князь, а просто зверь, пришедший к своей паре. Плохо, очень плохо!

– Хорошая девочка, сильная! – рядом довольно поцокал языком шаман. – А ну живо открывай решетку, чего застыл? – рыкнул он на стражника, и тот трясущимися руками принялся отмыкать замок. Наконец, справившись с этим простым действием, попробовал скрыться, но Август остановил его. – Мне нужна горячая вода, много воды. Вот эту пакость, – он брезгливо указал рукой на не первой свежести подстилку, – убрать. Сюда принести мягкую кровать, ковры, ширму, туалетный столик, стул. Что же еще? Ах, да. Столик и два кресла. Вон в том углу организовать отхожее место, – страж, похоже, впал в ступор от указаний шамана. – Ты еще здесь? – рыкнул Август недовольно. – Не поторопишься, лишу разума, и будешь ребенком во взрослом теле до конца жизни, – угрожающе бросил он. Побелевшего, словно молоко, воина как ветром сдуло. – Идем со мной, Дар, – сосредоточенно бросил мне, – помогать будешь.

Прошли внутрь, устраиваясь на коленях возле малышки. Развернул девушку на спину и обомлел.

– Плохи дела, – расстроенно выдохнул шаман. – Началось сильное нагноение. Отходить бы как следует своенравного мальчишку розгами по мягкому месту, может, мозги бы на место встали. Это ж надо, до чего довел! – ворча себе под нос, он методично извлекал из сумки флаконы и пузырьки.

Откупорив самую большую бутыль, принюхался к довольно едкому запаху и кивнул сам себе.

– Хорошо, что девочка без сознания, – сочувственно прошептал он и, смочив небольшой отрез мягкой ткани, стал обрабатывать рану.

Малышка стонала и плакала, то шептала, то кричала что-то бессвязное, даже сквозь забытье ощущая все манипуляции шамана. Я крепко удерживал ее тело, чтобы, дернувшись случайно, не навредила себе еще больше. Наконец, явились стражи с четырьмя ведрами воды и большой лоханью. Установив ее в углу, вылили туда дышащую паром воду и снова скрылись исполнять другие указания. Август умыл малышку еще одним средством из своей сумки и смазал мазью поврежденную щеку, оставив девушку со мной. Сам же добавил особый сбор в подготовленную воду и руководил снова вернувшимися стражами. Грязную солому вынесли, пол тщательно помыли. Угроза шамана подействовала даже лучше, чем я думал, следующая группа стражников уже несла затребованную мебель и другие мелочи, о которых кто-то решил позаботиться самостоятельно. Скорее всего, это был начальник стражи, весьма толковый и надежный волк.

– Живее, живее, – командовал Август, – шевелите лапами, не то хвосты откушу, – рычал он, то и дело поглядывая на девушку.

Когда грандиозная работа была завершена, шаман выгнал всех лишних, хотел даже Торвуда прогнать, но волк зарычал, оскалившись.

– Тогда отвернись, – настаивал вредный старик, – нечего тебе на обнаженную малышку пялиться! Не заслужил! – зверь совсем по-человечески вздохнул и отвернулся. – Давай ее быстрее в лохань. Вода как раз остыла немного и настоялась.

Вдвоем мы быстро раздели девушку и опустили в воду, которая сразу же начала пузыриться и темнеть на глазах.

– Вот так, маленькая, молодец! Пусть всю хворь заберет, ничего не оставит, – приговаривал Август.

Когда жидкость стала почти черного цвета, он скомандовал:

– Достаточно!

Я поднял невесомую малышку на руки и завернул в большой отрез теплой, мягкой ткани.

– Клади ее на кровать, Дарий, да одень в сухое, – шаман отошел к установленному туалетному столику и принялся греметь склянками, смешивая очередное зелье. Весьма кстати две из трех решетчатых перегородок завесили коврами, так малышке будет теплее, да и спокойнее. Хоть какая-то видимость уединения.

На краю кровати лежала стопка одежды. Длинная ночная сорочка из довольно тонкой ткани, расшитое дорогой вышивкой домашнее платье, пара смен нижнего белья, брюки, туника, мягкие короткие сапожки и даже теплая шаль. Устроивший все это достоин моей личной благодарности, а уж остальные нужные вещи я и сам организую для своего детеныша. Лишь одна только мысль о том, что я больше не один, грела стариковское сердце, заставляя изношенный орган биться быстрее.

– Эй, ты давай там поспокойнее, – смущенно фыркнул Август, – еще успеешь поумиляться, – всегда удивлялся этой его способности… нет, не читать мысли, но остро чуять чужие эмоции, особенно сильные.

Переодел малышку и устроил на подушках.

– Так, посмотрим, – шаман, подвинув меня, уселся рядом. Широкая узловатая ладонь легла в центр груди девушки, и старый волк замер, даже глаза прикрыл, практически не дыша. – Успели, – облегченно выдохнул он. – Слушай внимательно. Благодаря моим чудодейственным заговоренным травкам она стала сильнее. Не сразу, но со временем девушка почти сравняется по своим возможностям с двуликими и уж всяко перерастет любого обычного человека. До поры, до времени никому не нужно знать об этом. Да-да, тебе тоже, – сердито прикрикнул он на черного волка, все еще тихонько лежавшего у решетки. – Не вздумай сообщить князю, понял меня? – альфа печально заскулил. – Помогу тебе, что уж теперь. Осталась еще одна настоечка, и займусь тобой. Дар, закажи нам завтрак. Ужасно голоден, – отправился к стражникам с очередной просьбой шамана. Те, к слову, совершенно спали с лица, вновь увидев меня, но, едва услышав про еду для нас с Августом, облегченно выдохнули и умчались исполнять.

Вернулся к весьма уютной теперь клетке, правда, никакие ковры и мебель, и даже кровать не изменят ее сути, и застал шамана дремавшим в кресле. Детеныш спала гораздо спокойнее, жар отступил, на здоровой щеке проступил легкий румянец. Как можно было испортить такую красоту? Ну ничего, мы еще найдем тебе самого лучшего супруга, а то и двоих, добрых, ласковых, влюбленных до беспамятства, а этот пусть мучается. Если потребуется, лично украду тебя отсюда и спрячу так, что никто и никогда не найдет. Огромный черный альфа, воспользовавшись тем, что я не плотно закрыл решетку, осторожно ступая, подобрался к кровати, то и дело прядая ушами.

– Посмотри, какая красавица, – тихонько сказал зверю, тот согласно фыркнул и уткнулся носом в открытое плечо девушки, шумно вдыхая. – Луналия не подарила мне счастья истинной любви, но в награду послала дитя. Учти, за нее я буду биться даже с тобой и не отступлю. Альфа тихонько тявкнул и положил голову мне на колени, тем самым выказывая свое уважение и доверие. – Да, нелегко нам с тобой придется, – уверенность, что князь так просто не отступит, крепла с каждой секундой. – Возвращайся в покои и помни, Торвуд не должен ни о чем знать.

Александра Вяземцева

Казалось, целую вечность я пребывала в собственных кошмарах и агонии. Мне виделся мой дом и безутешные родители в траурных одеждах, моя фотография на столе с черной ленточкой на уголке, бледный Влад Нестеров рядом с Матвеем, кладущие огромный букет белых роз на тот самый злосчастный переход на Красной Пресне. Оскаленные волчьи пасти, страшные, нереально огромные, с острыми, как бритва, зубами. Они загоняли меня, словно дичь, зажимали в угол, рвали когтями. Я кричала, умоляя их уйти прочь, оставить меня в покое, но хищники оставались глухи к моим мольбам, пока рядом со мной не встали двое. Шерсть их была черна, как ночь, по размеру они ничем не уступали нападавшим. Оба зверя прикрыли меня своими мощными телами, громко и угрожающе рыча и скалясь. Сразу стало легче дышать, тяжесть в груди постепенно отпускала. Один из них улегся прямо у моих ног, и я устало уселась рядом, опираясь на теплый бок. Возможно, сейчас это прозвучит, как бред, но я чувствовала от зверя родительское тепло и заботу. Вот так нежданные спасители охраняли мой покой, пока я не заснула, чтобы проснуться в весьма странном месте.