Читать книгу Весна безумия - Нелли Ускова - Страница 10

– Мам, больше такого не повторится, – пообещала я.

Мне стало стыдно за вчерашнюю истерику: мама была такая молчаливая и грустная.

– Яночка, ты всегда можешь рассказать мне всё, что тебя тревожит.

«Чтобы и ты тревожилась?» – мысленно ответила я.

Мама и без меня нервная, постоянно беспокоится обо всём подряд. Поэтому я миллион раз подумаю, прежде чем рассказать ей что-то. И обычно редко делюсь проблемами. Если мне нужно было выговориться, я отправлялась к подруге.

Инга между делом периодически напоминала о себе. Но, пока я была в больнице и ехала с мамой обратно, не читала сообщений.

Дома мне проходу не давала Сонечка – у неё, видимо, случился приступ сестринской любви, и малявка основательно на меня наседала. И после прочтения «Колобков» я всё-таки открыла тонну сообщений от Инги. Вчерашние простыни текста и голосовых я пролистала, открыла лишь последнее:

«Яна, хватит меня игнорить!»

Написала ей:

«Я здесь, раньше не могла ответить».

«Прости меня! Прости! Прости!»

Инга начала закидывать меня извиняющимся и слезливыми стикерами, как будто от их количества зависело моё прощение.

И чтобы прекратить этот поток спама, я написала ей: «Хорошо! Прощаю!»

Стикеры тут же сменились на радостно-прыгающих.

«Гоу ко мне! Придёшь?»

И если вчера я думала, что навсегда отгородилась от Инги, то сейчас всё стало вдруг привычно, обыденно. И я правда соскучилась. Написала, что зайду. Да и вечером нам вместе идти в кванториум: ей на робототехнику, мне на химию. Время поговорить было, а уроки планировала сделать перед сном.

Из-за выглянувшего солнца и весело тренькающих синичек мне показалось, что на улицу уже стучится весна. Я в поездке вспотела в зимней куртке, поэтому сменила пуховик на свой любимый весенний плащ. Но солнце наглым образом меня обмануло: оно грело лишь сквозь стекло, а на улице холодный ветер пробирался под полы плаща. Грел меня лишь васильковый шарф, но всё равно, пока дошла до Инги, поняла, что продрогла.

Инга жила в старом доме, на пятом этаже в двухкомнатной квартире. И не успела я подняться даже на третий этаж, как мне прилетело сообщение от Тима:

«Пойдём гулять?»

«Не могу, у меня химия сегодня».

«Во сколько? Хотя бы ненадолго. Я тоже на треню в полшестого уеду».

«В шесть, но я не смогу сегодня».

И Тим перестал отвечать. Неужели обиделся?! Но уже перед дверью Инги прислал мне как ни в чём не бывало видео:

«Зацени кавер. Очень крутой! А завтра после школы погуляем?»

«Позже гляну. Завтра свободна)»

«Буду ждать после школы. Не убегай))»

И я позвонила в дверь Инги. Подруга кинулась обниматься, будто мы не виделись вечность. Потом усмехнулась:

– О, плащ могильщика!

– Отстань! – рассмеялась я.

Это был длинный прямой чёрный плащ почти до середины щиколотки, но у Инги почему-то возникла с ним странная ассоциация. Подруга прозвала его «плащом могильщика».

– Слушай, а давай мы тебя в чёрный покрасим? – она чуть отошла, примеряя на меня образ. – Вообще топчик будешь, круче Венсдей!

– Мне и так неплохо, – пристроила я плащ на вешалку и пошла на кухню.

Мне срочно нужен был горячий чай. А у Инги на плите как раз подвывал чайник. Я по-хозяйски взяла кружку, пакетик чая и залила кипятком.

– Я так хочу загладить свою вину, – Инга подставила свою кружку рядом. – Всё что угодно!

– Расстанься с Дождиком, – я покосилась на Ингу, проверяя её реакцию.

Я пошутила и не хотела их разлучать, но, видимо, червь обиды заставил меня отплатить подруге той же монетой, чтобы она почувствовала, как это неприятно.

Но Инга восприняла мои слова всерьёз. Она нахмурилась, отвернулась и села за стол, насыпая в кружку сахар и нервно его размешивая. Так стучала о стенки кружки ложкой, казалось, чашка вот-вот расколется. Инга подняла глаза и совершенно серьёзно спросила:

– Ян, ты же со мной так не поступишь?

Я поджала губы и покачала головой. И Инга прекрасно знала, что не поступлю, но всё равно я тихо добавила:

– А ты поступила.

– Блин, прости! Я уже миллион раз пожалела об этом! Ты меня знаешь, я сначала говорю и делаю, а потом только думаю, – поморщилась она. – Я вообще всю ночь не спала, мне так плохо было. Думала, умру, если ты со мной не будешь теперь общаться.

– Проехали, – осторожненько потянула я горячий чай, и внутри стало тепло.

Тепло и привычно. Я простила подругу легко и просто, в один момент. Знала, что Инга бывает импульсивной. И раз Тим простил её, хотя это ему она писала гадости, я уж тем более обязана.

Последний месяц я часто ночевала у Инги, мы вместе делали уроки, смотрели фильмы. Я скучала по дому и семье, но знала, что и Инга – часть моей личной семьи. Здесь тоже был мой дом, где всегда рады.

– Ян, я обещаю больше не наговаривать на Клячика, но… Он правда твой краш?

Я кивнула и почувствовала приливший к щекам жар. А может, это всего лишь чай.

– Как же тебя угораздило! – она цокнула и вздохнула. – Чем он тебя зацепил? Может, я чего-то не понимаю.

– Запах! От него обалденно пахнет, – вновь смутилась я.

– О, точняк! Теперь всё встало на свои места, – улыбнулась Инга. – Как я могла забыть, что ты у нас нюхач! Слушай, а чем пахнет от Дождика? – заинтересовалась она.

– Его ядрёной туалетной водой, спиртом и чернилами, – вспомнила я резкие запахи в кабинете.

– А я тащусь от его туалетной воды, – Инга мечтательно заулыбалась и подошла к окну: – Ого! Интересно, к кому это приехали на такой тачке.

Мне тоже стало любопытно. Около подъезда стоял чёрный джип. Трое крепких мужчин и один невысокий вышли из машины и направились к дому.

– Давай посмотрим к кому, – Инга метнулась в коридор.

– У них вид не очень-то дружелюбный. Может, ну их?

– Тс-с-с… – Инга натянула пуховик и почти бесшумно приоткрыла дверь, прислушиваясь к голосам.

Мне ничего не оставалось, кроме как одеться и последовать на ней. Также аккуратно подруга закрыла дверь и подошла к перилам, заглянула вниз:

– На втором или третьем остановились.

Дверь ниже открылась, послышалась какая-то возня.

– Блин, кажется, они Артёма бьют!

И Инга быстро начала спускаться:

– Инга, с ума сошла?! Хочешь, чтобы и нас побили? Давай хоть полицию вызовем! – Но я поспешила за подругой.

Она остановилась на один пролёт выше лестничной площадки, за дверью слышались мужские голоса.

Инга подкралась к двери, припала ухом и слушала. Разговаривали громко и, видимо, стояли в коридоре. И, когда я спустилась вслед за Ингой на лестничную площадку, даже не прижимаясь к двери, услышала:

– Артём, я знаю, что она у тебя!

– Да не знаю я, где она! Всё обыскал! Не было ничего! Хотите, сами ищите!

– Ты же знаешь, что меня нельзя обмануть! А сломанными пальцами о-о-очень сложно программировать. Совсем недавно нашёлся почтовый работник, и он даже спустя такое время вспомнил, что твоя мать отправляла пирамидку в посылке. Кому, если не тебе? Она же постоянно тебе писала!

– Что вы от меня хотите?! Мне было девять! Я вам показывал уже всё, что она прислала! Ай, нет! Отпустите! – Артём заорал и следом: – Ладно! Ладно! Я скажу! На крыше она! Спрятана! Под чердачным домиком! Слева! Там выемка и нет кирпича.

– Вот и молодец! А теперь сходи и принеси.

Я дёрнулась и схватила Ингу за рукав. Мы через две ступеньки перепрыгивали и неслись наверх. Но Инга не завернула в квартиру, а полезла по лестнице на крышу.

– Совсем с ума сошла?! Хочешь, чтобы нас убили?

– Мы их опередим, – Инга уже разматывала проволоку, на которую был закрыт люк от крыши.

Открыла и полезла наверх. Моё сердце в панике билось в груди. Хотелось спрятаться в квартире, но ключи остались у Инги. Деваться было некуда. Поэтому, почти не раздумывая, я поспешила за подругой, но зацепилась рукой за острый край люка, разрезала ладонь по центру. Руку прострелило от боли, но я лишь зажала ладонь в кулак и выбралась на крышу. Здесь ещё лежал снег, и солнце сразу ослепило.

Инга уже обшаривала чердачный домик со всех сторон, влезла рукой по самое плечо под крышу:

– О, кажется, нашла, – и выудила треугольную пирамидку.

На вид эта штуковина была сделана из кожи и выкрашена позолотой. На её гранях были выгравированы разными цветами животные, инкрустированные мелкими камнями. Инга покрутила пирамидку в руках, потрясла, примеряя вес в руках.

– Тяжеленная!

И передала мне, чтобы я оценила. Пирамидка показалась мне тёплой и действительно очень тяжёлой для такого размера. Но не успела я её даже рассмотреть, как послышались голоса и в люке показалась голова одного из крепких мужиков. Мне ничего не оставалось, кроме как сунуть пирамидку в карман. Спрятаться мы так и не успели, нас заметили.