Читать книгу Коробочка монпансье - Нелли Воскобойник - Страница 8
Предисловие
Крутится, вертится шар голубой…
ОглавлениеНаша жизнь, как катехизис, может быть исчерпывающе описана в вопросах и ответах. Или даже не надо ответов…
Отчего ты плачешь? У тебя болит ушко? Опять ушко? Ты помнишь, как хорошо помогает подушечка с нагретой солью? Подержишь сама?
Что ты кушала сегодня в детском саду?
Тебе понравилось в школе? На какую парту тебя посадили?
Что значит «дядя самых честных правил»?
Гасконцы – они родом из Армении? Тогда почему Дартаньян?
Тебя назначили председателем совета дружины? Ах, не назначили, а выбрали? И, конечно, единогласно? По-другому и не бывает…
На выпускной вечер надо сшить платье? Давай сошьем не белое – ты же не невеста, а такое, беловато-розовое, хорошо?
А почему на физический факультет?
В каком случае изолированная особая точка a ≠ ∞ является полюсом порядка m для функции f (z)?
Ты ее любишь? Как же ее не любить? Ее все любят. А ты думаешь, она выйдет именно за тебя?
Лаборатория физики новых и перспективных материалов? И прямо в университете?? И хочу ли я???
Выйти замуж? Не слишком романтично, да? «Давай поженимся, а если не получится, то разведемся!» Но ты меня любишь? Ну, давай, что ли?
Отчего ты плачешь? У тебя болит ушко? Я растолку таблеточку с капелькой варенья, ты ведь проглотишь, моя умница?
Что ты кушал сегодня в детском саду?
Вы знаете, что сейчас произойдет? Если вы не прекратите драться на заднем сиденье, папа остановит машину и выставит вас на шоссе. Может, ограничитесь вербальными сражениями? И не так громко?
Кого король-отец из двух прекрасных дочерей готовит под венец?
Ты попрощалась с Алиной? Сказала ей, что мы уезжаем навсегда? Но вы будете писать друг другу письма, ведь вы обе уже умеете писать?
Есть ли Бог? Ты думаешь, я должна знать?
А что нам делать с розовой зарей над холодеющими небесами?
Вы поженитесь осенью?
Отчего ты плачешь? У тебя болит ушко? Ты ведь любишь это сладенькое розовое лекарство в трубочке? А что ты кушала сегодня в детском саду?..
Ну и так далее… Закончился двадцатый век, уже и двадцать первый не в самом начале, а всё так же неизвестно, есть ли Бог, армянин ли Дартаньян и что нам, черт побери, делать с этой розовой зарей.